Существо выжило. Не должно было выжить, но выжило. Цепляясь угасающим сознанием за те клетки мозга, которые не умерли, вытянуло себя из пропасти небытия. Смогло заставить себя переместиться из погибшей части органа мышления в здоровую, запустило регенерацию и аварийные механизмы питания коры головного мозга. Не понимая, где оно и кто оно, но зная, что живо, и что его пытались убить.
Синапсы переключались, передавая функции погибших отделов нервной системы той части, которая выжила. Руки. Ноги. Мимика. Речь. Гиппокамп, словно провод после короткого замыкания, сплавился, спекся, намертво впечатав в долговременную память то, что увидело существо за мгновение до первой смерти. Лицо человека, пытавшегося его убить.
Сознание шныряло по уголкам мозга, заставляя его работать. Обрывало связи с теми отделами, которые уже не могли функционировать. Приказало спинному мозгу отфильтровать и вывести кровь из боковых желудочков, наполнив их ликвором, чистым и прозрачным.
Существо подняло руку и пощупало то место, куда вошла пуля. Как капсулой, ее теперь окружали склерозированные участки мертвой ткани. Они не будут разлагаться. Они будут хранить пулю в целости, как память о дне, который чуть было не стал последним. Существо повернуло голову и увидело длинный ряд столов, на которых лежали другие, мертвые существа.
Было холодно. Существо село, спустило ноги на пол. Нужна была одежда. На пальце ноги оно увидело какую-то проволоку, к которой была прикручена бирка.
«Денис Вагнер». И дата. Дата смерти, решило существо. Дата рождения.
Оно принялось откручивать проволоку, и тут услышало голоса.
Шума поднимать не стали. Денис Вагнер умер, а то, что от него осталось, не может представлять для кого бы то ни было опасности. Его тщательно проверили прежде, чем выпустить. Посттравматическая амнезия, рудиментарность мышления. Он с трудом помнил, как зашнуровывать ботинки. Но ее лицо стояло перед глазами так четко, словно ему показывали фотографию. Постоянно. Во сне и наяву. Существо не хотело причинить девушке вреда. Ему нужно было просто поговорить. Спросить, зачем она хотела его убить. Но по пятам ходили двое из отдела Наблюдения, и ему никак не удавалось убедить их в том, что оно хочет просто поговорить.
- Вам нельзя видеться ни с кем из прошлой жизни, - говорили они. – Это может пробудить отрицательные эмоции.
Существо возвращалось в палату, ему кололи лекарства, чтобы оно заснуло. Оно видело разные сны, но всегда в них присутствовала она. Приставляющая оружие к его голове. Смеющаяся. Улыбающаяся. Существо не испытывало злости, ведь она была очень красивая, а он не умел злиться на красивых существ.
Так прошло несколько месяцев. Наступила зима, и однажды, поскользнувшись на улице во время прогулки под конвоем сопровождающих, существо упало и ударилось головой. Пуля сместилась, открывая доступ крови туда, где спала мертвым сном оригинальная личность.
Когда охрана приблизилась к охающему человеку, пытающемуся встать на ноги посреди заледенелой дорожки, навстречу им поднял голову Денис Вагнер.
В следующую секунду он выжег им мозги.
Спотыкаясь, он выбежал на улицу. Побег удался. Замещающая личность с успехом выполнила свое предназначение, и теперь была не нужна. Субстанция, называющая себя Существом, оказалась запертой там, где раньше находился Вагнер. Она хотела выйти, но Вагнер не разрешил. Она просила его остановиться, но он не слушал. Сейчас главным было отыскать тихое место и попытаться проверить, все ли способности сохранились. Разработать план действий. А существо будет только мешать.
Вагнер сел в такси и назвал первый пришедший в голову знакомый адрес. Мейера сейчас не должно было быть в городе, а его жене он сумеет внушить, что угодно. Дня два отдыха просто необходимы. Потом он сотрет ей память.
К несчастью для Мейера, он был дома. Пришлось выжечь ему мозги.
Через два дня Вагнер понял, что достаточно окреп. Существо скулило внутри, читая его мысли, просило выпустить и уговаривало передумать и не делать того, что он замыслил. Вагнер не слушал.
Существо очнулось в незнакомом месте. На полу. Над ним, сжимая в руке чугунную сковородку, стояла женщина. Пронзительные глаза. Чудесные волосы. Та, которую он видел в своих снах. Женщина, едва не лишившая его жизни. Она что-то говорила, и существу пришлось прислушаться.
