Глава 29
Приглашение к путешествию
Как мне нравится нравиться, и я готов на всё, чтобы понравиться!
Чарльз Лэм. Письмо к миссис Вордсворт, 18 февраля 1818 года
2007, 26 сентября, Рим
— В Риме вряд ли удастся найти хотя бы одно здание, которое можно было бы классифицировать как строго готическое или строго барокко, — увлечённо рассказывал Адриан, когда они уже обошли около десятка построек, относящихся к различным эпохам.
Анна не хотела сегодня встречаться с ним — она так устала после бессонной ночи. Кроме того, после откровенного разговора с Винченцо в ней произошла перемена — ей казалось, будто закончилась короткая и большей частью выдуманная ею римская весна в сентябре. Хорошо, что Адриан этого не замечал — он, как обычно, был поглощён своими рассказами о Риме.
— Здесь всё в движении, всё в транзитных формах — всё вроде бы постоянно изменяется, но ничто никогда не обретает законченного, одного стиля. Чтобы увидеть, скажем, настоящий, не разбавленный готический стиль, надо ехать во Францию… Ты меня слушаешь, Анна? — вдруг спросил он, повернувшись к ней.
— Да, да, — с усилием улыбнулась она, — надо ехать во Францию.
Адриан внимательно посмотрел на неё.
— У тебя всё в порядке?
— Да, конечно, — но голос её звучал не слишком убедительно.
— Хорошо, — кивнул Адриан. — Если захочешь поговорить об этом, то я тебя выслушаю.
— О чём — об этом? — не поняла Анна.
— О Винченцо, конечно же, — отозвался он, поправляя воротничок своей кремовой рубашки.
Анна тихо вспыхнула и тут же погасла, не проронив ни слова.
— Ты, наверное, узнала, что он гей? — предположил Адриан.
Анна вздрогнула, вскинула на него глаза: «Откуда ему это известно?»
— Я это сразу же понял, — ответил Адриан на колкий вопрос её глаз. — И если бы ты была чуть ближе знакома с тем окружением, в котором Винченцо рос, то ты бы тоже это увидела.
Анна поняла, что на самом деле он хотел сказать другое: «Если бы ты не была так ослеплена своей любовью к Винченцо, то ты бы тоже это заметила». Какое-то время они шли молча, привлекая к себе любопытные взгляды стариков и старушек, сидящих на скамейках и греющихся на солнышке.
Её открытие, казалось, ничуть не испортило настроение Адриана — скорее наоборот. У неё неожиданно промелькнула догадка: он потому так спокойно и отнёсся к Винченцо при встрече, что знал, чувствовал, чем всё это закончится. И теперь торжествовал. Рассеянный профессор оказался более проницателен, чем собранная, наблюдательная Анна! О, слепящая сила любви!
Они свернули на Виа дель Лунгара, на которой было немало зданий, носящих на себе безошибочную печать Ренессанса — предмет их сегодняшних занятий. Но Адриан миновал их молча. Неожиданно он остановился и указал на жёлтый двухэтажный особняк с плоскими символическими колоннами, пропущенными между окон.
— Это симпатичное здание — знаменитая вилла Фарнезина, — сказал он. — Она была завершена в 1509 году знаменитым архитектором Бальдассаре Перуцци для Агостино Киджи, банкира из Сиенны. Над её внутренним интерьером трудились Перуцци, Рафаэль и многие другие признанные гении эпохи.
— И чем она так знаменита? — автоматически поинтересовалась Анна. Она была рада сменить тему разговора.
— Эта вилла была местом встреч кардиналов, банкиров, знати, культурной элиты. Председательствовал на этих ассамблеях чаще всего сам папа или один из высокопоставленных кардиналов. Такой почин положил ещё Лев X, при котором строилась вилла. Он вообще любил председательствовать. Он председательствовал на свадьбе Агостино Киджи и Франчески Ордеаска, которая состоялась на этой вилле. После свадьбы, по традиции, молодожёны занимались любовью, а папа и при этом присутствовал, был свидетелем их союза.
