.
В замечательной сказке Метерлинка "Синяя птица" есть удивительная картина: дети попадают в страну, где обитают их умершие предки, в страну Воспоминаний.
И здесь, среди покинувших наш мир людей, звучит чрезвычайно оптимистическая идея:
" Мёртвые, о которых помнят, живут также счастливо, как если бы они не умирали."
А покойная бабушка говорит внукам - Тильтилю и Митиль: " Каждый раз, когда вы думаете о нас, мы просыпаемся и видим вас опять."
Перечитал я эти строки и решил вспомнить самых дорогих моих родных и близких, которые покинули этот мир. Чтобы вновь встретиться с ними, как маленькие герои "Синей птицы" с дедушкой и бабушкой. Встретиться и крепко обнять их.
Вспоминая каждого из них, я с горечью думаю, что был к ним недостаточно внимателен, не показал в полной мере, как их люблю.
Я думаю, что вспомнить о них - это важно не только для умерших, это ещё более важно для меня самого, ибо когда я вспоминаю о моих дорогих, они как бы вновь рядом, я чувствую их тепло, учусь у них доброте, сочуствию, щедрости...
И в то же время я отдаю им свой долг. Пускай они ТАМ живут счастливо, и пусть они видят нас опять!
Итак, за мной, в страну Воспоминаний!
Татьяна Ивановна Якушкина (урождённая Сахарова)
Она соединила две знаменитые фамилии. Предок её мужа, Иван Дмитриевич Якушкин был декабристом, получившим 20 лет каторги. Это о нём сказал А.С. Пушкин в "Евгении Онегине":
"Меланхолический Якушкин
Казалось, молча обнажал
Цареубийственный кинжал..."
Другая фамилия - Сахаров у всех на слуху. Академик Андрей Дмитриевич Сахаров был племянником Татьяны Ивановны.
Её племянницей была также и моя жена - Наталия Сергеевна , урождённая Сахарова. Она и познакомила меня со своей тётей Таней.
Когда произошло это событие, Татьяне Ивановне было уже за семьдесят. Меня сразу же покорил величавый и в тоже время очень простой облик этой замечательной женщины. Своеобразная смесь великой княгини и Арины Родионовны, няни Пушкина.
Она говорила Тургеневским языком - мелодичным, сочным, образным, с Московским выговором, вроде слова "булошная". Сейчас уже не осталось, наверное, никого, кто мог бы похвастаться такой речью. Я слушал её как музыку.
Отец Татьяны Ивановны, Иван Николаевич Сахаров, ещё до революции был известным юристом, которого тогдашние власти называли "постоянным адвокатом стачечников". К тому же он был чрезвычайно активным общественным деятелем. Видимо, эта активность генетически передалась его потомкам.
Рождённая в 1883 году в Москве, Таня Сахарова получила хорошее образование : после гимназии училась на Высших женских курсах, затем завершила образование в Германии. С детства знала английский язык.
Начитанная и размышляющая девочка, она с 12 лет стала убеждённой "толстовкой", вегетарианкой. С детства раздавала свои игрушки и одежду бедным, чем вызывала недовольство матери: не успеют родители что-то ей купить, как глядь, обновка уже уплыла из дому.
Когда началась Первая мировая война, Татьяна Ивановна поступила медсестрой в военный госпиталь.
Выйдя замуж за Николая Вячеславовича Якушкина, тётя Таня жила в одном из Арбатских переулков - Малом Николопесковском.
Где-то в начале двадцатых годов прошлого века на Арбате она увидела женщину с ребёнком, которая просила милостыню. Подошла к ней, подала и заговорила. Затем она сблизилась с этой парой, а через какое-то время взяла в свой дом мальчика, которого звали Егор. Она вырастила его, дала образование. В выделенную ему комнату повзрослевший Егор привёл жену, здесь они родили сына. Даже в те далёкие времена подобные поступки были большой редкостью.
Ещё один самоотверженный поступок Татьяны Ивановны. Когда после окончания Великой Отечественной в Москву вернулась жена её покойного брата с маленькой дочкой, и оказалось, что их дом разбомбили немцы, тётя Таня приютила их в своей единственной комнате. В такой тесноте, которую сегодня даже трудно представить, они прожили много лет.
