Рассказ написан на конкурс копирайт2
http://www.proza.ru/avtor/konkursk2
Мне сразу этот парень не понравился. Я когда его в кабаке увидел, заморыша малахольного, сразу решил, что не жилец он на этом свете. Тощой, как скелет. Одет в обноски, бледный, на ногах сандалики. Что, учитывая первые заморозки, более чем странно. Даже шерстяные носки его не спасут. Какой бес меня дёрнул взять его с собой? То ли пожалел мальца, слишком откровенно он пялился на всех вокруг, а у нас далеко не все это любят. То ли простое любопытство не дало мне пройти мимо необычного лица. В общем, когда капитан городской стражи вошёл в одну дверь, я сгрёб пацана за шкирку и вышел в другую через кухню. Отношения с капитаном у нас отнюдь не дружественные.
Этот даже не сопротивлялся. Повис, как нашкодивший котёнок в ожидании наказания и терпеливо дождался, пока я его поставлю на землю во дворе.
- Ты кто такой? – спросил я, оглядев его ещё раз. Лет двенадцать, высокий, и, кстати, лёгкий, я его выволок одной рукой и даже не заметил, хотя не силач. Глаза большие, смотрит с интересом, без испуга, волосы не пойми-разбери какого цвета, а на носу веснушки. Или нет? Как я их в сумерках рассмотрел? Или показалось? Вроде, сегодня трезв. Вовремя я его из питейни вытащил, точно бы по шеям словил, не от хозяина, так от капитана. И не посмотрят, что чужак.
- Зачернок, - пискнул малец. Что он хотел сказать, я не понял.
- Это зовут тебя так? – на всякий случай уточнил я.
- Нет, зовут Силарашагветралундарий, - нараспев продекламировал пацан и так ловко.
- Ни фига себе! – не выдержал я.
Малец с непроизносимым именем вскинул брови.
- Я это не выговорю, - пояснил я, - давай как-нибудь покороче, ну там Сила или Дарий?
- Как вам будет угодно, - поклонился малец.
У меня чуть челюсть не отвисла. Он ещё и благородного из себя корчит.
- Сидаром будешь, - решил я причесать зазнайку.
- Позвольте же узнать и ваше имя, уважаемый, - тот даже не возражал и моё раздражение не нашло выхода.
- Зови меня просто Хитрый Глаз, - ляпнул я первое, что пришло в голову, знал, что меня так за глаза звали. Ожидал насмешки, чтобы поставить мальца на место, но тот был настолько не местный, что не сказанул ничего ни про уши, ни про нос. То ли умный слишком – сообразил, что ему за это будет, то ли туповат. Ладно, по ходу разберёмся.
- Уважаемый Хитрый Глаз, позвольте узнать, почему вы посчитали нужным удалить меня из этого заведения? – продолжил умничать парень.
Мать моя женщина! И он ещё спрашивает?
- Потому что тебе, сопля зелёная, делать там нечего! Давно уши никто не драл? – я всё-таки не выдержал, разорался.
На лице Сидара заработала целая артель по производству мыслей. А потом они вместе выдали очень серьёзно:
- Но я пришёл по делу.
- Это какое дело может быть у мальца в таком заведении? – не упустил я случая поехидничать, - набраться, подраться или снять девочку?
- Мне нужен вор, - торжественно возвестил пацан.
- Чего? – мягко говоря, удивился я.
- Вор, - терпеливо повторил пацан, - тот, кто ворует. Где у вас тут можно найти главного вора?
Меня чуть кондрашка не хватила. Я еле выдавил из себя:
- Он сегодня не принимает.
Я чуть не руками морду держал, дабы не заржать, аки конь. Сам на дверь поглядываю, не вышел ли следом капитан стражи. Приёмные дни главного вора его очень заинтересуют. Правда, знать бы кто у нас главный?
- А вы не могли бы меня к нему проводить, быть может, он сделает для меня исключение?
Меня совсем скрючило. Особливо как гляну на наивное лицо мальца, так удержу никакого.
- Пойдём, - махнул я рукой и пошёл ржать подальше от кабака.
Дорогой успокоился, обратился к этому странному малому:
- А что за дело у тебя к главному вору?
- Это я скажу ему самому, - важно так заявил Сидар.
- Вдруг он меня спросит, от этого будет зависеть примет он тебя или нет, - я постарался сделать честную морду.
- Поймите это конфеденциальная информация, - завернул малец.
