ГЛАВА 11
ХАЛЯВА? КТО ЭТО?
- Мама, папа и я – мышиная возня, - сказал Палкин, когда Родион рассказал Мише про свои утренние приключения. Миша засмеялся.
- Это точно, - грустно сказал Орлов, - сегодня всё именно так и было. И ведь всего неделю, как живу у Светки, а дома уже бардак полный.
- Живу? – спросил Палкин.
- Ну, может, уже не живу… - задумчиво сказал Родион.
Друзья опять засмеялись. Они ехали на “мазде” по Паганурский дороге. Родион пока решил не брать “ягуар” со стоянки. Ведь, можно забрать и на обратном пути.
- Света сегодня не звонила, - произнёс Родион. - Наверное, обиделась.
- Ещё бы, - сказал Миша.
- Моя Наташа, скорее всего, тоже бы обиделась, - предположил Палкин, - особенно если вспомнить наше знакомство.
Миша засмеялся, Родион улыбнулся.
- Ладно, хватит париться, - сказал Орлов, - Нас ждут невероятные приключения! А потом море. По крайней мере, у меня.
- Мы тоже с Натальей поедем, - сказал Палкин.
- Я тоже хочу, - сказал Шустрыгин.
Орлов и Палкин переглянулись.
- У тебя же учёба начинается, - сказал Родион.
- Ерунда всё это. Пятый курс. Никто и слова не скажет.
- Один хочешь ехать? – спросил Палкин.
- С Ольгой.
- А её учёба?
- Ей больничный лист куплю.
- Как всё просто! – усмехнулся Палкин.
- А что тут сложного? – удивился Миша, - сейчас надыбаем сокровищ и в путь!
- У тебя есть такая уверенность? – спросил Родион.
- Конечно, это же халява! – с апломбом заявил Миша.
- Халявы не бывает, - сказал Орлов.
- Точно, - подтвердил Палкин.
- Как не бывает? – спросил Миша. - Ты же хапнул сотню штук зелени!
- Ты называешь это халявой? – посмотрел на него Родион.
- А как это ещё назвать? – удивился Шустрыгин.
- Это не халява, – сказал Палкин.
- Я тебе, Миш, скажу, что такое халява, - сказал Орлов, - вернее, кто это.
- И кто же?
- Представь себе царевну-лягушку на краю болота. Только это не царевна-лягушка, а русалка. И болото вначале кажется прекрасным прозрачным озером. Потом ты приближаешься к этой русалке. Она прекрасна, красивее её ты просто не видел. Вот ты делаешь последние шаги и протягиваешь ей руки. Она тянется к тебе, улыбается и берёт тебя за руки. В этот момент меркнет солнечный свет, и наступают сумерки. Озеро становится зелёным топким болотом, на краю которого ты стоишь, провалившись уже по колено. Но пока дальше не тонешь, потому что русалка тебя цепко держит стальными лапами. Да и не русалка это вовсе уже, а кикимора болотная. Она ухмыляется тебе своим чернозубым ртом и швыряет тебя в самый центр болота. А вот оттуда уже никто не выбирался.
- Ты, прям, сказочник, - усмехнулся Миша, - ты же не утонул в центре болота.
- К счастью, мой ангел-хранитель остановил меня на краю болота, я не был в центре. Но этот ангел работал с повышенной нагрузкой и мог не выдержать.
- Тем не менее, выдержал! – победно сказал Миша, - и мой выдержит.
- Дай Бог, – сказал Палкин.
- Ещё говорят, бесплатный сыр только в мышеловке. Тот сыр для нас с Серёгой не был бесплатным. Оба были ранены, а я чуть не погиб, – сказал Орлов. - А то, что из центра болота никто не выбирается, ты можешь легко увидеть на примере игромании. Самые азартные проигрывают всё.
- Но ведь ты использовал свой шанс! – не унимался Миша.
- По воле случая. Я, конечно, и сам старался выжить, боролся, но без воли случая не обошлось.
- Я это знаю, - с торжеством заявил Миша. - Фортуна смелым помогает!
- Он готов,- сказал Палкин.
- Да, - согласился Родион, - ты, Миха, я вижу готов.
- К чему?
- К приключениям. Но знай, испытания могут быть непомерными. Так что, никогда не сдавайся! Не сломаешься ты – сломается враг. Помни это. Но, ещё о шансах хочу сказать.
- Что? – спросил Шустрыгин.
- Какой шанс выиграть в лотерею? – спросил Орлов.
- Один из десяти, наверное.
- Это самый маленький выигрыш, он едва окупает цену билета. А снять джек-пот?
- Ну, не знаю. Один к тысяче?
Родион покачал головой.
- К миллиону? – спросил Шустрыгин.
- Нет, - сказал Родион, - один к миллиарду. Именно такой шанс у нас отыскать этот клад.
- Ого, - задумался Миха.
- Это прибавляет азарту! – сказал Палкин, - и потом, если учесть, что клад ещё никто не искал, то будет один к миллиону или ещё больший шанс.
- Уже лучше, - сказал Миша.
- Ладно, ты принят, - сказал Родион. - Если всё пройдёт нормально, все поедем на море.
Они уже несколько минут как съехали с асфальта и теперь тряслись по просёлку.
- Что это? – показывал вперёд Миша, рот его был открыт.
Впереди у обочины высился дорожный указатель: РИМ.
- Я же тебе рассказывал про наши приключения, - сказал Орлов.
- Ты не говорил, что около Йошкар-Олы находится Рим.
- Вот, теперь говорю.
- Теперь я и сам вижу, - пробормотал Миша и добавил громче, - сказка какая-то. Там и римский папа есть?