Следующее деяние, быть может, не так значительно, но оно как нельзя лучше характеризует необычайно отзывчивую душу. Однажды она пришла к жене другого своего брата, и на вопросы о жизни эта женщина посетовала на безденежье и заплакала. Татьяна Ивановна, не раздумывая, раскрыла свою сумочку и вытряхнула всё, что там было. Всё до копейки...
У тёти Тани была дача в красивейшем городке на Оке - в Тарусе. Так вот на этой даче постоянно жили гости - родственники, друзья и просто знакомые. В меру своих возможностей она поддерживала и подкармливала их всех.
Бог не дал Татьяне Ивановне детей, что очень огорчало её, и она посвятила свою жизнь другим людям. Тётя Таня умерла в 1977 году в окружении любящих родных и близких. В её облике отразились лучшие черты русского человека: доброта, сердечность, щедрость души до самоотречения... Она всегда будет в моей памяти, и в памяти ещё многих и многих. А это значит, что она с нами...и мы с ней.
Ирина Рубина (урождённая Певзнер).
Это моя двоюродная сестра. Её любимая фраза: "Будь добрее!" Как девиз на щите древнего рыцаря.
В предыдущей главе я описал необыкновенную женщину из прошлого поколения, а теперь расскажу о чуде из поколения нынешнего.
Смотрю на её фотографию. Милое открытое лицо, честные откровенные глаза, доброжелательная улыбка. Среди сверстников я не встречал более отзывчивого, сердечного человека. Про неё говорили: святая женщина.
В раннем детстве она потеряла мать, и дальнейшая жизнь её складывалась тяжело. Думается, что это обстоятельство сыграло свою роль в том, что она развилась в столь необычную личность.
Она родилась в 1932 году в Москве, и на первых порах жизнь её происходила по обычным лекалам: школа, институт иностранных языков, работа, замужество, рождение сына... А с этого момента, как говорится, поподробнее.
Испытав множество неприятностей , - и в связи с сиротством, и по поводу фамилии, да и по общей неустроенности жизни в нашем государстве, - где-то в семидесятых годах двадцатого столетия Ирина вместе с мужем решила эмигрировать. И тут она неожиданно столкнулась с бешеным сопротивлением родственников. Тёти, дяди, кузены и кузины буквально пошли на неё войной. Само по себе такое явление - поразительный феномен. Можно только удивляться, как её тёти и дяди, в младенческом возрасте потерявшие отца, расстреляного большевиками за отказ сотрудничать с советской властью, - как они смогли превратиться в ярых сторонников существующего режима, в отчаянных патриотов коммунистической России? Некоторые из них даже вступили в эту самую партию. Уму не постижимо!
Ну, да ладно, вернёмся к моей сестрице. На бедную Ирину вылились потоки негодования почти всех родственников. Её проклинали, звонили с разными угрозами, обливали грязью...
Но она выдержала всё и уехала. Между прочим, на вечере по поводу её отъезда было больше 200 гостей. Дело в том, что благодаря своей необычайной доброте, Ирина приобрела массу друзей. По роду своей работы она была связана с медицинскими учреждениями и неустанно помогала каждому ближнему: кому благополучно родить ребёнка, кому вылечиться от тяжкого недуга, кому раздобыть дефицитное лекарство. Вспоминается, как у одной женщины были серьёзные проблемы при вынашивании ребёнка, так Ира устроила её в специальную больницу, где при родах буквально спасли ей сына..
Итак, она с мужем, четырёхлетним сыном и ещё тремя престарелыми родственниками оказалась в Америке. Я не буду описывать первые годы их жизни здесь, сейчас не об этом. Обычное дело для начинающих эмигрантов: то, что называется "чёрная работа" - и с утра до вечера. Но в конце концов Ира с мужем стали компаньонами в неком мелком бизнесе. И у моей сестрицы открылись возможности для благотворительности, так свойственной её богатой натуре.
Она была из тех людей, которые, не жалея себя, упорно ищут место приложения своей неиссякаемой доброты. Создаётся впечатление, что такого рода индивидуумы буквально перенасыщены желанием помочь ближним, и это желание кипит в них и рвётся наружу. Подобные люди обычно бывают религиозны, но к Ирине это не имело отношения
Живя в США, моя кузина, владея отличным английским, помогала русским эмигрантам в массе мелких, но совершенно необходимых дел, из которых в общем-то и состоит обыденная жизнь: написать заявление или какой-либо другой документ, поговорить с врачом, юристом, чиновником, разобраться в потоке информации...