— Вот так папа, — удивилась Анна. Потом она вдруг вспомнила что-то из рассказов Адриана. — Так это тот самый, который строил собор Петра?
— Тот самый.
— И это, кажется, в его правление Лютер расколол Церковь? — вспомнила вдруг Анна.
Адриан кивнул.
— Папе Льву было, впрочем, не до этого. Он был слишком занят своими любовными похождениями. При этом он находился в гомосексуальных отношениях с графом Людовико Рангоне и графом Галеотто Малатеста. Согласно некоторым источникам, он умер в постели от переусердия, занимаясь любовью с каким-то мальчиком.
— Не удивительно, что народ не хотел терпеть такого папу, — согласилась Анна.
— Народу до этого не было никакого дела, — заметил Адриан. — А теперь посмотри лучше вот сюда.
Он указал пальцем на массивное трёхэтажное здание с арочным первым этажом и красной вывеской над входом, на которой крупными буквами было написано: «Galleria Nazionale d’Arte Antica».
— Это дворец Корсини, — объяснил Адриан. — Он построен в конце XV столетия, а затем выкуплен и перестроен кардиналом Корсини — племянником, а возможно сыном, папы Климента XII. Позднее дворец служил домом шведской королевы Кристины. В этом доме останавливался во время своего приезда в Рим Эразм Роттердамский. Какое-то время здесь жил Микеланджело. А в 1797 году дворец служил французским посольством в Риме, которое возглавлял молодой генерал Леонар Дюфо.
— Молодой генерал армии Наполеона?
Адриан кивнул.
— Он был обручён с сестрой Наполеона, Полиной, и состоял у будущего императора на особом счёту. Наполеон в ту пору мечтал о мировом владычестве — то есть о том, к чему всегда стремились и папы. Со времени Французской революции, однако, им оставалось о господстве только мечтать. Если бы папа, которым в ту пору был Пий VI, имел в своём распоряжении достаточно войск, то он, безусловно, выступил бы против Наполеона. Однако его собственное положение в бурлящем итальянском государстве становилось всё более и более шатким. Когда же до Пия дошли слухи, которые впоследствии оказались ложными, что армия Наполеона разбита, он санкционировал погром французского посольства. Генерал Дюфо, который пытался унять погромщиков, был убит прямо здесь, перед дворцом. — Адриан указал на улицу, проходящую под окнами дворца: Порта Сеттимиана.
— И какова была реакция Наполеона? — поинтересовалась Анна.
— Он немедленно послал в Рим свои войска. Наполеон и раньше призывал итальянский народ сбросить с себя раз и навсегда «главного паразита Италии и всего мира» — так он называл папу, папство в целом. Теперь он рад был случаю исполнить эту грандиозную историческую задачу. Во главе армии, направленной скорым ходом в Рим, Наполеон поставил генерала Бертье — единственного генерала-протестанта в своей армии. Как протестующему против римской узурпации, Наполеон поручил ему арест папы.
— И что же, он действительно арестовал папу? — не могла поверить Анна.
— Арестовал, — кивнул Адриан. — Бертье вступил в Рим на два дня раньше, чем его ожидали. Папа отправился в тюрьму, где и провёл недолгий остаток своей жизни. Церковный институт был упразднён. А в этом дворце в том же году поселилась мадам Летиция, мать Наполеона.
— Да-а, — протянула Анна. — Захватывающая история. А что случилось с Полиной?
— Она превратилась в Венеру, — улыбнулся Адриан.
— В Венеру? — не поняла Анна.
— Вышла замуж за принца Камилло Боргезе, и тот пожелал запечатлеть в мраморе её молодое тело. Она и сегодня находится в галерее Боргезе. Но вообще, — Адриан посмотрел на Анну внимательно, — я ожидал от тебя другого вопроса.