- Там не только папа, но и мама есть, – сказал Палкин.
* * *
На верхнем этаже в девятиэтажке на кухне сидели за столом Ботаник и Крыс. Они молча пили чай. Куртки от рабочей одежды валялись тут же на полу. Ботаник смотрел в окно. Крыс смотрел в свою чашку через треснутые стёкла очков. Шляпы на нём не было, на лбу красовался синяк, а на лысой голове бликовало солнце.
- Красота-то, какая, - пробормотал Ботаник, отхлёбывая чай.
- Ляпота! – передразнил его Крыс. - Первая ночь – результат нулевой. Только перерыли весь подвал.
- Да, - пробормотал Ботаник. - Надо было, наверное, за собой прибрать…
- Да в этот подвал до зимы никто не полезет! Сегодня вечером продолжаем, и, быть может, найдём вход в подземелье.
- Когда этот дом строили, - сказал Ботаник. - Могли найти вход в подземелье.
- Если бы это было так, тогда нам в музее сказали бы, - сказал Крыс, - дом-то на сваях. Снесли старые дома, насыпали песку, разровняли и наколотили свай. Думаешь, кто-нибудь в земле ковырялся? Чёрта с два. Им тогда нужно было скорее выполнить план какой-нибудь там момнадцатой пятилетки. Так что, если мы не найдём этот клад, то его никто не найдёт.
- Вы думаете, коллега? – спросил Ботаник. - А как же музейные работники, археологи с их раскопками?
- Да ты что! – Крыс зыркнул на него сквозь треснутые очки. - На это же им деньги нужны! А кто же их будет финансировать? Да, в этом городе вроде начали заниматься обустройством, хотя пока только грязь развели. А вот, когда они вспомнят об истории, на месте культурного слоя уже будет выситься элитное жильё. Так что мы делаем большое дело, раскапываем исторические ценности.
- Для себя, - усмехнулся Ботаник.
- А для кого же, - Крыс потрогал синяк на лбу и погладил лысину. - Никогда не понимал: зачем они нужны государству?
* * *
В гостиной римского дома в креслах сидели напротив друг друга Родион, Сергей, Миша и пожилой историк Пётр. Виктория разносила чай. Миша изумлённо пялился по
сторонам. Родион посматривал на огромный дубовый стол у окна, заваленный книгами. На верху одной из стопок лежала книга “История кладоискательства”, которую он приметил несколько минут назад. С тех пор он терзался мыслью:
“А не нашёл ли дед уже их клад”?
- Всё-таки вы заинтересовались кладом Пчелина, - задумчиво сказал Пётр, - так хочется разбогатеть?
Миша открыл, было, рот, но Орлов так зыркнул на него, что рот у Шустрыгина захлопнулся, издав клацающий звук.
- В общем-то, - осторожно начал Палкин, - нам более интересны были приключения, поиск сокровища, а может и исторических ценностей вообще.
- И вы их хотели бы взять себе? – спросил Пётр.
- Нет, что вы, - сказал Орлов, - сдать в музей. Это же исторические памятники.
- Но хотя, среди данных вещей, я имею в виду предполагаемый клад, - сказал Сергей, - могут оказаться вещи, не имеющие исторической ценности… Например, золотые слитки.
- И их можно взять себе, - не выдержал Миша.
Пётр Кожемяка с любопытством посмотрел на студента.
- Но это вряд ли, - сказал он, улыбнувшись, - обычно всё имеет ценность для науки.
- Это же понятно, - вмешалась Виктория, глядя на Родиона. - Ребятам просто хочется поразвлечься.
- В какой-то степени вы правы, - улыбнулся Орлов. - Нам чертовски скучно!
- Может, тогда лучше профинансировать официальные раскопки? - предположила Виктория. - Если у вас хватит денег.
- Это, конечно, не вариант, - сказал Пётр, - как это могло придти тебе в голову?
- Шутка, - улыбнулась Виктория. - Я просто предчувствую здесь дух приключений, поэтому тянет на глупости.
- Официальные раскопки - это длительная волокита, на которой нагреет руки толпа чиновников от науки и затянется всё это на годы. А сколько бумаг! – сказал Пётр.
- Вот-вот, - сказал Миша, - те два субъекта, про которых я вам говорил, они ведь ждать не будут.
- Вот это-то и настораживает. Тот, которого ты прозвал Крыс, напоминает мне одного ушлого археолога, которого я знал лет двадцать назад. Его выгнали из науки, потому что он торговал ценностями, найденными на раскопках. Ещё до этого я восхищался его чутьём. Он всегда находил то, что искал. Это только вопрос времени. И по поиску информации в исторических архивах и по поиску в земле, ему равных не было. Однажды, в центре Каракум, он за пять минут нашёл воду. Потом сказал, что очень пить захотел. И никакой лозы у него не было. Его звали Николай Загадин. В конце концов, он оправдал свою фамилию. Загадил всё. Если это, конечно, он.
- Итак, Пётр, - сказал Родион. - Если пришло время найти клад Пчелина, то давайте это лучше сделаем мы, а не какой-то там Загадин.
- Возможно, вы правы, молодёжь, - сказал Пётр. - Вы ведь всё равно найдёте, со мной или без меня, не так ли?
- Увы, но это так, - сказал Палкин.
- Хорошо, - сказал Пётр. - Разомнём старые косточки. А вы пообещаете мне, что исторические ценности передадите государству.
- Обещаем, - сказал Орлов, Палкин кивнул, а Шустрыгин кивнул и скрестил пальцы за спиной.