Ирина помогала не только живущим в Америке, но и оставшимся в России - родственникам, друзьям и знакомым друзей. Скольким она помогла решить вопрос с эмиграцией, а потом и обжиться на новом месте!
Если у кого-то случалась беда, она тут же бросалась на помощь - на каком бы это берегу океана не происходило. Когда я перенёс серьёзную операцию на сердце, она прислала значительную сумму денег. Затем не однажды Ирина снабжала меня дефицитными лекарствами. Когда появились проблемы со здоровьем моей дочери, она разыскала квалифицированного врача. И так она помогала огромному количеству людей.
Все, кто побывал в Америке, поражаются на доброжелательность её граждан. Увидев на дороге, что у вас проблемы с машиной, множество проезжающих водителей остановятся и предложат свою помощь. Если вы идёте по улице с озабоченным лицом, американцы подойдут и спросят, как вам помочь. Для граждан России это просто непостижимо. Это люди из другой цивилизации. Так вот Ирина - как будто из этой цивилизации.
Ко всему прочему надо добавить, что все свои добрые дела сестрица реализовывала молча, не только не афишируя, но даже наоборот скрывая их. С последствиями этого я столкнулся сейчас, собирая материалы для этих заметок. Когда я обратился к её ныне живущим родственникам с просьбой привести известные им примеры благотворительности Ирины, они развели руками: она, мол, никогда не говорила об этом. Можно только сказать, что когда заходил разговор об Ирине Рубиной, окружающие буквально захлёбывались от восторженных отзывов. Это было массовое явление. Но ведь не будешь спрашивать этих людей, что она сделала для вас?...
Надо сказать, что в своей благотворительности моя кузина была очень мудрым человеком. Когда мы с женой отважились на эмиграцию, я долго не решался сказать об этом Ирине: вдруг отсоветует, как это было когда с аналогичным вопросом к ней обратился один родственник. Но когда я сообщил о нашем решении Ирине, она не задумываясь ответила: "Тебе только здесь будет хорошо," и пообещала помощь. На мой вопрос, почему она не советовала это сделать другому своему родственнику, она пояснила, что тому человеку с его характером и особенностями в Америке было бы трудно, а для таких как я и моя жена это очень подходящее место. В результате в тот момент, когда Ельцин из танков расстреливал Белый дом, наша перепуганная семья покинула Родину.
К сожалению, мне не довелось уже встретиться с сестрицей: за несколько месяцев до нашего прибытия она умерла от рака, с которым боролась много лет. Но даже в такой, казалось бы безнадёжной ситуации, она позаботилась о нас: заранее приготовила для моей семьи мебель, посуду, какие-то вещи. Она поручила своему мужу, сыну , друзьям - помогать нам, оставила перечень дел, которые необходимо осуществить для нашего благополучного вхождения в Американскую жизнь.
Поднимаю глаза к небу и говорю: " Спасибо тебе, сестричка! Мы не забудем тебя!"
А в заключение хочется порадоваться, что есть на свете человек, который унаследовал доброту и отзывчивость Ирины. Это её сын.
Наталья Петровна Руссо.
Каждый раз, когда я чищу картошку, вспоминаю эту исключительную женщину. Наталья Петровна делала это артистически: с каждой картофелины у неё выходила единая, неразрывная стружка. Не смотря на все старания. у меня так выходило очень редко, только с небольшим клубнем.
Ещё она замечательно готовила. Никто не мог так вкусно поджарить картошку, как она. Каким образом получалась такая вкуснота - ума не приложу. Супы - венец поварского искусства - у неё получались такие, что пальчики оближешь.
Судьба Натальи Петровны необычна. Она родилась и выросла в российской дореволюционной деревне. Однажды в это местечко явился молодой хозяин поместья. Видимо, начитавшись книг, он решил выбрать себе невесту из деревенских девушек. Как вы уже, наверное, догадались, он выбрал юную Наташу. Она и вправду была очень хороша. На сохранившемся портрете руки её будущего мужа видна великолепная, пшеничного цвета коса, заложенная вокруг головы, и благородные, прямо-таки античные черты лица. Можно только удивляться, как такая краса могла появиться в захолустной Российской деревушке? Если же к этому добавить её необыкновенно мягкий характер, необычайную культуру поведения, гладкую и ясную речь, то удивлению не будет границ.
