ГЛАВА 13
БЕЛАЯ ВОРОНА.
“Мазда” въехала в город и отправилась по лабиринту улиц к автостоянке в центре, где Родион ночью оставил “ягуар”.
- Ну что, - сказал Серёга, в то время как Родион и Михаил задумчиво молчали, - Лопаты с вас. У меня в этом городе только автомобиль и девушка. Две штыковые и две совковые.
- Ага, - задумчиво поддакнул Орлов.
- У тебя есть лопаты-то? – спросил Миха, - А то я все возьму.
- Да вроде есть, - сказал Родион, - одна штыковая. Остальные бери.
- Оденьтесь соответственно, во всё тёмное. Чтобы ночью в глаза людям всяким любопытным не бросаться.
- Да, Родька, - говорил Палкин, - у тебя есть какие-нибудь старые джинсы и футболка, мне одеть.
- Найдём. Я тебе привезу, - сказал Орлов.
- Что привезу? – спросил Серёга, - На чём?
- На машине.
- Ты что, псих, Родька? – удивился Палкин, - На “мазде” все поедем.
- Это ещё почему? – спросил Орлов.
- По кочану! – ответил Серёга. - Твой “ягуар” слишком заметен.
- И чем же он заметен?
- Да он единственный в городе! А таких, как у меня штук двадцать точно есть.
- У тебя же не серая “девятка”! – возмутился Орлов. Ему нравилось ездить на своём автомобиле.
- Но и не “ягуар”! В любом случае меньше выделимся.
- Ладно, - согласился Родион. Спорить ему совершенно не хотелось.
- Так как тогда? – спросил Палкин. - Во сколь к тебе заехать?
- Забери вначале Миху. Потом, где-нибудь в полдевятого ко мне. Успеем. Виктория всё равно Петра только к девяти привезёт. А мне ещё нужно каким-то образом
у Светы кота выпросить, чтобы у нас дома мышей выловил.
- А ты не тормози и всё успеешь, – сказал Миха.
Они подъехали к стоянке. За сетчатым забором среди прочих автомобилей выделялся чёрный блестящий “ягуар”.
- Красавец! – восхищённо сказал Орлов, глядя на свою машину.
- Иди-иди, красавец! - Прикрикнул на него Палкин, - мне ещё надо со своей Натальей всё утрясти.
- Шуры-муры что ли? – спросил Родион.
- И это тоже! – сказал Серёга.
- А мне поспать часик-два бы ещё, а то ночь бурная похоже будет, – сказал Родион.
- Мне тоже не помешает, – сказал Миша.
- Я вот хочу у вас, друзья, спросить, - сказал Родион. - Вот вы знаете, как я сегодня ночь провёл. У вас-то как обошлось?
- Мы с Натальей, - улыбнулся Серёга, - просто не могли оторваться друг от друга до утра.
- А у меня, как всегда, всё замечательно, - подмигнул ему Миша.
- Значит, только я сегодня лоханулся? – тяжело вздохнул Орлов.
- Ты всю жизнь у нас белая ворона, - расхохотался Палкин, - Везёт всем – не везёт тебе. И наоборот. Не везёт всем, значит, повезёт тебе.
- Да уж, - ухмыльнулся Родион, - и когда же вам не повезёт?
- Не дождёшься, - сказал Миха.
- Ладно, - сказал Родион, - пойдём Миша, до дому довезу. Серёга, до вечера!
- Пока! – крикнул Серёга, когда они вышли из его машины.
Мотор “мазды” взревел и Серёгина “ласточка” сорвалась с места и улетела в клубах пыли.
- Ух, - восхищённо сказал Миха, - я тоже так хочу!
- Молись о ниспослании нам клада и погоняешь, - улыбнулся Родион, - надо будет с ним погонять наперегонки, а?
- Ага.
- Слушай, Миха. Ольга у тебя дома?
- Нет, к подруге ушла.
- Может, я у тебя посплю часик? А то у меня дома как на вокзале.
- Да ради Бога! Поехали.
