В конце очередной навигации хозяин затеял очередное переоборудование нашего судна – решил из нескольких непрезентабельных малых кают сделать полулюксы. Как говорится, лучше меньше – да лучше. Всякий ремонт начинается, правильно, с ломки – в смысле, ломаем всё до основанья, а затем… Вот во время этого погрома и обнаружили в одной пассажирской каюте за переборкой небольшой тайник, а в нём – завёрнутый в тряпку блокнот. Больше там ничего не было, записи были сделаны по-немецки – так что наши матросы, которые его и нашли, притащили его мне в рецепцию. Судя по состоянию, можно было предположить, что пролежал он в тайнике не один год. Дат, имён никаких не было, хозяина искать было бесполезно. На ремонте на вахте переводчику всё равно делать нечего. Так что ничего мне не помешало вечерком, когда дневная беготня осталась позади, полистать чужой дневник …
«Дельце обещает быть не пыльным и приятным. Всё-таки не каждый раз выпадает возможность расслабиться и, не о чём особенно не заморачиваясь, катануться по Европе. Тем более, за чей-то счёт. Но, всё по порядку – на память я не жалуюсь, но клиент попросил предоставить в конце подробный отчёт. Очень уж он зажмотистый и хочет знать, что не зря башляет…
Свела нас добрая, проверенная Сеть: меня заинтересовало объявление о предложении совершить круиз и, одновременно, заработать. Оно было не на сайте знакомств, так что подозрения на секс-услуги у меня не было и в помине. Скорее это напоминало поиск нарко-курьеров. Я, как частенько, был на мели, а возможность заработать таким образом меня совсем не смущала. Поэтому, особенно не раздумывая, я связался с адресатом.
Ну, вдаваться в подробности где, когда и как мы встретились, я не буду: эта информация известна и ему и мне. А тем, кого она может заинтересовать на-стороне – это знать совсем не обязательно. Скажу только, что дело оказалось не совсем таким, как я его себе представлял: наркотиками здесь и не пахло – мне предложили «мокруху». Не скажу, что это меня обескуражило – всё-таки киллером пока не доводилось бывать (хотя по-молодости разок-другой ножичком и пришлось поиграть…) Но задание не представлялось трудным – замочить надо было какую-то старушенцию. Комплексом Раскольникова я не страдал, деньги предлагали хорошие, плюс бесплатный круиз по Дунаю – короче, я согласился.
Клиент хотел избавиться от своей родственницы – престарелой тётушки, которая давно забыла, как праздновала свой 80-летний юбилей, но до ста так считать и не научилась. Ему очень хотелось поиметь от неё наследство до того, как его закажут собственные дети. А в последнем, судя по царившим в их семействе нравам, он не сомневался ни на йоту.
Одно только вносило сомнение в мою голову – как я это проверну? «Не вздумай брать с собой какое-либо оружие»,- предупредил заказчик – «Вы будете из страны в страну переезжать, там полиция, таможня всякая – у них чуйка и аллергия на это дело. Только руками и подручными средствами, и вообще - всё должно выглядеть как можно натуральнее. Старушенция и так на ладан дышит, её надо только слегка направить в нужном направлении – и она сама потопает на тот свет…»
Ну, что ж, была, не была – я ринулся с головой в эту авантюру. О том, как мы засаживались в Пассау (ещё та провинциальная дыра!) рассказывать нет смысла. Скажу только, что лайнер произвёл впечатления больше, чем публика. Такого сборища старпёров и песочниц я ещё не видел. Такое впечатление, что их всех любвеобильные родственники собрали и послали подальше, если уж не с той же целью, что и мой заказчик, так хотя бы, чтоб отдохнуть от них немного. Правда пару лиц помоложе встретилось – но это были «сопровождающие», которые «присматривали» за стариками (возможно, аналогично мне).