Новоиспечённого мужа её звали Василий Николаевич Руссо. Тоже весьма симпатичный молодой человек, из греков. С характерными для этой нации строго-красивыми чертами лица. Он был известным Московским художником-скульптором.
Однажды, путешествуя по России, я увидел в Малоярославце Калужской области памятник, посвящённый победе русских над французами в войне 1812 года. На нём значился автограф "В. Руссо".
Уже в эпоху Советской власти Василий Николаевич лепил скульптуры целого ряда видных деятелей того времени. Сохранились воспоминания, как ему позировал Валерий Чкалов, знаменитый лётчик, совершивший беспосадочный перелёт через Северный полюс в Америку.
Наталья Петровна была свекровью моей матери. Её сын, заведя с женой ребёнка, уехал в Ленинград учиться в морском училище. Там у него появилась новая любовь.(С любимыми не расставайтесь!) А моя мама тем временем познакомилась с моим отцом и родила меня. В результате они с мужем разошлись. Отец моего старшего брата обосновался в Ленинграде, а моя мать с двумя сыновьями осталась в квартире Натальи Петровны. К сожалению мои родители не создали своей семьи...
С младенческих лет я жил рядом с этой удивительной женщиной. И вот что до сих пор поражает меня: Наталья Петровна совершенно не делала различий в отношении к родному внуку, ребёнку её сына, и ко мне, так сказать, мальчику не родному. Согласитесь, что для этого надо иметь очень доброе сердце. Много лет она заботливо обихаживала нас обоих. Всю жизнь буду помнить, как , едва я приду из школы (мама была на работе), в дверь заглядывает бабушка Наташа, как мы звали её, и ласково спрашивает: "Кушать будешь, дорогой?" И вот уже несёт дымящуюся тарелку супа и свою замечательную жареную картошку.
Мы жили в огромной коммунальной квартире. Десять семей! Коридор такой, что мы, мальчишки, играли там в футбол настоящим футбольным мячом. Ну и, конечно, в такой "коммуне" постоянно разгорались споры, ссоры, нешуточные баталии. Так вот что удивительно: Наталья Петровна никогда ни с кем не ссорилась. Как это удавалось простой деревенской женщине, которая даже писать толком не научилась - это загадка. У неё была какая-то внутренняя, генетически заложенная интеллигентность. Откуда? Бог весть. Не возьмусь даже утверждать, что она прочла какие-нибудь книжки. Это какой-то феномен!
Я никогда не слышал, чтобы Наталья Петровна говорила о ком-нибудь худое. Наоборот, она постоянно оправдывала, объясняла чьи-то нехорошие поступки. И не было в этой многолюдной и многонациональной квартире человека, которому она не оказала какую-то услугу.
Наталья Петровна была очень энергичным и физически крепким человеком. Соседи удивлялись, как бодро она носится по длиннющему квартирному коридору. "Вы сшибёте кого-нибудь!" - кричали ей вслед и опасливо сторонились.
Когда она шла по Московским улицам - высокая, стройная, подтянутая в свои 70 лет,- с ней случались казусы. Увяжется за ней какой-то молодой человек, потом обгонит, заглянет в лицо и разведёт руками. " Сзади пионерка, спереди пенсионерка," - шутливо говорила о себе бабушка Наташа.
Её невозможно было увидеть без какого-либо занятия. Она всегда была при деле: готовила, убиралась , шила...
Она и умерла в трудах - за своей любимой ножной Зингеровской швейной машинкой...
Арнольд Леонидович Ческис.
Воспоминания часто связаны с какими-то предметами, событиями, действиями...
За праздничным столом я непременно вспоминаю бесподобного Арнольда Леонидовича Ческиса. Во время какого-нибудь торжества он бывало сердито взглянет на бутылку коньяка и скажет: "Или пьём или убираем!"
А был он выдающимся хирургом-урологом. К нему в Морозовскую детскую больницу в Москве съезжались маленькие пациенты со всех концов нашей необъятной Родины. Ческис исключительно точно ставил диагноз, а затем просто творил чудеса хирургического искусства.
