Выгодное предложение. Панкледи

Золотоикровь Фэндом
День рождения Солнцеликого Халифа – один из самых главных праздников в Орайском халифате. Народ радуется и благодарит богов за то, что послали им такого мудрого, сильного и смелого правителя. И не важно, насколько все это соответствует истине. Главное – есть повод надеть праздничные расшитые золотом наряды, пойти на площадь, дабы узреть богоподобный лик правителя. А вечером – вернуться домой и вместе с друзьями выпить сладкого Хункаро за его здоровье.
В доме господина Шаты тоже с наступлением темноты началось празднество. В просторном зале, где стены и пол украшены яркими мозаиками, а с потолка свисают гирлянды цветов, собрались четыре больших семейства, живущих по соседству. Первая жена Шаты, Амина, славилась тем, что готовила самый вкусный в столице плов. И гости не уставали нахваливать ее кушанье, смачно облизывая пальцы - верный знак того, что еда пришлась по вкусу.
Однако кузина господина Шаты, Мира, не взяла в рот ни одной рисинки. Она тихо сидела в углу, опустив голову и только время от времени грустно вздыхала. От зоркого взгляда хозяйки не укрылась печаль гостьи. Когда все встали из-за стола и направились в сад, смотреть на выступление Заклинателя Змей, Амина отстала от остальных и дернула Миру за рукав.
Однако девушка, кажется, этого не заметила. Взгляд ее был устремлен вглубь сада. Она не замечала ни мужчину, вокруг которого причудливым узором извивались кобры, танцуя под его дудочку, ни яркие огни фейерверков.
- Мира, скажи, причина твоей печали - скорый отъезд брата на границы? – прошептала она на ухо Мире.
Девушка встрепенулась.
- От тебя ничего не укроется, Амина, - со вздохом сказала Мира. – Но нет. Мой брат хочет уехать и пусть уезжает. Я не буду за ним скучать.
- Что же тогда? – настороженно спросила хозяйка дома.
Мира не ответила. Только покачала головой. Из всего этого следовал только один вывод.
- Уж не один ли из молодых мужчин, собравшихся на праздник, должен икать при каждом твоем вздохе?
- Нет! – Мира сжала губы в тонкую линию. – Его нет здесь. И быть не может. Господин Шата не за что не позовет его в свой дом. Разве что небо рухнет на землю!
- Волею богов, до таких крайностей не дойдет. Кажется я знаю, о ком ты говоришь. Старший сын господина Асахана, Хаким всегда дарил тебе такие украшения… и так смотрел на тебя. Все думали, что скоро он придет просить твоей руки.
- Так и было бы. Если бы его отец не поссорился с господином Шатой!
Мира подняла на родственницу взгляд влажных зеленых глаз.
- Я не знаю, что мне делать.
Амина нахмурилась.
- Ты уверена, что хочешь быть его женой?
- Да! Клянусь богами, ни за кого другого замуж я не пойду! Лучше умру старой девой!
- Не произноси таких слов в этом доме! – Амина передернула плечами. – Ни одна девушка из семьи господина Шаты не умирала в одиночестве. И, волею богов, не случится такого и с тобой. Я знаю, что делать. А теперь, вытри слезы и иди веселись. Кислое личико надо прятать под чадрой. Мужчины любят тех женщин, которые дарят им радость, а не приводят в уныние.

***

Умная женщина умеет не только говорить, но и слушать. Целый час Амина выслушивала о том, как тяжело быть хозяином ткацкой фабрики. И что ковры сейчас совсем не такие, как раньше. И что не найдешь больше такой краски, что бы сияла на солнце, будто драгоценные камни. А потому и не платят дорого.
А вот у Абдула ковры ярче. Потому и покупают их лучше. Хоть узор и слишком прост. А вот если бы к таким узорам, которые на коврах господина Шаты да еще и такие цвета, как у Абдула, не было бы лучше ковров во всей Орае.
- Да, - печально кивнула Амина и погладила мужа по седеющей копне кудрявых волос. – А знаешь, кто продает краску господину Абдулу?
- Кто? - резко выпрямился Шата.
- Некий господин Вахид.
- Вахид?! – воскликнул мужчина, резко вскакивая на ноги. – Это тот, кого посадили в долговую тюрьму из-за его пристрастия к игре в кости? Он же все свое состояние проиграл и наверняка теперь продаст свою фабрику!
- Уже продал, - с улыбкой произнесла женщина. – И знаешь, кто купил ее?
- Кто? – спросил Шата и замер, ожидая ответа.
- Господин Асахан.
Шата снова упал на подушки.
- Асахан. Да он скорее удавится, чем станет продавать мне краску. И дернул же меня пустынный демон поспорить с ним тогда на его любимого коня. Этот старый лошадник ни за что мне не простит мой выигрыш.
- Так верни ему коня, - пожала плечами Амина.
- Эх, женщина. Ты думаешь, я сам не думал вернуть? Друг все-таки. Нет, он слишком горд. Это ранит его самолюбие.
- А если ты подаришь коня его старшему сыну? – губы Амины растянулись хитрой в улыбке.
- Хакиму? Это еще зачем? – мохнатые брови Шаты от удивления поползли вверх.
- Как приданное твоей сестры!