- Чего? – обалдел я.
- Секрет, - мальчишка стрельнул в меня взглядом и стал похож на совершенно нормального мальца его лет.
Охота спрашивать у меня отпала. Сопляк издевается, а я даже ответить не могу. А куда я его веду? Я остановился среди улицы и собрался дать ему пинка для рывка, пусть сам ищет главного вора. И тут увидел, что этот хромоногий моет слёзы.
- Ты чего? – поразился я.
- А нам далеко идти? – жалобно спросил убогий, - а то я ноги стёр.
А может и правда пацан не прост. Наши-то днями босые бегают и ничего, а этот в сандаликах чего-то стереть успел.
- Давай ко мне заскочим, посмотрим, что у тебя с ногами, - неожиданно предложил я.
Громко сказал, значительно. «Ко мне», на самом деле к нам с Пакарием. Это тип, с которым мы на пару пытаемся выжить. Берёмся за все дела сразу, получаем иногда деньги, иногда пендали. Друг мой начисто лишён чувства юмора, так что я и прикалываться над ним перестал. Зато мы друг друга в беде не бросаем, голодать так вместе, жрать от пуза опять на пару. Из-за баб не ссоримся, да и нет их у нас. Нам и вдвоём неплохо. Последняя затея Пака, правда, слегка отдаёт сумасшествием. Он собрал из хлама паровую машинку. Руки у парня золотые, а вот нафига козе баян он не в курсе. То есть он пока не понял, что с машинкой делать будет. У меня несколько предложений, но это требует денег, которых у нас пока нет.
Когда мы притащились к нам на окраину, мой новый знакомый уже почти повис на мне, так ему было больно идти.
- Разувайся, - я пихнул мальца на стул, сбросив с него какую-то железку. Опять Пак что-то изобрёл. Столь же бесполезное, как и в прошлый раз.
Малец подчинился, сел лицом к куче хлама в углу комнаты. Его явно заинтересовали гнутые трубки, листы железа и скобяные изделия. Пак никогда ничего не выбрасывает. Сидар не торопясь, снял сандалии, огроменные шерстяные носки. Кто-то по доброте душевной обеспечил Сидара носками навырост, лет этак на пять, чтобы не заморачиваться. Кстати, а сандалики-то почти новые, малоношеные. Я увидел его ноги и потерял челюсть. Стёр до крови. Это сколько он пешком отмахал, чтобы так ноги испоганить?
Тут-то меня и посетили смутные сомнения. Я ещё раз сандалики рассмотрел. Ясно, что не у нас делали, кожа тонкая, прихотливо издырчена, а подошвы вовсе не деревянные. Я даже колупнул разок, но так и не понял, из чего сделаны. Уставился на своего случайного гостя, обошёл по кругу, спину посмотрел, пощупал. Нету, вроде. Но чем бес не шутит?
- Ты, пацан, будто ни разу в жизни по земле не ходил, - говорю, - не из крылатиков, случаем, будешь?
А он покраснел, аки девица нецалована и признался:
- Да. Я с неба.
Вот сел я и подумал: «А на кой бес спрашивал? И куда теперь это чудо девать?»
Дело в том, что объявились у нас недавно эти крылатые. По слухам, не едят, не пьют, по нужде не ходят, воровства у них нет, врать не умеют, живут в облаках. У них там типа летающих городов. Многие, не мудрствуя, записали их в ангелы. Но я ж не деревенщина неотесанная. Думаю, что не ангелы они. Почему? Так ведь принцесса ихняя за нашего императора замуж вышла. И пусть пока наследников не появилось, так ведь не положено ангелицам со смертными хороводы водить. А императору как без наследника? Так что родит, как миленькая, и перестанут их считать ангелами.
Но тут меня снова осенило.
- А крылья куда дел?
- Скрыл. Не хотел привлекать внимание.
Я опять на Сидара уставился. Если он крылатый, то мог и скрыть. Говорят, они там поголовно волшебники. Не то что у нас. У нас тоже должны быть, болтают о них много, но я не видел ни разу. Мне оно, в общем-то, и без надобности, вроде. Вот только не мог я оборванцу этому так сразу и поверить.
- Так у вас же воровства нет, на кой тебе главный вор?
- В том и дело, что нет у нас таких специалистов, даже лгать не можем, потому мне и нужен земной житель, - Сидар печально вздохнул.
- Чего спереть надо? – теперь никуда он от меня босой не денется, придётся ответить.