При посадке мне удалось затесаться поближе к своей «подопечной» (назовём её тётушкой Гэ) и очутиться с ней, при рассадке, за одним столом в ресторане. Это оказалось очень кстати, т.к. я мог завязать с ней знакомство и, не вызывая ничьего лишнего подозрения, общаться с ней. Самое же главное, я всегда был невольным свидетелем её трескотни за столом, знал обо всех её планах, самочувствии, дальнейших шагах, родственниках, знакомых и о многом другом, о чём знать не хотелось и в чём не было никакой необходимости, но о чём постоянно трещали мои престарелые попутчицы. Им, кстати, очень импонировало присутствие за столом более молодого мужчины, подымало их статус в глазах остальной публики и стимулировало неким образом их активность. А о том, чтобы поболтать да расспросить за житьё-бытиё – я для них был просто находкой. Слава богу, они быстро привыкли к тому, что из меня не так-то и легко вытянуть хоть слово. Но были благодарны за то, что нашли во мне терпеливого слушателя. Я же, в свою очередь, быстро научился устанавливать себе в голове своеобразное «сито», через которое вся их болтовня, без какого-либо участия с моей стороны, медленно просачивалась, распадаясь на поток, стекающий за борт, и на маленькие ручейки нужной информации, которая располагалась, при необходимости, в соответствующих ячейках памяти.
Я не стал форсировать события – с одной стороны, это могло вызвать подозрения, с другой – у нас было предостаточно времени впереди (рейс был рассчитан на 2 недели). К тому же, мне надо было повнимательнее присмотреться к клиентке и изучить её характер, поведение, привычки, нрав, ну и всё прочее, что могло при случае сыграть мне на руку. Поэтому первые несколько дней пока мы плыли по верхнему Дунаю через вахауские красоты Австрии, описывать не буду, а перейду сразу к описанию моих активных действий.
Их начало я назначил на нашу стоянку в Братиславе. Во-первых, к этому времени я уже пообвыкся в обществе этих божьих одуванчиков. А во-вторых, был уверен, что на экскурсию по столице Словакии бабулька отправится в любом случае. На нашем пути было несколько европейских столиц, и их посещение входило как бы в обязательный перечень экскурсий, в то время как остальные были факультативными. В Братиславе бывать ранее мне не доводилось (я вообще мало где успел за свою жизнь побывать, как говорится, где только я не был – и там не был, и здесь…). Но из путеводителя я почерпнул необходимую информацию о городе, в частности, что по его старой части, изобилующей узкими улицами и переулками, проводится пешая экскурсия. По моим прикидкам, за пару часов этого пешкодрала я улучу удобный момент остаться наедине со старой перечницей. Я купил экскурсию и, в назначенное время в обществе моих престарелых подружек, отправился знакомиться с достопримечательностями Прессбурга. Сначала нас повозили в прикольном автовагончике по городу, а потом началась вторая, пешая, и самая главная для меня, часть. Бабульки весело щебетали и, как назло, держались тесной компанией. Но я не спешил, надеялся, что со временем они устанут, компания распадется, и они начнут отставать от группы. Пока же я делал вид, что с интересом рассматриваю остатки былого величия Австро-Венгрии. Городишко, надо сказать, был довольно замызганный. Коммунистические правители во времена Чехословакии считали его глухой провинцией, а новая власть пока не имела денег для наведения столичного лоска. Так что надежда у них пока была лишь на денежки от туристов. И чтобы их получить, они были готовы на всё: гидша не умолкала ни на секунду, успевала не только всё рассказывать и показывать, но и попутно отвечать на кучу вопросов и следить, чтобы никто из туристов не потерялся. Это меня не очень устраивало. Но провидение было на моей стороне – гид предложила тем, кому трудно ходить или уже устали, отправиться самим обратно на судно, и показала дорогу. Группа стала потихоньку редеть. Гид больше не контролировала наличие всех туристов, и я стал подбираться поближе к моей пассии. Однако произошло непредвиденное: избавившись из балласта в виде инвалидов и престарелых, наша группа стала носиться от достопримечательности к достопримечательности как ужаленная. Гид хотела успеть показать как можно больше, и я еле поспевал за всеми. Мои