Пальцы дрожат, на стекле чертят символы силы,
Смотрят в холодную тьму орёл и змея,
Острая боль, словно скальпелем, сердце вскрыла,
Демон свободы сумел спрятать там смерть огня -
Огня, что лишён покоя,
Огня, что с тобою спорит,
Но не может вывести на свет!
Безумье - твоё проклятье,
Спасенье твоё,
Над бездной в твоих объятьях
Вечность в испуге замрёт.
Истина здесь, ты её ощущаешь всей кожей,
Слишком близка, но не даст прикоснуться к себе,
Век твой молчит, для него твоя жизнь невозможна,
Вызов был брошен, стремительным вышел разбег -
Разбег, разорвавший цепи,
Разбег к недоступной цели,
Против ветра, на пределе сил.
Сверхчеловек ловит луч полуночного солнца,
Рану в груди исцелит ловко пойманный жар,
Смех и экстаз… Твой рассудок в агонии бьётся,
Боги мертвы - ты их в сумерках зимних распял -
Распял, чтоб назваться богом,
Выше власти рабов убогих,
Ради власти над самим собой!
Кипелов. "Безумие".
«Если ты не ведаешь за собой ничего, достойного сожаления, значит у тебя короткая память или, воистину, жалкая жизнь».
Стэн.
Dragon Age
Лантильда не сразу пришла в себя, а когда пришла, долго и отчаянно трясла и настраивала зеркало, но так и не сумела больше вытянуть из него ни единого отражения и, уж конечно – ни одного отражения. И она очень жалела, ибо до дрожи в коленках хотела ещё раз посмотреть на Хуэваса.
Хуэвас представлялся ей совсем не таким, как она думала. Лантильда представляла его опытным, в меру циничным воином, вроде тех, что окружали её с самого детства, но она даже представить себе не могла, что этот человек будет так похож на тех «благородных рыцарей», коих высмеивали в своих песнях и стихах барды.
У Хуэваса было по-настоящему породистое лицо (уж в этом Лантильда разбиралась). Лицо аристократа, вельможи, человека рождённого в неге и холе, как и Лантильда.
И было невозможно представить себе Хуэваса воином. Воином способным воевать с многочисленными противниками, идти в безрассудные атаки на «мьянетто» и совершать вылазки в города, закутанные пылью.
Наверное, только сейчас Лантильда поняла одну истину – представитель благородного сословия, неважно, какой он расы, человек или эльф, должен вести себя благородно. И только так. И никак иначе.
Оторвавшись от зеркала, Лантильда немного посидела на кровати, размышляя о том, что она видела.
Получается, что судьба ведёт её по пути Хуэваса, пусть и против её воли. И теперь она находится в этом месте, где ей следует решить загадку. Загадку «мьянетто», Плотоядных Святых и всего того ужаса, что живёт тут.
Хуэвас совершил ошибку – он слишком понадеялся на дроу. А дроу, посчитав его богом, сложили на него часть своих проблем и забыли. Теперь Лантильде нужно было решать все эти проблемы самой.
От раздумий Лантильду отвлекли странные звуки – тихие шлепки и постукивание. Кто-то подкрался к помещению, где она сидела!
Лантильда отскочила и, прижавшись к стене, завертела головой, в поисках чего-нибудь годного в качестве оружия. Однако ничего под руку не попадалось. Подняв арбалет, Лантильда примерилась – как бить прикладом по макушке любого, кто попробует её обидеть.
Затем она села в засаде, но ничего не случилось.
Временами ей слышался тихие шаги и цокот копыт, но тут же всё утихало.
Пару раз шаги замирали у двери – словно неведомый преследователь Лантильды приглядывался к дыре и думал – лезть ли ему за Лантильдой или подождать?
Девушка ничего не могла понять – она готова была поклясться, что пару раз шаги слыша-лись около самой дыры – но девушка не видела никого! Один раз она даже услышала совер-шенно невозможную вещь – тихое сопение ВНУТРИ комнатки! Однако как мог неведомый противник пробраться мимо неё? Лантильда и понятия не имела.
Однако штурмовать комнату и пытаться сцапать Лантильду неведомо кто не стал и отбыл в коридор, где, видимо, залёг в засаде.
