Так что же есть любовь?

   
Мы все, живущие, любовь поём.
Мне пусто без тебя. Но пустота
не есть совсем отсутстствие твоё,
а только лишь присутствие не там,
где я. И я – всегда не там, где ты.
И ощущенье этой пустоты,
надеюсь, и тебе самой знакомо.
Всё двойственно. Но пониманьем дома,
как общности двоих, зря не греши.
Дом – это тела личное пространство,
а тело – суть убежище души.
Душа свою имеет оболочку:
одна – в одном. И это постоянство
не позволяет нам поставить точку
в вопросах: что же  есть такое дом?
и: ты един один или вдвоём?

Что есть душа для тела своего:
хозяйка иль слуга? Приоритет
природою заложен одного
из них, иль всё же паритет?
Конечно же, главенство у души.
Она все наши действия вершит.
А если так –  уместны ли фанфары? –
тела – лишь полужёсткие скафандры,
плодящиеся только лишь затем,
чтоб было бы куда переселиться
из бренных, отслуживших срок свой тел
бессмертным душам. Это заключенье
конечно же, не повод веселиться,
но факта непреложное значенье:
тела плодятся прямо на Земле,
а души в них вселяются – извне. 

А ежели всё так, то кто есть мы:
земляне или космоса созданья?
И результатом этой кутерьмы,
что будет: отрицанье иль признанье
за нами права двойственными быть?
Мы – два в одном – коктейль. Пора забыть,
что человек  и есть венец природы.
К тому же половинками нас кто-то
сумел прозвать: мол каждый – только часть
всего себя, вторую половину
всяк должен, надрывая пуповину,
найти и с ней покой свой повстречать.
И, видимо, деленью нет конца:
на половинки делимся, на части.
Спросить бы у Создателя-Отца:
что есть в его понятьях счастье,

а что любовь? Которой из частей
разрешено влюбляться и любить?
Вдруг обе захотят любви своей,
то целому, единому – как быть?

Я больше философствовать не буду –
мы двойственны. И двойственно общенье:
слиянье душ – космическое чудо,
а просто сочлененье оболочек –
механика и способ размноженья
путём соединения двух точек
двух разнополых тел. Какая проза.

Так что же есть любовь:
порыв?
иль поза?