История знакомства моей семьи с прекрасным доктором и дальнейшего общения с ним весьма типична, и поэтому имеет смысл её описать.
Когда в 1975 году у нас родилась дочь,то безмерная радость наша вскоре была омрачена проблемами с её здоровьем. С самого рождения было видно, что с ней что-то не так : она была неспокойна, часто её тошнило. Мы обошли множество врачей, и никто не мог определить причину. Но однажды в поликлинике жена заглянула в медицинскую карту ребёнка (надо напомнить, что в карточку вклеивали все анализы и родителям не позволялось туда "совать нос"). Так вот она обнаружила, что в анализе мочи дочери огромное количество лейкоцитов. Она выразила недовольство по поводу того, что лечащий врач не обратил внимания на ужасный анализ. После этого результат анализа исчез из карточки. (Это характерная иллюстрация к моральному облику рядового советского врача)
В панике мы забегали по урологам. Они в один голос говорили, что ребёнка надо положить в больницу на две недели, чтобы сделать необходимые анализы. Но мы, зная, что такое советская больница, не могли на такой срок отдать нашу малышку. И тут, к счастью, мы через знакомых вышли на Ческиса.
Первое впечатление от доктора : высоколобое интеллектуальное лицо, проницательный открытый взгляд, подкупающая улыбка, понятная обывателю речь высококвалифицированного врача.
Посмотрев рентгеновские снимки, Арнольд Леонидович сразу же определил, что у нашей дочери патология почек. Необходимо сделать ряд тестов и анализов, а после этого - операция. Никаких двух недель на тесты не нужно, их сделают за один день.
В ту первую встречу с Ческисом случился один казус. Дело в том, что человек, который его рекомендовал, на наш вопрос : "Нужно ли доктору приплатить?" многозначительно ответил : "Сами разберётесь."
И вот, едва закончился приём у Арнольда Леонидовича, моя жена торопливо открыла свою сумочку. Увидев это, доктор метнулся к двери и крикнул в коридор : "Кто следующий?" Пришлось закрыть сумочку и быстренько ретироваться.
Вы слышали когда-нибудь на нашей Родине о враче, который не берёт взяток? Так вот, Арнольд Леонидович был из породы именно таких уникальных людей. Среди родителей его маленьких пациентов ходили легенды по поводу этой особенности доктора. Рассказывали, как он спустил с лестницы одного кавказца, который пытался преподнести ему ковёр. Люди слышали, как он отчитывал мамашу, которая совала ему конверт с деньгами. " Я спас вашему ребёнку жизнь, - кричал он, - а вы мне суёте какие-то деньги!"
В связи с этим мне вспоминается, что когда я был приговорён к серьёзной операции на сердце, то пришлось дать опытному хирургу кругленькую сумму ,чтобы он всё сделал сам, а не поручал асистентам.
Как же возник такой феномен у доктора Ческиса? Зарплата у него была весьма незначительная, жил он в очень скромной квартире, ни дачи, ни машины... И такая скромность, такая стерильная совесть!
Вообще, глядя на жизнь этого замечательного хирурга, было стыдно за нашу страну. Доктор медицинских наук, главный детский уролог Москвы, один из лучших урологов страны - и такая стеснённая жизнь! Ведь, в конце концов, условия жизни непременно отражаются и на результатах работы. Думаю, что такой человек где-нибудь на Западе был бы миллионером, и при этом сделал бы гораздо больше, чем в наших реальных условиях.
В связи с этой из ряда вон выходящей особенностью доктора Ческиса, у меня возникает вопрос : неужели его жена при столь скромных условиях жизни мирилась с этим качеством мужа-бессребреника? Мне достоверно известно, что так оно и было. И это тоже своего рода феномен.
Если отношение Арнольда Леонидовича к мздоимству заслуживает уважения и даже восхищения, то желание родителей спасённых им детей отблагодарить уникального доктора должно восприниматься хотя бы с пониманием.
Так вот, после того, как Ческис, проведя две операции моей дочери, как минимум спас ей почку, а может быть, и жизнь, я вполне логично воспылал желанием как-то отблагодарить его. Зная неприступный характер Арнольда Леонидовича, пытался сделать ему какой-то подарок в день рождения, но меня предупредили его близкие : он не примет ничего, кроме книг.