Само собой, что Лантильду не тянуло в коридор. Существо, способное на такое невероят-ное мастерство маскировки, было далеко не тем созданием, с коим хотелось свести близкое знакомство.
К счастью тут была ещё одна дверь. Вела она не в коридор, а непонятно куда. Но Лантильда предпочитала узнать ползать неведомо где, чем гулять по коридорам, где шастали невидимо кто.
Дверь открылась без малейшего труда – просто вывалилась вместе с дверным косяком и треснулась об пол с таким грохотом, что Лантильда, очень зримо, представила, как на этот шум сбегаются всякие плотоядные и просто хищные создания, со всей крипты.
Кстати, её сильно удивило такое качество работ. В крипте, за триста лет работало освещение, и даже функционировали, кое-как, ворота. А тут какая-то дверь вывалилась от первого касания!
Решив поломать голову над этим в следующий раз, она юркнула в новый коридор и принялась шастать там, озираясь по сторонам.
Этот коридор и помещения за ним значительно отличались от тех, где она побывала – тут не было религиозной раскраски и интерьеров – ровные стены и потолок, украшенные какими-то рисунками, выцветшими от времени. Впрочем, что было любопытно, среди этих рисунков выделялся герб Инквизиции – щит, а в поле грозный волкодав, стоящий на задних лапах и держащий в передних лапах то ли метлу, то ли факел.
Инквизиторов, было время, называли «Псы Небес» - за то, что они выгрызали крамолу и выжигали ереси. Впоследствии их поле деятельности сместилось в сторону противостояний чудовищам, нелюдям и демонам.
Здесь тоже был бой. Стены были в крови, кое-где, кучками, лежали горы костей и здорово побита и поломана мебель. Однако тут победители не спешили, и как следует, прибрались, после победы. Утащили свои трупы, а вот трупы убитых – отчего-то не стали трогать.
Более того, они даже не тронули имущества побеждённых, просто перевернув всё вверх дном и забрав оружие. Но кое-что оставили и Лантильде.
В одном из кабинетов Лантильда подобрала два офицерских стека, сделанных из зубов нарвалов. Время над ними было не властно, как и над элегантным столовым прибором, где ножи и посуда были сделаны из небьющегося стекла.
Отыскав в мусоре длинный моток арбалетной тетивы, Лантильда как следует, повозилась, укрепляя ножи из стекла между двумя стеками и туго обматывая всё это дело струной. В результате у неё получилось нечто вроде «акульего меча» - она видела такие в книгах. Там были дубинки, усеянные акульими зубами, а тут – костяные палки с ножами из небьющегося стекла. Ножи, с счастью, попались как раз для рыбы, и были острыми.
Жить стало лучше, жить стало веселее. Конечно, Лантильда была бы рада, найди она лук или стрелы, для арбалета, но это были простые мечты.
В комнатах для офицеров и помещениях для рядовых, она переворошила всё, но так и не сумела обнаружить ин следа, что указывал бы на то, что тут произошло. Да и вообще - непонятно было, что тут вообще делает Инквизиция.
Трудно представить наиболее несовместимых соседей, чем последователи Святого Исахава и Инквизиторы. Видимо по этой причине Инквизиторы и жили обособленно от последователей Исахава.
Более того, как быстро убедилась Лантильда – Инквизиторы были невидимы для последователей, но могли следить за сектантами. Получалось, что Инквизиторы для какой-то цели не просто прятались от последователей Исахава, но и влияли на них.
Именно – влияли.
...Лаборатория была не просто разгромлена – она была взорвана. Причину взрыва удалось установить не просто быстро, а мгновенно. Видимо какой-то придурок с топором (его скелет, отдельными частностями, был раскидан под стенкой), начал крушить тонкие приборы и механизмы и, само собой, активировал систему саморазрушения.
Однако этот взрыв оказался на руку Лантильде. После него никто не заходил в эту лабораторию.
Присев на корточки, Лантильда обыскала помещение, вспоминая, как это её учил делать один из дружинников отца. До войны он был грабителем и поэтому умел вести поиск в незнакомом помещении.
Итогом поиска стал стальной шкаф, вделанный прямо в стену. Лантильда печально вздохнула, и побрела было искать кусок проволоки или ещё чего, но тут же натолкнулась на ключи, что висели на стенке ближайшего стола.