бабульки, откуда только силы берутся, не то включили вторую скорость, не то открыли второе дыхание, но могли дать фору молодым. Особенное впечатление производил возглавлявший нашу колонну дедок с инвалидными ходунками. На судне у него уходило полдня, чтобы добраться от каюты до ресторана. Здесь же он первым бросался вперёд, стоило только гиду указать на следующий пункт экскурсии. Моему удивлению не было конца, но это играло, к сожалению, не на мою пользу. Я стал чувствовать, что выдыхаюсь, и надолго меня не хватит. Я стал всё чаще останавливаться, чтобы передохнуть и… Короче, в какой-то момент я зазевался, и наша группа во главе с инвалидом-марафонцем исчезла. Я бросился следом, свернул в один проулок, проскочил несколько улочек, повернул, вернулся, покрутился как волчок, всматриваясь во все, отходящие от площади ответвления – увы, всё было тщетно. Более того, я теперь не имел не малейшего понятия, где я нахожусь и в какой стороне река. Слава богу, Австро-Венгрия оставила после себя след, который не так быстро выветривается – многие жители, в основном пожилые, говорили здесь сносно по-немецки и меня, с горем пополам, направили на путь истинный в сторону Дуная. Что уж тут рассказывать, конечно, на судно я опоздал, все уже сидели за ужином, когда я, наконец, добрёл до пристани. Настроение было испорчено, первый блин, как всегда, вышел боком (или комом, не помню, как правильно). Бабке невероятно повезло. Один-ноль в её пользу. Но весь матч ещё впереди. И на чьей стороне будет победа – в этом я отнюдь не сомневался!
Отойдя от словацких впечатлений и учтя опыт допущенных ошибок, я стал обдумывать дальнейшую стратегию. Далее на нашем пути был Будапешт. К моему великому сожалению, здесь придумать какой-нибудь план мне не удалось. Город довольно большой, достопримечательности раскиданы на приличном расстоянии друг от друга, экскурсия была полностью автобусная. Выходили мы лишь пару раз на небольшое время. Да к тому же город напичкан полицейскими – в местах скопления туристов они усиленно вылавливают карманников, попрошаек, валютчиков и прочих лиц, подрывающих экономику страны и её авторитет. Рисковать я не стал – не толкать же бабку с обрыва Цитадели, чтобы она повторила героическую смерть католического пастора Геллерта, которого венгерские язычники, не согласные с его учением, просто скинули с горы в Дунай в заколоченной бочке.
Далее по курсу находилась ещё одна столица – югославская. В Белграде имеется знаменитая крепость Калемегдан, посещение которой входит во все экскурсионные туры. Вот здесь я и наметил рандеву для моей подопечной со смертью. В крепости, как я себе её представлял, должна быть уйма потайных мест и казематов, куда я с лёгкостью смогу добавить ещё один древний экспонат. От места стоянки судна в город вела лестница, поднявшись по которой можно было выйти или в центр города, или в крепость. Я не стал покупать экскурсию, а сказал всем, что в город пойду сам. По приходу, пока туристы размещались в автобусах, я решил подняться по этой лестнице в крепость, провести рекогносцировку, присмотреть себе удобную позицию – и дождаться удобного момента, когда объект окажется поблизости. Итак, отсчёт времени начался…
Первая проблема возникла, не успел я даже выйти на берег. В Югославии, оказывается, всем надо выходить на берег с документами. Я, в спешке опередить автобусы, упустил этот момент из виду, и власти меня завернули. Пришлось возвращаться на судно, стоять в толпе у рецепции, чтобы получить свой паспорт. Со второй попытки этот этап я прошёл, вышел на берег, но, не успел пройти и пару сотен метров, как возникло новое препятствие. На этот раз в виде лестницы. Она оказалась намного круче, чем я себе это представлял. Хоть я был моложе большинства из туристов на судне, но, честно говоря, они меня опережали не намного. Да и не совсем здоровый образ жизни давал о себе тоже знать. Поэтому, восхождение далось мне, мягко говоря, с трудом: несколько раз приходилось останавливаться, чтобы восстановить дыхание и, когда я, наконец, выполз к австрийскому посольству, располагавшемуся на верхотуре, то представлял из себя выброшенную на берег рыбу. Рот мой заглатывал воздух, а сердце ныло и бешено колотилось в груди. Со стороны меня вполне могли принять