КИДАЛОВКА
Завут меня Максим Зайцев. Я из деревни Загуляева. Там как Саюс расвалился тожи всо расвалилась. И луди тожа расвалелис. Самагонку пьють и мацерятся. Дирутся. Агародом занемаются. Памедоры, агурсы, картожку вырашивают и за скатиной смотрють. Работы пашти некакой нет. Паетаму маладые рыбята и девушки на заработки в горот уежают. Я аднажды тожа приехал на заработки в Маскву и самной праизошол интересный случий. Я нехачу штоп ета праезашло к кемта другим паетаму решыл напесац етот раскас. Придупридить других людей, штоп ани не папалис как паслетнее лохи на кручок к жюликам.
Вопшем дела была так. Я батрачел целые две недели плотнекам и палучил притпразнечный аванс. И решыли мы атметить с друзями с Хахлами ето дело, взяли 3 литра пива на траих и начели выпевать за абедам. Патом кагда паабедали начели работать. Время была окала пол второва. Сматрю жина нашева бригадира падагрела три банки кактеля ягуар и летруху вотки Путенка. Маи друзья Хахлы меня позвали выпевать, но мне срочно нада была закончеть работу, я меж комнатные двери устанавлевал в новых офисах. Ну всежа сагласился я кактель вмазать сними, а вадяру ришил на вечерни ужан аставеть.
Маи друзя Хахлы, хрен запомнеш какиета страные закарпатские имена имели. Они вели работу с гипсакартонам и делали налевной пол, а я закладевал проем двери. Ну вот наступил вечер, адин из Хахлов згатовел ужан, жариную яичнецу, купил килек на закусон и пазвал нас.
Мы селе за стол и Хахол розлил нам вотки в бальшые белые пластековые стаканы. Первая пашла за знакомства. Хахлы удевилися нат маей фамелией.
Пачему гаварят твая фамелия Зайцев, чо гаварят там где живош зайцев наверна многа.
Ешо удевилися што я жыву в деревни Загуляева.
Чо гаварят там у вас савсем штоли не прасыхают. Эта тожа бываит гаварю, и пригласил Хахлов к себе в Загуляева. Ани все расмеялесь.
Ну да ладна в два сшота 1 литар мы распили. Уменя в галове павеселела и у них тожа.
Адин Хахол другому гаварит - еды на столе ешо многа, давай пайдем в маркет за вадярой.
Ну мы пашли в маркет в районе Дамадедова у развилки. Пришли мы в маркет. Я купил 5 пачек сигарет и 3 бутелки вотки. Я и каждый Хахол купили по курецы гриль. Патом мы прикупили ешо на закуску, салата и саленового. Канфет к чаю, кофе ну и всякой всячены тожа. Маи друзья Хахлы купили себе ешо по блоку сигарет и пашти по яшеку разнабразной вотки. У меня глаза на лоп палезли. Во гуляют чуваки, сказал я себе. У нас даже в Загуляева так не гуляют. Ну вопшем расчеталиса мы на кассе, пришли к себе на работу и сели за стол для прадалжение банкета. Седели до самого утра, смеялися, расказавали историе, приклучение и тута наступила утра, пришлося пращатса с Хахлами на 2 недели.
Тута я пазванил своей девушке ждать меня у метро а сам выдвенулся к астановке. Утра была мерска халодным, на дорогах лужы, слакоть, местами снег и лет. В галаве пахмель слехка астался, паетему, я пашатевался. В сумке и мешке была многа разных инструментав - плиткарез, шурупавор, перфаратор и всякие мелкие падручные инструменты. Ета тяжесь аслажнала мне шаги. Наконецта дашол до астановки. Тут падьехала маршрутка, я сел и думаю, што еду куда мне нада, к метро дамадедова. А ета маршрутка ехала оказываится савсем не вту степь.
Я спрасил, куда маршрутка едет, вадила гаварит марена рошя. Я астанавил вадилу, спросил что должен за проест. Вадила сказал нечево не должен. Я ево спросил, как в дамадедова дабраца абратным путем, вадила быстра абьяснил и я вылес. Патом гдета на пустыре встал на дароге.
Сматрю вакрук деревья, камышы, снек и холот дики. Вот думаю куды я папал, закурил сегарету стаю, жду маршрутку, а маршрутки все нет. Таксисты астаналевались но цены заламливавали такие што меня жабы душыли. Наступал патехонку вечер и тута праежала маршрутка в марену рошу. Мне уже была всеравно куда ехать лижбы дабраца до любова метро.