***
Конечно, по законам Ораи принято, что вопросами женитьбы занимаются исключительно мужчины. Но умная женщина знает – в таком тонком деле не стоит им доверять, ни в коем случае. Иначе не миновать беды.
Потому, одевшись в скромный черный наряд, на следующий день после праздника Амина, в сопровождении двоих служанок, отправилась на базар. Как она и ожидала, Хакима, сына Асахана, не сложно было отыскать возле одной из оружейных лавок. Женщина знала об этой странной особенности – стоит только поползти слухам о том, что когда-нибудь вероятно Орая вступит в войну с Таром или Лакратианцами, как на следующий день каждый житель столицы вооружен до зубов. А вчера на празднике говорили о том, что Солнцеликий велел укрепить оборону северных городов.
Впрочем, это – дела мужские. Недоступные понимаю женщин. Мужчина – герой. Ему предписано творить великое – размышлять об устройстве бытия, мериться силой и умом с другим мужчинами, отращивать бороду и покупать золото своей жене.
А женщинам достается все самое простое – какие-то там несущественные домашние хлопоты и воспитание детей. Но это все не главное. Нужно быть красивой, милой и умной, дабы сохранять и приумножать любовь своего супруга. Со всем этим Амина, как ей казалось, справлялась вполне успешно.
Поправив чадру, женщина осторожно приблизилась к Хакиму и произнесла слова приветствия. Тот немного удивился столь неожиданной встрече, но ответил ей, учтиво склонив голову, что рад встрече с ней.
Надо признать, Амина прекрасно понимала выбор своей родственницы. Статный широкоплечий парень со строгими чертами красивого лица не мог оставить девушку равнодушной. Уверенные движения, острый взгляд черных глаз. Он напоминал хищную птицу, что может в любой момент выпустить когти.
Амина, как и любая умная женщина, понимала, что нет смысла говорить с мужчиной, не потешив его самолюбия. Потому она долго рассматривала кинжал, купленный Хакимом, расхваливая изящество формы и блеск рубинов в рукояти.
Когда же загнутый нос молодого господина, похожий на ястребиный клюв, поднялся достаточно высоко, Амина небрежно обронила:
- А я ищу подарок своей родственнице. Мире. Хочу купить ей золотой браслет, да никак не могу выбрать, - и вздохнула, беспомощно взглянув на Хакима.
- Выбери тот, что с изумрудами, - ответил он, не задумываясь. – Она их любит. И они прекрасно подходят к ее зеленым глазам.
Амина спряталась усмешку за черной тканью, скрывавшей лицо.
- Хвала богам, что они наделили Миру такой небесной красотой. Любой мужчина в столице счел бы за счастье быть ее мужем.
- Да, любой, - со вздохом ответил Хаким.
- И ты тоже? – с прищуром взглянув на парня, спросила Амина. Как она и ожидала, вопрос привел его в крайнее изумление. Однако же Хаким ответил сдержано и учтиво:
- Я бы тоже почел за счастье назвать Миру своей женой. Однако же в силу разногласий между нашими семьями, я не смею тешить себя подобными мыслями.
- А зря, - пожала плечами Амина.
- Что вы имеете в виду? – еще больше удивился Хаким.
- Послушай, - Амина снизила голос до шепота. - Если ты действительно любишь Миру и хочешь на ней жениться, сделай все, как я тебе скажу! И будет вам обоим счастье. А если нет, уходи и больше не приближайся к нашему дому.
Хаким несколько мгновений смотрел на женщину, сведя брови. А потом ответил:
- Я слушаю Вас, госпожа Амина. И клянусь в точности исполнить все, что Вы скажете.