за очередного советского перебежчика, удирающего с судна под сень западной демократии. Отдышавшись немного я, стараясь не привлекать внимания стоящего на перекрёстке полицейского, отправился не спеша преодолевать последние сотни метров, отделявшие меня от манившей тенью крепости. Жара, надо сказать, стояла неимоверная, пот градом не то что катился, а просто лился с меня. Нырнув под деревья, густо посаженные по всей территории, я почувствовал себя лучше. Здесь дул небольшой ветерок, пели птицы, щебетало местное подрастающее поколение. Крепость занимала довольно большую площадь, имела много входов, проходов с кучей ответвлений. Но, как я сразу заметил, экскурсионные автобусы подъезжали только к одним воротам, и туристов водили одним и тем же, видимо предписанным свыше, маршрутом. Поэтому, забежав немного вперёд, я выбрал скамеечку в тени – и стал ждать появления группы с нашего теплохода. Мимо одна за другой проходили местные гиды, за которыми, как детки из садика, тянулись туристы из разных стран. Со всех сторон раздавалась то английская, то русская, то немецкая, то какая-то щебечущая восточная речь. Мирное времяпрепровождение затягивалось. Мне уже порядком поднадоели и каркающие птицы, и снующие с диким визгом туда и сюда дети. Да и зрелище собранных со всего света развалин на фоне местных руин трудно было назвать колоритным. На экскурсию по городу, как нам объяснили на инструктаже, отводилось порядка трёх часов: сюда входили, помимо посещения Клемегдана, проезд по городу, пеший проход по его центральной части, посещение пары каких то церквушек, небольшая кофе-пауза в какой то кафешке. Однако, в какой последовательности всё это будет – было чисто на совести местных гидов. Мне ничего не оставалось, как сидеть и упорно ждать. Время тянулось и тянулось, туристы мимо проползали одной бесконечной лентой, в глазах рябило от детских футболок и шортов. В голове бродила только одна мысль из какого-то классика: «Уж полдень близится, а бабки Гэ всё нет!..» Прождав битых три часа, я не выдержал и отправился обратно на судно. Там в вестибюле, в прохладе, уже мирно роились в ожидании обеда все мои бабки, в поиске которых я все глаза проглядел в крепости. Я рассказал, что прогулялся в крепость, но никого из знакомых там не встретил. Оказывается, охотно объяснили они мне, их сразу же с судна отвезли туда. И, пока я ходил туда-сюда за паспортом и карабкался по лестнице, они успели всё осмотреть и уехать дальше. Что ж, будем считать, что бабке и на этот раз повезло. Но должно же это везение когда то закончиться, должна наступить белая полоса и для меня.
После Белграда наш путь лежал через красивейшие места на Дунае – Катаракты – Карпатско-Альпийскую узость на границе Югославии и Румынии. Целый день мы находились на судне и любовались красотами окружающих ландшафтов – слева и справа поднимались отвесные скалы с проплешинами редкой растительности. Ночь накануне я практически не спал – в голове крутились мысли одна бредовее другой. Серия неудач повергла меня не столько в уныние, сколько вызвала какой то почти панический ступор: я уже готов был или пойти перевалить мою Гэ через борт, или просто придушить её ночью подушкой. На её счастье и мою беду, она закрывалась ночью на ключ. Мысли не давали мне покоя, заснуть я не мог, ворочался с боку на бок и всё не мог придумать ничего стоящего. Пойти, что ли в бар и принять хорошую порцию «снотворного»? Эта мысль меня разбудила окончательно, я аж сел на койке: Вот! Вот то, что я искал и о чём в спешке совершенно забыл. Я последовал указанию заказчика не брать с собой оружия и работать подручными средствами. Но кое что я всё же прихватил – небольшой пакетик, который можно было принять за лекарство или дурь. На самом деле там был порошок-дезинсектор, средство, способное помочь избавиться не только от насекомых и грызунов, но и от более крупных, но не менее назойливых и доставляющих проблемы, особей. Что ж, если не удаётся избавиться от бабки «по-хорошему», втихую, придётся её травануть! Вряд ли смерть на судне престарелой туристки вызовет у кого-то подозрение. А если кто и вздумает делать вскрытие и экспертизу – то мы будем уже далеко – пусть ищут-свищут… Эти мысли меня странным образом успокоили и я забылся поздним сном.