- Боже мой, Денис, я чуть не убила тебя! – она присела перед ним на корточки, отложив сковородку. – Мне сказали, ты мертв, как такое может быть! Официально тебя нет в живых уже почти полгода!
Оно силилось, но не могло вспомнить ее имени.
- Вставай. О, Господи, - она вдруг обняла его и зарыдала. – Ты живой, ты живой! Ты вернулся ко мне!
Пришлось тоже обнять ее и погладить по голове. Женщина прижалась к нему и плакала.
- Мне плевать, что там о тебе говорили, - бормотала она. – Я все равно тебя люблю. Я не могу без тебя, Денис!
Существо отстранило ее. Наверное, слишком резко, потому что женщина вскрикнула. Глаза ее расширились от страха, когда она увидела выражение его лица.
- Если ты так любила его… зачем тогда убила?
- Кого? – женщина перепугалась, попыталась отстраниться, но теперь уже оно не позволило. – Кого убила? Тебя пристрелили полицейские. Ты не помнишь, Денис?
Существо склонило голову набок.
- Ты не обманешь меня, - сказало оно. – Я помню. Он тоже помнит.
Женщина завизжала, когда он ударил ее сковородкой по голове. Она попыталась отползти, но существо схватило ее за волосы и несколько раз стукнуло лицом о пол. Когда она перестала шевелиться, существо поднялось с пола, взвалило женщину на плечо и понесло в ванную. Там, открыв оба крана, оно уложило ее лицом вниз. Ванна наполнялась быстро. Кажется, оно переборщило с напором горячей воды. От тела женщины стал подниматься пар, запахло кровью. Существо наклонилось, чтобы убавить напор, и ударилось головой о шкафчик, висящий над ванной.
Он рыдал в голос, вытаскивая ее из воды. Хлопал по щекам, уложив на постель, звал по имени, мысленно и вслух. Пытался вдохнуть в ее мертвые легкие хоть каплю воздуха. Но все было бесполезно. От удара сковородкой лопнула артерия. Она залила мозг кровью в считанные минуты.
- Вера! Вера, Боже мой!
Она была мертва, несомненно мертва. Эта сволочь убила ее, вырвавшись наружу. За что? За что?!
Он лег с ней рядом, гладя по мокрым от воды и крови волосам, по лицу, кожа на котором сморщилась от горячей воды. Вера, Боже мой, Вера! Мир стал черно-белым, как карандашный рисунок. Жизнь теряла смысл, сердце мертвело от невыносимой боли. Вагнер стонал, как раненое животное, проклиная всех и вся.
Зачем ты убило моего импринта, чудовище?!
Существо не знало, кто такой импринт. Существо запомнило эту женщину, она причинила им боль. Существо убило ее, потому что Вагнер не слушался. Теперь он будет слушаться?
- Мне нужен хирург! – сказал Вагнер вслух, продолжая водить рукой по волосам мертвой женщины, лежащей рядом. – Тот, кто вытащит тебя из моей головы. Тот, кто поможет мне избавиться от тебя и пули. Тот, кто убьет тебя, чокнутая тварь!
Ночь спустилась на город. В темной комнате, оплакивая свою единственную любовь, Денис Вагнер принял решение.
Детские качели нещадно скрипели. Сидя на скамейке рядом с ними, Вагнер разглядывал играющих на площадке ребятишек и выжидал. Он видел, что вокруг дома Фаины шастают экстры из охраны. Они искали его там, куда он неизбежно должен был прийти. Но Денис знал о ней гораздо больше, чем эти доморощенные блокираторы. Он был ее импринтом, а это многое значит.
Экстра многим отличается от обычного человека. Ей постоянно нужно находиться в состоянии стресса, она использует для мышления в два раза больше извилин, и… экстра невероятно сильно и единожды за всю жизнь влюбляется. Это явление называется импринтингом, а объект любви носит название импринта. Вагнер был импринтом Фаины. И он намеревался это использовать. Одно из отличий экстры-учителя от экстры-ученика состояло в том, что учителю было известно то, чему учеников никогда не должны были научать. Способы психологического давления на экстру, так называемые запрещенные приемы. Манипуляции с импринтом входили в их число.
