Памяти моей бабушки
Воронцовой Марии Семёновны
Ностальгия - тоска по родине,
сердце взъедено болью зубной.
Я во сне видел старый противень
и на численнике - выходной.
Чем он врезался в память детскую,
чтобы всплыть через столько лет?
Как обрёл эту силу дерзкую
почерневший в печи предмет?
В деревнях, до тоски знакомые,
у хозяйки в любой избе
эти противни закопчённые -
как свидетели красных дней.
Вот и я помню эти праздники:
нас, тогда ещё пацанов,
рано утром будили запахи
выпекаемых пирогов.
Крепко спали внучата малые
под заливистый крик петухов.
Баба Маша с зарёй вставала и
приносила охапку дров.
И когда из-за леса синего
выходил ярко-красный конь,
спичкой серною - солнца символом -
зажигала в печи огонь.
Пока жадно дрова ольховые
ели пламени языки,
подоить успевала корову и
начинала т в о р и т ь пироги.
Из колодца скрипучим воротом
доставала воды живой,
из клети деревянным коробом
приносила муки ржаной.
Стол скоблить - нож брала отточенный,
чтоб просеять муку - решето,
и движеньями плавными, точными
очищала с десяток картох.
Стрелка ходиков старых с шишками
не могла пройти двух кругов,
а над спящими всё мальчишками
уж витал тёплый дух пирогов.
Просыпались как по сигналу мы
с изумленьем открытых ртов:
в годы те, когда мы были малыми,
я не знал ещё вкуса тортов.
Ничего вкусней не было в пройденной,
но прекрасной такой поре,
чем лепёшки ржаные с бортиком,
в них - картофельное пюре.
Годы бабушки нашей сосчитаны:
схоронили под стоны пурги.
Кто теперь испечёт мне щипанки -
детства раннего пироги.
Я живу теперь в шумном городе,
на асфальте не встретишь берёз.
Потому вот уж ночь которую
вижу дом и деревню, где рос.
Потому и приснился противень
ощущением жизни иной.
Ностальгия - тоска по родине,
боль зубная в клетке грудной.