Наступило утро. Я встал, несмотря на ночные бдения, как огурчик и отправился на завтрак. Его подавали на судне в виде фуршета, т.е. каждый набирал себе с общего стола и блюд всё, что хотел. Поэтому на завтрак я особенно и не рассчитывал. Значительно привлекательнее для воплощения моих планов выглядел обед. С одной стороны, здесь блюда шли под заказ, который мы делали накануне. Это значительно облегчало задачу, т.к. все за столом знали, кто и что из основных блюд заказал. С другой стороны, сервировка столов, в частности закусками, проводилась заранее. Вот этим я и решил воспользоваться. Ещё на завтраке я как бы невзначай оставил на подоконнике у нашего стола книжку-путеводитель. И вот, примерно за четверть часа до начала обеда, я как можно спокойнее вошёл в зал ресторана. Официантки, заканчивающие сервировку, бросили на меня взгляд, но я буркнул, что забыл книгу – и они тут же потеряли ко мне интерес. Не спеша, я подошёл к нашему столику, вынул из кармана руку и, протягивая её за книгой, на секунду задержался над креманкой с русским салатом, стоящей со стороны, где обычно сидела миссис Гэ. Этой секунды мне хватило, чтобы приправить её салат моими специями. Взяв книгу, я так же медленно покинул ресторан и пошёл бродить по палубам. Настроение у меня было приподнятое, всё обещало скорое завершение моей миссии. Погуляв минут пятнадцать, я вернулся в зал, где сидело уже большинство гостей, и присоединился к своим спутницам. Миссис Гэ ковыряла в своём салате, но есть его не спешила. Я терпеливо ждал, ел свой салат, бросая время от времени украдкой взгляд на свою цель. Вы можете только гадать, но никогда не сумеете прочувствовать ту пропасть, в которую я низвергся, когда она подозвала официантку и попросила убрать салат. «У меня аллергия на яйца», отвела она расспросы подружек. Я застыл с раскрытым ртом и с такой миной, что это не могли не заметить мои визави. Поняв свою ошибку, сделал вид, что поперхнулся и начал кашлять. В голове пронёсся мысленный вихрь: Определённо старая карга имела крутого ангела-хранителя. Ничем другим такое редкостное везение объяснить я не мог. Но сейчас меня забеспокоило иное обстоятельство: что будет дальше с отравленным салатом? Полетит ли он за борт или… Засветиться на пустом месте мне совсем было не с руки. Не переставая кашлять, я встал из-за стола и направился к выходу, не выпуская из глаз салатницу, оставленную официанткой на раздатке. Проходя мимо, я на секунду замешкался, как бы в поисках, куда выбросить салфетку, и воткнул её в розетку с приготовленным мной салатом. Ощутив спиной испепеляющий взгляд официантки, явно имевшей виды на это яство («Дурёха, я может жизнь тебе спас!»), вышел в фойе и просидел несколько минут в туалете, переводя дух. Да, бабка снова преподнесла сюрприз. Что-то частенько мне не везёт в последнее время. Что ж делать теперь? Ну, об этом подумаю позжее, сейчас надо возвращаться к «подружкам», пока не забили тревогу. Я вернулся в зал, где они стали заботливо расспрашивать меня о самочувствии. «Что-то с желудком», попытался от них отделаться, да не тут-то было – на меня тут же обрушился вал советов, начиная от бесконечного списка таблеток и заканчивая советом выпить водки с солью. Вежливо поблагодарив их за участие, я поспешил ретироваться, благо обед подошёл к концу. Но сборище бабок явно меня сглазило, т.