Вагнеру была нужна Фаина. Она и только она могла провести его к Даниилу Карлову, не оставляя следов и не привлекая внимания. Карлов был хирургом, не лучшим в своей сфере, но умелым. Он и Фаина жили на одной лестничной площадке. Если повлиять должным образом…
Увидев объект, Вагнер оборвал мысли. Она почти не изменилась за полгода, только, пожалуй, похудела и побледнела. Неважно сказывается существование с разбитым сердцем. Вагнер хмыкнул. Ну что же, начнем.
Существо внутри забилось, как птица в силках, когда Вагнер запустил проекцию. Ему не нравилось то, что оно видело, и оно снова попыталось отговорить оригинальную личность, но его никто не слушал. Фаина, шедшая к дому довольно бодрой походкой, вдруг споткнулась и остановилась посреди двора, схватившись за сердце. Она опустила голову, и слезы хлынули по лицу сплошным потоком. Вагнер усилил нажим, и Фаина едва не упала. Ну давай же. Плачь, рыдай, реви от тоски! Он должен был заставить ее страдать от воспоминаний.
Фаина невероятным усилием воли взяла себя в руки, отгородив ретикулярную формацию от влияния на кору. Хорошая ученица, но… Гиппокамп выбросил в ее разум серию коротких вспышек эмоций. Из груди Фаины вырвалось рыдание. Сжав руки так, что из-под ногтей потекла кровь, она почти заползла в подъезд.
Вагнер потер руки и слез со скамейки. Начало положено.
Существо пыталось обрести контроль дважды. В первый раз это ему почти удалось. Оригинальная личность была слишком занята своим внешним видом, и, причесывая волосы, задело затянувшуюся рану. Существо рванулось наружу, но Вагнер ударил себя по голове. Жестко. Расчетливо. Замещающую личность отшвырнуло назад, едва не расплавив. Существо бессильно заметалось по своей клетке, требуя свободы.
Второй раз был менее болезненным. Вагнер спал. Повернулся во сне и задел рукой рану. Существо тоже спало. Оно очнулось за долю секунды до того, как, проснувшись, Вагнер снова ударил себя. Момент был упущен.
Но теперь существо не дремало. Как только оригинальная личность отвлечется, оно возьмет контроль на себя. И тогда ему никто не помешает.
Фаина открыла дверь после первого звонка. Потеряла дар речи, увидев Вагнера на пороге, отступила на шаг, зажимая обеими руками рвущееся наружу сердце.
- Здравствуй, Фая, - сказал он, не отрывая от ее лица взгляда.
- О Боже. Денис. Но ты же… тебя же… как ты…
Он едва заметно усмехнулся, наблюдая за ее растерянностью. Все подействовало. Воспоминания, сны, образы – план, разработанный и претворенный в жизнь, оправдал себя на все 100%.
- Ты впустишь меня?
- Нет, - сказала она.
Ну вот, он же говорил… Стоп, что она сказала?! Вагнер очнулся от своих грез в мгновение ока.
- Но… почему, Фая? Мне нужна твоя помощь. Я прошу тебя, - он протянул руку и коснулся ее лица нежным жестом, от которого, он был уверен, захолонуло бы сердце любого импринта. – Ты – моя единственная надежда.
Но она покачала головой. Вагнер видел, каких усилий это ей стоило, да она и не скрывала. Она умирала, стоя на пороге перед ним, умирала от его близости и желания согласиться. Он сделал шаг вперед и добавил накала.
- Не делай этого, - пискнула она. – Денис, я прошу тебя, уходи!
Он протянул к ней руку, и тут Фаина ударила его.
Ярость вспыхнула, как факел, мощно и сильно, оглушив и его, и существо внутри. Оно заметалось, надеясь вырваться, но это было ему не под силу. Вагнер схватил Фаину за руки, вынуждая отступить внутрь квартиры, оттолкнул так сильно, что она потеряла равновесие и полетела на пол.
- Что ты делаешь? – успела она сказать до того, как носок его ботинка впечатался в ее лицо.
Существо внутри взвыло. Оно умоляло не делать этого, не повторять его ошибки, но у Вагнера не было больше сдерживающего фактора. Плевать на хирурга. Из-за этой дряни он провел полгода в писхушке для экстр! Из-за нее в нем поселилось это уродливое существо! Из-за нее погибла Вера, его Вера!
Он ударил ее снова и снова.
- В прошлый раз было так же больно, Фая?! – она сжалась в комок, отползая в угол, закрывая грудь уже синеющими руками. - В прошлый раз ты страдала так же? Отвечай!
- Ты – чудовище! – заплакала она. – Уходи, я прошу тебя!
