Елене Давывовой
05.06.2012
После мокрого сезона, когда днём и ночью идут дожди, и льют ливни, а вода бурными потоками течёт с гор и возвышенностей, заливая рисовые поля, наполняя речушки, реки и другие водоёмы; размывает дороги, делая на них огромные лужи, наступает сухой сезон, когда Солнце властвует над водой, осушая всё вокруг…
Как - то раз, после таких долгих дождей, поехал мастер Сейн в город продавать свои изделия: глиняные горшки, миски, тарелки, жаровни, на которых кхмеры готовят себе еду, и много других мелочей, полезных в хозяйстве. Он запряг двух волов; на телеге красиво развесил свои изделия, а в помощницы себе взял жену, Среймау.
Ехали они ехали по такой размытой дороге, что застряли в луже… Сейн и Среймау и толкали телегу и тянули , но она - ни с места… Волы мычат, деревянные колёса трещат, рвётся упряжь, а телега стоит на месте, будто кто её держит. Кхмеры не любят огорчаться, оставили они телегу, отвязали волов, чтобы те погуляли по сочной траве, пока она ещё есть, сами развели огонь, и Среймау стала готовить еду. Сейн растянул гамаки, ведь после обеда нужно отдохнуть. Вскоре они уже покачивались в гамаках, и Среймау запела:
Я люблю тебя, нежный мой цветок,
Но имею я лишь воздуха глоток…
Отец за деньги отдаст тебя другому.
Я облаком поплыву над тобою
Птицей полечу над вами
Сердце моё вырвется на свободу…
Эта печальная песня чаще других поётся кхмерами ведь, чтобы жениться на любимой, надо заплатить её родителям выкуп за невесту, а в Камбодже не много богатых… У Среймау был красивый голос, Сейн тихо подпевал ей, мысленно благодаря своих родителей, которые оставили ему не много денег, но достаточно, чтобы жениться на любимой и быть счастливым.
Всё стихло вокруг, будто сама природа слушала их пенье. А после отдыха всё началось сначала…. Он снова запряг волов, дёргал телегу, но она - ни туда, ни сюда.. Сейну очень нужно было добраться до города засветло, и он в сердцах закричал:
- Проклятая лужа, отдавай мою телегу!
- Не смей называть меня проклятой! Я, может быть, просветлённая… А твою телегу не отдам, пока не принесёшь мне вон с той горы говорящий камень. А если не принесёшь, твою повозку опрокину, горшки твои проглочу.
Испугался гончар, думает: « Наверное, это дух зловредный со мной разговаривает», а лужа продолжает:
- Не пугайся, а ступай на гору, там у входа в пещеру, под большим деревом даым паотх*, и найдёшь мой камень. Скажи, что я по нему скучаю, что большая вода смыла меня вниз, что я никогда не смогу к нему подняться, но если ты принесёшь его ко мне, мы снова будем неразлучны.
Не часто встретишь на пути говорящую лужу, Сейн даже растерялся немного:
- Это ты, лужа, разговариваешь со мной?! Или я на солнце перегрелся?
- Я, кто же ещё? Кроме нас нет никого на дороге, не твои же волы или горшки тысячу лет жили под одним деревом с волшебником.
- Так это волшебник научил тебя разговаривать
- облегчённо вздохнул Сейн - Значит я не заболел.
- Зови свою жену, мы с нею петь станем, пока ты не принесёшь моего друга, а сам поторапливайся вернуться к закату. Солнце поджаривает мои бока, и твоя телега может застрять здесь до следующих дождей!
Сейн подошёл к Среймау, которая не далеко от дороги сорвала с дерева гроздь бананов и теперь защищала их от сердитой обезьяны, объяснился с ней и зашагал в сторону горы. За спиной он слышал, как распевала лужа, а Среймау вторила ей:
Я ласковая лужа
Люблю болтать и петь
Я грязевое чудо –
Лечу от всяких бед...
Идти было не просто – лианы опутывали руки и ноги, колючки впивались в тело, но с помощью комбат прокке* уже скоро он подошёл к пещере. Осторожно просунул голову, прислушался – было тихо, а когда глаза привыкли к темноте, в глубине пещеры Сейн разглядел место для костра и догадался, что в ней живут люди... К его счастью в тот момент их не было в пещере, но камней было множество... Откуда узнать, который из них говорящий... Подумав Сейн негромко позвал:
-Э-э-й! Говорящий камень, я пришёл за тобой. Большая говорящая лужа просила принести тебя к ней, нето она никогда не отпустит мою телегу!