В первый миг девушка не поверила своим глазам, но затем, сцапав ключи, припомнила рассказ того же вора – тот объяснял половину своих успехов, в первую очередь, головотяпством своих жертв. То ключи оставят, на видном месте, а то вообще закрыть сейф забудут.
В сейфе Лантильда нашла металлическую перевязь – непонятно что она делала в сейфе.
Перевязь была сделана из булатных чешуек металла и имела специальные крепления для разного рода полезных вещей, вроде оружия, вещевых мешков, провианта, фляг с водой и прочих необходимых в походе вещей.
Нацепив перевязь и подтянув её в нужных местах, Лантильда выудила из сейфа кипу бумажной трухи и среди этой трухи выудила пару обрывков бумаги, на коей кое-что уцелело.
«...называть Хелион волшебниками – неправильно. Магия – это сила, что дана нам духами Небесного Кормчего. А Хелион использует силу самой Жизни. Они коверкают, изменяют, улучшают то, что существует. Даруют жизнь новым и новым формам всего, что живёт в нашем мире. Именно это и есть великий грех. Ибо не грешит лишь тот, кто не стремится измениться. Рабство души – это идеал любого верующего человека. Раб свободен от забот и тягот этого мира, он не старается работать и создавать новое – всё делает для него хозяин. Грязны и порочны те, кто пытается изменить этот порядок. Освобождение от рабства – самый тяжкий грех...».
«...вается «хранитель могил». В Кашем-Ра этим грибком заражают могилы Детей Неба – фараонов. Споры способны висеть в воздухе столетиями и не меняться, как и верующие люди. Но если грабители могил вдохнут этот отравленный воздух, то они сразу же заболевают. Грибок, убивает их, разрастаясь в их плоти и превращая их в ходячих, заразных мертвецов! Какова же жадность и алчность этих фараонов, что стремятся охранять свои сокровища! Вот почему грабители могил в Кашем-Ра, это замкнутая каста. Заражённые «хранителями могил» люди в любой момент готовы «вспыхнуть» ослепительной, смертельной вспышкой эпидемии, сражающей всех, на своём пути! Как это прекрасно!».
«...лось, наконец-то, совместить действие «хранителя могил» с ядом тиссша. Теперь «хранитель могил» заражает жертву за считанные минуты! Это отличное подспорье!
Представьте – заражённые язычники, что разносят заразу по своим домам, поражают семьи и своих родителей! Это просто прекрасно! Небесный Кормчий оценит это и благословит нас».
«Неудача. Какая неудача! Оказывается наш «хранитель могил» не действует на женщин и все виды эльфов. Совсем забыли, что тиссши нападают на женщин, на эти очаги похоти и греха. Женский организм имеет свои пределы сопротивляемости яду тиссша, что позволяет женщинам не умирать сразу, когда они превращаются в коконы. Кроме того паралич нервной системы препятствует действию «хранителя могил». Но что хуже всего – «панацея», противоядие из яиц тиссша, мгновенно разрушает и убивает «хранителя могил». Более того – этот же эффект действует и на кровь женщины, что позволила «вызреть» в себе «панацее». Это ужасный про...».
Лантильда провела рукой по плечу, укушенному Вэйрином. Значит, её кровь разрушает заразу? Вот почему Вэйрин сразу пришёл в себя, как глотнул крови. Интересно, что тут было? Чем занимались в этом логове? Ради чего тут творили то, что творили?
Сев, Лантильда огляделась по сторонам, осматривая останки лаборатории. Теперь она кое-что осознавала. Не простое дело тут творили. Здесь творили какую-то заразу!
Особенно настораживала фраза «язычники».
***
Тихие шаги и постукивание когтей Лантильда услышала сразу, как выбралась из разбитой лаборатории. Этот преследователь уже начал утомлять. Он явно следовал за Лантильдой – ладно нападать не спешил. Видимо ждал, пока Лантильда ляжет спать или совершит оплош-ность – например, шагнёт не туда или отвлечётся.
Это уже становилось надоедливым.
Лантильда решила, что этот вопрос следует решать очень быстро и, по возможности, как можно более асоциально.
