В полутемном коридоре пахло сырой известкой. Клепа шел за Ильиным след в след, как альпинист, стараясь не отступать в стороны, опасаясь вляпаться в одну из многочисленных подозрительных кучек темневших вдоль стены, исписанной корявыми буквами. Возле одной из дверей, на покосившемся табурете, стоял зажженный керогаз. На нем стояло ведро с кипящей водой. Над керогазом на гвозде висел детский велосипед без одного колеса. Где-то, за стеной, какой-то мужчина истошно кричал: «Шуго! Хуа! Коко! Као!». В конце коридора Ильин остановился и, поколдовав над висячим замком, открыл двери. Он пропустил Клепа вперед и после этого включил свет. Комната представляла собой резкий контраст с неухоженным коридором. Мягкие кожаные диваны. Огромная люстра. У окна, закрытого бежевыми металлическими жалюзи, на лакированном черном столе стояли два включенных компьютера, принтер, телефон, факс. Над столом огромный портрет Октава Диаса.
- Ваше рабочее место. – сказал Ильин. - Там кухня, туалет, ванна. – Ильин озабоченно поглядел на часы. – Ваша задача координировать работу средств массовой информации, получать по электронной почте материалы и распределять их в соответствии с программой.
- По каким? – спросил Клепа, доставая записную книжку.
- На ваше усмотрение. – неопределенно ответил Ильин. – Вы руководитель штаба избирательной компании! - У Ильина в кармане вдруг затрещал мобильный телефон. Он вытащил его и приложил к уху.
- Гамадрилы? – спросил он в трубку. - Хорошо! Только покрасьте его в оранжевый цвет. Так будет символичнее.
Клепа ощутил вдруг восхитительный прилив забытого чувства ответственности. Два томительных года безработицы успели наложить на его психику заметный отпечаток
- Выходить из штаба до завершения выборов не следует – Сказал строго Ильин, прикуривая толстую сигару.
- Почему? - Встревожился Клепа.
- По кочану! – Ильин выпустил из носа сизый, ароматный дым. – В холодильнике есть продукты, вино, коньяк, пиво. Вы что предпочитаете? Все это найдете у нас, на политической кухне…- он засмеялся своей шутке и тут же аккуратно занес ее в блокнот.
- Вино, - ответил Клепа запоздало, и сглотнул слюну. Он давно уже не пил хорошего вина. Впрочем, и плохого тоже.
- Вот и хорошо! - Сказал Ильин, – Вот вам номер моего мобильного. А я – пойду. – он снова посмотрел на часы. – У меня еще встреча с избирателями.
- А скажите…
- Расчет по завершении компании. – оборвал его Ильин. - Пять тысяч восемьсот семьдесят пять долларов, как договорились!
Он пожал руку Клепа, и направился к двери. Уже у двери, он добавил:
- И это… Никому не открывайте! Наш условный стук – три удара, потом еще три, потом еще – три. Вот так. – и он постучал три раза по три.
В коридоре некоторое время раздавались его затихающие шаги. Потом донесся грохот упавшего велосипеда. Оставшись один, Клепа первым делом достал из кармана и поставил на компьютер маленькую глиняную фигурку Будды. Ведь именно после того, как две недели назад он нашел этот талисман на дождливой улице, возле своего барака, ему покатило и его пригласили на работу. Клепа показалось, что Будда хитро подмигнул ему. Он подмигнул Будде в ответ и, закрывшись на ключ, пошел обследовать холодильник. Такого вызывающего изобилия он не видел уже давно. Сыр, ветчина, колбаса. Пачки пельменей, апельсины, лимоны, фейхоа, бананы, яйца. Клепа, напевая песенку «Sabbath bloody sabbath», ловко открыл бутылку Шамбертена и только собирался налить в бокал, как зазвонил телефон.
- Да! – сказал Клепа в трубку, успев, однако, сделать прежде один большой глоток из бутылки.
- Примите факс! – сказал на другом конце красивый бас.