— Какого же? — удивилась Анна.
— Что случилось с папскими сокровищами, — сказал он, пристально глядя в её глаза.
У Анны ёкнуло сердце. Он в чём-то её подозревал. В чём именно — она пока не понимала.
— И что же с ними могло случиться? — спросила она. — Достались Наполеону, наверное.
— Наполеону достались мелочи, — отозвался Адриан.
— Значит, их вывезли из Рима.
— Невозможно, — покачал головой Адриан. — Бертье нагрянул неожиданно. А ещё прежде он отрезал Рим от всех дорог. Те, кто прятал сокровища, имели в своём распоряжении всего несколько часов, но они сделали свою работу превосходно. С тех самых пор никто не знает, куда перекочевала папская кладовая в ночь накануне вступления французских войск в Рим.
— Но остаётся река, — возразила Анна. — Разве они не могли уйти с ними по реке? И вообще, почему ты думаешь, что меня должна интересовать судьба папских сокровищ?
Адриан, не отрываясь, глядел на неё.
— А разве ты не хотела бы узнать, как их найти?
Анна хотела возразить, что об этом никогда и не думала, да и не знала, что сокровища существуют, но сдержала себя и не произнесла ни слова.
— Неужели ты действительно веришь, что их можно найти? — осторожно спросила она.
— Я полагаю, что сокровища по-прежнему в Риме. Точнее, под Римом. Быть может, они находятся прямо под нами.
Анна машинально посмотрела себе под ноги, на мостовую.
— Ты имеешь в виду, — проговорила она, понимая теперь, куда он клонит, — что папские сокровища спрятаны в катакомбах?
Холодная дрожь пробежала по её телу, когда она произнесла это последнее слово.
— Не на чердаке же их спрятали? — отозвался Адриан.
«Неужели, — думала Анна, — план действительно удался? Значит, вскоре за всем этим последует приглашение в подземелье?» Как бы хотела Анна не допустить этого! Но что она могла поделать? Каждое её слово прослушивалось. Она ни в коем случае не должна была раздражать босса — особенно после того, как Толян организовал за ней слежку и сам явился её повидать. Анна переживала за складывающуюся ситуацию, но не могла себе позволить пройти мимо распахивающихся перед нею дверей подземной ловушки!
— Я очень мало знаю о катакомбах, — призналась она, делая первый шаг к роковой черте.
— О них никто много не знает, — таинственно улыбнулся Адриан. — Только пять римских катакомб — святого Каллиста, святого Себастьяна, святой Домитиллы, святой Присциллы и святой Агнессы — открыты для посетителей. Это капля в море. Римские катакомбы так сложны и разветвлены, что никто на целом свете не знает их топологии. Территория катакомб объявлена собственностью Понтифика и находится в ведении Папского института археологии.
— А ты? — тихо поинтересовалась Анна. — Ты знаешь катакомбы?
Второй шаг был сделан.
— Я провёл в подземелье, ещё в детстве, несчётное количество дней и часов.
— Зачем? — удивилась Анна.
— Хотел поправить финансовые дела отца... Искал затерянное папское сокровище, — признался Адриан. — К этому я подбил и других ребят. К сожалению, — он потупил взор, — однажды мы заблудились под землёй и целую неделю жили тем, что пили свою мочу — на завтрак, обед и ужин.
— И что же? Нашли вы там что-нибудь? Хоть какое-то сокровище?
— Нет, — покачал головой Адриан. — Сокровищ я не видел. Но двух товарищей потерял.
— Они погибли? — выдохнула Анна.
— Они не пошли тогда со мной, с нами… Мне тогда показалось, что за внешней хаотичностью подземных ходов, часовен, переходов кроется чёткая планировка и непререкаемый порядок. Я поверил в этот порядок, и это помогло мне тогда с ребятами выбраться.
— Чёткая планировка? — переспросила Анна.