Существо тоже просило его уйти. Умоляло не убивать ее. Ведь она ни в чем не виновата, виновата эта самая Вера. А ее они уже убили.
- Это ты убило! – заорал он вслух. – Это ты убило Веру! Не я! Ты не слушало меня, когда я просил тебя остановиться, значит, и я не послушаю!
- Денис, - Фаина приподнялась на руке. Лицо было разбито, кажется, он сломал ей нос. – Денис, я прошу тебя! Тебе нужно уходить. Они знают, что ты будешь здесь, они придут.
Вагнер захохотал. Черт возьми! Черт возьми! Вот как подействовали его запрещенные приемы! Она прогоняет его вместо того, чтобы помочь! Отказывается от него, чтобы он смог бежать! Но только уже поздно.
Он ударил ее еще раз, и, когда Фая лишилась сознания, связал ее бельевой веревкой, висевшей в ванной. Поглядел на блестящую поверхность раковины и хмыкнул. Попытка номер два.
Он закурил, уложив ее в ванну, стряхивая пепел на ее халат. Пустил холодную воду, чтобы Фаина пришла в себя. Существо напомнило ему о хирурге, согласилось даже умереть, лишь бы он не трогал девушку. Вагнеру было плевать на его причитания. Она не приходила в себя. Наверное, ударил слишком сильно. Задрав халат до пояса, он затушил окурок об ее живот. От крика содрогнулись стены. Фаина задергалась, пытаясь освободиться, пока он невозмутимо закуривал вторую сигарету.
- А ведь у нас могло бы получиться, - сказал Вагнер задумчиво. Вода уже стала закрывать ее лицо, Фаине пришлось изо всех сил вытянуть шею и приподняться, чтобы она не налилась в нос и рот. – Ты сама виновата. Мне, в принципе, все равно, поймают меня или нет. Вера умерла. Мне незачем жить дальше. Но она умерла, любя меня и зная, что я ее люблю. А вот ты будешь мучиться всю свою оставшуюся короткую жизнь, зная, что я тебя ненавижу.
- Это ты будешь мучиться, - прохрипела она. – Ведь ты собственными руками убил своего импринта. А мне умирать не страшно. Быть убитой человеком, которого любишь – не самая худшая смерть.
- Заткнись! – он затушил еще один окурок, на этот раз о внутреннюю поверхность бедра.
Фаина закричала, затрепыхалась в веревках. Ее крик звучал для него музыкой.
- Ладно, Фаина Голуб, - Вагнер поднялся. – Время прощаться.
Он протянул руку и открыл кран с холодной водой на полную мощность. Ее лицо сразу же оказалось в воде, окрасившейся в алый. Глаза закрылись.
Вагнер отвернулся и тут почувствовал, как земля уходит из-под ног. Перед ним у порога стояла Фаина. В руке она держала пистолет. Но кого же тогда он утопил в ванне? Она захохотала, глядя на выражение его лица.
- Умереть от руки человека, которого любишь – не самая плохая судьба, не так ли?
Он обернулся. В ванне, наполненной красной водой, плавало безжизненное тело Веры. Ее глаза были открыты и смотрели прямо на него.
Денис заорал, падая на колени, хватая тело, вытаскивая его из воды, развязывая веревки. Боже, только не это! Он собственными руками убил ее! Вагнер выл, как зверь, прижимая ее губы к своим, снова и снова делая искусственное дыхание. Когда девушка задышала, он обнял ее, прижал к себе и заплакал, как маленький ребенок.
В таком состоянии его и обнаружили полицейские. Насквозь мокрая, с окровавленным лицом, Фаина укачивала Дениса Вагнера на коленях, он прижимался к ее груди и плакал, размазывая слезы.
- Прости, милая, прости, прости, - снова и снова повторял он.
Существу было жаль расставаться с девушкой. Они ведь помогли друг другу. Существо даже подумало, что они могли бы подружиться, если бы не оригинальная личность.
Жаль, что пришлось действовать так. Только внушив Вагнеру, что Фаина – это Вера, они могли победить его. Это был нечестный метод. Манипуляция импринтом входила в число запрещенных для применения способов воздействия.
Существо не хотело больше существовать в теле оригинальной личности. Оно попросило Фаину помочь ему. Когда полицейские забирали с собой Вагнера, в его голове больше не было ни пули, ни существа.
Впрочем, и от оригинальной личности мало, что осталось. А то, что осталось, страстно желало умереть. Вот только впереди его ждала долгая и мучительная жизнь.