В греческом языке существует 6 глаголов для выражения разных сторон чувств любви.
эрос – страстная, исключительная любовь–увлечение
людус –любовь–игра
сторге –любовь–дружба;
прагма – рассудочная, любовь по расчёту;
мания – иррациональная любовь–одержимость,
агапе – бескорыстная любовь–самоотдача.
А в русском только одно слово – ЛЮБОВЬ. И это на все случаи в жизни! И поэтому, прочитав заголовок этого рассказа, вы жаждете найти взрыв страстей и всплеск эмоций.
Да! Здесь я расскажу о всепожирающей страсти. Но! Несколько о другой любви…
Я продукт своего времени и своей страны. И это не просто слова, это факт, который приходится признавать, и с которым приходится смириться. Поэтому я, как и когда-то мои родители, теперь живу на пенсию, хотя ещё есть силы работать и мои профессиональные знания позволяют мне не системно зарабатывать дополнительные деньги и периодически чувствовать себя свободно.
Уходя на пенсию, я долго думал, как бы отметить этот жизненный рубеж. И придумал! Я сделал себе подарок, купил новую автомашину, отдав предыдущую сыну. Я был уверен, что это может быть моя последняя возможность сделать такую покупку. Тем более, что не долго копил деньги. Они ко мне пришли по «воле Божьей». Мне вдруг предложили большой денежный проект, который и пришёлся «кстати»!
Я купил машину и рассчитывал поездить на ней не менее десяти лет, а что дальше, я не загадывал… Поживём, увидим.
Но, события в жизни развивались непредсказуемо, и я уже через пять лет купил ещё одну новую машину себе, опять отдав предыдущую сыну, который использовал её для покупки себе другого более представительного автомобиля.
***
Но это всё предыстория о моей любви. Любви страстной, долгие годы недосягаемой и отчаянной… О моей любви к автомобилям!
Теперь всё очень просто. Имеешь деньги, пошёл в магазин и купил машину, как когда-то колбасу. Хотя в те времена и колбасу не всегда и не везде было просто купить. А уж автомашину и подавно.
В детстве и юности я не раз задумывался: «А где тот магазин, где продают автомашины?» Хотелось зайти туда, поглазеть на них. Но нигде такие магазины мне не встречались. Говорили, что они есть в Москве. Более того, говорили о каких-то очередях… Но где стоят эти очереди? Или где в них записывают?
Прошли долгие годы. Я стал взрослым. У меня появилась семья, дети. И вдруг это случилось! И вот как это было…
***
В 1985 году десятого апреля я купил автомобиль! Это был мой первый автомобиль! Мой автомобиль, о котором я мечтал с тех пор, как я себя помню! Я купил его почти ко дню рождения сына, которому было уже почти три года, а 16-го был день рождения.
А через три месяца у меня начался очередной отпуск и я, почти не имея опыта вождения, отправился с семьёй в дальнюю поездку, из Ростова-на-Дону в Крым, к родственникам.
***
Я любил машины с раннего детства. Я обожал запах машины, которая воняла резиной колёс, выхлопными газами, перегретым моторным маслом и резким запахом бензина. А в кабине ощущался терпкий запах сидений, даже если они были обтянуты не кожей, а дерматином.
С раннего детства не было для меня лучшего подарка, чем новая игрушечная машина. Я обожал все машины, которые мне покупали. Я берёг их и дорожил даже теми, которые ломались и оставались без колёс. Они накапливались в ящиках, и я, повзрослевший, чинил их, находя на дне ящика отвалившиеся детали.
Николай Павлович, муж маминой сестры, прозвал меня «масиной», от слова машина. И это было оправданное прозвище.
***
Когда мой отец стал начальником штаба полка, ему прикрепили водителя с машиной. Это был ГАЗ - 67. Старенький «козлик», начавший свою жизнь ещё в военные годы. Он плохо заводился, нужны были новые свечи, и пора было менять аккумулятор. Тускло горели фары, на рефлекторах проступала ржавчина. И в холодное время старый, плохо подогнанный брезент, не спасал от ветра. Но это была машина, которая позволяла съездить в город по делам, или на рыбалку. Хотя отец не злоупотреблял этим. Он жалел водителя.