- Сферу гармонизации в небесных чертогах, - на сей раз малец артачиться не стал, сразу выдал. То ли считал меня достойным доверия, то ли догадался, что я всё равно ничего не пойму. Я и не понял, что это за штуковина такая. Он ещё так руками показал, будто снежок лепит, так что штука небольшая.
- А зачем?
- Она желания исполняет.
Сидар смотрел на меня умоляющими глазами, прямо сейчас вынь да положь ему эту сферу на блюдечке. А штука и правда хорошая, сам бы от такой не отказался.
Есть у нас воры, которые на заказ работают. Вот только сомнения меня берут, что возьмутся. Что там на небесах за обстановка? Как с охраной? И с местным населением не смешаешься, если ловить будут. И ещё…
- А платить за такой заказ чем будешь? – вот были у меня мысли, что цену малохольному заломят несусветную, не посмотрят на то, что крылатый. А платить ему и нечем. Говорят, там на облаках и денег нет. А ещё надурят, сферу эту желаний не отдадут.
- Не знаю… - малец явно собирался устроить «мокрое дело», а я так слёз не люблю.
- Денег нет? – строго спросил я.
Тот мотнул головой.
- А чего у вас там вообще есть?
- А вы вор? – вдруг спросил Сидар. Я аж поперхнулся. Всякое в жизни бывало, не без этого, но на заказ я ещё не воровал.
- А ты точно крылатый? – прищурился я, - чем докажешь?
Мальчишка осмотрелся, вскинул руки и взмыл вверх. Завис под потолком и так свысока спрашивает:
- Убедительно?
- Ничего себе, - как-то так прозвучал голос Пака из кучи хлама в углу комнаты. Интересно, что он там делает? Лохматая голова моего друга вынырнула на поверхность, и вскоре он сам целиком оказался посреди комнаты.
- Достаточно? – спокойно спросил Сидар и опустился обратно, не дожидаясь разрешения. Умудрился сразу сесть на стул, не касаясь ногами пола. Вот это точность!
- То есть вы летать и без крыльев можете? – Пак перестал меня замечать. Его хлебом не корми, дай чего-нибудь новенькое узнать.
- Мы можем уменьшить вес, но для управления полётом нужны крылья и ноги тоже, - Сидар ответил моему другу.
- Волшебство? – недоверчиво вскинул брови Пак.
- Управление законами природы, - малец явно чувствовал своё превосходство. Не сказать, чтобы нос задирал, но был снисходителен.
- А без крыльев вас сквозняком сносит? – ехидно вопросил я. Молокосос как-то поблёк.
- Бывает, - нехотя промямлил он.
- И заканчивай мне выкать, а то меня оглянуться тянет, кто там ещё за спиной маячит, - добил я его высокородные замашки.
А что? Взялся я за это дельце. Пак был готов всё отдать, чтобы на небо залезть, посмотреть, как там, общупать жисть небесную. А я что, рыжий? Такая возможность выпадает в жизни раз. Из наших там только император со свитой был, когда о свадьбе сговаривался. Глядишь, и выгорит дельце-то. Не воруют у них, не врут, верно и защищаться от этого дела не умеют. Пусть я и не главный вор, но уж конфетку у ребёнка отобрать смогу. Паскудно, но не трудно. По поводу оплаты Сидар пообещал, что я её сам смогу выбрать. Сопляк готов отдать любую вещь, что мне глянется, кроме сферы с желаниями. А я так подумал, кто мне помешает у сферки этой кучу золота попросить, а потом отдать фиговинку заказчику? Уж с золотом я не пропаду. Дом подправлю, женюсь. Пусть жена нам готовит, и хлам паковский убирает. А может, и не женюсь, не представляю женщину в нашем доме.
Чтобы на небо нам обоим взлезть, Сидар с Паком паровую машинку в катапульту превратили. Оказывается, малец моего кореша сразу заприметил. Голова-то у Пака совсем иначе варит, нежели у меня, сам понимаю. Только вот меня заедало, что к Паку Сидар со всем уважением, а на меня, как на пустое место глядел. Ну, ничего, ещё не вечер. В смысле, уже ночь. Вот ночью и отправились.
