Бесконечна пытка тишиной,
Тишина смеется над тобой
Застывает время на стене,
У часов печали стрелок нет.
Ночь за ночью, день за днем - один,
Сам себе слуга и господин,
А года уходят в никуда,
Так течет в подземный мир вода...
Боль, только боль
До конца честна со мной,
И она бывает сладкой,
Но все чаще злой.
А снег за окном скоро сменится дождем,
Это ангелы без крыльев плачут о былом...
начало:
http://www.proza.ru/2013/01/20/1929
- А вот интересно, как ты с такими ушами живёшь?
- А чем тебе мои уши не нравятся?
- Ну, длинные, остроконечные и ты ими шевелишь, просто как кошка или собака.
- Так это дело то нетрудное, - Лантильда прижала уши к голове, затем оттопырила уши и помахала ими, словно пытаясь взлететь. – А у людей разве уши не шевелятся?
- У нас атрофированы эти самые мышцы, - Гейзерих постучал себя по ушам. – Видимо не понадобились. Хотя встречаются люди, умеющие тоже шевелить ушами, но до вас им далеко.
- А, понятно, - Лантильда поболтала в миске с кашей обструганной веткой. – А в Державе есть эльфы? Не наши, некроярские, а чисто ваши – державные?
- Свободных нет. У нас вообще в Державе с представителями других рас плохо. Мы ведь вас, тех, кто не человек - «нелюди» зовём.
- Но ведь мы и вправду не люди, - Лантильда принялась кромсать шмат сала.
- Не люди, это верно. Да только у нас словом «нелюди» и таких преступников кличут, что на ночь и вспоминать страшно.
- Хм! Приятное сравнение. И что, у вас действительно всех эльфов, гномов, мандрагайлов, сфинксов, грифонов и прочую массу народа – в шею гонят? Мне мои учителя, что с вашим племенем воевали, ничего эльфах, что сражались с людьми, не рассказывали. Только люди воевали и больше никто.
- Да нет вашего брата в Державе полно, но они стоят на более низкой ступеньке социальной лестницы. Социальная лестница это...
- Я в курсе, что такое социология и каковы аспекты развития социальной эволюции под воздействием внешних и внутренних факторов, - Гейзерих прибалдел, услышав такое от Лантильды, и та, раздражённо оттопырив уши, пояснила. - Может у вас в Державе и думают, что эльфы Некрояра деревья головой валят, так это не так, могу тебя уверить. Меня учили лучшие учителя. Я ведь, правитель будущий. Если не убьют.
- Понятно.
- А что у вас о нас, некроярских эльфах думают? Ну, какими мы в ваших глазах предстаём?
- Язычники, садисты, гордецы и развратники. Хотя последнее никого не возмущает, - пожал плечами наёмник. – Некрояр слишком плохую память о себе оставил. Хорошо о нём вспоминать долго ещё не будут. Вообще у нас уверенны, что вы очень-очень злые и совсем не смешные.
- Мда! Хорошо же о нас люди думают, - пожала плечами Лантильда.
- Ну, если тебя утешит, то мы, люди, ненавидим всех, кто нам равен или выше. Это у нас впиталось в кровь и плоть так, что уже никакие боги не изгонят.
- Совсем-совсем не изгнать?
- Никогда. Ну, если только мы не разгромим Некрояр. Тогда да, будем вас не ненавидеть, а просто презирать.
- Хорошенькое дело! – фыркнула Лантильда и тут же, согласно женской логике, завернула на совсем другую дорожку. – А если тебе девушка нравится, но отказывает, то ты её ненавидишь?
- Нет. Добиваюсь расположения. А уже потом – по обстоятельствам.
- Что, переспал и презирать?
- Да нет, конечно, просто начинаю смотреть как на свою собственность. А что, разве у вас не так?
- Совсем не так. В Некрояре нет института брака, там пары живут или для рождения и воспитания ребёнка или по любви. Но – большой и чистой! – Лантильда помешала доходящую кашу.
...На отряд своих помощников она наткнулась, когда поднялась по основной лестнице на верхние этажи. Увидев Лантильду, Следопыт и Тау-Тоон чуть не удавили её в любящих, ну она так надеялась, объятьях, после чего потянули прочь из этой проклятой крипты.