Сажусь в маршрутку, лажу рядом с сабой инструмент и молча сежу, смотру в патолок и в пол задумавшыйся чтобы на пьяною голаву дамой даехать бес приклучения. В етой маршрутки ехали женшины, дети, девчонки и какойта мушчина лет трицыци. Был он слехка падатый и прекаловался к пассажырам а меня все тенула закрыц ему дуратский рот, но я ваздержался, патамучта хател с миром до дома даехать. И нестал я наежать на саседа и вскоре маршрутка падехала к станцыи метро - мареные роши.
Я вышел, встал у входа метро, закурил сигарету перед дарогай, задумалса и тута патходет тот самый падатый мужык из маршрутки и просит аганька. Я дал ему прикурить, стаим мы и курим.
Давай знакомеца гаварит мужык. Меня Степан завут. А тебя.
Меня Максим.
А аткудава ты, Максим, гаварит мужык.
Я из деревни Загуляева.
А я из деревни Притыкина, гаварит мужык.
Ну и харашо, хрен с табой, думаю я.
Степан был очен балтлив, разгаворчев. За наше такое знакомства придлажыл выпить пивка. Ну тута я саблазнился на пиве и неатказался. Взял он, сука, такое самое дешовае пива Жугуловскава. Стаим и пьем. Гдета через менут 25 мы устали стаять и Степан предлажыл ешо по банке пива выпеть и атайти ближе к магдональдсу к столикам. Мы сабралися с силами и пашли.
Степан гаварит мне - давай памагу ташить твой багаш. Я и всучил ему самой тежолай мешок с плиткарезам и шуруповором. Степан какда паднял мешок, очен удевился.
Нефига тежолай такой, гаварит, чо там.
Там плиткарес и шурупавор, атветил я.
Да, гаварит он, а памойему здеся у тя керпичи чугуные.
Вопшем мы ели ели дапалзли до Магдоналдса.
Он спрасил меня что небуть будеш есть.
Я гаварю, нет.
Он гаварит я сечас в био туалет атайду, атлить нада.
Иди, гаварю, атлей, если нада.
Он черес менут пять пришол, присел напротев меня и спрашевает, ты кем работаеш.
Я гаварю рабочем по плотнечеству.
А ты кем Степан работаеш.
Я прорабом, гаварит, работаю. Патом спрасил, тебе работа нужна.
Я гаварю, что нада делать.
Нада гаварит у маей матери ремонт делать. Ну харашо гаварю сделаем ремонт.
Ну такда давай скенимся намерами телифонов.
Давай гаварю, и мы скинулиса телифонами.
Вот мы седим, он гаварит тебе куда сейчас.
Мне на метро булвар Дмитрия Донскова.
Те Максим крупно павезло, гаварит, мой друк какрас туда на машыне едет, он падвезет тебя.
Ну тагда эта вапше харашо падумал я.
И он тагда гаварит пака друга ждем, может ешо по пиву вмажем.
Ну давай гаварю ешо по адной.
Мне удевителна страным паказаласа што он пастаяна угашал меня пивом, хуть и дешовым. На паследней банке Жугуловское меня вдруг начела очен тенуть на сон. Наверное я таки не даждался ево друга с машыной и уснул, хатя вспаменал, что кудата мы идем. Сквозь сон толи мне казаласа, толи видение было, будто мы шли к ниму дамой. Вроди кричала ево испугавшеяся жена, ета что за гастрабайтор, блять, пьяны в доску. Гани его отседова. Очен смутные васпоменание об етом астались.
Гдета в палавина шестова утром будят меня менты в падьезде
Гражданин как вы, с вами все в порятке. Вашы дакументы.
Я пошарил по карманам, сразу стала ясна, аграбели, нету денек, дакументов, пасматрел вакрук инструментав тожа нет.
Менты гаварят мне, прайдемте гражданин до патрульной машыны. Я был невменяемым, ели асазнавал что праисходит. Менты доташили меня до патрулной машыны и тута адин другова спрашевает что делать с ним будем. Патом меня спрашевают, ты с нами паедеш. Я атветел, мне без разднецы. А сам до дома доберешся. Доберуся гаварю и милицая уехала. А я вирнулся на места праишествия, пытаяся вспомнеть вчерашней день, найти етова Степана и сарвать злост на нем.
Но вчерашней день исчес. Я был в полнам недоразумение. Нехрена себе, меня кинули как паследнева лоха. Из вчерашнева тумана скока не пытался вспомнеть но к сажелению бестолку, полный правал в памети. Паникший ат злости, ат печяли я не знал, что мне делать, как быть бес капейке в кармане, бес паспарта, бес инструментов, пахожим на бомжару. Я стаял и думал как я с пазорам вернуся дамой. Я дажа не знал где метро. Хадил, брадил, метро не нашол. Такда решыл спрасить у прахожых людей. Мне патсказали и я неспеша дабрался до метро Марены роша. Зашол вовнутрь, у перихода стоит ментяра. Спрасил разрешения прайти бес белета. Абеснил сетуацею.