Запихнул я мальца в тележку, которую они на рычаг катапульты пристроили, сам следом сел. Пак покрутил колёсико какой-то хрени, нацеливаясь на группу облаков, что пыталась скрыть луну, и взялся за спусковую рукоять. Клапан на котле подрагивал, пламя горело ровно, жарко было, как в аду. Сидар открыл было рот, но я опередил:
- Поехали, - махнул я рукой другу, тележка под нами дрогнула, стремительно понеслась вверх, так что в животе что-то колдыбнулось, а потом ушла из-под ног. Мы оставили внизу вырвавшийся пар и бодренько полетели к облачку.
- Недолёт, - как-то очень спокойно заметил Сидар и вцепился мне в плечи.
Мать моя женщина! И правда недолёт. Казалось, мы вот-вот влетим башкой в облако, но тут мы начали падать обратно, как будто за ветку штанами зацепились.
- Стой! – завопил мне в ухо этот ненормальный, - я ж тебя не упру!
А как быстро на «ты» перешёл – я даже почти обрадовался.
- На чём? – выразительно спросил я. По крайней мере, смысл вопроса малец уловил. Ткнул меня в пузо, и потребовал им почувствовать какую-то тропу. А я другим местом чуял, что хана мне, до земли лишь тапочки доберутся.
- Мы на воздушной тропе, по ней пешком можно ходить, пошевели ногами, - злился он на меня.
А чё мне, трудно? Я пошевелил. И тут меня будто под дых ударили. Начал я воздух ртом хватать, барахтаться, как карась на сковородке, а потом заметил, что падать-то мы и, правда, перестали.
- Пошли, - малец ухватил меня за руку и поволок к облаку. А я за ним, ног под собой не чуя.
Облако казалось мягким, как пуховая перина, но с непривычки, я обо что-то запнулся и упал на него плашмя. Нахватал полный рот какой-то белой гадости и долго отплёвывался.
- Помолчи, а то нас заметят, - Сидар шикнул на меня, пришлось заткнуться.
Не знаю, из чего был сделан этот небесный город. В свете луны всё искрилось, как снег. Белые дома казались хрустальными. За стенами тускло светились огоньки, преломляясь в гранях, а некоторые были окутаны звенящей тьмой. Белые деревья ковылём качались возле одних, кусты клубились дымом около других. Под ногами ковром расстилалась белёсая трава. Я втянул воздух: влажный, тёплый, с непонятным ароматом. Это был мир непохожий на землю. Я искал что-то знакомое вокруг. Может быть, это были вовсе не дома, деревья, трава, но мне так было сподручнее думать.
Я поднял глаза вверх. А тут тоже было небо. Видно и луну и звёзды, да так близко, что казалось, залезь на крышу и собирай горстями. Интересно, а чем луна к небу прикреплена? Но Сидар не дал мне проверить.
- У нас время до рассвета, пока все спят. Потом тебя сразу заметят. У небесных чертогов стража, они не спят, но я проведу тебя тайным ходом.
- А зачем тебе я? – как-то напрягла меня такая лёгкость. Пацан и сам прекрасно бы справился.
- Ты должен будешь взять сферу, пока я удерживаю Кларисту.
- А кто такая Клариста? – насторожился я.
- Сложно объяснить, - по губам крылатика скользнула странная улыбка: - Она охраняет сферу гармонизации, она может использовать её не один раз, в отличии от нас всех и она… - Сидар замялся, - породила нас всех.
- Богиня, - определил я.
- Это близкое понятие, - вынужден он был согласиться.
В общем, в небесные чертоги мы пролезли, как мышь под ковром. Мне так и показалось, что малец руками раздвигает облако, и мы ползём насквозь. Странно, что темно не было, свет лился сразу отовсюду, хотя и ничего не было видно, один клубящийся туман вокруг, немного влажный на ощупь и какой-то живой. Я тихонько матерился под нос, избавляясь от клочьев этой дряни, а туман, будто издеваясь норовил залезть то в нос, то в рот.
В зал чертогов мы вышли прямо из стены, которая мигом за нами закрылась. Я с непривычки зажмурился. Чёрное небо заглядывало в зал сквозь стрельчатые арки огромных окон, колючими глазами звёзд. Собственно и стен почти не было. Одни окна и узкие рамы между ними, сходившиеся вверху в звёздчатый купол. Если бы воздух не был так неподвижен, я бы решил, что мы на улице. Или на луне, судя по раскинувшемуся вокруг белому пейзажу и тому, что в небе луны не было. Я был готов ко всему, но это было просто невероятно.
- Не стой столбом, - шепнул Сидар, подталкивая меня к центру зала.