— Именно так, — кивнул Адриан. — Только мне не всегда удавалось уловить систему.
— Но как это возможно? — не поверила она. — Ведь, насколько мне известно, катакомбы создавались веками?
— Именно так, — кивнул Адриан и, встретив её молчаливый вопрос, продолжил: — Я много читал о подземелье, и мне удалось обнаружить, что на протяжении многих веков за строительством присматривали подземные инженеры, принадлежащие к тайному древнему братству адвокати.
— И кто такие эти адвокати?
— Я сам мало о них знаю, — признался Адриан. — Они, вероятно, впервые появились в Египте и взяли на себя исполнение обязанностей и хранение знаний и традиций одной из древнейших священнических каст, занимавшейся строительством египетского города мёртвых на западном берегу Нила. В задачу адвокати — в Египте они назывались другим именем — входила охрана подземных построек и, естественно, хранящихся там ценностей. Ведь, как известно, охотники за сокровищами никогда не переводились. Громады пирамид не могли укрыть сокровища от воров. Например, пирамида Хеопса состоит примерно из двух с половиной миллионов каменных блоков, вес каждого из которых — от двух до трёх тонн. Но воры начали подкоп со стороны и копали, пока не пересекли коридор, ведущий в подземную гробницу. Адвокати же выполняли роль подземной полиции, находящейся в подчинении непосредственно Ордену хранителей. Многие адвокати были неплохими инженерами, превратившими подземный мир в сложную и загадочную систему головоломок и лабиринтов.
— Но сейчас-то их больше нет? — с надеждой спросила Анна.
— Сведения об Ордене, — уклончиво ответил Адриан, — очень отрывочны, и мне пришлось немало потрудиться, чтобы хоть как-то восполнить пробелы. О современных адвокати я не слышал. Однако в своё время это был могущественный орден, подчиняющийся одному лишь Хранителю.
— Хранителю? — удивилась Анна.
— Так звали человека, положение которого можно было бы назвать «серый кардинал ойкумены». Возглавляемый им Орден хранителей был изначально посвящён одной главной цели — сохранить древнюю религию халдеев, во времена которых этот Орден, по всей видимости, и был сформирован. Очень вероятно, — сказал он тихим голосом, — что и такой ключевой компонент халдейской религии, как человеческие жертвоприношения, до сих пор сохранился среди адвокати.
Анна не знала, верить ей в рассказы Адриана или не верить. На душе у неё было тревожно. Она на мгновение будто зависла между небом и землёю. Из этого состояния Анну вывел её сотовый телефон. Анна обрадовалась звонку — в особенности когда увидела, что звонит Винченцо.
— Здравствуй, Анна! — услышала она знакомый, успевший стать дорогим голос. — Как твоя экскурсия?
— Профессор великолепен, — улыбнулась Анна. — Я, как всегда, выступаю в роли пассивного реципиента. Надеюсь, ты составишь нам сегодня компанию?
— Не могу, — с грустью произнёс Винченцо. — Через час я вылетаю в Вену.
— В Вену? — голос у Анны дрогнул.
— Только на два дня, — уверил её Винченцо. — Похоже, моя судьба будет решаться именно там.
— Судьба?
— Я имею в виду моё будущее назначение на должность.
— Я понимаю, — тихо сказала Анна. Это значило, что сегодня они не увидятся. Да и увидятся ли вообще? И надо ли им видеться?
— Извини, Анна, я должен бежать, — услышала она в трубке голос Винченцо. — Иначе опоздаю на самолёт. Я тебе обязательно позвоню из Вены!
— Хорошо, Винченцо, — прошептала Анна. — Звони. Я буду ждать.
— До скорого, Анна. Бегу. Чао!
— Чао! — ответила Анна и закрыла телефон. Она с трудом сдерживала слёзы: «Нет, так дальше продолжаться не может. Надо просто жить. Просто жить, пока живётся!»