Ментяра меня назло непускает. Купи гаварит праездной белет. Ну ладна думаю, правельна гаварят, что ментяра не челавек, ему наплеват на маю сетуацею. Я тагда падашол ближе к кассе белетов и гаварю пакупаюшим людям. Не магли бы памочь с праездным белетом. Менут десять стаял, три челавека атказалис, а четвертой доброй челавек купил мне праездной. Я сказал спасибо, прашол черес турнекет и направелся к вагонам, сел в вагоне на кресла и апять заснул. Часов пять каталса в метро. Степана квалафелин прадалжал наверна действавать. Патом ачнулся ата сна и пришол дамой. С удивлением смотрет брат на меня.
Ты чо гаварит такой, ни дать, ни взять бамжара. Где веши, что с табой.
Я гаварю меня абакрали, аграбели. Брат гаварит иди в ваную, преведи себя в паряток. Я пашол в ваную, превел себя в паряток и расказал брату про ету свалачную исторею. Я чо хачу сказать всем напаследак
ДАРАГИЕ ЛЮДИ НЕЗНАКОМТЕСЬ С КЕМ ПАПАЛА И НЕ ПЕЙТЕ ЧЕРЕЗ МЕРНА СПЕРТНОЕ, А ТО ПАПАДЕТЕ В ЛАПЫ, КАК Я, ТАКОМУ СВАЛАЧУГЕ – СТЕПАНУ
ПРИКЛУЧЕНИЕ В СТАМБУЛЕ
Я после Степановской кидаловки Маскву сельно невзлюбел. И больша не хател тама работать. Мне адин друк гаварит в Турсии так не кидают и зарабатки там харошие, и кормют ани тебя сами. И тама не пьют как в Расии. Патамушто ани масулмани. И я решыл паехат в Турсию на зарабытки. Купил белет в Стамбул. Какда я прелетел и прашол таможеный прапусной пункт, то в зале ажидания меня встречал друг маева друга Кастян. В руках он диржал бумашку с маим именим, Максим. Так я узнал Кастяна. Ну мы встретилис, пажали руки. Кастян гаварит давай паехали. И мы пашли в метро.
Примерно черес две три астановки мы вышли на стантии - ени босна. Прашли в афтобусной терменал и сели в афтобус пад номерам 213. Он нас превез в район - бейук чекмеже. Кастян жил тамже где и работал в падсопке сталярнова цеха - Искелечи Мобиляда, в периводе с турескаго – изгатавление скилета дарагой мебели. Кастян сказал что устроет меня на работу. Черес несколко дней я устроелся плотнеком в том же цеху. Кастян харошо знал турески язык и патехонку я тожа научелся харашо гаварить на етом языке. Кастян дажа удевился, как я быстра асвоил етот язык. У тебя, гаварит талант на языки. Правельна пашти бес аксента гаваришь. Турки тебя за сваево скора премут.
Мы с Кастяном в свабодное время гуляли по Стамбулу. Я никде пьяных, как у нас в Расеи на улецех не ведел и сильна етаму удевлялся. Но там были канешно как у нас в Расее кафе, бары и рестараны. А на улеце никто не имел права с бутелкой вотки или банкой пива хадить, толко в чорных пакетах, штобы никто не видел. А если кто из приежих будит незная так хадить туреский палисейски аштрафавать крупна можит.
Вопшем кагда я харашо асваился с туреским языком, то начел гулять по Стамбулу инагда в адиночку бес Кастяна. И вот отнажды был весений выхадной красивы день. Птички пели, машыны ездели, абедный Азан презывал масульманенов к намазу. Но я намаз не четал. Я спаласнул рабочеи веши ат пыли, принел душ, патом периаделся, взял аванс у своево патрона и тронулся гулять. Вопшем сел я на афтобус, патом на метро и приехал в акссарай. Ета пашти центр Стамбула и являится очен исвестным и красивым местом в Турсии. Там многа туристев и жуликов, и там многа шопенгов, дарагих магазинов, кафешек, ристаранов, начных клубав и ателей 5 звоздочных.