Мама дорогая! Это что? Я так удивился, что даже вслух ничего не сказал. Посреди белого блестящего пола лежало нечто похожее на жука и держало в двенадцати лапах огромную жемчужину размером с яблоко. На первый взгляд это напоминало клетку для канарейки, только канарейки там не было. Жучара блистал молочными гранями и казался мёртвым. К тому же лежал он, скорее всего, к нам не головой.
- Клариста, - с благоговением прошептал Сидар.
Так это оно? То есть она - Богиня? Я с трудом захлопнул варежку. Я, конечно, ни разу не видел богов, но эта мне показалась слишком странной. Предпочёл бы красотку вот такого роста, с вот такими формами и тонкой талией. Да только меня никто не спрашивал.
- Когда она отпустит сферу, поймай. Ни в коем случае не касайся до того, как она отпустит, умрёшь, - предупредил Сидар шёпотом. Я кивнул, что понял.
Мальчишка подошёл к этой жуковатой Кларисте и тихонечко запел. Я замер при первых звуках. Сердце заколотилось так, что казалось, все это услышат. Детский церковный хор по сравнению с его голосом просто стадо ревущих коров. С металлическим звуком одна из лап отошла от жемчужины и откинулась на пол. В клетке из лап образовалась приличная щель. Сидар подошёл к тому месту, где у жука должна быть голова и склонился к Кларисте. Песня рыданием била по нервам, хотя я не понимал ни одного слова. Я на месте жука давно бы отбросил все лапы. А этот ещё одну.
И тут я не поверил своим глазам – малец, не переставая петь, влез между лапами и устроился в клети прямо на пузе этой жуковатой Кларисты. Мама дорогая, что ж он делает? Я подошёл ближе. Мне ж ещё жемчужину ловить, нечего ушами хлопать. Надеюсь, он знает, что надо делать. Мне уже было тут неуютно. Хотелось быстрее закончить и слинять обратно на землю.
Песня зазвучала, как железом по стеклу, у меня заболели зубы. По ходу не у меня одного. Жучаре тоже не понравилось, ещё две лапы отвалились от сферы одна за другой. Осталось всего восемь. Кто ж бедняге столько лап навтыкал? Клариста в них не путается, когда ходит? Хотя, может, не ходит она. Так и валяется тут на спине, как приклеенная к сфере гармонизации. О, я даже название вспомнил.
Дальше дело пошло, как по маслу. Голос мальца чуть не выжал из меня слезу, и металлический звук откидывающейся лапы зазвучал в ответ. Песня перехватило горло, и снова откинулась лапа. Я задрожал от новых звуков в песне Сидара, и ещё одна лапа отошла от сферы.
Сидар пел и смотрел на меня, а внутри всё переворачивалось. И я точно знал, что не смогу его обмануть, не брошу, не сбегу с этой драгоценной жемчужиной. Не продам её даже самому императору. Клац, клац, - ещё две лапы отвалились на пол. Осталось три. Достаточно отойти двум и одной лапой жучара не удержит сферу. Я едва успел подставить руки, когда тёплая жемчужина свалилась мне в ладони.
Я посмотрел на мальца, тот плакал. Нашёл время! Нам пора линять отсюда, пока эта Клариста не отошла от его жалостливой песни. Протянул ему руку, удерживая сферу второй. Он ухватился за меня с неожиданной силой, буквально отдирая себя от распростёртой под ним жуковатой то ли богини, то ли не пойми чего. Боль ударила аккордом, как только мы взялись за руки. У меня самого чуть сырость из глаз не посыпалась. Я едва успел его выдернуть, когда все двенадцать лап сдвинулись столь стремительно, что любой был бы пронзён, окажись на их пути.
- Стой именем правящего дома!
Четверо крылатых в алых одеждах появились прямо перед нами. Влипли! Парни были крепкие, как молодые бычки на выпасе. По сравнению с тонкокостным Сидаром просто бугаи. У каждого была парочка белых крыльев, туповатое лицо, как у любого стражника и желание скрутить нас. И тут я сделал нечто невообразимое.
- Держи, – я всучил мальцу его вожделенную сферу и повернулся к молодцам с намерением драться до последнего. Чем я думал?