К счастью кое-что у неё уже было. Нужно только место найти.
Коридор вильнул очередным поворотом, и Лантильда вошла в огромную пещеру, полностью отданную под подземный сад, где росла многочисленная флора Карверского Хребта.
Остановившись, Лантильда осмотрелась по сторонам, пребывая в немом восхищении.
Здесь были десятки видов растений, мхов, плесени, водорослей и грибов, что она видела только в пухлых томах по ботанике.
«Стрелохвосты», «сухая икра», подземные грибы, плотоядная плесень, трава-трупоед и много-много ещё чего. Пещера была ярко освещена – подземные грибы обросли все стены так, что свободные места были лишь там, где росла плесень или ползучий мох.
Первым делом Лантильда, очень осторожно следя, куда ставит ногу, подобралась к «стре-лохвостам» и подобрала валяющиеся вокруг них «стрелы». Растения Хелион выращивали алюминиевые стрелы с изумительным балансом, неподвластным никому из мастеров-оружейников. Вот почему все арбалеты Запада, по всему миру, делались с таким расчётом, чтобы при нужде из них можно было стрелять семенами «стрелохвостов».
Осмотревшись по сторонам, Лантильда увидела «сухую икру», усыпанную вполне зрелыми икринками и, плотоядно усмехнувшись, пошла к ним.
Что-то, очень мягко, коснулось её правого плеча, целеустремлённо обвилось вокруг всей руки и резво вздёрнуло в воздух!
Лантильда вскинула голову и, к своему ужасу, увидела «висельника», что прятался в те-нях потолка и теперь спешно втягивал ловчий язык. Язык устремлялся строго в середину пасти, полной длинных кривых зубов.
Лантильда не понаслышке знала, что «висельник» - плотоядный моллюск из Карверского Хребта, способен перекусить своими зубищами даже инструментальную сталь – что ему слабо одетая эльфийка!
Как она ухитрилась вскинуть арбалет – одной рукой и выпустить стрелу вверх, не целясь, она и сама не понимала. Но, что удивительно – попала! Прямо в алчную пасть!
Пасть, конвульсивно, дёрнулась и сомкнулась. А поскольку рабочий орган для добывания пищи не успел заползти в уютную пещерку ротовой полости, то произошла техническая заминка – «язык» перекусило и он, вместе с пищей, полетел вниз.
«Пища» успела отбросить арбалет и расслабить тело, прежде чем треснуться об землю, покрытую густыми зарослями травы. Трава, частично, но не до конца, смягчила падение.
Чертыхнувшись, Лантильда села на траве и схватилась за бок.
- Гад! – крикнула она «висельнику» и принялась отдирать его язычище.
К счастью «висельник» для поимки своих жертв, использовал не клей, а десятки тысяч микроскопических присосок, что впивались в тело жертвы, наподобие щупалец осьминогов. И как только из языка вытекла кровь, голубого цвета, как щупальце отвалилось.
Потерев плечо, Лантильда приподнялась и ухватилась за отбитое правое бедро и правую-же ягодицу. Потирая их, она похромала через чащу, осматриваясь по сторонам.
Затем она воспользовалась Вита-зеркалом и определила, что переломов у неё нет, зато есть сильный кровоподтёк и ушиб мясистых частей тела. Но в целом ничего смертельного нет.
Хотя, конечно, больно.
Флора Карверского Хребта не имела аналогов в наземном мире. Огромные растения – удивительно красивые, ажурные и разноцветные. Небольшие насекомые и моллюски, что порхали или ползали среди растений.
Этот уголок подземелий Хелион не только зачаровывал, но и наглядно демонстрировал живучесть и приспособляемость подземных растений – растения из глубин Карверского Хребта росли очень активно и весело, не обращая внимания на крайнее удаление от своей родины.
Лантильда помнила, что некоторые жители Хелион очень активно росли и заполняли собой многочисленные экологические ниши. Например, подземные грибы распространились по всему миру, наполняя пещеры своим мертвенно-бледным цветом.
Да и некоторые виды растений – те же «стрелохвосты» и «сухую икру» люди и эльфы разводили в парниках и огородах. «Стрелохвосты» поставляли чистый алюминий, а вот «сухая икра»...