К счастью обратное путешествие прошло спокойно, без столкновений с вампирами, хищными растениями и прочими представителями плотоядной флоры и фауны. Лантильда вывела свой отряд из крипты, с трудом найдя ещё один аварийный ход.
Оказавшись в горах, Следопыт и Тау-Тоон воспряли духом и повели отряд какими-то длинными и извилистыми путями, пока не вывели в какую-то уютную, закрытую горами и кустами чего-то похожего на помесь малины и жимолости, равнину.
Тут был небольшой бассейн, выложенный камнями. В этот бассейн Тау-Тоон, безжалостно загнала Лантильду. Содрав и выбросив с девушки одежду, дроу занялась её царапинами и ранами, используя уже гораздо более свежие лекарства, сделанные всего пару дней назад, а не пятьдесят или триста лет тому назад.
Закончив медицинские пытки и издевательства, Тау-Тоон напоила Лантильду каким-го горьким лекарством, от которого у Лантильды из глаз плеснули слёзы, а вот все раны, порезы, синяки, кровоподтёки и вероятные переломы мигом перестали болеть.
Жить стало лучше, жить стало веселей и настроение у Лантильды приподнялось настолько, что она составила неплохой план о том, что делать дальше. Всё же военное обучение пригодилось.
Велев обработать раны Гейзериха, она скормила наёмнику останки «панацеи» и, прогнав всех следить и не отсвечивать, завела с ним разговор.
Гейзерих явно уже настроился, что ему будут поджаривать пятки в костре, а не вести болтовню, за варкой каши. Так что его крайне необычное отношение пленителей к своей персоне здорово смутило. К счастью глупостей не совершал, и то ладно.
...Лантильда поводила плечами под рубашкой. Её одежда и доспехи пошли в мусор, но вот у Тау-Тоон нашлась рубашка из овечьего пуха, что по своим размерам неплохо заменила Лантильде тунику. В качестве украшений на руках и ногах, она оставила охотничьи наручи, и наголенники, что уже спасли ей жизнь.
Так что выглядела она уже относительно по-человечьи и в глазах Гейзериха – красиво. Если, конечно, не раздеваться перед наёмником. Жизненные обстоятельства разукрасили тело Лантильды во все цвета радуги, и навряд ли она бы её тело вызвало бы хоть какое-то желание у нормального и ненормального мужчины, если не считать желания прижать её к груди и пожалеть.
- И всё же удивляюсь тебе, - проворчал Гейзерих. – тебе ведь и пятнадцати лет нет! И ты уже столько можешь и умеешь! Вон, Торронгу в глаз стрелу всандалила – он с Мавром всю долгу спорил, какую тебе ногу простреливать, чтобы ты жива, на некоторое время осталась, а ты его накрыла – по навесной дуге.
- Да? – Лантильда вспомнила, как она пыталась напугать лучников наёмников. Пуская стрелы по высокой дуге.
Получалось, что одного из этих коротышек она напугала до смерти.
- А кто эти коротышки были? Что-то я впервые таких вот людей вижу.
- А это не люди, а гномы, - покачал головой Гейзерих.
- Гномы? Но ведь они должны быть с бородами и усами, да ещё и мне казалось, что они низенькие – а они почти с меня ростом!
- Ну что ты думаешь, им бороду сбрить трудно? – удивился Гейзерих. – Степные гномы вообще бород не носят и стригутся налысо. Да и у гномов Пиита борода не в чести – попробуй с такой бородищей у горна или металлургического пресса постоять. У них там бороду только воины отращивают, да их правители. А средний класс вообще как хочет, так и причёску себе делает.
- А степные гномы? Они-то кто? Да и гномы с луками – это как-то странно звучит.
- Гномы они гномы и есть. Этих гномов, точнее их предков, Хелион утащили из какого-то тейга. Ну, они удрали от Хелион и поселились в степях Хэйзга. Кочевники этой степи так на всю голову прибабахнутые, вот и пришлось гномам придумывать средства защиты – в частности эти луки. Очень мощные, когтистого бизона с одного попадания валят.
- А почему я ни разу не слышала об этих лучниках во время войны с Некрояром?