Неважно, продержался я недолго, но они меня на всю жизнь запомнят. Пара из них зубов не досчитается, один с фингалом ходить будет, а одному я чуть крыло не оторвал. Я дерусь лучше, но их было больше и они меня скрутили. Неимоверно бесит, когда вместо честной драки, тебя словно в ватное одеяло завернули. Ни звуков, ни ощущений особых, и не видно ничего. Даже то, что мне ничего не повредили, не утешало нисколько. Я ругался и не слышал себя, пытался двигаться и ничего не получалось. Как я ещё с ума не сошёл? Потому что заснул, наверное.
- Если вы пообещаете не делать резких движений, я освобожу вас, - услышал я мужской голос.
Выругаться я не мог, спросить, кто он, бес его возьми, такой, тоже, так что пришлось молча согласиться. И я получил возможность видеть. Полуденное солнце шибануло меня по глазам, я даже зажмурился. Потом ощутил, что рёбра болят. Значит, напинали мне крылатики, зря я ныл. Пошевелил руками и ногами, сел и осмотрелся.
Действительно был день, солнечный, жаркий, вокруг дрожало марево. Днём небесный город был уже не таким белым, как при лунном свете. Появились оттенки красок. В окне я увидел золотистые дома, бирюзовую траву и деревья, а ещё крылатых в разноцветных одеждах. Но долго пялиться в окно мне не дали.
- Вы обвиняетесь в тяжком преступлении, - заговорил крылатый, стоящий рядом со мной, - я буду вас защищать.
Повернув голову, я смог увидеть сандалии, потом длинную одежду, пояс с золотой пряжкой, украшение на груди и, наконец, седовласую башку крылатого защитника. С пола на него смотреть было неудобно, а мебели в моей камере не поставили. Значит, сидеть мне тут недолго. Лежать тоже. Даже не тюремное окно от пола до потолка не радовало. Что-то мне подсказывало, что сбежать через него не удастся.
- И в чём же я обвиняюсь? – на всякий случай уточнил я. Думаю, что, есть в чём. Задумал бы я спереть корону у императора, пришибли бы на месте, а эта сфера поценнее короны будет. И тут могли бы пришибить, а эти даже защитника прислали. Судить будут.
-В совращении малолетнего ребёнка дома Валлиреев.
-Чего? Да я бы ни за что! Да как вы могли подумать?! Да я мальчиками вообще не интересуюсь!
Я любому за такие слова всё бы оторвал, но этот тип благоразумно не освободил меня полностью. Ноги оставались, как ватные. Так что начистить харю я ему не смог.
-Можете даже не пытаться нас обмануть, - старичок усмехнулся моему порыву, - у нас не врут, потому что бесполезно, а не потому что не принято. И сейчас я прекрасно вижу ваши устремления. Вы не о том думаете.
И этот прыщ развернулся и ушёл. Называется - объяснил. А о чём я должен думать? Я же лучше всех знаю, что мальчиками не интересуюсь, и не собирался совращать Сидара. Да и девочками, если уж на то пошло, тоже не увлекаюсь. У женщины всё должно быть на месте. Так, стоп! А вдруг Сидар не пацан, как я всё время думал, а девчонка? В конце концов, оно у меня на глазах по нужде не ходило, штаны не снимало, кто ж его знает? И что обо мне могут думать эти крылатые небесные твари, если земля для них чуждое место? А вдруг я выродок какой, на их дитя посягнувший. Ой невесело мне стало. И ведь не оправдаешься, не объяснишь.
К тому же меня и слышал только один защитник на суде. Остальные вообще не замечали. А старичок будто испытывал неудобство за то, что должен меня защищать. То и дело смотрел на меня, будто извиняясь, и молчал.
Я половины слов из тех, что на судилище говорилось, вообще не понял, хотя некоторые повторили ажно дважды. Когнитивный диссонанс, энтерокоагулярная реальность, перманентная сигулярность. Надо будет запомнить, звучат, как ругательства, главное выговорить. Но не надо думать, что я совсем дурак. Общий смысл уловил. Мы с Сидаром, отобрав эту жемчужину у Кларисты, чуть не порушили их мир. Кто же такая эта жуковица? А меня обвиняют в том, что я этого недоросля на дело подбил. И вряд ли я докажу, что всё было как раз наоборот. Своему они поверят больше. Правда, моего подельника на суде не было. Даже не знаю почему. То ли все шишки на меня свалил и в кусты, то ли закрыли его сильнее меня, то ли просто по малолетству. Зачернок, кстати - это они так детишек своих зовут. Но раз пацан вхож в Небесные чертоги, то явно не из простого он люда, а знать у нас никогда не наказывали по законам. Наверное, за то, что чуть мир не порушили, мы оба заслуживаем наказания, так что я скис под конец заседания, даже ни разу не завопил, что ничего мы рушить не хотели. Хотели желание загадать. Эх, не будет мне моей кучи золота.