Лантильда остановилась у кочки плесени, поразительно напоминающей гнойный нарыв, и осторожно вытащила из него крупную икринку, размером с яблоко и точно такого же цвета.
Образно выражаясь – это была не икра, а своего рода грибное тельце, наполненное силь-ной кислотой. Крепкая оболочка удерживала в себе сто грамм или около того крепкой кислоты, что годилась на производство других кислот или на нужды химии, металлургии, и прочих видов производства.
Как и «стрелохвост», «сухая икра» была боевым растением. Если алюминиевыми стрела-ми солдаты Хелион заряжали свои симбиотические боевые органы, то «сухую икру» они просто глотали. Хелион не имели желудка, в том понимании, в каком это слово понятно людям. В их желудках «сухая икра» обрабатывалась, а потом отрыгивалась – на расстояние до двадцати пяти метров.
При попадании в щиты, доспехи или просто живых существ «сухая икра» приклеивалась к ним и начинала разъедать мишень. За полторы минуты такая «икринка» могла растворить булатную кольчугу или выжечь в булатном панцире отверстие размером с голову Лантильды.
Иногда воины Хелион просто раскусывали эту «икринку» и выплёвывали в противников поток кислоты. Собственно говоря, именно из-за этого кислотного оружия и пришлось придумывать стеклянные щиты и забрала шлемов, а так же богато украшать оружие и доспехи позолотой – золото кислота Хелион растворить не могла.
Лантильда выудила пару икринок, а затем выдернула несколько вьющихся растений.
...Домик на холме она увидела как раз когда заканчивала готовить ловушку. Домик был неказистым, и не разваливался только по той причине, что его стены и крышу густо оплели лозы светящегося винограда и ползучего бамбука.
Около домика был небольшой пруд – с простой водой. Это облегчало задачу Лантильды.
Она была уверенна, что её преследователь сильно отстал – в этих зарослях не так просто маскироваться, как кажется. Поэтому Лантильда шустро соорудила ловушку, стянула с себя одежду, бросила ёё на землю, сверху придавила арбалетом и, забросив в пруд «зубастую» дубинку, полезла в воду и нала умываться, повернувшись к ловушке спиной.
Несколько долгих минут она умывалась, плеская водой на отбитые части тела и старалась отогнать от себя невесёлые мысли на тему того, какая она дура, думая поймать такого опытно-го охотника на столь примитивную ловушку.
Однако вопрос с преследователем надо было решать – Лантильда не могла оставлять за спиной такого профи в маскировке. Поэтому Лантильда решила поймать его на примитивную ловушку, а чтобы усыпить бдительность – разделась и разоружилась.
Её учителя постоянно талдычили, что ничто так не притупляет осторожность противника как голая, безоружная девушка.
Не успела Лантильда передумать и вылезти из воды, как ловушка – сработала!
Преследователь Лантильды попытался сцапать оружие девушки, пока та купалась, и на-ступил на тонкую струну ловушки, сдёрнув стопор. «Некроярский гребень» распрямился и, со смачным стуком, вмазал по...
...пустому месту.
Лантильда не сразу вспомнила, как она подстрелила нечто невидимое у ручья и как это невидимое, обругав её «глубоко непотребными словами», удрало! Видимо Лантильда угодила в гости к невидимке, и тот решил взять реванш!
Выдернув из воды «зубастую» дубинку, Лантильда рванулась, наводить порядок, но тут за её спиной что-то клацнуло, и невероятная сила ударила Лантильду в спину, вышвыривая на берег!
Перекатившись через спину, Лантильда вскочила на ноги и, только чудом увернулась от грозно клацнувших зубов, ухитрившихся прихватить с собой часть волос девушки!
Длинношеий броневой протей с отвращением сплюнул волосы Лантильды и попытался вновь сцапать её! Лантильда увернулась и, крутанув «зубастой» дубинкой эффектную «восьмёрку» (такой трюк усиливает силу и скорость удара) врезала протею по голове, угодив по самой толстой броневой пластине, что украшала его голову!
Протей зашипел и затряс головой. После чего выполз на берег и, перебирая короткими лапками, направился к Лантильде, чтобы решить вопрос с ней в свою пользу.
Девушка прыгнула за арбалетом, сцапала его и, практически не целясь, выстрелила!