— У тебя всё в порядке, Анна? — тихо поинтересовался Адриан.
— Я голодна, — неожиданно для себя самой сказала она. — Я сегодня не завтракала и не обедала.
— Поэтому неудивительно, что ты грустишь! — воскликнул Адриан, обрадованный таким неожиданным поворотом дела. — Идём сейчас же — я знаю тут недалеко одно прекрасное местечко…
Минут через десять они уже сидели в элегантно обустроенном ресторане со столами, застеленными белыми скатертями, и бесшумно снующими официантами. В последнее время Адриан просто шиковал. Он подозвал одного из официантов, который принял заказ и вернулся через пару минут с бутылкой «Фраскати». Адриан поднял свой бокал и слегка прикоснулся им к бокалу Анны.
— Чирс! Выпью за твоё здоровье и за то, чтобы у тебя в жизни было много светлых дней.
Он казался слишком возбуждённым в тот вечер. Его глаза блестели огнём какого-то странного вдохновения.
Анна пригубила вино из своего бокала, в то время как Адриан опустошил свой единым махом и уже наполнял его снова. Она смотрела на его тонкие, нервные пальцы, сжимающие бокал, и её вдруг осенила догадка: «Возможно, Адриан считает, или хотел бы считать, что в смерти Роберты повинны какие-то адвокати». Анна опять вспомнила Толкиена и историю Смеагорла, убившего своего друга, чтобы завладеть кольцом, и убедившего себя самого, что кольцо он получил в подарок на день рождения.
— Так что же, — переборов себя, спросила Анна. — Эти адвокати до сих пор приносят человеческие жертвы?
Анне показалось, что глаза у Адриана помутнели, а в голосе почувствовались новые нотки.
— Возможно, что приносят.
— И ты думаешь, — осторожно начала Анна, — что…
Адриан вздрогнул и опустил глаза.
— Вину за Роберту я не хочу перекладывать ни на кого. Я к ней навеки прикован.
В этот момент Анна была почти уверена, что в Адриане просыпался безумец, который принёс в жертву любимую женщину. «Бежать! Бежать из Рима!» — думала она. Но бежать ей было некуда.
— Послушай, Анна, — сказал Адриан, опустошив второй бокал. — Я знаю, что ты… боишься меня.
Их взгляды встретились, и отрицать или скрывать страх было бы бесполезно. Но он видел, что к страху примешивалось и любопытство.
— Я и сам себя боюсь, даже хуже — ненавижу, — продолжил Адриан. — Но даже такие законченные злодеи, как я, иногда хотят сделать что-то стоящее… И, возможно, у меня есть кое-что, что я могу тебе дать, — чего не может дать никто.
Анна замерла, но её сердце готово было выскочить из груди.
— Что же это? — спросила она тихо.
Адриан наклонился к ней ближе.
— Я ведь не совсем глупец, Анна, — сказал он тихо. — Понимаю, что твоё появление в моей жизни и в этом городе не случайно… и не будем об этом, — тихо, но уверенно сказал он, видя, что Анна пытается что-то возразить. — Я знаю, что за тобой следят, — давно понял это. И знаю, что на самом деле интересует тебя, или этих людей, которые прислали тебя. Вас интересует подземелье. Вас интересуют сокровища!
Он пристально взглянул на Анну. Она немного растерялась от столь неожиданного оборота дела.
— Допустим, это так, — ответила она тихо. В конце концов, даже лучше, если Адриан будет думать, что её интересуют пресловутые папские сокровища.
— Я знаю, где нужно их искать, — тихо сказал Адриан.
Анна недоумённо взглянула на него.
— Если знаешь, где находятся сокровища, то почему сам не овладеешь ими?
Он посмотрел в её зелёные глаза.
— Я сказал, что знаю, где надо искать, — поправил он её. — Знал это ещё до психушки. Но потом у меня пропало всякое желание искать. Зачем? Мне ничего не хотелось, ничего…
— А сейчас — хочется?