* * *
В старую облезлую дверь однокомнатной квартиры позвонили. Квартира находилась на втором этаже типовой девятиэтажки, что расположена на улице Карла Маркса, напротив Вознесенского собора. Звонил высокий здоровый парень в спортивном костюме с тряпичной барсеткой через плечо. Его внушительный рост (метр восемьдесят), габариты (девяносто килограммов), прямой взгляд, упёртый в дверь, и, сжимавшаяся в кулак, правая рука говорили о серьёзности намерений. Никто не открывал. Субъект левой рукой опять нажал на звонок, продолжая взглядом буравить дверь. Правой вытащил коробок спичек из кармана, достал оттуда спичку и, засунув её в рот, стал грызть. Видимо этим он хотел себя как-то успокоить. Такой амбал, с короткими, выгоревшими на солнце светлыми волосами, издалека на улице представляется “качком” либо борцом вольной борьбы. Но вблизи, когда увидишь двухдневную щетину и одутловатое лицо, начинаешь понимать, что спортивные времена остались давно позади, и теперь, в тридцать лет из увлечений остался лишь забег по пивным.
Этот внешний облик был вполне на руку Алексею Мёдову, лейтенанту милиции, оперуполномоченному уголовного розыска. Он и помогал ему втереться в доверие к некоторым личностям в около-уголовных кругах. Вот и сейчас, опер стоял и ждал, когда ему откроют. Только твёрдый взгляд позволил бы наблюдательному человеку заподозрить в Алексее кого-то не того, за кого он себя выдавал. Вот только взгляд его не был виден никому, кроме обшарпанной двери, которая вот-вот могла вспыхнуть от температуры нетерпения Алексея.
- Чёрт! – прошептал он и хотел добавить ещё более крепкое словечко, но передумал. Ещё раз нажал на звонок, постоял несколько секунд и пошёл к лестнице.
“Ну, Балбес! – ругался он про себя. - Куда делся, кретин?! Нам сообщили, что его пасут, а он исчез. Или его уже грохнули?”
Опер спустился вниз, вышел на улицу и закурил. Осторожно, незаметно для постороннего глаза, огляделся и двинулся к выходу из двора.
“Что ж, ладно, - продолжал размышлять Алексей, - может Балбеса уже грохнули свои, тогда кранты. Никакой операции. Эх, Балбес, он и в Африке балбес! Ладно, пройдусь пока по другим делам, а вечерком ещё раз зайду.”
* * *
Света что-то нежно промурлыкала, когда Родион обнял её. Кто-то хихикнул рядом. Спросонья Родион не обратил на это внимания. Он лежал на кровати, рядом лежала Света. Ему было хорошо. Ей, похоже, тоже. Как она оказалась рядом с ним, его не интересовало. Да и какая разница, ведь это же сон.
“Хорошо, мы опять вместе, - во сне подумал он. – Вот, она лежит рядом и никуда меня не гонит.”
- Дорогая, - прошептал он, и кто-то рядом опять хихикнул.
“Может Света? – подумал полусонный мозг Орлова. - Может, она не спит?”
- Любимая, ты на меня не сердишься больше? – прошептал он ей в ушко.
- Нет, - раздался ответный шёпот, только Родиону показалось, что он доносится откуда-то сбоку.
“Что ж, во сне всё бывает”.
- Милая, я тебя люблю! – прошептал Орлов Свете в ушко.
- Я тебя тоже, - прошептал всё тот же нежный шёпот.
Родион покрепче обнял свою любимую.
- А-ах! – вздохнула она.
Кто-то рядом опять хихикнул.
“Вот, - подумал он. - И вздыхает, и хихикает.”
- Почему ты хихикаешь? – прошептал он.
- Потому что мне щекотно, - ответил всё тот же шёпот сбоку.
- А почему твой голос доносится откуда-то сбоку? - спросил Родион.
- А ты поцелуй меня и узнаешь, - раздался шёпот.
Родион потянулся к Свете и впился поцелуем ей в шею. Она вздрогнула и вздохнула. Раздался щелчок. Такой же как у фотоаппарата. Ещё один. Родион ничего не понял. Света замычала. Раздалось хихиканье. Ещё щелчок и женский голос сказал громко:
- Ах ты, извращенец! Ну-ка оставь моего парня!
Родион в ужасе открыл глаза. Перед собой он увидел короткостриженный михин затылок.
- Мать честная! – только и смог выговорить он.
- А? Что? – воскликнул, просыпаясь, Михаил.
- Попались! – громко воскликнула Ольга, стоя перед ними с мобильным телефоном, в котором была встроенная фотокамера.
- Кто попался? – Миша протирал глаза, - куда попался?