Отдача отшвырнула её на песок, но один-единственный выстрел попал точно в цель! Стрела из алюминия угодила точно под горло амфибии! В уязвимое место, что убивало её практически мгновенно!
Оглядевшись по сторонам, Лантильда спешно перезарядила арбалет и осмотрелась по сторонам.
Но невидимка, видимо решив, что у девушки слишком суровый нрав, спешно укултыхал прочь.
***
Нарезав из несчастного протея мяса, резать, пришлось из передней лапы и шеи – убитого протея уже утаскивали обратно в пруд его более удачливые, но гораздо более голодные сородичи, Лантильда завернула добычу в сарафан и поплелась к домику, проклиная себя за тупость.
Прежде чем лезть в воду следует проверить – не живёт ли кто в ней! Хорошо, что тут жила плотоядная амфибия, а не маленькая пиявка-прохвост, коя любит залезать своим жертвам в такие места, что без гинекологического кресла от неё не избавишься...
Так же Лантильда понимала, что её спас рывок в сторону берега – просто чудо, что протей решил сцапать её как раз в этот миг! Секундой раньше и... сейчас бы протей доедал дочку её мамы.
Колокольчик постоянно говорил Лантильде, что надо «каждый день отвешивать себе оплеухи, по утрам, и говорить: «Будь осторожна, будь осторожна»». Правильно говорил.
Домик оказался местом для отдыха. Видимо его сделали для того, чтобы высшее командование Инквизиции приятно проводило тут время, во время сидения в подземельях. Правда всё тут сгнило и полуразрушилось. Но зато тут сохранился очаг.
Парой минут спустя в очаге пылал огонь, пожиравший толстые куски «угольного» хвоща. Лантильда обработала мясо, приготовив его к прожариванию и, от нечего делать, оглядела весь домик.
Из всего интересного тут нашлось только одно зеркало, обращённое на кровать. Лантиль-да присела и потрогала кристаллы. Она не ожидала ничего увидеть – ясно, что всю информа-цию уничтожили во время внутренних беспорядков.
Однако зеркало ожило и продемонстрировало ей эту самую комнату, но в более хорошем состоянии. А так же кровать, на которой лежали Хуэвас и Аврэра.
Лантильда отшатнулась, покраснев, но затем взяла себя в руки.
Теперь, когда человек и эльфийка лежали на кровати, обнажённые, Лантильда поняла, что ей казалось неправильным в Аврэре.
Тэйли-Тиг была ростом с идальго. Эльфы гораздо меньше и слабее людей, но Аврэра была одного роста с Хуэвасом, хоть и уступала ему в мускулатуре.
- Наверное, я тебя шокировала? Можно сказать, набросилась на тебя, и изнасиловала, - усмехнулась Аврэра, проводя пальцами по своему животу и внутренней стороне бедра.
Хуэвас, молча, взял Тэйли-Тиг за запястье и осмотрел её кончики пальцев, испачканные кровью.
- Жизнь дала мне несколько ценных уроков, - проговорил он, касаясь окровавленных пальцев девушки. – Первое – никогда никого не суди, не поняв поступка вины. Хотя странно всё это. Я прибыл в Мооруон для того чтобы воевать с вами – эльфами, на стороне людей. Но в итоге я убиваю людей, дабы защитить эльфов и дроу. Жизнь очень необычная вещь. Она любит издеваться над нами.
Тэйли-Тиг облокотилась на руку и провела пальцами по щеке Хуэваса.
- А я не ошиблась в тебе. Ты очень необычный человек. Ты ведь пришёл сюда, дабы мстить?
- Мстить? Чему и кому? Месть – это глупость, оправдание для слабых духом. Я пришёл сюда убивать этих «мьянетто», пока смерть не остановит меня. Не ради себя, ради других. Жить для других – вот истинный путь идальго.
- Это заслуживает уважения, - кивнула Тэйли-Тиг.
- А что тебя привело сюда?
Аврэра промолчала, некоторое время, а затем сделала глубокий вдох.
- Когда я была в штурмовом полку, то я полюбила там... кое-кого. У нас, Тэйли-Тиг, не всё поощряется, если честно. Нас разлучили. Меня отправили в разведку, а... того кого я любила – в пограничье. Когда на нас напали эти чудовища, прикидывающиеся людьми, то...