***

Как сложно быть хозяином красильной фабрики! И отцом пятерых сыновей-бездельников. Вот краткий смысл прочувствованной речи господина Асахана, которую терпеливо выслушивал его сын то кивая, то качая головой.
- Этот Абдул потерял всяческий стыд, - возмущался почтенный Асахан, потрясая жидкой бороденкой. - Платит чуть ли не вдвое меньше, чем в прошлом году. И знает ведь, колючка верблюжья, что никто дороже все равно не даст.
- Разве нет других ткацких фабрик в столице? – наконец заговорил Хаким.
- Есть. Да только немного. Абдул почти все выкупил. А те, что остались, не могут себе позволить хорошую краску. Покупают дешевую у Марата или того хуже, у лакратианцев!
- А господин Шата?
- Шата?! – Асахан сдвинул тонкие седые брови. – Не произноси этого имени в моем доме, ибо, клянусь богами, я не сдержусь и… и…. – что именно он сделает, Асахан так и не смог придумать. Потому насупился еще сильнее. – Этот мерзкий шакал катается на моем Алабасе! Ах, я старый идиот! Проспорить такого коня! Но я же был уверен, что выиграю! Борода Герсы выглядела так убедительно! Ну кто мог подумать, что она - не настоящая?
- Не кори себя, отец, - Хаким положил ладонь на плечо старику, готовому разрыдаться от жалости к себе. – А что, если Шата подарит мне твоего коня, а я верну его тебе, дабы сердце твое успокоилось?
- Что? - отец поднял на парня взгляд полный непонимания. - Не вижу ни одной достойной причины, по которой он мог бы подарить тебе его. Только учти, если ты задумал спорить с ним, то я сразу выгоню тебя из дома! Хватит моего горького опыта.
Хаким покачал головой.
- Нет, отец. Я не собирался спорить с ним. Или играть в кости. Я просто попрошу у него Алабаса. В качестве приданного, которое он отдаст за свою сестру?
- Что ты сказал? Приданного?
- Да. Я женюсь на Мире. И ты получишь своего коня. И покупателя, который не поскупится заплатить за твою краску вдвое больше, чем Абдул.
Старик нахмурился.
- Ничего не выйдет. Этот сын верблюда и на порог нас не пустит.
- Пустит, - уверенно ответил Хаким. – И встретит, как дорогих гостей.

***
Амина тихо посмеивалась, наблюдая за сценой, происходившей в комнате для гостей из-за прозрачной занавески. Двое важных пожилых мужчин исподлобья смотрят друг на друга, рассчитывая, подсчитывая и пересчитывая расходы на предстоящую свадьбу, прочие затраты, сумму калыма, а главное – стоимость предстоящей сделки.
А за их спинами стоят жених и невеста, краснея каждый раз, когда встречают взгляд друг друга. Мужчины. Они никогда не взрослеют.
- А завтра пришли своего слугу, чтобы забрал Алабаса, - сказал Шата Асахану.
- А ты пришли своих людей ко мне, за краской. Теперь мы этого Абдула заткнем за пояс! Не хотел платить мою цену, теперь будет платить втридорога! – рассмеялся отец жениха.
- Посмотрим, станет ли теперь кто-то покупать его ковры, - улыбнулся в ответ Шата.
Мужчины пожали руки и даже обнялись. Кажется, от недавней вражды не осталось и следа. Амина с улыбнулась, видя, как Хаким улучил мгновение, что бы незаметно поцеловать ладонь своей невесты.
Нет большего счастья, чем дарить радость другим. Как счастлив был Асахан, гладя гриву своего любимого коня! Как радовался Шата, разглядывая сияющий на солнце узор нового ковра.
Но глаза Хакима и Миры сияли еще ярче, когда они шли по саду, держась за руки. И он смотрел на нее и не мог отвести глаз. И голос его дрожал от волнения. А Мира опускала взгляд и щеки ее пылали ярче, чем красный тай-кинский шелк.

- Клянусь богами, не устану восхищаться твоей мудростью, - сказал Шата, обняв жену. – Воистину женщины – лучшее из того, что могли сотворить боги.
Амина лишь улыбнулась. Если мужчина любит и ценит свою жену, она сделает его счастливым. Хочет он того или нет.