Женское окружение или любовь под гипнозом

               
    В шесть утра, в четверг, следователь Московской межрайонной прокуратуры Николай Рудин сидел за столом на кухне и завтракал.
Завтрак был скудный - засохший кусок хлеба c таким же сухим куском сыра и чашка несладкого кофе. Жена с дочкой уехали в санаторий отдыхать, Рудин остался один на хозяйстве; холодильник опустел, и в предпоследний рабочий день недели ему приходилось довольствоваться только этим скромным завтраком.
   По магазинам ходить было некогда из-за дела, которое он вёл, от которого сходил с ума  и не мог понять, что с ним происходит. Месяц назад ограбили два банка, как раз  в районе Москвы, который находился в ведении отделения прокуратуры, где работал Рудин, и его, как лучшего специалиста, назначили старшим группы по расследованию. Но работа не шла. Только что-то начинало проясняться и уже появлялись подозреваемые, как вдруг всё срывалось, и приходилось начинать сначала. При этом у него постоянно болела голова. Рудин  сначала отнёс это к контузии, которую получил в Афганистане, при выполнении интернационального долга двадцать лет назад, но впоследствии появились сомнения: боль была другой, сознание было не совсем чёткое - не покидало постоянное ощущение какого-то тумана в голове. Такого у него никогда не было.
   Надев куртку в прихожей, Рудин посмотрелся в зеркало и выругался.  Николая  не впечатлил собственный вид. Зеркальное отражение выдало портрет  мужчины примерно сорока лет, спортивного телосложения, худощавого, подтянутого, с короткой аккуратной стрижкой, с жёстким и в то же время каким-то болезненным взглядом. Именно его взгляд и глаза не понравились Николаю. В них появился какой-то оттенок усталости и нездоровья.
   – Пора в отпуск тебе, Коля, совсем ты сдал,– сказал Рудин своему отражению и вышел из квартиры.
   Был февраль месяц. Шёл снег с дождём, и на душе у Николая было так же промозгло, как и на улице. По дороге на работу он зашёл в магазин купить бутылку минеральной воды. В очереди в кассу замешкался, подбирая деньги без сдачи, и получил выговор от молодой бойкой девицы, стоящей за ним:
   – Ну, мужик, давай быстрей, не задерживай.
Рудин повернул голову, смерив её презрительно взглядом, и грубо огрызнулся:
   –Не нукай, не запрягала.
В ответ на грубость девчонка хмыкнула. Была она тощая, белобрысая, в коротенькой куртке и в узких джинсах, больше похожих на колготки. На выходе Николай оглянулся на неё и подумал: «Вот чудо! Кому такое достанется?».
И оказалось это «чудо» стажёром, и досталось оно Николаю в помощники, после того как начальник отдела, майор Татьяна Сергеевна Базина, представила её всему отделу:
   – Знакомьтесь, наша новая сотрудница, Наталья Климова, закончила юрфак, назначается помощником капитана Рудина на три месяца, на время испытательного срока.
   – Рудин, берёшь Наталью Климову себе в ученики?
   – Да какие, на…,– хотел было выругаться Николай, – ученики, товарищ майор, я совсем зашился.
 После этого он выдал в течение минуты целую очередь аргументов, сдабривая их для убедительности скрытой ненормативной лексикой, пытаясь доказать, что стажёрка ему не нужна и будет только мешать.
   – Хватит тараторить, Рудин,– прервала его криком пятидесятилетняя женщина-майор, невысокая крепкая шатенка с властным взглядом и тонкими накрашенными губами,– у тебя постоянно отговорки. Бери Климову и не разговаривай. Идите с ней на объект и опросите всех жильцов дома напротив банка. Остальные пойдут по другим домам. Третий банк сегодня грабанули, и всё в нашем районе. Чтобы к концу дня у меня полный отчёт был.
   Обращаясь к девушке, стоящей в стороне и  исподлобья наблюдающей за всем происходящим, она сказала:
   –Наталья, всё поняла?  Поступаешь в распоряжение капитана Николая Ивановича Рудина. Он хороший следователь. У него есть чему поучиться.
Посмотрев на девушку, Рудин, выходя из комнаты, бросил:
   – Ладно, пошли, стажерка...
  Все присутствующие в отделе посмотрели на эту пару и понимающе заулыбались, зная, как капитан «любит» учеников.