- Преступник приговорён к свободе. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит.
- Меня отпускают? – я ошеломлённо взглянул на защитника.
- Конечно, - он кивнул с таким видом, будто принесли крышку гроба.
- Приговор будет приведён в исполнение немедленно.
Судья в чёрной шапочке кивнул паре бычков в алых одеждах. Крылатые на краю облака расступились.
- А куда? – успел я спросить единственного крылатого, который меня замечал.
- К себе, вниз, - пояснил тот и огорчённо закрыл глаза.
- Мать моя женщина. Я против! – возмущённо завопил я и чесанул от амбалов. Но меня сбили в прыжке. Видно опыт работы с заключёнными у них был. Интересно, откуда? Я даже об этом успел подумать, когда мне скрутили руки и потащили к краю площадки. Заглянул я с облака вниз, и мне стало нехорошо. Свобода – это замечательно, но я себе её иначе представлял. Помню, с третьего этажа сиганул от одной дамочки, когда муж не вовремя вернулся. Упал неудачно, переломал рёбра, так неделю ни чихнуть ни пё… не мог. А с этой высоты вниз шлёпнется одна лепёшка.
- Сволочи, отпустите! – я ещё пытался сопротивляться, но тут они выполнили мою просьбу. Отпустили.
- Мама дорогаяаааа! – завопил я что-то вроде этого.
Лечу, ору и думаю, что всё, венец мне настал. Полный. О жизни прожитой не вспоминал, лететь-то недалеко, всё равно не успею. Но жить захотелось со страшной силой.
Вдруг кто-то меня сзади как схватит. То ли за шкирятник, то ли за пояс, но падение замедлилось. Слышу, вроде как крылья хлопнули. Не иначе подельник мой Сидар помощь послал, не дал погибнуть во цвете лет. От облегчения я даже слова все по воздуху растерял.
- Работай давай, мать твоя женщина! – услышал я голос пацана.
- Чего?
Не знаю, отчего я обалдел больше, от того, что меня считают работоспособным в этом положении или от того, что крылатый матерится, прямо как я.
- Маши крыльями, раз уж обзавёлся, - ехидный голос мальца прямо обозначил его неангельскую сущность.
И я попробовал. Сначала замахал руками и ощутил, как на спине зателепалось нечто чужеродное, чего раньше там не было.
- Мама дорогая! – завопил я то ли от восторга, то ли от страха.
- Руками не маши, береги силы, - напутствовал Сидар и отпустил меня.
Я мигом вспотел и замахал руками с удвоенной силой.
- Спокойно, для начала не пытайся лететь. Просто замедли падение. Мы на тропе, должно получиться, - вещал мне в затылок пацан.
Не бросил, значит. Я попытался обернуться, но тут же потерял представление, где верх, где низ и закувыркался в воздухе. Никакой тропы я не чувствовал, кроме желания отлить. Я орал до тех пор. пока Сидар не остановил мою круговерть пинком под задушевную часть.
- Ну, погоди, сопляк, выдеру, как сидорову козу! – от души пообещал я и осёкся. Вспомнил свои догадки. А вдруг и правда Сидар девица. И что мне делать, жениться на ней? На какой овощ я вообще на небо полез?
Опустились мы вполне благополучно на берегу лесного озера. Лёг я на живот на землю-матушку и чуть не зарыдал. Птички поют, ветер в листве шумит, воздух свежий. Впрочем, мне бы сейчас и аромат кожевенной мастерской понравился, после смерти не надышишься.
Сидар опустился рядом и чинно сложил на спине белые крылья. Я посмотрел на него одним глазом. Он изменился, повзрослел что ли. Но сейчас меня больше волновало то, что выскочило на спине. Я изогнулся и увидел кусок собственного крыла. Взъерошенная курица-пеструшка из курятника. Чёрно-белые перья торчали в разные стороны.
- Я э-э-э… теперь, как вы? – с трудом сдерживаясь, спросил я и сел.
- Нет, просто крылья отрастил, - пожал пацан плечами.
- А почему? – уточнил я.
- Так ты тоже касался сферы желаний, вот она и исполнила твоё самое сильное желание.
Ага, я жить хотел, а не шутом гороховым стать.
- А убрать их как-нибудь можно?