- А отказались они с вами воевать. Даже за большие деньги. Теперь-то я понимаю, почему. Степные лучники могут яблоко с головы снести стрелой, а ты с ними на равных стрелялась! Представляю, что может взрослый лучник учудить. Так что понимаю степных гномов – одно дело со слабыми воевать, а вот противостоять тем, кто сдачи дать может – это иное.
- Да это у меня почти случайно вышло, - вздохнула Лантильда. – Слушай, но кто тогда вас нанял? Да и вообще – зачем? Неужели дроу и решились вас нанять?
- Нет, нас наняли не Стражи Хелион, а Огненное Слово. Проповедник и духовный отец Патрик Джавволани.
- А он что, жив? – удивилась Лантильда. – Я же ему лично в глотку стрелу всадила! Правда трупа не нашли, но...
- Живой, здоровый и даже без шрамов на горле. Он же тут, с нами прибыл. Они вместе с Астурином всем и руководит. И на ваш караван они Стражам Хелион напасть велели.
- А город? Кто управляет Призрачным Народом и Танцующими Стервятниками?
- Патрик и управляет. Он читал им проповедь, и Призрачный Народ вставал перед ним на колени!
Лантильда поежилась. Раз уж на Гейзериха это произвело впечатление, то можно представить, что творилось с простыми дроу. Однако удивительно всё это. Управлять Призрачным Народом при помощи молитв и проповедей – это как-то странно и необычно.
- А вы откуда Патрика знаете? – поинтересовался Гейзерих.
- Патрик мне знаком. Он убивает переселенцев, что убегают из Державы в Некрояр. Он пытался сорвать турнир лучников. О да, я его хорошо знаю. Интересно, а чего он у вас такой чокнутый?
- Да помешался на войне с Некрояром, вот и все дела, - проворчал Гейзерих. Постоянно твердит только одно и тоже – «людям и эльфам в этом мире не ужиться». Видимо вы ему по голове недостучали, о время войны.
- А ты?
- А что я?
- Ты ведь к нам очень хорошо относишься. Вон, сидишь, кашу помогаешь варить, ушками моими восхищаешься, - Лантильда, кокетливо, прижала уши к голове. – И даже не пытаешься мне на голову котелок с кашей одеть и слинять. Почему?
- А смысл?
- Как смысл? Глубокое моральное удовлетворение.
- Благодарю, это у ветеранов войны с Некрояром убийство – смысл наивысшего морального удовлетворения, а я всё же ещё не настолько скопытился. Мне лучше удовлетворение физиологически-страстное. Да и не воевал я с Некрояром. Молод слишком. Я по базовой то профессии врач. Вот и повезло мне – не успел, с вами сцепится. Уже после войны в армию пришел.
- Но это тебе не мешает с нами сейчас воевать, - намекнула Лантильда. – Или ты как наёмник? Всё равно кого убивать, лишь бы деньги платили?
- Теоретически – верно.
- А практически?
- Практически – иногда стоит присматриваться к тем, на кого ты работаешь. Патрик, он... изменился. Сильно изменился. Не нравится мне его поведение. И многим из нас не нравится. Работа наёмника состоит не только в том, чтобы убивать за деньги. Иногда приходится присматриваться к тем, кто просит тебя убивать. Патрик – один из таких.
- Просто он не в силах понять, что война закончена, - вздохнула Лантильда. – А что до крипты этой... Ты ведь что-то знал о ней?
- Не совсем, просто там воздух был специфический – я такой чувствовал только один раз в жизни, когда с грабителями пирамид пролез в одну из усыпальниц Сыновей Ра. Там всё закончилось плохо – из грабителей выжил только я, да и то, ничего на память, кроме своей жизни не прихватил. Тут почти те же условия, но вот чего я не ждал, так это такой вот резкой перемены, - Гейзерих поёжился. – Но на дроу и эльфов она не действует.
- Как сказать. Я «панацеи» объелась, вот меня это и защитило.
- А где «панацею» взяли?
- Маленький девичий секрет, - Лантильда, криво, усмехнулась. – Есть у меня свои тайны. Ладно, можешь возвращаться к своим.
- А что это вы меня так отпустить решили?
