Часть 15. Страшный эксперимент.
Первый рабочий день нового года. В контору спускаюсь непосредственно со склада. В одиночестве я пробыл ровно десять дней, показавшихся мне вечностью.
Как всегда, большая комната полна сотрудниками дирекции. Все оживлены по-особенному: долго не виделись, есть что обсудить. Занимаю место у задней стены. Идти вперед, на люди пока не решаюсь. На мне апланта. Внимательно наблюдаю за реакцией присутствующих. Все идет, как обычно: начальника нет, наряды выдает Мила. Электрики в ожидании очереди ведут между собой неспешные разговоры. Ко мне тоже обращаются с вопросами. Я отвечаю. Все как всегда.
Все свидетельствует о том, что первый экзамен апланта держит успешно. Вот только поведение Милы немного настораживает. Она возбуждена сверх всякой меры даже в сравнении с тем днем, когда она предлагала встретить Новый год вместе. Она смотрит на меня и улыбается не так, как всегда. Вручая мне задание, Мила говорит:
- Не пойму, в чем дело. Волосы, что ли, покрасил?
- С какой стати? - напрягаюсь я.
- А это что такое?
Мила протягивает ко мне руку. Я невольно дергаюсь.
- Ой, какие мы нынче нервные! - дурашливо говорит она и снимает с моего плеча длинный волос.
Это волос из шиньона!
- Что это? - вопрошает Мила.
- Откуда мне знать, - растерянно отвечаю я и делаю неловкую попытку выхватить из рук Милы волос.
Мила прячет руку за спину.
- А я знаю, что это такое. Сказать? – говорит Мила.
Сейчас со своей аплантой я буду разоблачен. В комнате наступает нехорошая тишина. Взгляды присутствующих устремлены на меня. С мольбой о пощаде заглядываю в огромные синие глаза Милы. Они искрятся мстительным весельем. Такие глаза не знают пощады. Уверен, следующей фразой Милы станет: «Сними парик». Но она тянет время!
Почему-то сожалею только о том, что Мила не знает, что свой парик я называю аплантой.
- Сказать, что это такое? - повторяет Мила. - Это волос шикарной брюнетки, с которой ты встречался.
Чувствую, как на нервной почве у меня начинает дергаться щека.
- Не твое дело, - устало сержусь я и быстро выхожу из комнаты.
Не могу понять: раскусила Мила мою апланту или нет? С одной стороны, ее предположение о том, что я покрасил волосы, есть не что иное, как свидетельство высокого качества апланты. С другой стороны, ее взгляд красноречиво говорил, что она догадалась. От этого предположения мне делается не по себе, бросает в жар. Нечего гадать. Срочно нужно искать другую работу, где без апланты меня не видели.
Родители после десятидневной разлуки встречают меня с радостью. А я рад тому, что они ни словом не обмолвились насчет моей изменившейся внешности. Только отец с едва заметной завистью в голосе произносит:
- Сынок, ты как бы с лица спал, осунулся. Пил, наверное, много. Или с девицами лишку дал. Я предупреждал. Во всем, сынок, нужна мера!
И еще сестра высказывается в том смысле, что у меня неопрятная прическа и неплохо было бы подстричься.
Пусть неопрятная, но все же прическа! Разве это не говорит в пользу апланты, о том, что я могу ее спокойно носить, не опасаясь разоблачения. В этот вечер я с особым удовольствием ужинаю и заваливаюсь на свою раскладушку пораньше, чтобы без помех обдумать план будущей встречи с Юлей.
Пришло время решительно с ней объясниться. Нужно, так сказать, расставить все точки над «и». Завтра или никогда! Либо пан, либо пропал! Или, как еще говорят, либо грудь в крестах, либо голова в кустах. Завтра подойду к ней без головного убора. Подойду и прямо скажу о своем чувстве и желании с ней встречаться. Когда-то я нашел в себе силы для объяснения в любви другой девушке. Если смог тогда, смогу и сейчас.
От того, что мне предстоит, буквально захватывает дух. Невольно думаю о последствиях своего шага. В случае отказа немедленно увольняюсь с работы - раз, напиваюсь до бессознательного состояния - два и три - уезжаю из Москвы к черту на куличики. Устроюсь где-нибудь дворником и в полном одиночестве доживу до самой смерти.
Положительный исход, то есть вариант согласия Юли, я не рассматриваю в принципе. Зачем думать о том, что никогда, ни при каких условиях случиться не может.
Конечно, я лукавлю. Я верю в апланту. И, следовательно, в себя. Засыпаю с молитвой: я обращаюсь к апланте с просьбой помочь, не подвести. «А уж я тебя отблагодарю как следует», - думаю я.
Просыпаюсь среди ночи, как от толчка. Знаю, случилось что-то страшное, но что именно - не пойму. По комнате гуляет сквозняк. Голове холодно. Трогаю апланту. На месте ее нет! В нервическом припадке вскакиваю с раскладушки. Ногой наступаю на что-то колкое и жесткое. Это апланта! Лежит, несчастная и беспомощная, на полу! Видимо, во сне я нечаянно ее сдернул.
С самого начала у меня было ощущение, что тело мое не принимает апланту и отчаянно ей сопротивляется. Подумаю об этом после. А сейчас нужно спасать положение. Хватаю апланту и бегу в ванную, где припрятано все необходимое для ее переклейки. Мне повезло: родные все спали, и никто ничего не заметил. Можно только представить лицо мамы и отца, если бы они увидели мои волосы, валяющиеся на полу отдельно от меня. Об этом лучше не думать!
Ясно одно: встречу с Юлей нужно отложить до тех пор, пока мое тело не свыкнется с аплантой, чтобы исключить повторение подобной истории в будущем.
Продолжение - http://www.proza.ru/2013/01/22/645