Я хадил в падземных магазинах, пресматревал себе красивые туфли и сотавый телифон. Патом кагда вышел аттуда наверх, сматрю навстречу мне идет мусчина в возресте от 35 до 40 лет. Астанавился и спрашевает у меня по турески чесы, время. Ну, я сказал ему время. Он мне по турески - тешекур идерум, тоисть бальшое спасиба. Патом спрасил меня, а ты аткудова. Я из Расеи гаварю. Он тагда абнял меня и гаварит о друк, ты мне как брат, пайдем пазнакомлю тебя с тваими земликами, землячками. Ну я падумал про себя, ну ладна можна познакомеца, давай пайдем гаварю. И мы пашли и спускаимся в начной клуп. Я думаю про себя аткуда здеся маи землики. Ну да ладна думаю, может ани тут работают.
Вот мы спустилис и тут етат челавек меня как пачатнава госца уважаемова и дарагаво праважает за самый укромный столек. Я думаю сон ли ета или вправду. Афецанты бегают, тресуца, чево хотице увожаемый. Я в шоке. Адин из афецантов спрасил – мистер вы куреце. Я гаварю, да. Он пабежал и сегары пренес. А вы гаварит пиете. Я атвечаю, да. А чево пиете. Ну чая можна пока, гаварю афецанту. О кей мистер. И мне туреский чай бегом пренес и ешо кофе туреский пренес.
Другой афецант маему новаму знакомаму пива пренес. А он в кресле развалелся, пальсами щелкаит, гаварит афецанту. Давай гарсон неси то, неси ето. Я апять думаю чо ета такое, или етот знакомой мужык за сваи деньги все ета делает. Тут с боку слева и с права красивые куколки патсели. Ого думаю я, поразлекаимся. Все была так красива, что я дажа нескалька менут себя васточным шейхам пачувствовал.
Патом не удиржался и быстра спрасил афецанта – за чей ета сшет весь етат банкет. Он атветил – за ваш мистер. Ого думаю апять в исторею влип. И гаварю афицанту – я разве такие заказы делал. Афецант мне – ну ваш знакомой сказал, что вы плотете за все. Нефига думаю себе. И гаварю афецанту – я ети заказы не заказывал и платить небуду. У меня вапше деник нет не капейки. Я думал, что заказывает тот мусчина, каторый меня суда привел. Он мне сказал что пазнакомит меня здес с маими земликами.
Как я тока ета сказал сразу пребежали афецанты и стали все заберать – мой недопитый чай и турески кофе. Сегары и пиво забрали, девочки убежали и заместа девочек с каждой стараны по вышыбале паявились. Тут афецанты пренесли нериальнай сшот ат катарова у меня мурашыки по телу прабежалися и бешена серце закалатилась. Тут алахтан –слава богу, патрон начнова клуба пришол и начал выеснять дела самной.
Ты, гаварит? заказы делал?.
Я гаварю нет, ета тот мужык заказы делал.
А ты аткудова земляк?
Я из Расеи, сюда на зарабатки приехал
Земляк, а ты в Алаха вериш?
Да, гаварю. Я верю в Алаха.
Я гаварит тожа верю. Скажи скоко у тебя есть деник при себе?
У меня, гаварю, в наличие 95 тейле и 50 куруш. (ета примерна 75-80 доларов)
Харашо, гаварит, пакажи ети денги. Если не врош и у тебя точна такие денги, то я тебя атпушу. А если врошь, значет в Алаха не вериш и такда я па другаму с табой пагаварю.
Ладна, гаварю я, и доставая денги из кармана, крепка сжал их. Если будут выдергивать думаю денги, пусть лучше парвут их.
Перешитай денги, гаварит, патрон.
Я перешитал и гаварю патрону, видешь, я правельно сказал, у меня толко 95 тейле и 50 куруш.
Он гаварит, ну да, ты правельно сказал, харошо, иди атсюда. Я понял, что ты вериш в Алаха. Тут меня вышыбалы атпустили и я пашол к выхаду. Кагда я вышал из ночнова клуба у меня камень упал с душы на целую тонну. И кагда шол, то слышал, как тот мусчина кричал, вы кридитную карту принемаети и несколька глухих ударов вышыбал. Я абернулся и увидел как двоя вышыбал ухватив маево случайнова приятеля за руки и за ноги выбрасели его из клуба пряма в грязнаю лужу. У меня апять сильна закалатилась серце и я пребавил шак, чтобы быстрея уйти от етава страшнова места.
Я шол и думал, что такие опасныя историе, приклучения оказываится тожа бывают. В Расеи меня аграбели, а в Турсии чуть не пакалечыли. Вопшем я шол по улеце и радевался что дешово аделался от етова страшнева сабытия. И мне казалас что не я адин радуес, а са мной вес мир тожа радуится. Я дажа не шол, а пачти бежал назат, дамой на работу. Я шол и видел, как подмигивает мне солнешко, как воторжена пают мне птички. Я видел, как ачертания аблаков удевительным образам меняються и ресуют для меня велекалепные картины.