- А зачем ты мне ту нужен? Тащить тебя к Трём Сердцам опасно – убьют ещё ненароком. Так что отправляйся к Патрику. Думаю, он тебе поверит, а если нет, то всяко в эту крипту людей, на разведку, отправит.
- Хоть поесть-то дайте, - проворчал Гейзерих.
***
В Три Сердца возвращались по горным тропам. Дроу решили, что хватит с них риска путешествий по горным подземельям, кишащим наёмниками, вампирами, плотоядными растениями и хищниками северных широт.
Ну и, конечно, нарвались – неприятности в одиночку ходить не любят.
Следопыт первым почуял что-то неладное и, остановившись, приподнял руку. Все замерли и тут же из-за крутого поворота вылетел карликовый лестригон. Увидев отряд Лантильды, он остановился и принялся думать, что делать.
Лантильда опешила, увидев ещё одного жителя крайнего Севера, в этом климатическом поясе.
В отличие от своих более рослых собратьев, карликовый лестригон был невелик ростом – всего три с половиной метра. Однако впечатление он производил. Четырёхрукое существо, укутанное облаком белого пуха (из пуха лестригонов ткали спальные мешки, в которых можно было спать посреди тундры, на голой земле, и не боятся отморозить себе что-нибудь), с большой головой, которую украшали два громадных, как у филина, незакрывающихся глаза, с длинными чёрточками зрачков.
На правом плече у лестригона, поддерживаемое верхней парой рук, висело чьё-то тело.
В Отрогах Скорби лестригоны не водились, как и «колпаки смерти». Видимо этот представитель племени северных людоедов, был переброшен в Отроги Скорби посредством Хелион.
Жители Карверского Хребта постоянно баловались такими фокусами, засоряя экосистемы мира животными других стран и континентов. Чаще всего такие гости помирали от непривычных условий жизни, но иногда акклиматизировались – как акклиматизировались горные вурдалаки в одной стране на севере. После их акклиматизации из того государства убежали все жители и страна, надолго, получила прозвище «Земля Мёртвых» - Некрояр.
Потом уже Некрояр заселили племена эльфов, умевших задавать тон горным вурдалакам.
Лантильда вскинула «степной бронебой» - у неё осталось всего три стрелы, так что приходилось экономить, и всадила стрелу точно в зрачок правого глаза карликового лестригона – промазать было невозможно, глаз был в два раза больше мишени, на которой Лантильда оттачивала своё умение стрелять метко.
Лантильда знала, что шерсть лестригонов защищает их не только от холода, но и нападений хищников, поскольку она сваливается в настоящие колтуны, непробиваемые мечом и топорами.
Лестригона проще забить боевыми кувалдами, чем мечами и топорами. Глаза, по идее, должны были быть самым уязвимым местом в организме.
«Бдзынь!!» печально сказала стрела, врезавшись в прозрачное веко, сросшееся как у пресмыкающихся и разлетаясь на куски.
Лантильда опешила. Она, конечно, слышала сказки народов Севера о том, что доспехи из глаз лестригона не пробиваются ни стрелами, ни копьями, но сказки – это одно, а вот такая грубая реальность – это совсем иное!
Однако лестригон, чисто машинально, схватился за морду всеми своими четырьмя руками. Инстинкт заставляет любое живое существо, кроме слепорожденного, следить и оберегать свои глаза.
Тело рухнуло с плеча лестригона и шлёпнулось в заросли колючего кустарника.
Убедившись, что с его зрением всё в порядке, лестригон рявкнул, для затравки и шагнул вперёд. Вэйрин швырнул в лестригона копьё, а Тау-Тоон – палицу.
Оба метательных оружия запутались в густой шерсти северного великана. А тот шагнул вперед и взмахнул лапой! Вэйрин и Следопыт увернулись, а Лантильда, воспользовавшись этим обстоятельством, всадила ему в локоть стрелу!
Лестригон ухватился за подбитый локоть и, выдрав из горной гряды двухметровую, длинную ветку колючего кустарника, шагнул к Лантильде с явным намереньем отшлёпать противную эльфийку по розовой попке.
Следопыт и Тау-Тоон врезались в него единым, слитным, ударом плеч! Лестригон пошатнулся, и Вэйрин, вмазал ему под колено щитом!