- Пчхи! Пчхи! Не знаю я никакой лужи... Да здесь и без неё сыро.
- Знаешь, знаешь! Это теперь она стала лужей, а раньше была глиной, и вы жили с ней бок о бок, пока сильный дождь не смыл глину к подножью горы. А теперь она по тебе сильно скучает, вот и мою телегу затянула, чтоб заставить меня сходить за тобой... Да где же ты?
- Здесь, где же ещё мне быть, они положили меня на сундук, чтоб легче находить в темноте своё золото.
- А кто это «они»?
- Разбойники, вот кто!
В это время Сейн уже подходил к камню, снял его с сундука и открыл крышку
- Ты говоришь, она сильно по мне скучает? – спросил камень
- Да, сильно – быстро ответил гончар.
Золото поглотило его мысли, и Сейну уже не хотелось думать о говорящем камне или его подруге. А тащить на себе этот увесистый камень вместо золота , казалось, и вовсе глупо ...
Но тут Сейн подумал о любимой жене, об их прекрасных детях, о том, что предательством сильно обидит Духов Пном Бокор, что духи его предков вряд-ли вступятся за него, ведь им будет просто стыдно , как было-бы стыдно самому Сейну, если бы его дети коварно обманули того, кто доверил им свою тайну... Победив жадность, гончар вскинул на плечо мешок с камнем, забросив поверх несколько пригоршней золота, и быстро пошёл вниз, к телеге, к жене. Мешком он зацепился за колючки, и всё золото рассыпалось. «Эй, Растяпа, – заголосил камень - быстро подбирай, скоро разбойники вернутся, заметят пропажу, и тебе несдобровать...» Сейн подобрал золото, подвязал мешок, который стал ещё меньше, и быстро – быстро зашагал в сторону говорящей лужи. Ему совсем не хотелось думать о том, что разбойники набрели на его телегу, и Среймау могла попасть в беду...
Издалека он увидел перевёрнутую арбу, перепуганных волов, но нигде не видел своей жены...
- де моя жена?! - закричал
- А где мой камень?!
- Вот он! - Сейн достал из мешка говорящий камень.
- Этот камень я люблю, нежно грязью облеплю - радостно забулькала лужа.
- А я люблю свою жену! Где она?! Отвечай!- прокричал Сейн.
- Её увели разбойники. Они побили все твои горшки. Мне одной с ними было не справиться: затяну двоих по- пояс; другие черверо их вытащат, а меня палками лупили - зарыдала лужа.
- Не хнычь! Камень я тебе пока что не отдам, а вот золото припрячь для меня. Когда спасу жену, оно нам очень пригодится. С этими словами Сейн высыпал золото в лужу, сунул говорящий камень в мешок и направился обратно к пещере.
Тем временем разбойники добрались до своего убежища и сразу увидели пропажу. Они страшно разозлились, хотели тут же кинуться в погоню, но темнело, и главарь сказал: « Тот, кто унёс наше золото, засветло до людного места не доберётся, а ночью его растерзает тигр. Утром найдём своё - оно тигру не вкусно!!» И все захохотали. Потом главарь велел Среймау развести огонь и приготовить им еду. Пока она разжигала костёр, варила сняу*, разбойники растянулись отдыхать, оставив одного – присматривать за входом.
А Сейн уже добрался до пещеры. Стемнело. В пещере пылал костёр, и ему хорошо было видно то, что происходило внутри.
- Ну, камень, мне ой-ой как нужна твоя помощь.
- Чем же я могу помочь?! - удивился камень. И не успел он подумать, что не имеет ни рук, чтоб держать оружие, ни ног, чтоб настичь врага, как его осенило:
- Кажется, я знаю, что надо делать – шепнул Сейну – брось меня в кусты, поближе в входу.
Сейн сделал это. А камень сначала пошептался о чём – то со скалой, скала вздохнула, да так, что с её вершины полетели камни, потом по всей скале пронёсся ужасный шорох. Разбойники насторожились, но после вкусного обеда им было лениво долго тревожиться. Среймау же сразу почувствовала, что это Сейн даёт о себе знать, что он рядом и спасёт её. Она, как-бы невзначай, перебралась поближе к выходу чистить котёл. Разбойник, которого оставили караулить вход в пещеру, хотел – было толкнуть Среймау обратно, но главарь посмеялся над ним: « Уж не боишься – ли ты, что что эта стряпуха убежит ночью в джунгли?» На самом деле всем им очень не хотелось слышать, как женщина скребёт камнем по железу, но котёл не чистили с тех самых пор, как отняли у его добропорядочного семейства, которое перебиралось из одного срока* в другой, поближе к родителям (а было это ещё до позапрошлого сезона дождей..) Караульный сделал такое независимое лицо, что он –то уж точно ничего не боится, и даже отсел подальше от котла и женщины, которая издавала такие противные звуки... За Среймау не надо было следить - разбойники едва терпели этот невыносимый скрежет.