Вопшем, чо я хачу сказать всем таким, как я бидолагам гастрабайторам.
ДАРАГИЕ БИДОЛАГИ ГАСТРАБАЙТОРЫ НЕ ДАВЕРЯЙТЕ НЕЗНАКОМЫМ ЛЮДЯМ. АНИ ХАТЯТ ПРАЕХАТСЯ ЗА ВАШ СШОТ. А ЕСЛИ ПАПАЛИ КАК Я В ИСТОРЕЮ, ВСЕГДА ГАВАРИТЕ ПРАВДУ И БЫСТРИЕ ВЫКРУЧЕВАЙТЕСЬ КАК СМОЖИТЕ
НАКАЗАНИЕ
Хатя в Турсии афиристы и жюлики тожа есть, но их не так многа как в Расеи. В Турсии я работал у частных претпренемателей. Там в Турсии претпренематели всегда сваих рабочих кормют, причом нармальна кормют. Но бываит, что хатя кормют, но инагда кидают. Чтобы меня не кинули я дагаварился месечную зарплату делить на читыре нидели и палучать каждую ниделю, что мне паложина. Обычна в месец платили 550-600 доларов. Выше 600 ретко давали. Некаторые претпренематели чесно саблюдали етот дагавор, другие паначалу правельно платили, а патом наченали недаплачивать. Гаварили патом, в канце месеца заплатим. Я ругалса, спорел, и если не памагало ухадил на другую работу. Но вот однажды мне крупна не павезло. Но ешо болше не павезло претпренемателю, каторый нанел меня на работу.
Наченалось ето так. Я работал в сталярном цеху у Хусейна плотнеком. Работа плотнека ето дерево, апилки, пастаяно небальшая пыль. И вот аднашды асеним днем прелетает из Расеи мой друк Димка. Он тожа из деревни Загуляева. Мы с ним за адной партой в школе седели. Ну я паехал встречать Димку в аеропорт. Встретил ево, пажали руки, абнелись и паехали ка мне на работу. Димка был очен харошым мастиром по мебельной части. Паетому я расхвалил Димку сваему претпренемателю. Ета, гаварю, сильны уста. По турески уста значет мастер. И претпренемател Димку сразу пренял на работу.
Вот мы стали вмести с Димкой работац. Вапше Хусейн чесно аплачивал нашу работу, но са временим стал требавать, чтобы мы работали не с васми утра до семи вечира, а сверх нормы до десети вечера. Такая работа в Турсии называитса Месаи и за нее дапалнительна платют. Но мы с Димкой не сагласилис. И так мала платят, за Месаи какиета капейки даплатят. Нам ета не надо. Лутше пагуляц, адахнуть. А претпренемател гаварит, пачему Месаи не хочеш работать. Я ему, а ты пачему не плотеш, как нада. Ну тама слова заслова и мы ушли с работы от Хусейна.
Вопшем стали мы искац работу, купили газету и я начел четать и обзваневать рабочеи места, все что можна была в газете найти. Время аставалась малавата. Была 3 чеса дня. Нада была до вечера найти работу, какая будет и какая папайдеца, патаму что начевать негде была. И вот вроде фартуна начела улебаца, вроде нашлась работа. Сказали требуеца мастер и помошнек. Приезжайте метро – ени босня. Там вас встретет Сергей – ваш земляк. Ну мы падехали к ени босне. И там нас встретел етот Сергей.
Здарова.
Здарова,
Ну как, да чо, как работа.
Да пайдет, гаварит работа, нормална плотят, кормят, спац место дают.
Ну да ладна. Давай паехали, пасмотрем, паработаем. Вот сели мы в минибус, приехали в сталярный цех, нас встретели и атвели в офис. Пагаварили. Дагаварилися Димке платить 750, ето значет 800 туреских лир, мне 550 доларов, тоисть 600 лир. Мы думаим харашо, атлична. К тамуже где жыць нам ани сразу арганезавали. У них свая сталовая была. Мы пашли, чай папили. Правда еда была привазная, с другой сталовой. Претпренимателя звали Джумур бей, у нево работал уста башы, Мурат бей что па руски означает – главный мастер. Мурат бей был прикраснай мастер и Димка тожа был харошай мастер. Паетаму ани друг друга быстра понели и стали адин другова называть бажанак - ето по руски означает чтота вроде ротственика.