Карликовый гигант чуть было не упал, но удержался, вцепившись одной из рук в каменный склон!
Вэйрин и Тау-Тоон отскочили, а вот Следопыт чуть-чуть замешкался и получил пяткой в грудь, улетев в сторону Лантильды!
Эльфийка подняла лук, но стрелять не решилась – стрела у неё была последняя, а драться с таким гигантом на кулаках было не самой умной идеей.
Однако именно в этот момент из-за каменного поворота выскочили несколько моронов с копьями и Джош-Череп на руке, с длинным двуручным мечом в руках.
Подскочив к лестригону, что как раз поднимался на ноги, Джош размахнулся мечом и ру-банул его по ноге. Меч распорол шерсть – брызнула кровь, но лестригон не очень-то огорчился, если не считать того, что врезал Джошу кулаком по голове.
Джош увернулся и, крутанувшись на пятках, вмазал мечом лестригону под руку! Снова брызнула кровь, а мороны, очень ловко, шагнули вперёд, тыча лестригону копьями в морду.
Гигант отшатнулся, получил от Вэйрина щитом по копчику, и резво вспрыгнув на скалу, пополз по ней с такой скоростью, словно та была ровной горизонтальной дорогой.
- Стой, козёл! – крикнул Джош, размахивая мечом, наивно надеясь, что трёхметровая образина устыдится и спрыгнет обратно, продолжать пошлые разборки.
Лантильда вскинула лук и всадила стрелу лестригону чуть пониже спины, памятуя, что даже у самых надёжно бронированных животных задняя часть тела не очень бронирована, иначе и по большой нужде-то толком не сходишь.
Лестригон взревел от боли – видимо Лантильда не ошиблась, посмотрел на неё много-обещающим взором, вмиг заставив эльфийку вспомнить сказки о злопамятности и мстительности этих снежных великанов, после чего убежал.
Тау-Тоон помогла подняться Следопыту, отчаянно кашлявшему и посылающему в адрес лестригона совсем не лестные эпитеты.
- Ну, ты и болван! Не увернуться от такого вот чудища, - ворчала она.
- Посмотрел бы я, что с тобой случилось, если бы тебя кто так пнул, - проворчал Следопыт.
Лантильда подошла к лежащей в колючих кустах жертве лестригона и присела на корточки, осматривая её. Это была женщина, сильно помятая и без сознания. К счастью – живая.
Видимо очень удачно упала в кусты, да и лестригон её явно не стремился убивать – признак нехороший. Очевидно он тут не один был, а с прекрасной половиной, вот и тащил ей лично еду. На дальнем севере добычу принято убивать прямо перед трапезой – а то там такие ветры, и морозы, что трупы мигом превращаются в ледяные глыбы, невероятной твёрдости.
- Чего это чудище напало на нас? – проворчал один из моронов, осматривая жертву. – и что это вообще за тварь?!
- Северный карликовый лестригон, - проворчала Лантильа.
- Карликовый?! Это был карлик?! – удивился морон. – Не хотел бы я встретиться с настоящим гигантом.
- Ну да, настоящие под шесть метров роста.
Лантильда посмотрела на Джоша-Череп на руке, что молча, смотрел на неё, постукивая пальцами по рукояти меча.
***
Лагерь находился в большом оживлении. Люди и дроу паковали вещи и были готовы, тронутся в путь в любой миг.
Около палатки Рыжей Леры сидело несколько дроу, закованных в доспехи из железного дерева, со стальными пластинами, прикрывающими уязвимые части тела.
- Это воины Гавриила. Гарнизон из Пояса Араэль, - проворчал Следопыт. – Что тут делает Гавриил?
- А что он тут может делать? – усмехнулась Лантильда. – Решил не пускать дело на самотёк и решил прийти и сам проконтролировать эвакуацию.
- Да на кой ему это надо? Гавриил всегда к моронам с зевотой относился.
- Значит, понимает, что сейчас дело плохо идёт. Раз пришёл со своими воинами, то получается, что что-то ему не нравится.
Пройдя мимо воинов-дроу, Лантильда побрела в палатку Кудряшки.