Уже давно стемнело. Сытые и уставшие от рысканья по большим и малым дорогам разбойники стали по – одному засыпать. Часовой тоже дремал. Как только говорящий камень увидел это, он заорал так громко, что от страха и от неожиданности разбойники чуть не поубивали друг друга. В темноте они налетали то на разбросанные повсюду камни, то один на другого. Из своего укрытия Сейн швырял в пещеру увесистые камешки, которые иногда попадали в цель, и тогда брань и плеск пощёчин становились ещё громче. Когда паника спадала, и разбойники готовы были угомониться, камень издавал новый, ещё более устрашающий вопль, и всё начиналось сначала.
К утру все они так вымотались, что уснули, как только рассвело. Сейн потихоньку отвёл жену подальше от входа, дал ей в руки свой комбат прокке и осторожно пополз к говорящему камню. Опасаясь разбудить обитателей пещеры, он тихонько положил камень в мешок и, так же бесшумно вернулся к Среймау.
Сейну очень хотелось ещё немного разжиться золотишком, но он не стал рисковать и бодро зашагал в ту сторону, где оставил своих волов, где лежала на боку его телега, где говорящая лужа ждала свой камень. Он всё время поторапливал жену и прислушивался : нет – ли уже за ними погони. Когда говорящий камень понял, о чём тревожится Сейн, он тихонько рассмеялся. От этого смеха на душе гончара стало спокойно, он перестал бежать, даже дал передохнуть женщине, и всё думал: «От чего это говорящий камень так беззаботно смеялся?»
Обманутые и обозлённые разбойники не могут долго и сладко спать... Очень скоро они проснулись, вскочили на ноги, осмотрелись вокруг и, полные ярости и мести, бросились к выходу из пещеры... Но! У самого выхода, как солдаты готовые к бою стояли: сначала три королевские кобры; за ними пять разъярённых тигров, а на ветках деревьев сидели вооружённые кокосами мартышки. Вечером, когда камень пошептался с Горой, та обеспокоила саму Бабушку Мао* и рассказала ей о бесчинствах, творимых на Пном Бокоре. Бабушке Мао не понравилась эта история, вот она и приказала так напугать разбойников, чтоб духа их не стало. И в самом деле, увидев, что обидели не только людей, злодеи испугались и стали молить о пощаде. Они умоляли кобр и тигров, клялись мартышкам, заверяли всех и, прежде всего, Бабушку Мао, что никогда впредь не будут воровать и, уж тем более, разбойничать. Несколько часов эти негодяи провели в страхе и ужасе, а когда увидели, что перед пещерой уже не стоят королевские кобры, не скалят свои ужасные зубы разъярённые тигры, бывшие разбойники бросились врассыпную.
А Сейн с женой добрались до своей телеги.
- Вот твой любимый друг! – с этими словами гончар положил говорящий камень в сильно подсохшую лужу - Давай моё золото!
- Не отдам! – засмеялась лужа - Не отдам, пока не пообещаешь забрать нас с собой!
- Вот те на! – засмеялся Сейн - Нам и самим не хочется с вами расставаться, правда, Среймау?
- Чистая правда, муженёк – засмеялась женщина.
Гончар с женой вытянули свою телегу из лужи, на дне её настелили битых черепков, по верху - рваный мешок, на него собрали всю глину, а потом водрузили волшебный камень. Золото Сейн отдал жене, пообещав по дороге рассказать, откуда оно у него. Наконец он запряг волов, и они тронулись в путь.
В деревне долго ещё вспоминали, как Сейн и Среймау вернулись из города с грудой черепков, кучкой глины да никчёмным камнем, каких вокруг полным – полно. А те построили новый дом, вырыли небольшой пруд, у пруда посадили священное дерево Паотх В самом же пруду выросли прекрасные лотосы. В тени этого дерева до сей поры неразлучно живут говорящие
камень и глина. Когда спадает жара, вся детвора собирается у пруда, чтобы послушать удивительные истории, которые рассказывают им Сейн и Среймау...
*дерево с прекрасными цветами, считается священным
*кинжал, с помощью которого расчищают путь в джунгляхкамень
*горячая пища наподобие густого супа
*кхмерская деревня более 10-ти дворов
*покровительница Пном Бокор
*пном-гора