к. остаток дня я проторчал в каюте, курсируя между койкой и туалетом. Пришлось вызвать даже местного эскулапа, который напоил меня какой-то микстурой. К вечеру побоище в моём желудке подошло к концу. Я закрепил результат хорошим глотком виски из фляги, которая у меня всегда с собой и завалился спать. Наутро, в сравнительно сносной форме – с мыслями, вращающимися в такт со всей головой – я выполз «в свет». Завтракать не хотелось, но в ресторане было на редкость тихо, и я заглянул туда. В зале сидело всего несколько человек – обслуги было явно больше, чем посетителей. За моим столиком сидела только миссис Гэ. Поколебавшись секунду, я подсел к ней. Старушенция явно была рада увидеть меня в целости и здравии. Она поведала мне душещипательную историю о массовом отравлении туристов накануне на обеде. Оказывается, плохо вчера было не только мне – чуть ли не все туристы повально жаловались на желудок и обращались к врачу. Чем это было вызвано установили быстро, т.к. по прежнему хорошо себя чувствовали лишь те, кто не ел на обеде салат-оливье (включая и мою клиентку). Капитан заподозрил в случившемся сальмонеллез и приказал отправить в мусор все яйца. Тягали, извините, за яйца и повара, который, оказывается, допустил нарушение технологического процесса: он, видите ли, перед самым обедом заметил, что в салат положили не все ингредиенты, приказал весь его собрать, добавить недостающие компоненты – и снова разложить в розетках на столы. Услышав это, я прикусил губу, чтобы не взвыть. Однозначно, в этом деле все и всё играли против меня! Слава богу, что хоть всё обошлось, и никто ничего не заподозрил: инсектицид растворился во всей массе закуски, предназначенной на сотню человек, и вызвал у большинства лишь лёгкое недомогание. Обиднее всего было то, что я сам попал в расставленные мной силки. Такое вынести было мне нелегко – и я отправился в бар - заливать горе, лечить желудок и думать о дальнейших действиях.
Думать, честно говоря, не очень то и хотелось. Посудите сами, я уже неделю обхаживал этот антиквариат – и всё без толку. Яда у меня больше не было, да и глупо было бы вторично посылать снаряд в тоже место. Огнестрельное оружие мне запретили изначально. Холодное, м-да, - пачкаться в крови… Этот вариант я решил оставить уж на самый конец, если вообще ничего не выйдет ни с чем. Далее перед нашим судном лежали дикие земли, где о наличии цивилизации можно было, разве что, в газетах прочитать. Здесь можно было, в принципе, учудить всё что угодно: и нападение уличных хулиганов, и аварию с автомобилем, или притопить старую перечницу в камышах дельты. Вот только организационно всё это провернуть – слишком уж свежи были в памяти воспоминания о уличных погонях в предыдущие дни. И вообще, после очередной дозы «лекарства» я стал самокритичен: надо честно сказать самому себе, что киллер из меня получился хилый, просто хиллер какой то. И бабка после каждого покушения становилась всё живее и живее всех живых…
Эти самоуничижающие мысли вывели меня из себя на пару дней, причём в буквальном смысле: мысли покинули меня окончательно, а тело пару суток курсировало между каютой и баром. Причём, если туда оно ещё находило путь и силы для его преодоления как-то само, то обратно оно уже доставлялось экипажем. Выйдя из крутого пике только на третьи сутки, я с удивлением обнаружил, что судно уже достигло апогея круиза и легло на обратный путь. Ещё больший сюрприз меня ждал на обеде – моя Гэ сидела за столом вся в бинтах и синяках. Я даже сперва не рискнул к ней подойти – почему то закралась дурная мысль: «А не я ли её по пьяни и отделал?» Но, увидев меня, старушка приветливо замахала бинтами, и я успокоился. Подойдя к столу, я поинтересовался, не пиратский ли сегодня день. В ответ Гэ мило улыбнулась и сказала, что я много пропустил. За два дня моего отсутствия теплоход побывал в Румынии и дельте Дуная. Правда дельты она тоже не видела, т.