...Десятью минутами позже она отмокала в ванне с горячей водой, пока Кудряшка потрошила аптечку, готовясь обработать раны Лантильды гораздо серьёзнее, чем это сделала Тау-Тоон.
- Знаешь, в Державе всех портних, одновременно с их базовой профессией, учат латать и раны на телах людей. Дабы они могли помочь врачам, если на город нападут.
- Ты это к чему? – настороженно прижала уши к голове Лантильда.
- Да так. Просто мысли вслух. У тебя там почти нет таких ран, что надо сшивать. Зато кровоподтёков и синяков – целая куча! Не боишься в горячую то воду лезть?
- Не боюсь. Сейчас я больше боюсь воспалений и заражений крови. Мне тут пришлось, и падать, и с волками, наперегонки, бегать, да ещё, на бис – с горным лестригоном подраться. Так что предпочитаю иметь чистые раны, вычищенные от всяких следов заразы.
Лантильда не призналась Кудряшке, что она очень боится за споры Плотоядных Святых. Хоть Плотоядные Святые и не влили на эльфов и дроу, но всё же носить в своих ранах и лёгких столь опасную заразу – это далеко не весело. Неизвестно как ещё эта дрянь себя проявит.
Кудряшка помогла Лантильде сесть на стул и принялась протирать ушибы и раны ваткой, смоченной обезболивающим раствором, что издавал резкий запах спирта.
- Интересно, а твой отец он хороший человек? В смысле эльф? Ну, я понимаю, что он довольно мудрый и умелый – сумел защитить мою маму, договорился с ней о том и сём... Но вот мне интересно – если придётся с ним под венец, то... какой он?
- Хороший. Очень хороший. Не бойся, сам тебя не съест и другим не даст.
- А что с твоей мамой случилось?
- Она ушла в «единороги». Моя мама была необычной личностью. Она прошла насквозь Карверский Хребет и собрала там столько сведений, сколько не каждый «единорог» за жизнь собирает. В Некрояр то она попала случайно. Приняла приглашение моего отца пожить у него в замке. Ну а дальше всё известно.
- Но почему она ушла? Ушла, тебя оставила. Неужели на это была причина?
- О да, она говорила, что тот, кто путешествует в подземельях Карверского Хребта, оставляет в них частицу себя. Частицу своей души. И потом он должен будет снова вернуться туда. Кроме того моя мама, до встречи с папой, была самой простой танцовщицей. В Карверском Хребте она стала кем-то. И это её привлекало больше всего.
- Но ведь она бросила тебя одну. Разве это правильно?
- Кто я, чтобы осуждать своих родителей? – пожала плечами Лантильда и тут же отгребла от Кудряшки затрещину.
- Не дёргайся, а то я тебе сейчас такого нашью, что потом все женихи разбегутся.
...Гавриил если и слышал о слове «скромность», то виду об этом знании не подал. Он ввалился в палатку Леры Кудряшки в тот момент, когда та поставила Лантильду по стойке «смирно» и осторожно пальпировала грудную клетку, пытаясь понять – сломались ли у эльфийки три ребра или просто треснули.
- Вы – дочь Лэйна, герцога де Мэнтат? – проворчал дроу, постукивая копытом и, напряжённо, прижав к голове уши.
- Вы абсолютно правы, - не теряя духа, проговорила Лантильда, вежливо прижав уши. – А теперь попрошу вас выйти, а то я не совсем одета.
- Не переживайте, - дроу, ловко, сдёрнул со стола скатерть, оставив на столешнице миски и кувшины, после чего, деловито закутал Лантильду этой самой скатертью. – Так проще?
- Вообще-то у вас есть уважительная причина для того, чтобы вваливаться в гости к девушке и вести себя вот так? – ледяным тоном поинтересовалась Лантильда, гневно прижимая уши к голове.
- Есть. Спустя час мы все снимаемся с места и отваливаем под прикрытие Пояса Араэля, - дроу сложил руки на груди.
Выглядел он очень колоритно. Было видно, что жизнь у Гавриила была отнюдь не располагающая к миру и всепрощению. Тело было иссечено шрамами, причём во многие шрамы была втёрта особая краска, что подчёркивала и выделяла их. Эльфы и люди тоже так делали, если хотели сохранить память о каком-то важном и интересном сражении.
