Часть 5. первый день-2.
Наш герой, довольный собою, завалился спать прямо в костюме. Спал он долго. Во сне Глызинский-студент бегал босиком по снегу вокруг университета и играл в снежки с товарищами. Часы прогавкали полдевятого вечера. Наш герой проснулся, зло посмотрел на них, с удовольствием представляя, как приятно было бы расстреливать часы тапками. Лежала бы рядом гора тапков, и за каждый звук часы получали бы, как и вредный котяра у Глызинского в частном доме. Кот Степашка был намеренно не кастрированный, чтобы лучше ловить мышей, и поэтому вечно метил территорию. Степашка недавно ополоскал своей бесценной субстанцией ноги Глызинского в его любимом костюме. Гад ухитрился проникнуть в гостиную, куда был ему вход запрещён, и с наслаждением, равного которому нет, котяра тогда улыбчиво оставил свой знак внимания для ногоднего корпоратива. Степашка, знамо дело, получил под зад и вылетел в форточку под протестующие крики жены и дочки. Гнусно гавкающие часы и кот Степашка поэтому были одного поля ягоды.
Ну да ладно, наш герой был добряк, и через две минуты тишины он попробовал оценить обстановку. На кресле висел новенький спортивный костюм. «Может она додумалась принести мне другие носки?! – ворчал Глызинский, натягивая штаны.– О! не забыла! Ишь, шпионка! Дырка ей в моих носках не понравилась. Она носки притащила! И без носков обошёлся бы спокойненько.– хмурился Глызинский, надевая олимпийку. – Мигера в клетку! – заорал наш герой гордо и громко, отчего ему стало снова приятно на душе.
Глызинский насвистывал мотив из неизвестной автору группы. Понятно было лишь то, что группа была английская. Может быть даже и «Queen». Автор не искушён в этих мелодиях, поэтому затрудняется оценить вкусы описываемого персонажа.
Глызинский подошёл к двери номера. «А! Ключ в замке. Как? Как она зашла?!.. А... Ясно. То я не заметил костюма с утра. Заметишь тут, праздник, все люди веселятся, а на меня наезжают…Змея такая…»
Бросив мобилку в кресло, наш герой спустился в ресторан. Он провёл там около трёх часов с шампанским и женщинами. Только он зашёл в свой номер, сразу гневно посмотрел на часы. На часах было пятнадцать минут десятого. «О! Остановились, гады. Хоть не будут мне на ухо гавкать!». Глызинский разделся и поплёлся в ванную. Булькал, фыркал, плескался на славу наш герой, не написавший отчёт. О Регине уже не вспоминал. «Мигера Феодора! Я б отчёта без вас не написал!? Я будто из детсада! за ручку водить меня вздумали. Воспользовались минуткой растерянности. Ну и ладно. Шампанское – не смертельно. О! Даже новенькие трусы она повесила для меня в ванной. Ишь, всё продумать, обложить меня со всех сторон… На кой им это всё? Жук наш директор, ой, жук!».
Растираясь большим банным полотенцем, Глызинский надел шлёпанцы, также, видимо, предоставленные адвокатом Гориной. Зайдя в комнату, наш герой был уже вполне счастлив и хотел клацнуть пультом от телевизора, как вдруг часы прогавкали полдесятого. Глызинский был готов поклясться, что в ванной находился более 40 минут. Но не 15 минут точно!
«Вот мерзкий механизм. Ползёт из последних сил. Да успокойся, приятель. Твои последние попытки меня разволновать не помогут». Умиротворившись, Глызинский решил посмотреть в мобильнике пропущенные звонки. Там было точно также 21.30. Наручные часы, предполагается, были утеряны в кафе, ещё в Киеве. Значит, оставалось немедленно позвонить хотя бы домой.
– Дорогая. Ещё с Новым поздравляю. Скучаю. Лучше бы с вами. Но, работа! Да… Который час? Повтори! Ага. Значит 21.33. Ну, спасибо! – и Глызинский отбросил с ужасом свой мобильник.
Стало страшно. Голова закружилась. Он раскрыл шторы и окно настежь. Повалил густой лапатый снег. На душу Глызинского навалилась тьма…
Спать не хотелось, есть не хотелось. Секундная стрелка гавкающих часов будто и не двигалась, также как в десять раз медленней сменялись секунды в мобильнике.
Его осенила мысль включить телевизор. Проявился репортаж с места сгоревшего бара, в котором был самый богатый ассортимент шампанских вин в городе. Даже не дожидаясь, в каком именно городе происшествие, Глызинский нервно позвал:
– Горина! Ну и где она! – он бросился к дверям, чтобы покинуть жуткий номер, к людям, к нормальному ходу ВРЕМЕНИ, к безопасности!
И тут навстречу ему без стука зашла Горина Феодора в своём неизменном плаще, шляпке, клетчатом шарфе и лакированных туфельках. Она протянула Глызинскому пакет грейфрутового сока:
– Пейте. Станет непременно лучше.
На миг наш герой успокоился, и рад был увидеть ту, что стала причиной удивительных событий. Но вовремя взял себя в руки:
– Федора, не играйтесь со мною. Что за штуки со сжатием времени как в фантастических рассказах?! И…я должен летучки писать по содержанию? Например, описать Аустерлицкое сражение или первый бал Наташи Ростовой? Чтобы вы убедились в моём честном прочтении. Довольно! Ваш гипноз и совместный с директором розыгрыш удался!
Мог бы я сам, без этих дурацких условий написать отчёт? Мог!!!
Феодора Горина, молча, собрала книги в дипломат и сняла часы с тумбочки. Взяв под мышку часы, она, ни говоря ни слова, исчезла за дверью.
– Скатертью дорога, Горина! – крикнул без энтузиазма наш герой.
Он включил телевизор на любимом сериале. Время в его мире стало идти прежними темпами.
***
Утром 2 января Глызинский проснулся разбитым. Мучительно болела голова, была неудержимая потребность выпить залпом бутылку шампанского. Было гадко и от самого себя и от всей жизни.
«Я вам хочу сообщить пренеприятнейшее известие! Вам необходимо через 5 дней предоставить отчёт! Какой кошмар!!!» – сам себе проговорил наш несчастный герой. Регина не выходила из его головы, тем более, что всю ночь снилась, чем доставляла ужасные муки душе и сознанию, как во сне, так и на яву.
Полдня Глызинский пытался хоть что-нибудь сделать по работе, но всё было тщетно…
– Горина! Горина!– позвал Глызинский, но ответом ему была тишина.
Глызинский спустился к администратору, надеясь узнать, в каком номере останавливалась адвокат и вообще хоть какие-то данные о ней. Но никто не видал и не слыхал о странной женщине в плаще и туфлях. Пришлось звонить директору:
– Извините за беспокойство. Где-то затерялся номер Гориной. Что-то глюкнуло в моем телефоне…Записываю. Спасибо.
Наш герой стрелою помчался к себе в номер, невольно вытянулся в струночку и позвонил адвокату:
– Феодора. Я был не прав. Я вёл себя как последний придурок! Возвращайтесь, пожалуйста! Приходите. С часами и дипломатом!
© Солька* 20 января 2013 г.