Я, как представил, что заявлюсь на глаза Пака с таким «украшением», так и домой расхотелось. Он же меня измерениями и испытаниями замучает. А соседи будут тыкать пальцем и в окна лезть.
- Не думаю, хотя можешь попробовать. – разрешил крылатый, спокойно избавляясь от собственных крыльев. То ли в спине спрятал, то ли невидимыми сделал, даже одежда на спине не порвана. Я так точно не умел, хотя Сидар показал мне этот фокус несколько раз. Видно крылышки я навсегда отрастил.
- И куда я теперь такой? – развёл я руками. – Меня же засмеют, как теперь жить? На ярмарках за деньги показываться?
- В столицу иди, - подал Сидар идею.
- Точно, там и затеряться легче, и платят больше. А можно вообще к императору податься. Ему, небось, крылатые парни нужны, – размечтался я.
- Пака возьми, вдвоём не пропадёте, - посоветовал мальчишка. Да, кстати.
- То что ты из знатной семьи я уже понял, но ты мальчик или девочка? – прямо спросил я. – А то обвинили неизвестно в чём, приговорили к смерти. А я так и не узнал, с кем был рядом.
- А так ли это важно? – Сидар смотрел на меня рыжими глазами. То ли глазки строил, то ли насквозь просматривал.
-Если я тебя сейчас поцелую, будет важно, - я встал напротив. Не то, чтобы мне сильно хотелось, но почему бы и нет? Если не отступит, значит можно поцеловать, хоть и малолетка, но девица. Если отступит, то пацан. Или я ей просто не нравлюсь.
- Пожалеешь, - Сидар не отступил, но пообещал очень серьёзно.
- А ты? – я смотрел в глаза. Точно девица. Она не ответила, опустила взгляд. Глазки строила, не зря я заметил, что повзрослела. Глаза золотистые, волосы с рыжим отливом. Как подрастёт, симпатичная солнечная девушка получится. После чудесного спасения грех упустить такой шанс поцеловать крылатую девицу. Не бросила меня кроха, поддержала в падении. Неизвестно, вытянул бы я сам без её указаний путешествие обратно до земли. И я решительно смял в объятиях хрупкую фигурку, потянулся губами и… упал, будто по башке веслом огрёб.
- Я пока не знаю, - откуда-то сверху донёсся голосок: - мы до совершеннолетия бесполые. Года через три я пойму, жалеть мне об упущенной возможности или радоваться, что не сделал ошибку.
Голова раскалывалась, но лежалось так распрекрасно. Даже глаза открывать не хотелось. Сидар наклонился ко мне и пояснил:
- И до совершеннолетия на нас защита стоит, не перепрыгнешь.
Я поразмышлял. Теперь действительно неважно какого он пола. А года через три видно будет. Бесполые, вот так закавыка. Я даже улыбнулся. Интересно, что он там об упущенных возможностях сказал? У нас-то ясен перец, чмокнешь крылатую девицу и мигом станешь объектом зависти. Это такая редкость. Но и у них там есть тяга к общению с нами, не крылатыми. Что-то и они в нас находят.
- А твоё желание исполнилось? – любопытство было сильнее боли, я открыл глаза. – Ты тоже касался сферы желания.
- Пока не знаю. Мне нужно было доставить сферу сестре. Она хочет родить императору наследника, а совет запрещает. Против сферы они бы ничего не сделали. Теперь ей придётся обойтись без артефакта. А мне было рано касаться сферы. Она выполняет только одно желание в жизни, но самое сильное. Поэтому каждый из нас касается сферы только, когда действительно к этому готов. Я не был готов сформировать сильное, непреодолимое желание, которое было бы способно изменить мою жизнь. И теперь я не узнаю точно, когда она сработает.
Голос Сидара был печален, но горем его не пришибло. Так что соболезнования я выказывать не стал. Я сел. Встать пока не получалось. До меня вдруг дошло, что это брат или сестра нашей императрицы. Вот кто замолвит за меня словечко и устроит на службу.
- И, кстати, тебя приговорили вовсе не к смерти. Суд знал, что ты касался сферы, и она пока не сработала. Так что тебя обеспечили очень сильным желанием на краю смерти. Считай, что тебя приговорили к жизни, просто другой, не такой, как прежде. И ты сумеешь воспользоваться этим даром, я знаю.
Крылатый смотрел на меня с уважением. А ведь он прав, сумею.
26.12.12 4:47