   Пока ходили по квартирам и опрашивали свидетелей в доме, Рудин постоянно бурчал, бросая неласковые взгляды на Наталью, да и она особенно не старалась ему понравиться и без конца перечила.
   Когда подходили  к очередной квартире, у капитана зазвонил мобильный телефон. Он посмотрел, от кого звонок, и широко улыбнулся, чем очень удивил Наташу. Она за пять часов совместной работы первый раз увидела, как этот ворчун улыбается.
   Взглянув на часы, Рудин сказал девушке, смягчив тон:
   – Так, Климова, ты на сегодня свободна. Иди домой. Я тут сам закончу.
   – Ну, ладно, раз так, я пошла. Особенно упираться не хочу в первый рабочий день.
   Капитан посмотрел на неё удивлённо и, покрутив головой, подумал: «Вот молодёжь пошла, ничего им не надо. Лишь бы с работы смыться пораньше».
   Когда девушка ушла, Николай перезвонил по номеру, сохранившемуся на телефоне:
   – Майя, привет. Как дела?
   – Соскучилась,- ответил приятный завораживающий голос.- Сегодня есть возможность встретиться.
   – Да? – воскликнул восторженно Рудин.– Ну, наконец-то я дождался. Во сколько?
   – Приходи в девять.
После этого она назвала адрес, по которому Николаю предстояло в ближайшее время пойти на долгожданное свидание к женщине, с которой в течение месяца он общался только по телефону. Он находился постоянно под влиянием её голоса и того, что она говорила. Ему казалось, что он в неё влюбился с первой минуты, как только она заговорила с ним первый раз. Это было какое-то наваждение. Они разговаривали подолгу, и Николай никогда не помнил, о чём именно, потому что у него была единственная мысль во время разговора - оказаться в эту минуту с ней рядом, срывать с неё одежду, страстно целовать и ласкать её, сливаться в страсти до полного изнеможения. Фантазии его уходили так далеко, что после каждого разговора он умолял её о встрече, она же в свою очередь просила его подождать.
   И вот свершилось: он летел к ней, как на крыльях, и не узнавал сам себя. Ни одна женщина не действовала на него так, как эта.  В первый раз, когда он взял трубку, она, назвав его по имени, начала с ним говорить, как будто со старым знакомым. Сначала он не мог понять, кто это, а когда понял, что женщина ошиблась, было уже поздно: она словно околдовала его. Ему хотелось слушать её и слушать, настолько заворожил её голос и то, о чём она говорила. А рассказывала она, как отдыхала в Италии и что делала. Притом, она приводила всякие интимные подробности, в которые посвящают только очень близких людей. Когда женщина, всё рассказав, выяснила, что говорила не с тем, она смущённо извинилась, но Николаю не хотелось прекращать с ней общение, и он, спросив разрешения ей позвонить, получил согласие. С тех пор прошёл месяц,они общались каждый день. Ему становится очень плохо без её голоса, если вдруг телефон её оказывался недоступен. Всё это время Николай не находил себе места. Когда же связь возобновлялась, он вновь оживал. И жизнь вновь приобретала смысл.
   Перед свиданием Рудин зашёл домой и привёл себя в порядок, а затем с букетом роз и шампанским предстал перед той, кого так любил, не зная, как она выглядит, хотя женщина и говорила ему, что она красивая, но чтобы настолько, Николай даже не представлял. Майя встретила его в красном прозрачном пеньюаре, под которым он увидел прекрасное обнажённое тело с идеальными формами. Шикарные чёрные, как смоль, волосы ниспадали на печи, а огромные карие глаза впились в него страстным взглядом, обжигая, словно огнём. Она подошла к нему, скорее всего, не подошла, а медленно подлетела, как что-то неземное, эфемерное, положив свои невесомые изящные руки ему на плечи, и Рудин почувствовал, что  улетает  вместе с ней,  растворяясь в таком  блаженстве, какое он даже мысленно не мог себе представить, когда мечтал об этой встрече.
   В пятницу на работу Николай шёл, как пьяный, ощущение блаженства не покидало, на лице блуждала счастливая улыбка, и поэтому майор Базина, взглянув на подчинённого, спросила:
   – Рудин, с тобой всё нормально?