— Сейчас мне хочется найти это сокровище для тебя, — сказал Адриан и, наклонившись ближе, почти к самому её уху, добавил: — Только для тебя, а не для тех людей с тобою.
— Что тебе известно о тех людях? — спросила его Анна. — Ты уверен, что тебе не показалось?
— Абсолютно уверен, — кивнул Адриан. — Я сначала думал, они следят за мной — всегда опасался слежки и потому, неволей, сделался наблюдательным. Но они следят за тобой. Кто они? Ты знаешь? Можешь сказать?
Анна тихо покачала головой.
— Кто бы ни были те люди, — почти шёпотом продолжил Адриан, — мы обведём их вокруг пальца. Ты сможешь стать самой богатой женщиной в мире! Ну и мне кое-что, наверняка, перепадет.
— Я уже давно перестала верить в сказки, — устало улыбнулась Анна.
— Это не сказки, — прошептал Адриан. — Сокровище найти можно. Я уже прикупил всё нужное оборудование. Ты меня очень выручила с деньгами. Теперь мне нужен только надёжный спутник, — он многозначительно посмотрел на Анну.
Кровь, казалось, застыла на миг в её жилах. Формальное приглашение в подземелье было озвучено. И она обязана была его принять.
Появление официанта с едой дало Анне время немного собраться с мыслями.
— Ты можешь сказать мне, Адриан, какой диагноз поставили тебе доктора?
Адриан откинулся назад в своё кресло.
— Шизофрения. Раздвоение личности. Маниакальный синдром. И прочее…
Анна подумала о том, что и она больна психически, что и в ее жизни есть такие минуты, которые она не помнила, в которых не знала себя. Оставалась ли она в те минуты тою Анной, которую она знала? Или же превращалась в кого-то еще? Анна давно уже приучила себя к тому, чтобы проверять саму себя. Она по нескольку раз в день задавала себе вопрос — помнит ли она предшествующие несколько минут своей жизни? Помнит ли, как очутилась в том или ином месте? О чем думала минуту назад? Эти вопросы переносились и в ее сновидения, и тогда Анна "просыпалась" во сне и становилась участником осознанного сновидения. Теперь, сидя за столиком ресторана, оглядываясь на других людей, Анна надеялась заметить что-то необычное, неправильной в окружающей ее картинке. Ей хотелось верить, что она спит, и что этот человек, что сидит напротив нее, не убийца, и что Анна — не очередная его жертва. Но, увы, она была уверена, что все это ей не снится.
— И ты хочешь, чтобы я пошла в подземелье с человеком, страдающим раздвоением личности и прочее? — Анна заставила себя сказать эти слова. — С человеком, осуждённым за убийство в подземелье? — Она вспомнила про Питера-Юпитера, бога света, превращающегося на ночь в бога тьмы.
Адриан нахмурился.
— Я не хочу тебя обидеть, Адриан, — продолжила Анна. — Но я чувствую себя комфортнее на поверхности.
— В самом деле? — Адриан саркастически улыбнулся. — Ты чувствуешь себя комфортно с человеком, который хочет заманить тебя в подземелье и там убить, разрезать на части? Но по каким-то причинам ему не удается это сделать?
Анна покраснела.
— Ты плохая актриса, Анна, — сказал он, глядя ей в глаза. — Ты со мной не по своей воле. Но всё равно я готов помочь тебе. Знаешь, кстати, почему я оказался в психушке, а не в тюрьме? — спросил он, подливая себе вина.
— Они признали тебя невменяемым, — пробормотала Анна.
— На самом деле всё было совсем не так, — усмехнулся Адриан. — Мы договорились, что я покажу им катакомбы в обмен на замену приговора.
— Им?
— Есть много людей, которые хотели бы узнать тайны подземелья, — уклончиво ответил Адриан.
— Но ты кого-то имел ввиду, — настояла Анна.