Ну вопшем на следушей день мы приступили к работе. Работали, делали мебель. Ездели на абьекты мантажыровац мебель. Тут премерна черес неделю приходет Димке исемес на сотавый. У нево ацец умер в возрасце 83 года. У Димки начелос валнение, пережевание, беспакойствие. И мне ево аца тожа жалка была. Димка уже сабрался ехац на Родену назат. А я не знал, как ево астанавиц. Гаварю ему, Дим ну что паедеш, чем паможеш. Пака даедеш уже аца пахаронят. Давай фенансами паможем. Димка гаварит, харашо давай так сделаим. И мы атаслали 300 доларов через вест юнеан банк на Димкенова брата - Таляна. Вопшем Талян палучел ети денги а мы прадалжали работац. И тута нам саседняя мини фабрека предложыла закас, каторый не успевала сама сделац для германскаго госпеталя в Стамбуле. И мы начели делац ету работу. 80 витреных шкафоф для лекарства. Ета была крапатливая работа. Претпренимател за каждый гатовый шкаф палучал 1000 доларов США.
Все рабочие работали в надежде что будец харошый зарабаток. Но тут кагбы не так. В середине работы, кагда мы уже 40 шкафов сделали пришли кридиторы с палицеей. Наш уста башы, Мурат бей, ели успоел их. Чуцбы немнога и ани начели бы зашитывать все инструменты на суму кридита.
Ну кто знал, адин Алах знал, что наш патрон, ево Джумур бей звали был гулака (гуляка). Он курил чего то там толи марехуану, толи гироин и играл в азартные игры, кагда мы работали. Вопшем он сажал нашы денги, завлекалса с дарагими девачками и гулял по начным клубам. Вытоге, кагда всплыла ета разаблачение, мы денек за работу не палучили. Нашу работу забрали, а патрон ушол в бегах от сваих рабочих. Туреские рабочие званили ему. Он каму то им честична долк денгами, каму то матерялами вернул. А нам инастраным гражданам ничево не вернул.
Вот я с Димкой стали искать другую работу. Я апять газеты четал, искал обявления званел, где нужны рабочие. Наканец мы нашли новую работу. Устроелися. В начеле тамо асобо работы не была. Но вскоре наш патрон принел бальшой закас. Нада была апставеть 10 вил (вилл) мебелью. Дагавор был таким, в один месац нада улажыца с работой, иначе дагавор будет анулирван, и аплата не будет праезведена черес банк, и мы будем горец.
Ну пралетел месец и мы не успели в нево улажыца. Паетаму не палучили денек. Вдабавок я за ето с патроном разругался и ушол с той работы. А Димка астался. Ему патрон абешал честечна денги вернуть.
Я ушол с работы, а куда ити не знаю. И тагда я пазванел на стараю работу, аткудова ушол к Мурат бею, где нас кинули. Мурат бей гаварит, да канечна, приежай Максим. Вот я тем же вечерам преехал к Мурат бею. Жысь (жизнь) у нево пратекала дохлая. Не была заказав на работу, а кагда то у Мурат бея изгатавлевась самая дарагая царская мебель. Ну несмотра на такие перимены, жыл как мог. Инагда мусулманский ураза держал, инагда была густа, инагда пуста. Иногда мелкие леваки были и я тагда в барох (барах) гулял и в адин день звонет мне Димка из улечнава таксафона.
Максим, друган, у меня проблема, канфликт на той работе, можна к тебе причалеть ато негде пришпартоватса.
Давай гаварю, к нам, на стараю работу аткуда мы ушли. Туда, где твой бажанак работает, Мурат бей.
Ладна гаварит Димка. Вопшем он приехал, мы паседели, пагаварили отом осом. И тута паступил званок к Мурат бею. Нужна чтота делать в баре. Полки, сталы, барную стойку, стуля ремонтировать. И мы начели работать. Тамже вечерами гуляли, ели, пили, и в етом баре в трайом жыли. Димка, я и главный мастер нашей бригады Мурат бей. Жыли, нетужыли две недели и тут абевлаетса наш беглай патрон, препренемател каторай должен нам с Димкой 1000 долоров. Паевлаетса не адин, а с какимта таварещем.
Мы с Димкай тут же его к стенке паставели за его такие дела. Ну тут он сразу начел аправдоватса, извенатса и гаварит, что вот у маего тавареша есть работа. Нужна доделать двери, американ гапы в балшой дом на 6 итажей. Вопщем на целай апартемент. Работы гдета на 200 дверей. Каждая гатовая дверь с установкай 150 доларов. Мы падумале вопщем левак нармалнай. Пащетали, прикинули суму и сказали давай таши сваи двери в сталарнай цех.