Но я на этом не успокоился и упорно теребил доктора : чем можно ему помочь? И наконец, к моей радости, выяснил, что для проведения его операций необходимы некие приспособления, которые больница не может изготовить. Я помог Арнольду Леонидовичу и был счастлив.
Ещё один больной вопрос для наших врачей 70-х - 80-х годов прошлого столетия. (Не знаю, как обстоят дела сейчас.) Доктора Ческиса частенько вызывали на неотложные операции в самое неурочное время : в выходные, в праздники, во время отпуска, среди ночи... Прибыть нужно было срочно , и он брал такси. Брал за свой счёт, так как компенсация таких расходов не была предусмотрена в сметах больницы. Иногда мне , как обладателю транспортного средства, удавалось выручить его...
Несколько иллюстраций, характеризующих личность чудо-доктора.
Его маленькие пациенты в один голос рассказывали, как доктор Ческис приносил им конфеты в послеоперационную палату. Надо сказать, Арнольд Леонидович прекрасно находил общий язык с детьми любого пола и возраста. К этому добавлю, что Ческис, в отличие от других врачей и больниц, следил за здоровьем своих прооперированных многие годы. Казалось бы, так оно должно быть всегда и везде, но вот мой личный пример : после многочасовой операции аорто-коронарного шунтирования сердца, я с удивлением узнал при выписке, что никакого дальнейшего курирования со стороны больницы не будет. А ведь в следствие такой операции давали инвалидность...
И ещё один случай. Однажды мы с женой в выходной день оказались в районе метро "Добрынинская", что поблизости от Морозовской больницы. И вдруг встречаем нашего дорогого доктора.
- Арнольд Леонидович! Вы куда же это направляетесь во внеурочное время? Он был крайне смущён, и опустив глаза, пояснил: : - Да вот вчера сделал сложную операцию маленькой девочке, надо посмотреть на неё, вдруг что-нибудь не так...
Арнольд Леонидович Ческис, как говорят военные, умер на боевом посту. В свои 76 лет он не переставал делать операции детям. А умер он скоропостижно - от обширного инфаркта.
Какое счастье, что порой являются на Землю такие замечательные люди!
Тётя Сара и дядя Сеня.
Когда я задумал написать об этой супружеской паре, первая мысль была : надо изменить имя моей тёти. Вот до чего въелась в нас боязнь косых взглядов антисемитов и желание избежать имён, упоминаемых в ходячих русских анекдотах!
Но потом я подумал, что этого нельзя делать, это будет предательством очень хороших людей. Ведь тётя Сара не сменила своего имени, как это сделали её сёстры, она прошла с этим именем всю свою нелёгкую жизнь.
Итак, тётя Сара и дядя Сеня - это были рядовые советские труженники. Но труженники самоотверженные. Они полностью посвятили свои жизни близким : детям, родственникам...
Оба они были музыкантами : она - пианистка, он - скрипач. Многие годы они работали по выражению В. Путина "как рабы на галерах". На их иждивении, кроме двух собственных дочерей, была престарелая мать тёти Сары, две её сестры, получавшие копейки по инвалидности, и племянница.
Тётя вела в школе, как это тогда называлось, уроки пения, и давала частные уроки музыки. Дядя с утра до вечера играл в оркестре, развлекавшем публику в Московских кинотеатрах.
Когда я был мальчишкой и с нетерпением ждал своего дня рождения, мама меня спрашивала : "Что тебе лучше : позвать гостей или подарить дорогой подарок?" Я неизменно отвечал : "Позвать гостей." Так вот я отлично помню, что на каждом таком мероприятии неизменно присутствовала тётя Сара. И всегда дарила самые лучшие подарки. Однажды, в очень тяжёлые времена, она подарила первый в моей жизни фотоаппарат. И ещё я помню, что дядя Сеня появлялся обычно уже "под занавес", после окончания всех киносеансов, которые он обслуживал. Ему всегда оставляли вино и закуски. "Это дяде Сене", - говорила моя мама. Однажды, после войны, он преподнёс мне свои офицерские погоны, и подарок пришёлся мне по душе.
