Стеклянный журнальный столик дребезжал под солидным мужским мобильным телефоном. После пятого гудка он автоматом снимает трубку и из телефона защебетал писклявый женский голосок:
- Але, але... Ну Пашенька, подойди к телефону, я знаю что ты меня слышишь, ты всегда свой телефон по утрам слушаешь. Але... Ну Пашустик, возьми трубочку, ну пожалуйста, у меня батарея садится.
Из ванной комнаты показалась заспанная морда хозяина разговорчивого телефона. Шум воды из крана глушил на прочь писклявый голосок его милой и не наглядной. Задержав на пару секунд зубную щетку без движения, прислушался, и снова исчез в ванной комнате.
- Але, ну Пашка, ну пожалуйста скажи, ты меня отпускаешь с ребятами в горы до вечера, у нас на сегодня пробы и нам надо снять именно закат, понимаешь, я вернусь очень поздно, ладненько, я знаю ты же не против, правда, только пожалуйста не злись, я приеду тебя поцелую, ну все, не скучай сегодня без меня, до вечера, давай пока.
К тому времени, когда наш Пашка вышел к телефону поправляя галстук, оттуда с ним разговаривал его менеджер про какие-то рабочие дела.
- Странно, чего это Викуля звонила в такую рань, опять чего-то купить приспичило. Или может быть снова отмазывалась от сегодняшнего рабочего банкета. Подумал он на пару секунд и снова переключился на свою техническую балтавню.
Вспомнил про свою даму сердца он только в обед, её мобильный был вне зоны, странно, может быть обиделась. Ей на прошлой неделе позарез нужен был новый мобильный, потому что у этого батарея слабая. Зря все-таки накричал про новые телефоны каждый месяц. Она же все таки женщина, к тому же балаболка.
До вечера работа не шла совсем, он пару раз набирал заветный номер, но тщетно. После работы, на конференции, он протараторил свой доклад и с ужасом заметил что думает о ней, а не о докладе и работе. Раньше такого не замечал. Теперь на банкете точно можно было поставить крест. Когда все рассыпались по залу и загремели бокалами, наш Пашик маршировал по безлюдным коридорам их корпорации в сторону своего дома и в надежде увидеть необходимые ему глаза. Из кармана пиджака показывал язык его новомодный галстук.
Было жаль смотреть на нашего героя когда он метался из одной комнаты в другую. Еще никогда он не был таким беспомощным и к тому же из за какой-то батарейки в мобильном.
Обзвонил всех знакомых и её подруг, никто не видел, никто не знает. Что же делать. Его мозг постепенно наполнялся плохими подозрениями которые он гнал прочь. Ничего не оставалось как напялить свитер и отправляться назад на банкет, может быть его ненаглядная Викуля зайдет туда, хотя она совершенно и категорично была против, говорила что человек искусства гибнет в окружении технических маньяков из его окружения.
Было приятно чувствовать себя обычным человеком, пешком в полосатом свитере, руки в карманах, захотелось даже семечек погрызть. Он уже было отвлекся, но вот впереди, среди толпы, он заметил знакомое платьице. Датчики в его башке полезли к красной отметке.
- Как же так случилось что даже не заметил в чем она сегодня ушла от меня рано утром. Он клял себя на чем только белый свет стоит и продвигался быстрее и ближе к знакомому силуэту.
- Почему она в солнцеочках, ведь уже вечер, и походка немного странная, может потому что на каблуках. Вот подошел какой то крендель и чмокнул в щечку. Нет, это предел, он почти бегом обогнал эту милую пару идущую под ручку и встал прямо на их пути.
- Ой, простите ради бога, я ошибся. - это была не она. Молодые люди взглянули на него как на придурка и пошли дальше. Он перевел дыхание, - Слава богу что я обознался.
Пьяный маскарад был в полном разгаре, хорошо что его никто не узнавал, даже охране пришлось объяснять кто он такой. Глядя на эту огнедышащую в танце толпу, ему показалось что он здесь тоже чужой. Что тогда говорить о Викуле. Нет, она точно не придет сюда. Музыка сменилась на медляк, Сплины пели свой романс. Это была её музыка, такое бы она слушала. А его взгляд уже скользил по танцующим парам в поиске Виктории. Какая-то пигалица повисла у него на шее и щебетала о работе, только её никто не слышал. В этот раз ему уже нельзя ошибиться. И он не ошибся, он не нашел её среди этой толпы и не знал хорошо это или плохо. Он вышел в ночь в полной растерянности.
Из кармана звонил мобильник.