А он, услышав вопрос, как через вату в ушах, утвердительно кивнул головой, продолжая улыбаться:
   – Всё в порядке, товарищ майор.
   – Идите сегодня с Климовой в отделение банка и ещё раз протрясите всю обслугу.
   – Есть протрясти обслугу,– на автомате ответил Николай и кивком пригласил идти за ним стажёрку Наташу. Та лениво последовала за капитаном.
   Во время опроса работников банка Рудину стало плохо, и Наталья вызвала скорую, после чего капитана в бессознательном состоянии увезли в больницу.
   Две недели он находился в бреду в неврологическом отделении, то приходя в сознание, то опять входил  в бессознательное состояние, повторяя одно и то же:
   – Майя, я люблю тебя. Майя…Майя… Майя…
   Потом всё прошло после интенсивного лечения и  сеансов опытного психолога, и Рудина выписали из больницы.
   На другой день капитана уже дружно встречал весь отдел. Базина пожала ему крепко, по-мужски, руку, поздравив с выздоровлением:
   – Ну, Коля, напугал ты нас. Видно, от переутомления нервы у тебя сдали  да контузия сказалась - так нас твой лечащий врач уведомил, когда мы тебя навещали. С банками всё закончили, Николай, пока ты отдыхал, раскрыли целую криминальную группу. Сейчас уже все в СИЗО.  Хочешь, кстати, взглянуть на главаря, сейчас его как раз допрашивают.
   – Можно посмотреть, что за птица,– согласился Рудин.
   – Наташа, отведи его в новый следственный кабинет, а то капитан не знает ещё...
   – Коля, у нас тут без тебя пертурбация кое-какая произошла, иди, она тебе покажет.
Стажёрка Климова посмотрела на Николая как-то по-особенному ласково, вызвав у него немой вопрос и удивление: с чего бы вдруг такие нежности со стороны этой грубиянки.
   Они поднялись на второй этаж и зашли в кабинет, разделенной на два помещения зеркальной перегородкой. С той стороны стекла за столом сидел следователь и женщина, присмотревшись к которой, Рудин узнал Майю.
   Его словно окатили холодной водой. Он побледнел весь, не в состоянии ничего вымолвить. Наташа тронула его за рукав и тихо сказала:
   – Николай Иванович, - это она, Вы не ошиблись.
Капитан повернул голову, глядя удивлённо на ученицу, а она продолжила:
– Это Майя Домброва, цыганка, владеющая техниками гипноза. Вы находились всё время под его воздействием. Но Вы не беспокойтесь, никто об этом не знает из отдела. Я отвезла Вас тогда в клинику к тётке, она хороший врач и психолог, и под гипноза выяснила, что с Вами происходило, и рассказала мне. Мне пришлось, конечно, хитрить, чтобы Вас не подставить и сказать, что позвонил в отдел мужик, не называясь, сдал главаря банды. За ней начали следить, и в итоге всех взяли.
   – Спасибо тебе, Натаха! Хорошая ты, оказывается, девчонка.. Он, вздохнув с облегчением, похлопал дружески девушку по плечу и растерянно улыбнулся.
   – Служу Родине, товарищ капитан,– засмеялась Наташа и вышла, а Николай ещё стоял и смотрел на женщину, которую целый месяц любил какой-то странной  любовью. Сердце заныло от тоски. Он не мог понять, то ли оно ныло от жалости к себе, что его вот так жестоко обманули, то ли от жалости к цыганке, которая подарила ему целый месяц любовной неги и ночь блаженства, несравнимого ни с чем.
    Взяв себя, наконец, в руки, Рудин поехал на вокзал встречать жену с дочкой, возвращающихся с отдыха.
По дороге ему позвонили по телефону с незнакомого номера, он притормозил машину и ответил:
   – Я слушаю…
   – Коля, это я Майя,– Рудин дал по тормозам, съехав на обочину, и бросил трубку рядом на сиденье, как будто она должна была взорваться. Посидев секунду, приложил её опять к уху, слушая знакомый голос:
   – Коленька, прости, я не виновата, у меня украли сына, грозились убить, если бы я не стала этого делать…
Рудин молча отключил телефон, вынул из него сим-карту, сломал её и выбросил в окно. Посидев ещё немного, поехал на вокзал, мысленно ответив женщине: «Нет уж, больше я не попадусь на твою удочку», но сомнение уже поселилось в его душе...