- Стартую! – сказал Клепа и нежно нажал кнопочку «Start», делая одновременно еще один большой глоток из бутылки. Пришел факс с реквизитами счета, с которого оплачивалась избирательная компания Октава Диаса. Клепа тут же набрал номер телефона, чтобы узнать у Ильина, что делать с реквизитами, но девушка-оператор ответила, что телефон отключен за неуплату. Клепа немного растерялся, но потом успокоил себя тем, что Ильин, при его нагрузке, мог просто забыть оплатить какой-то там мобильник.
Клепа набрал на компьютере внезапно пришедший на ум слоган: «Я люблю эту землю!» и отправил его в газету «Правое дело» за подписью Октав Диас. Потом по электронной почте ему пришло интервью с ним самим, где он обстоятельно рассказывал читателям о том, почему он согласился возглавить штаб избирательной компании Октавиа Диаса. Даже ребенку становилось ясно, почему у власти в России сегодня должен находиться иностранец. Клепа отправил интервью в еженедельник «Красный рабочий». Потом сочинил еще пару десятков слоганов и отправил их в телекомпанию «Стремление».
Вечером Клепа приготовил себе чудесный ужин из яичницы с ветчиной. Правда, похоже, с непривычки он немного перебрал вина, и после сигары задремал на кожаном диване перед телевизором. Очнулся он от телефонного звонка.
- Как идут дела? – спросил на другом конце бас.
- Отлично. – сказал Клепа. – А кто это?
- Октав Диас. – представился бас.
- Здравствуйте, господин Диас.
- Как думаете – победим? – спросил бас с какой-то иронией.
- Без сомнения, господин Диас! – ответил простодушно Клепа. На другом конце раздался гулкий добродушный смех. Клепа знал, что победа в этих выборах была не главной целью. Октаву Диасу надо было просто засветиться на республиканских выборах, для того, чтобы потом выставить свою кандидатуру на выборах мэра. А уж потом взять отступного с нынешнего мэра, за то, чтобы снять свою кандидатуру.
В два часа ночи Клепа проснулся оттого, что в дверь постучали условным стуком. Клепа поспешно вскочил с дивана, поправил одежды, рукой пригладил волосы, и открыл двери. На пороге, в темноте коридора стояла невысокая смуглая девушка, в прозрачном платьице из синего шифона, украшенного стразами. Она смущенно улыбалась, теребя ладошкой краешек платья.
- Я от Ильина.
- Ну, да. Конечно. – растерянно сказал Клепа, пропуская девушку в комнату. На него пахнуло духами и дорогим вином. Девушка вошла в комнату и рассеянно оглянулась по сторонам.
- А где раздеваться? Прямо здесь? – она кивнула на диван.
- Раздеваться? – до Клепа вдруг дошел эзотерический смысл этого визита. Он растерялся. Такой трогательной заботы о руководителе избирательного штаба он никак не ожидал.
- Да не надо… - сказал он смущенно. – Я обойдусь…
- У меня приказ… - сказала строго девушка и, в мгновенье ока , скинув через голову свою синюю воздушную оболочку, осталась в одних трусиках….
***
Две недели Клепа трудился в поте лица своего. Он получал по электронной почте материалы об Октаве Диасе и распределял их по всем имеющимся в его распоряжении средствам массовой информации. Дуняша посещала его строго через день с похвальной пунктуальностью. Клепа быстро привык к этой молчаливой, покорной девушке и стал замечать, что ее отсутствие стало его раздражать. Однажды Клепа, услышав знакомый условный стук, улыбаясь во весь рот, пошел открывать двери, но вместо долгожданного поцелуя, получил страшный удар в лоб, опрокинувший его на пол. Трое крепких, тренированных смуглых парней, с большими дряблыми ушами, выдававшими в них членов либерального блока «Ананас», били его ногами в течении часа. Потом они ушли, прихватив с собой сейф. Растерянная, испуганная Дуняша, придерживая на груди куски прозрачной органзы, плакала, сидя на полу у двери. Посреди живописной кучи обломков разбитой техники валялся бесформенный комочек сухой глины, еще недавно бывший талисманом счастья.
- Шуго! Хуа! Коко! Као! – время от времени раздавался истошный ободряющий крик за стеной. Это были последние земные ощущения Клепа, руководителя штаба избирательной компании Октава Диаса.