Правого рога у Гавриила не было, но отсутствие такой важной детали мужского организма его ничуть не расстраивало.
- А что за скорость такая? – удивилась Лантильда.
- Дело в том, что Джош правильно всё рассчитал. Ждут нас на основной дороге. Мои солдаты пробрались меж Стражей Хелион и наёмников, но вам – не пробраться. Вот почему мы двинемся по дороге Жизни, через Слэпис-Но-Рок. Там опасно, но, к счастью, в это верят не только мороны, но и дроу. Стражи Хелион туда не сунутся.
- А наёмники?
- А что наёмники? – Гавриил постучал копытом и махнул хвостом. – Да пусть идут – там мы их и раскатаем в лепёшку. Мои вояки хоть и немногочисленны, но воевать в горах умеют. Сейчас главное отвести беженцев за Пояс Араэля. Тогда, глядишь, и Стражи Хелион угомонятся.
- Считаете?
- Не считаю, а знаю. Стражи Хелион созданы для того, чтобы за Карверским Хребтом следить. А они вместо этого людей по горам гоняют. В товариществе с живыми мертвецами Хелион, к слову. Если мы сейчас людей спрячем за Поясом Араэля, то Стражи угомонятся.
Осадных орудий нет, да и все знают, что Йаур-Саваат предсказал: кто будет штурмовать стены этого укрепления – это враги дроу и их надо истребить. И неважно, какое у них внешнее обличье. Да и потом Стражи Хелион вспомнят о своих прямых обязанностях. Пусть Патрик и штурмует со своими наёмниками.
- Понятно, что ничего не понятно, - проворчала Лантильда.
В палатку вошла Рыжая Лера, кою сопровождал один из её мужей. Рыжая Лера была очень довольная, словно кошка, что умяла пару воробьев.
- Лантильда, мы вынуждены просить тебя о кое-каком одолжении, - проговорил Гавриил.
- О каком?
- Ты не думала, откуда наёмники Патрика узнали, что ты и твой отряд пойдёте назад той же дорогой, какой шли? А не, допустим, не отправитесь по горным тропам?
- Джош меня предал, чего уж там думать, - пожала плечами Лантильда, ныряя за ширму и начиная одеваться. – Ненависть его заела, решил предать меня. Никак не может успокоиться – если сам меня не может убить, то связался с наёмниками Патрика и им указал, куда и как мы пойдём. И не подумал, что если бы я не вернулась, то он завалил бы свой собственный план.
Рыжая Лера поперхнулась и, удивлённо, посмотрела на Гавриила, коий засмеялся, во всю глотку.
- Ух! Вот это я понимаю! Умыла, с полпинка. Правильно говоришь, милая. А теперь подумай, какого чёрта мы Джоша не трогаем?
- Да хотите ему подкидывать ложную информацию, чего уж тут думать, - пожала плечами Лантильда. – И какого рода?
- Понимаешь, не нравится мне, что у Патрика власть над Призрачным Народом и Танцующими Стервятниками, - вздохнула Рыжая Лера. – Гавриилу это тоже не нравится. Не верит он, понимаешь ли, что воины Хелион могут хоть кого-то слушать, кроме своего непосредственного командования.
- И что вы предполагаете?
- А уничтожить надо этих уродов. Перебить призрачный Народ и Танцующих Стервятников, - проговорил Гавриил.
- Думаете, я одна справлюсь?
- Ты – нет. – Гавриил почесал в затылке. – Но вот мои ребята - могут это сделать. Я при-шёл сюда не один, в горах меня ждёт большой отряд солдат, что имеют навык войны с Призрачным Народом и Танцующими Стервятниками.
- Из чего вы исходите?
- Я и Гавриил считаем, что Патрик и Астурин не пошлют к Слэпис-Но-Рок Стражей Хелион и наёмников. Патрик отправит туда Призрачный Народ и Танцующих Стервятников.
- А откуда у вас такие мнения? – поинтересовалась Лантильда. – Хотя понимаю.
Застёгивая пуговицы на курточке, она, лихорадочно думала.