И тут Джумур бей, гаш претпренемател, нам гаварит. Ето вам левак за ту суму, катораю я вам должен. У меня денек нету, зато за ети денги, используйце бесплатна маи инструменты, станки, сталарнай цех, илектронергию. Ну мы сказали ладна и с его тавареща, новага клиента аванс взяли 100 долоров. Парукам ударили и стали ждац его недаделаные двери.
На следущей день клиент привос двери, мы их разгрузили в падвал, где находилса наш цех и начели работу. Черес неделю у нас закончелса аванс и мы стали званить к сваему клиенту закащеку. Но его телифон не атвечал на нашы званки. Мы тагда стали званить к нашему старому началнеку Джумур бею. Тем временим наш старшей мастер Мурат бей
прадолжал делать сваи мелкие леваки уже адельна ат нас. Харашо зарабатывал и многа гулал в диско и баро клубах.
А мы с Димкай мала памалому перижевали за сваю даговарнаю работу. Думали, кагбы снова нас не кинули на денги. Изретка пили пива и кушали еишнетсу. Прашла ешо адна неделя, нет нашего старога началнека. И не паевлаетса наш закашчек на двери. Все запасы денек были исчерпаны. Мы асталиса вапще без капейке и даже бес пропетания. Карочи нечего не асталоса. Тут на нашу удачу пришол к нам в гости бывшей работнек с нашей бригады – Исмаил. Ну мы с ним паапщалиса и расказали пра ету сетуатсаю. Вопщемта он нечем памоч нам не мок. У меня на на шейе была толстая с палетс серебраноя цепечка. Исмаилу ана очен нравелоса. И он захотел купить у меня маю цепечку по скитке.
Я гаварю цепечка мне самаму нраветса. По скитке не прадам. Бери по такой цене па какой я ее пакупал. Он гаварит, ну ты же ейо уже насил, ана ношеная. Нет, гаварю, хочеш бери, хочеш нет. Па скитке не прадам, хатя нам денги нужны по зарес.
Ладна гаварит Исмаил. Беру цепечку, пачом ты пакупал ейо. Я гаварю за 50 лир, ето примерна 40 долоров ейо цена. Вопщем я прадал цепечку и Исмаил уехал на сваю работу и паабешал что падыщет нам новаю работу. Тем временем мы изгатовели полнастю гдета 85 - 100 дверей, за каторые нам далжны заплотить.
Прашла еще одна ниделя. Омар бей и закашчек не паевляются и на званки не атвечают. Мурат бей тожа руками разводит. Не знаю гаварит, пачему малчат.
Тут Димке пришла дурная мысаль. Гаварит, давай их вопщем за ети дела на денги засодим.
Я спрашеваю, а как?
Ну так, все периверном здеся. Все нахрен унечтожем, чтобы знали, как людей абманывать. Капеталнай урок им устроем
Я паначалу не хател етава делать, баялся. До 2 часов ночи пили пива, каторым нас угастил Мурат бей и думали, как наказать абманшикоф. Встали рана утрам ешо рас пасаветывалися, как перивернуть им все здеся. Патом я купил 2 газеты, чтобы найти работу. Палажыл 5 доларов на телифон сотавай и начел званить по рекламнам абьевлениям. Черес 3 - 4 чеса наканецта нашол работу в районе Дудулу, далеко ат нашего нынешнего места нахождения. Ета нам была наруку. Чем далше тем лучше. Хрен найдут нас. Ну вопшем с работай апредилилиса и закрыли наш сталарнай цех с параднаго вхота. Ключи с чорного и паратного вхота были толка у нас с Димкой. Патом мы сабрали сваи веши у чорного вхота и принелиса периварачевать цех.
Периварачевали, а у самих внутри душы балшой страх, а вдрук придут и увидят, чо мы тварим. Вопшем, взяли две балшые дрели, атключили все станки от тока, вклучили периноски, патсаеденили к ним дрели и принелиса к задуманаму перивароту. Загубили двиготели станков, прасверлиф абмотку насквось в двух местах. Всего было 10 станков, из них 2 фуговачных, 1 распеловачнай с телешкай, 1 рейсмусный, 1 ленточнай, 1 шпоначнай 1 балшой прийсовчнай станок с двумя маторами и гедравлическими зажымами, 1 шлифочной, 1 фрезерочной и 1 далбежечнай. Патом унечтожели ручные инструменты бошевские, макитавские лобзики, ручные церкуларки, шурупаворы, дрели, электрорубанки, перфораторы, ручные фрезы и всякие фрейзовачные нажы.