- Он погиб? – проговорил Хуэвас, с недоумением рассматривая кровь на бёдрах Тэйли-Тиг.
- Я пришла сюда мстить. Ну и узнать, кто эти чудовища и что им надо. Я должна уничтожить этих монстров. Всех, до последнего! Так будет мудро.
- В этом мы с тобой схожи, - проговорил Хуэвас. - Что ваш Орден узнал про этих существ?
- Это ходячие растения. Когда умирает один из них, его закапывают в землю и из его мо-гилы вырастает хищное растение. Это растение выделяет какой-то наркотик, что заставляет людей тянуться к нему. Кормить его, почитать. Затем люди заражаются и превращаются, в каких-то зелёных чудовищ, что спят вокруг этого растения, нападая на всех, кто подойдёт близко. Мы назвали эти растения – Плотоядные Святые.
- Интересно. Я не видел тут ничего похожего.
- Так ведь в Отрогах Скорби холодно. Эти создания не любят холода. Их тянет к теплу.
- Угу. Вот оно что... – проговорил Хуэвас. – Понятненько.
- Те, кто сохранил разум, подчиняются проповедникам с Вита-зеркалами. Похоже, что они их, своего рода, духовные отцы и командиры. Без них эти люди теряют волю к сопротивлению и разбегаются.
- Радостно слышать, - Хуэвас встал и начал одеваться. – Вот он ключ, что я искал. Эти проповедники – связующее звено этих существ. Понимаешь, сами по себе эти создания – чистой воды животные, что маскируются под людей своей религиозной пропагандой. Они умеют превращать простых людей в своё подобие, и религиозная пропаганда – это первое, к чему они прибегают. Я уже сталкивался с этими проповедниками, с Вита-зеркалами и убил кое кого. И я знаю, где можно найти других.
- Где?
- В здешней церкви.
- Хм! Scientia potentia est. Правильно нам говорили, - проговорила Аврэра, одеваясь.
- Что-что?
- «Знание – сила».
Аврэра подошла к шкафу и стала вытаскивать оттуда необычные доспехи. Лантильда слышала о доспехах Силы Тэйли-Тиг, но видела их впервые и не могла понять, как можно носить такие громадные и тяжёлые доспехи.
Она неторопливо их одела и превратилась в Стального Льва.
...Отражение исчезло, а Лантильда потёрла подбородок, охваченная огненным нетерпением.
Теперь она, кое-что, понимала. Теперь она знала, что и где искать.
«Угольный» хвощ, с успехом, заменяет уголь. Он очень долго горит, а потом разваливается на огненные куски, что долго пышут жаром, позволяя прожаривать на нём мясо, хлеб, или фрукты-овощи.
Лантильда тщательно прожарила мясо протея – мясо амфибий частенько содержит ядовитые вещества – например, у жаб может быть ядовитой кожа и внутренности. Да и вообще – её учили, что наиболее минимален риск отравится именно мясом. А вот при употреблении в пищу потрохов, кожи, или мозга – есть риск отравиться.
Кроме того следует не забывать о паразитах, что могут жить в мышцах всякого рода животных. Так что мясо надо прожаривать и как можно лучше.
Грызя горячий, обжигающий шмат мяса, Лантильда, наверное, впервые, призадумалась о том, что ей делать. Следовало бы выбираться из этой милой крипты и делать ноги в сторону Пояса Араэль. Примерное направление Лантильда помнила, в горах, ориентироваться умела, оружие кое-какое было. Надо бы только сапожки или лапти – голыми ногами по камням неинтересно бегать.
Однако останавливала информация о доспехах Фэонэра. Следовало бы поискать их в этом месте и найти. Найти.
Где они могут быть? Скорее всего, в арсенале или оружейке, если их, конечно, Аврэра не унесла с собой. Нужно будет это проверить.
Значит самое малое, что надо сделать – найти одежду и обувку. Если не отыщется, сделать себе что-то подобное. Затем осмотреть крипту, – в которой, к слову, живут невидимые создания. С этими невидимками тоже много чего непонятно. Похоже, что они тут жили. Но вот откуда они тут появились?
Так что работы много.