Стражи Хелион и так не любители бродить по запретным местам «да-тор», а после рассказа Гейзериха, ручаться можно, их энтузиазм утихнет. Патрик хоть и больной на всю голову, но наверняка предпочтёт не губить отборные отряды наёмников, отсылая их в заразное место.
По всему выходит, что Призрачный Народ и Танцующие Стервятники – это то, что нужно. Именно они будут караулить Слэпис-Но-Рок.
Воины Хелиона, неожиданно ставшие союзниками больного, психически, человека, так и не сумевшего понять, что война окончена и нет нужды проливать кровь. Призрачный Народ и Танцующих Стервятников следовало уничтожить. Навряд ли Патрик сумел созвать всю Мёртвую Орду Карверского Хребта – там не больше пары сотен. Конечно, сила очень большая, но, очень эффективна против безоружных и мирных жителей. Без поддержки Тучи или Кровавой Мглы – те ещё бойцы.
Лантильда понимала, что это она сама себя обманывает, поскольку помнила, как на неё напал Призрачный Воин, ничуть не обескураженный тем, что ему довелось триста лет просидеть в прозрачном сосуде, где его исследовал идальго Пояса Кастелло.
- Пойми, маленькая эльф, нам надо прорваться в Пояс Араэля. Тогда всё придёт в норму. Но просто бежать, как стадо – это плохо. Нам надо пощипать противника.
- И чем вы хотите, чтобы я вам помогла?
- Я не могу пока сместить Джоша-Череп на руке. Люди меня не поймут, да ещё у Джоша под командованием ополчение и самые боеспособные беженцы, представляешь, что будет, если я попробую арестовать его? – вздохнула Рыжая Лера.
Лантильда могла представить – её очень долго и тщательно натаскивали и учили военному делу. Она очень хорошо усвоила, что нет ничего хуже для армии, если её командиров начинают арестовывать за измену Родине. Это подрубает боеготовность и моральный дух солдат сильнее, чем поражение в битве.
Суть предложения Леры Лантильда понимала очень хорошо. Раз уж Патрик и Джош спят и видят, как они её, Лантильду, убивают, то проще на время удалиться из войска беженцев. Джош уже разок предал её, и кто знает, на что он пойдёт в следующий раз? Возьмёт и впустит в лагерь мертвецов Хелион, будучи совершенно уверенным, что они прирежут только одну Лантильду, а остальных не тронут.
Проще отослать Лантильду с каким нибудь «особо важным приказом» и пусть Патрик гоняет за ней своих солдат. Тем более если помнить о том, что для Патрика сейчас важно как раз убить Лантильду – в отличие от моронов и Джоша Огненный Голос отлично понимает, что Лантильда вообще-то дочка настоящего герцога. И её смерть отнюдь не хорошо скажется на политических планах интеграции Некрояра и отрогов Скорби.
Гавриил тоже это понимает, вот почему и убирает Лантильду под охрану своих солдат.
- Послушайте, Гавриил, но неужели остальные дроу ничего не понимают? Меня это поражает – они и к моронам, что тут пятьдесят лет живут, настороженно относятся. А тут прибыл непонятно откуда проповедник и начал сеять смуту и ему все сразу поверили? Это невзможно!
- Патрику-Огненному Голосу, или как у вас его зовут – Серэгию Жуку, верят маловато, поскольку ему повинуется Призрачный Народ. Йаур-Сават предостерегал, что Хелион умеет принимать обличья людей, - объяснил Гавриил, добывая из сумки на поясе хурму и, по честному, деля её на две совершенно одинаковых половинки. – Но Патрику верит Астурин. А Астурин – это личность, которой верят сами дроу. Причём верят так, как люди Патрику не верят.
- Астурин – он ведь воин Стражей Хелион?
- После того как я ушёл на покой, Астурин успешно отразил несколько нападений Хелион, и даже сделал два глубоких рейда в Карверский Хребет, и освободил там пару сотен угнанных Хелион пленников. Дроу ему верят. И когда такой командир начинает поддерживать Патрика, то остальные дроу, как минимум, задумаются над этим.
- Как минимум, - проворчала Лантильда, и начала жевать хурму.
продолжение:
http://www.proza.ru/2013/01/25/438