Адриан украдкой посмотрел по сторонам.
— CDF, — стараясь не шевелить губами произнёс Адриан.
— Инквизиция? И ты показал им?
— Только часть, — усмехнулся Адриан. — Только то, что никогда не привело бы их к сокровищам. Они вообще грозили сгноить меня в тюрьме. Ну тут уж я им точно сумасшедшего и сыграл. Они на меня до поры махнули рукой, а когда я вышел из лечебницы, стали подъезжать с других сторон.
— Возможно, — тихо сказала Анна, — это были уже другие люди.
Адриан пристально посмотрел на неё.
— Те самые, что и сейчас?.. — осторожно спросил он.
Анна пожала плечами.
— Что ты знаешь об этих — других людях? — спросил Адриан.
— Ничего, — помотала головой Анна. — Ничего, кроме того, может быть, что это люди не из Рима.
— Не из Рима? Ты уверена?
— Так же, как я уверена в том, что я сама первый раз в Риме, — сказала она, выкладывая свою последнюю карту. Сказать что-то больше она не могла.
Адриан ещё с минуту смотрел в её глаза.
— Это ещё ни о чём не говорит, Анна, — или как тебя на самом деле зовут? Но почему-то я верю тебе. Выбираю верить… Кто бы ни стоял у тебя за спиной.
Они сидели какое-то время молча. Анна нарушила тишину первой.
— Я так понимаю, — медленно сказала она, — что ты мне предлагаешь отплатить тебе таким же доверием и отправиться с тобой в подземелье?
— Именно так, — кивнул Адриан. — Условия честные — согласись.
Анна была вынуждена признать, что попала в свои собственные сети — те самые, которые она раскинула Адриану в их первую встречу, чуть не ставшую последней. Пожелание Анны Адриану найти кого-нибудь, кому он мог довериться, сделало возможным их дальнейшие отношения. Но могла ли она доверять ему? Конечно, нет! И тем не менее выбора у неё не было.
— Когда мы идём в катакомбы? — тихо спросила она.
Адриан не мог поверить услышанному.
— Ты это серьёзно?
— Когда мы идём? — настойчиво повторила Анна.
— Завтра же! — выпалил Адриан.
Анна обомлела от ужаса. «Ну вот и всё, — подумала она. — Вот и наступает момент истины, или судный день». Никогда ей уже не увидеть ни Толяна, ни мамы, ни Винченцо. Она извинилась, поднялась с места и отправилась в уборную. Там открыла воду и поплескала себе на лицо. Анна как будто надеялась, что если ещё оттянуть время, то решение придёт.
Внезапно зазвонил мобильник. «Ага, вот и решение!» — обрадовалась Анна и нажала кнопку ответа.
— Алло?
— Ты должна соглашаться на любые его условия, — прозвучал в трубку преломлённый компьютером голос генерала. — Мы обеспечим твою безопасность.
Вслед за этим в трубке раздались короткие гудки. Анна кинула телефон назад в сумочку.
Она вернулась к столику. Быстро оглядев Адриана, Анна отчего-то вздрогнула.
— Ты в порядке? — спросил он, наливая ей в бокал вина.
— Да, — тихо ответила она.
— Значит, мы договорились?
— Конечно, — выдавила Анна почти беззвучное согласие.
Адриан посмотрел на неё, как ей показалось, с некоторым удивлением, даже любопытством.
— И ты уже не боишься идти… со мной?
— Боюсь. Но всё равно пойду!
— Браво, Анна! — воскликнул он, поднимая бокал. — За это стоит выпить!
Анна подняла свой бокал и ещё раз краем глаза осмотрела их столик. Она была права: из шести столовых ножей, которые были на столе в начале ужина, теперь оставалось пять. Анна была уверена, что официант ничего не убирал со стола. «Я совершаю непростительную ошибку!» — подумала Анна, пригубив терпкое, красное, как кровь, вино.