Что удивительно в их самоотверженной жизни и судьбе, так это то, что опекаемые ими родственники воспринимали эту заботу как что-то обыденное, само собой разумеющееся. Часто даже высказывали какие-то недовольства. К примеру, сестра тёти Сары, заметив.что та подкармливает свою дочь витаминными продуктами (а у дочери было серьёзное заболевание), выговаривала ей за то, что она обходит при этом племянницу. Между прочим, когда через много лет я напомнил этой самой повзрослевшей племяннице об огромной поддержке тёти Сары, та возмущённо ответила : "Да ничего подобного!" Никакой благодарности.
А в один прекрасный день родственники нанесли этой благородной паре тяжёлую рану. Дело в том, что все они жили в большой коммунальной квартире в центре Москвы. И вот эту квартиру решили расселить. Так сестра тёти Сары попросила ни в коем случае не селить их семьи вместе. Устали они от своих благодетелей. Тётя Сара рассказывала об этом со слезами.
Я думаю, что тёте моей в жизни немало доставалось по поводу национальности и непопулярного имени. Мне известен только один случай. Все, кто учился в то время в школе, знают как ученики пренебрежительно относились к урокам пения и к их преподавателям, особенно если они носят такие имена. Так вот один ученик запустил в тётю Сару стулом. В результате у неё были сломаны пальцы - её рабочий инструмент.
И тётя Сара и дядя Сеня были страстными пропагандистами своего дела - великой Музыки. Когда в их доме собирались дети, наша тётя садилась за рояль, и под её акомпанемент мы пели "Катюшу", "Тёмную ночь", "Землянку", а позже "Подмосковные вечера", "Я люблю тебя, жизнь"... Порой и дядя Сеня присоединялся со свой любимой скрипкой.
Нельзя сказать, что судьба благоволила к этой паре. Их младшая дочь после тяжёлой болезни умерла ещё совсем молодой. После неё остался сын, в трудном подростковом возрасте. Его воспитание полностью легло на плечи тёти Сары. Вскоре парень попал в нехорошую компанию и оказался замешан в криминальную историю. Тётя Сара, проявив недюжинную сообразительность и энергию, срочно устроила ему призыв в армию, чем спасла от тюрьмы. И даже этот её мужественный поступок вызвал недовольство родственников. Обстоятельства сложились так, что в то самое криминальное дело был вовлечён тёти Сарин племянник, родители которого не смогли его спасти, и он получил срок. Почему-то они сочли это несправедливым.
Буквально заезженные тяжёлой жизнью, мои тётя и дядя умерли один за другим.
Я с грустью думаю : что же в этой жизни их порадовало? Ради чего они жили? Хорошо ещё, если они понимали героизм, жертвенность собственной судьбы, тогда, быть может, в уголке сердца прозвучала какая-то радостная нота. Но мне кажется. что они, также как их близкие, ничего особенного в своих поступках не видели.
Наверное, таких скромных, незаметных героев, как мои тётя и дядя, немало жило и ещё живёт на земле.
-------------------------------------
В заключение этих рассказов о замечательных людях хочется немного пофилософствовать о живых и мёртвых, о жизни смерти.
Как возникает этот удивительный феномен доброты? По моему мнению, прерогатива тут за генетикой. В некоторых семьях это благо передаётся по наследству. Но с другой стороны, я надеюсь, что такое качество можно и воспитать в человеке : примерами, в том числе и личными, наконец, чтением произведений, вроде того, что я сейчас пишу.
Ведь когда я вступаю в эту самую "страну Воспоминаний", тотчас же, как прекрасно сказала Белла Ахмадулина,
Друзей моих прекрасные черты
появятся и растворятся снова.
И если я хочу остаться в памяти моих потомков, то надо постараться быть похожим на лучшие человеческие образцы.
Хочется отметить и ещё одно необъяснимое явление. По моему, у каждого живущего человека есть чувство вины перед умершими. Эту мысль однажды высказал А.Твардовский. И хотя он имел в виду эпоху войны, это ощущение можно распространить и на мирное время :
Я знаю, никакой моей вины
В том, что другие не пришли с войны,
В том, что они - кто старше, кто моложе -
Остались там, и не о том же речь,
Что я их мог, но не сумел сберечь,-
Речь не о том, но всё же, всё же, всё же...
.
.
.
.