- Похоже, - пробормотал Родион, садясь на кровати, - похоже, я тебя со Светой перепутал.
- Что? – с Миши мгновенно слетели остатки сна, - так это ты, зараза, со мной обнимался?
- Ну, - виновато сказал Орлов. - Мне Светка приснилась. Ты же знаешь, вчера вечером она меня выгнала.
Ольга хохотала, глядя на них.
- Голубки, - сказала она.
- А я думал, меня Ольга обнимает, - пробормотал Миша, - она мне приснилась.
- А что же ты тогда ахал в ответ? – спросил Родион.
- Я ахал? – Миша недоуменно посмотрел на Родиона, потом на Ольгу. Оба кивнули, - Да я это… Говорю же, во сне меня Ольга обнимала!
- А что ты мне в ответ шептал? – спросил Родион.
- Я шептал? Что? – изумился Шустрыгин.
- Что любишь меня, - упавшим голосом сказал Родион.
- Что? – воскликнул Миша. - Да ты, псих! Не мог я такого сказать! Даже под страхом смерти!
- Это я сказала, - ляпнула Ольга, видя, что здесь назревает конфликт.
- Что? – крикнул Миша, - ты ему сказала, что его любишь!?
- Это я так, - оправдывалась Оля, - чтобы посмотреть, что дальше будет
- Что дальше будет?! – вскипел Миша.
- Ну да, интересно же, - заявила Оля. - Зато у меня теперь есть ваша фотка!
Родион и Миша сидели напротив друг друга совершенно обалдевшие.
- Так что, Родион, держись, – сказала Ольга, - если будешь спаивать моего Мишу или сманивать куда-нибудь! Тогда эти фотографии отправятся к Свете.
- Ты что, Оля? – удивился Орлов.
- Покажи-ка, - сказал Миша.
Она протянула телефон к нему, держа его на расстоянии вытянутой руки. Миша посмотрел на экран.
- Ничего не вижу, - сказал он и резким движением вырвал у неё телефон из рук.
- Ты что делаешь! – сердито крикнула Оля.
- Мне не видно издалека, - крикнул Миша и посмотрел на экран. - Фу! Как ты могла!?
Ольга бросилась к нему и попыталась отобрать у него телефон. Он перекинул телефон Родиону и схватил Ольгу в охапку. Она стала его колотить кулаками. Он только захохотал.
- Родька! – крикнул он со смехом, - посмотри на этот ужас и удали!
- Ай-яй-яй, - пробормотал Родион, глядя на фотографию в телефоне. - Как я мог так ошибиться!?
- Только попробуй удали! – крикнула ему Ольга.
Она пыталась вырваться из Мишиных объятий, но он цепко её держал.
- Я тоже перепутал, - крикнул ему Миха, - это она всё подстроила!
Ольга сменила тактику. Она начала щекотать Мишу.
- Стирай быстрее, Родька, - крикнул Миша. - Я долго не протяну!
Родион стёр фотографии.
- Коварная женщина! – крикнул, смеясь, Миша и отпустил её. Она бросилась к
Родиону.
Орлов с криком:
- Лови! – бросил ей телефон.
Оля остановилась, поймала телефон и стала в нём искать фотографии.
- Извини, - сказал ей Родион, - но ты не можешь пользоваться нашей фотографией без нашего согласия. Это нарушение прав личности.
- Что? – крикнула Оля, не найдя в телефоне фотографий. - Гад ты, Родион! Не хочу тебя видеть!
Она отвернулась от Родиона и Миши и надулась.
- Ладно, Оля, успокойся, – сказал Шустрыгин, подходя к ней.
- Не подходи ко мне, - сказала она. – Я обиделась!
- Раз и навсегда? – спросил Орлов.
- А ты вообще молчи! – огрызнулась Ольга.
- Оля, прости, ладно, - сказал Миша, заглядывая ей в глаза.
- Миша, ты мой! - сердито сказала Оля, - и я тебя никому не отдам! Даже твоему Родиону!
- Конечно, - сказал Шустрыгин. - Я твой. Но Родион мне друг, а не любовница. Так что успокойся, ладно?
Но Оля продолжала дуться. Родион поспешил ретироваться.
- До вечера, - сказал он Мише.
- Больше я с тобой на одну кровать не лягу! – сказал ему Михаил.