Лет 11 мне тогда было. Я был дома один и сидел в комнате за столом, готовился к школьным урокам на завтрашний день. Тихо было в доме, ничто не мешало заниматься, как вдруг я услышал какой-то шорох и писк под кроватью, что стояла у стенки за моей спиной. Я оглянулся назад, пошевелившись при этом, и под кроватью все стихло. Но не прошло и трех минут , как шорох повторился и из под кровати выбежала мышка, перебежала комнату и скрылась за стоявшей в углу комнаты большой плошкой с фикусом. Слышно было, как она там начала что-то грызть. Я осторожно поднялся, потихоньку подошел к цветку и заглянул за плошку. Мышка грызла валявшийся на полу кусочек сухаря, но когда я пошевелился, она побежала по над стенкой и юркнула под кровать
Я поднял край покрывала, свисавшего с кровати, заглянул под кровать и там увидел у самой стенки маленькое отверстие в полу, вход в норку, куда, видимо, и скрылась мышка. С минуту я рассматривал норку, и вдруг увидел показавшуюся оттуда до половины и моментально скрывшуюся мышку. Меня это заинтересовало, и я стал наблюдать.
Еще несколько раз мышка показывалась на какой-то миг из норки и снова пряталась. Какой-то охотничий азарт начал возбуждать меня – мне захотелось ее поймать. Но как? – думал я. И придумал.
У нас были приспособления для игры в крокет – это такая игра, когда деревянными молотками с длинными ручками загоняют деревянные шары в определенное место. Я взял такой молоток, залез под кровать и лег, вытянувшись на полу так, что норка была у меня почти перед глазами. Держа молоток за ручку, я прислонил и прижал его к стенке над самой норкой, в 10-ти сантиметрах от нее. Затаившись, стараясь не шевелиться и, даже сдерживая дыхание, стал ждать.
Из норки ничего не показывалось. Видимо, мышей напугала моя возня возле норки, и они боялись вылезать. Прошло минут 10 без всякого шума, и вдруг мышка на какой-то миг выглянула из норки и спряталась. Так повторилось несколько раз. С каждым разом она становилась смелее, все больше вылезая из норки. Я по-прежнему лежал не, шевелясь, и ждал, когда она вылезет совсем.
И вот, наконец, она вылезла и задержалась возле норки, крутя головкой по сторонам, принюхиваясь и присматриваясь к тому, что было перед ней. А перед ней было что-то такое огромное, чего не было раньше. Может быть, это мешок с зерном положили под кровать, лежит и не шевелится – значит не опасно, пусть себе лежит.
А я, как охотник, знал, что схватить ее не успею, могу только убить. Молоток молниеносно падает на мышь, и она остается лежать возле норки, еще дрыгая ножками, а из носа капает кровь. Я выбросил ее из под кровати и стал ждать другую, зная, что живут они не по одной. И дождался.
Три мышки уже были выброшены из под кровати, как вдруг слышу: «Митя, ты что там делаешь?» Это отец пришел домой, зашел в комнату, увидел торчавшие из под кровати мои ноги и позвал меня. Я вылез из под кровати и рассказал ему про свою охоту.
Отец улыбнулся, погладил меня по голове и, не знаю, то ли одобряя меня, то ли осуждая, сказал: «Да…а…а, Митя, нам, похоже, кота в доме держать незачем. Ты вместо него хорошо поработал».