- Але, Пашка, ты сегодня спрашивал за свою Викторию, а как её фамилия, случайно не Фомина?
Его затылок похолодел, по спине пробежали мурашки...
- Слушай мне тут прислали бумагу по факсу, к нам в шестую больницу, только что, поступила Виктория Фомина, в травматологию, разыскивают родителей, что... нет, я сейчас на скорой и на другом конце города, пойми меня правильно дружище, сейчас не могу, это работа, все давай.
Шестерни в его мозгу набирали обороты. В такое время до шестой больницы можно было добраться только на такси. Не задумываясь долго с решением, он выдвинулся в нужную сторону просто как спортсмен - бегом. Сердце бешено колотилось, этот стук бил прямиком в виски, ноги не слушались, но упрямо продолжали бежать. Думать было просто не возможно, сначала надо добраться до места, уже потом будем думать. Так он объяснял своему мозгу который уже казалось был чужим для его тела. На пол пути над ним сжалился какой то водитель. Поднявшись по высоким ступеням центрального входа он обнаружил запертую дверь и кнопку звонка. Начав давить на эту кнопку он вдруг услышал голос:
- И чего мы звоним сюда, неуж-то ты других ходов не знаешь, - это был его мозг, он продолжал думать за него самого. Пашка был уже на грани помешательства, вот бы так по работе ему подсказывали. Ведь это правда, они по молодости здесь так куролесили с Доктором который тогда был всего лишь фельдшером. Через санпропускник и служебную курилку он влетел прямиком в ординаторскую. Белый халат — это все что сейчас нужно и не важно что пуговки пришиты на другой стороне. Он сумел таки их застегнуть пока шагал к столику с дежурной медсестрой.
- В какой палате Виктория Фомина!?
- А кто вы будете... - она не успела договорить.
- Меня вызвали не для того чтобы с вами знакомиться, - немного подняв свой голос ответил Пашка, специалист по разработке систем мобильной навигации и геопозиционирования.
- Секундочку... Палата номер девять. - сестричка была обескуражена.
В кармане халата он обнаружил шоколадку, однако здесь она уже не пригодилась.
Ворвавшись в палату он уже дрожащим голосом спросил:
- Виктория Фомина?
- Мы здесь, доктор. - ответила не совсем молодая пара стоявшая перед кроватью с горой белых простыней и штырей блестящего металла.
- Посмотрите пожалуйста доктор нашу Викусичку, а мы пока выйдем, - мамаша потащила свою мужскую половину в коридор.
Пашка подошел к кровати и с великим ужасом заметил ребенка лет семи. Измученное от боли детское лицо и зовущие на помощь маленькие глаза. Подушка была мокрой, хрупкая ножка вытянута на растяжке... От всего увиденного у него подкосились ноги, он медленно опустился на соседнюю кровать.
- Так это значит ты, Виктория Фомина. - Девчоночка осторожно кивнула боясь даже пошевелиться. Казалось вся её боль не умещается в маленькое тело и уже вырывается из палаты через двери и окна.
Он вытащил из кармана шоколадку и долго говорил ребенку о том что скоро придет доктор и все будет совсем не больно, что она скоро выздоровит и будет бегать так же, как раньше. Он все говорил и все сильней понимал что не может помочь этому ребенку, не абсолютно, не совершенно. Вообще никак. Получалась какая-то грустная сказка на полную боли и бессонную ночь для маленькой девочки.
Выйдя из палаты он что то машинально автоматически кивнул родителям и направился к выходу. Теперь уже не только разум но и силы тоже, постепенно покидали его тело.
Домой он доплёлся уже под утро, ваще никакой. По дороге у него было много времени подумать и поразмышлять. Возможно ли изменить в нашей жизни что либо, если это уже случилось. Скорее всего невозможно и остается только сожалеть об этом или же принять как должное. Может быть нужно было бы это, просто предотвратить. Что было бы если папа с мамой держали ребенка за руки, переходя улицу. И что могло бы произойти, если бы он сегодня утром подошел к телефону и выслушал то, о чем ему говорят. Так нет же, состроил гримасу заумного пеликана и не соизволил даже смску написать своей возлюбленной. Видите ли у него работа!
Войдя домой, он уже не особо обрадовался разбросанным знакомым босоножкам, теперь ему самому придется отдуваться перед Викторией по поводу его отсутствия этой ночью. Тихонько, чтобы не разбудить, Пашка полез на антресоль за цветастой упаковкой. Это был новенький мобильник который он приберег на случай для своей девушки. Сегодня утром этот случай наступил. И теперь Пашка будет знать, что с его Викторией, ничего не должно случиться.