к. ей хватило экскурсии в Бухарест – здесь какой-то хулиган на велосипеде пытался на полном ходу вырвать у неё сумочку. Но бабка оказалась ещё тем крепким орешком – так вцепилась в свою собственность, что бедный румын, налегая на все педали, протащил её за собой чуть ли не целый квартал и, плюнув, бросил валяться на мостовой. Бабку отмыли, раны обработали (к счастью, она ничего не поломала) и вот, уже второй день, она очухивается от своих впечатлений от столицы Румынии. Сказать, что этот рассказ произвёл на меня впечатление – не сказать ничего. У меня в голове возникли и начали выпихивать друг друга одновременно две мысли: или мои пожелания бабке уличного нападения странным образом материализовались (что было весьма сюрреалистично), или – что мой заказчик, видя мою беспомощность (а наблюдение за мной и бабкой со стороны он вполне мог организовать), нанял «конкурирующую» фирму. Это более походило на правду и повергло меня в уныние. Одно успокаивало – то, что их тоже постигло фиаско. Конечно, оставался ещё шанс, что это было простое совпадение – всё-таки нам на инструктаже говорили быть внимательнее, не брать с собой в город много денег, ценные вещи или сумочки, т.к. там, где туристы – там и воришки, особенно в Румынии, где половина населения – цыгане. Но, положения вещей это не меняло и, если я хотел получить свои денежки – надо было действовать решительнее и не откладывая, т.к. неизвестно какой сюрприз гипотетические конкуренты могли приготовить в следующем порту захода. Кстати, а куда мы идём?
Бабка Гэ охотно меня проинформировала, что далее мы плывём в Болгарию, завтра будем в каком-то маленьком портишке, откуда всех повезут на экскурсию в Плевен и в крепость Калето. Я участливо посетовал, что она так много вынуждена пропустить из программы круиза, на что, о радость, бабуля сообщила, что чувствует себя намного лучше и завтра надеется принять участие в экскурсии. У меня даже аппетит пропал – не доев, я подхватился из-за стола и умчался в свои апартаменты, обдумывать новый план покушения.
Для начала, надо было произвести рекогносцировку: заглянув в путеводитель, я узнал, что представляют собой эти два места. О Болгарии у меня было очень смутное представление, короче – никакое. Просто помнил ещё со школы, что где-то есть такая страна – и всё. Историческое прошлое, которое олицетворял собой Плевен, оказалось очень интересным. Но времени на это у меня не было, и я стал читать о крепости. Она находилась высоко в горах со странным названием Белоградчик (я подумал, сначала, что это снова где-то в Белграде), туда вели крутые ступеньки, которые, судя по фотографиям в путеводителе, были довольно опасны. Это мне о-о-очень понравилось, и я стал строить схему бабкиного конца, опираясь на это…»
К сожалению, на этом дневник обрывался. Повертев его и так и сяк и не найдя больше ничего интересного, я глянул на часы – была глубокая ночь. Отложив дневник, я улёгся спать. Спал я, на удивление, хорошо: не мучили ни мысли, ни привидения. Отсюда, поутру, я сделал вывод, что убийства на судне так и не произошло. Но, чем же закончилась вся эта детективная история, которой, судя по косвенным данным, было лет шесть? На этом судне я работал недавно, а на ремонте из команды тоже мало кто остался. Поэтому расследование затянулось до возвращения на борт всего экипажа. Только тогда, поболтав со «старожилами», я узнал, что лет 6-7 тому назад действительно во время экскурсии в Белоградчик произошёл несчастный случай. Только не с бабкой, а с вполне ещё моложавым туристом, который был в рейсе один, безбожно пил и, вследствие этого, поскользнулся на крутых камнях и свалился в расщелину. К счастью, он остался жив, но инвалидом стал точно, т.к. поломал себе много чего. Его увезли из крепости в больницу и больше его никто не видел. Дирекция собрала по окончанию рейса его личные вещи и отправила на указанный в документах адрес. Поговаривали, что он позднее пытался отсудить моральный ущерб с фирмы, но вряд ли это ему удалось. Что касается бабушки Гэ – то никто ничего о ней вспомнить не смог – да и мало ли этих божьих одуванчиков проходит ежегодно перед глазами? Возможно, она и поныне ещё жива и радует своих наследников…