Все ета мы прасверлили, кувалдой размалотили, аб бетонай пол вдребизги разбили. Мы ета делали, а у самих в душе невероятный страх играл. Кагда все инструменты и станки переломали, дабралиса до сваих дверей, каторые делоли и нам не заплотили за них. Ани были из девепейного картона. Их малотком расваратили, дырки панаделоли и всю стопку раскедали по цеху. В етат мамент, кагда я все крушыл, малатил и периварачевал, Димка пашол к ваденому крану и сламал его полнастью папалам. Вада быстра патекла по сталарнаму цеху, затопила падвал и все вакруг. Патом мы разбили светилники дневнова света, чтобы была тежело все вастанавлевавать. Вопщем навели полнай хаос. Патом падналиса на леснетсу, гдета 2 менуты пасматрели на сваю работу, аткрыли чорнай вхот, вышли и закрыли дверь снова. Клучи взяли с сабой.
Идем пешком, не падавая виду прахожым знакомым людям. У самих внутри все трясется ат страха. Дашли до афтобуснай астоновке, сели в автобус, и кагда атехали на неболшое расстояние, толко тагда балшая каменая глыба страха с душы свалелась и страх прапал. Нам очен была страшна есле б паймалиса за ето дела. Ну нам павезло. Мы с етого афтобуса патом перисели на другой афтобус и черес некотарое время приехоли к пристони. Сели на свой карабыл. Ето был был очен балшой полу пасажырский карабыл. Он ешо перивазил машыны, всакие лехкавушки и грузовеки. Прошло может полчаса или 40 менут как мы ушли из сталярнова цеха. Тут я решыл вклучить сотавай телифон праверить, может кто званил из маих знакомых друзей, таварешей. Сматрю 3 непринетых званка Мурат бея.
Тут следом звонет наш далжник Джумур бей. Он и Мурат бей неразборчева лаили в нашу старону, ругались, кричали чегота, материли, угражали. Ну тут я закрыл телифон, и хатя сим карта не на меня была зарегистрирвана, я ту симкарту из телифона дастал и с ихними клучами от цеха бросел в море. А кагда приплыл на берек, купил новаю сим карту.
Патом по расказу нашего друга Исмаила нас очен искали, убить хатели, злые как сабаки были. Сломаным вадяным краном там весь сталярный цех затопило, все в ваде плавола, весь материал, двери, станки, ручные инструменты падохли. Джумур бей, претпренимател плакол ат ущерба и савсем азверел. Что гаварит наделали эти двое. Где они, как найти их, убью гяуров. Памаги их найти Исмаил. А чо мне таким кидалам памагать, я сказал – где я их найду. Стамбул балшой. А ани в нем как мураши. Ани денги мне претлагали, найти вас умоляле. Я сказал для понта, харашо. Какда найду, вам скажу и тагда денги вазьму. Пака не нада.
Ну а мы с Димкой устроелиса на новаю работу. Поработали неделку, палучили расчот за неделю, как даговаривалиса и для страховке сменили ешо рас работу. Спустя пару месетсав мы перишли на следушею новаю работу. Нам плотили нармальна, мы гуляли, купалис в мраморнам море, и скора я забыл про праблемы нашега периварота.
Патом Димка работал в адном месте, а я в другом месте. И какта рас раздалса званок маего сотавога телифона. Ето был Димка. Я, гаварит, Максим хачу увидетса с табой, я улетаю дамой, в Загуляево. Мне надоела, каждый день тресусь ат страха. Вдрук найдут, убьют. Ты не хочеш са мной ехать. Я гаварю, тожа побаиваюсь, но мне нравится тут, паетому я астаюсь. Вопшем мы с Димкой встретилиса в аеропорту и я ево провадил дамой, а сам асталса далше жыць в Турсии. Вот так мы расчеталис за абман и невыплаченую зарплату.
ЛЮДИ МОЖЕТ БЫТЬ МЫ СИЛНА НАКАЗАЛИ ДЖУМУР БЕЯ, МОЖЕТ ПЕРИСТОРАЛИСА, НО ЗДРУГОЙ СТОРАНЫ МЫ ХОТЕЛИ , ЧТОБЫ У НЕЧЕСНЫХ ПРИТПРИНЕМАТЕЛЕЙ АТПАЛО ВСЯКОЕ ЖЕЛАНИЕ АБМАНЫВАТЬ ПРАСТЫХ РАБОЧИХ И Я ДУМАЮ ВЫ ПАЙМЕТЕ И ПРАСТИТЕ НАМ НАШ ПАСТУПАК.
Примечание: Рассказы написаны Максимом Зайцевым и приводятся в его оригинальном изложении практически без каких-либо правок.