Но когда пришли в часть новые машины ГАЗ – 69, командир полка предложил отцу выкупить списанный ГАЗ – 67 для себя.
Отец рассказал об этом маме, но сам тут же сказал, что никогда не согласится на это.
- Я не хочу быть извозчиком, - сказал он, - ведь обязательно кто-то попросит подвезти, отвезти, перевезти. И я не смогу отказать…
Так отец отказался от возможности иметь собственную машину в первый раз. И её купил другой офицер.
***
Как – то, отец привёз мне из отпуска большую деревянную машину ЗИС, с кабиной из папье-маше. Она была необычайно красивой, зелёной, как настоящая. Я не мог наиграться с ней. Отец приехал вечером, и я уже не мог показать её своим друзьям. Я мечтал дождаться утра и удивить всех.
Меня силой уложили спать, а чтобы я ночью не затащил с собой в постель автомобиль, его выставили на балкон…
Ночью пошёл дождь… И утром, когда я увидел свою машину, я зарыдал! Вся картонная кабина расквасилась… Самое главное украшение машины исчезло!
Вероятно, отец переживал эту трагедию вместе со мной. Через несколько дней он принёс тонкую фанеру и несколько деревянных брусков. Из брусочков он смастерил каркас кабины, который он обтянул замоченной в воде фанерой.
Конечно, машина не выглядела после ремонта такой же красивой, но она приобрела вид полноценной машины. И я вдохновлённый играл с нею дома и во дворе с большим удовольствием. И испытывал к отцу огромную благодарность.
***
Много машин - игрушек прошло через мои руки. Но одним из потрясений случилось со мной, когда я впервые оказался в Москве в 1956 году.
Мы вышли на Красную площадь, и она оказалась не такой уж большой, как это виделось в фильмах. Мы увидели очередь в Мавзолей и захотели попасть туда. Это всё я описал в рассказе «Ленин и Сталин».
Но когда в очереди под дождём мы замёрзли, то ушли из неё согреться в магазин ГУМ. Там я и увидел в продаже большой, почти полуметровый автомобиль ЗИМ.
Я сначала не подумал, что он продаётся. Я подумал, что это модель, сделанная для витрины, настолько он был сделан тщательно и достоверно. Кузов был покрыт эмалью чёрного цвета. Все никелированные детали блестели. Фары и подфарники были как настоящие из стекла в никелированной окантовке. Стоп сигналы из красного стекла и тоже в блестящем обрамлении. Резиновые колёса с блестящими колпаками и натуральными протекторами. Ручки на дверях поворачивались. Внутри были красивые сиденья, руль и приборная доска. Я не мог оторваться от него. И когда я узнал, что он продаётся… Цена была сто рублей! Я понимал, что «отвалить» такие деньги на игрушку, мои родители никогда не согласятся.
И тут вышло солнце, на улице потеплело, и мои родители «рискнули» вернуться в очередь в Мавзолей. Судьба нам благоволила. Мы успели в Александровский сад до закрытия ворот, в последний момент, и нас даже признали в очереди.
А после Мавзолея мы опять оказались в ГУМе. Было сделано много покупок для подарков родственникам. Возможно, это и сыграло в мою пользу, мне тоже был сделан неожиданный подарок! Мне купили этот ЗИМ!
Оказалось, что сзади он имел длинный тросик и пульт управления на конце. На пульте была ручка, которую стоило покрутить, и машина ехала. А ещё рычажок, нажимая его можно было поворачивать колёса вправо и влево.
Я берёг эту машину, никогда не играл с ней в песке и даже не выносил её на улицу. Но спустя несколько лет, подрос мой двоюродный брат и меня уговорили отдать её ему в подарок.
Я был в шестом классе и в машины уже не играл. Но отдавал её с большим сожалением, хотя и понимал, что уже вырос.
А спустя лет десять после покупки, я увидел в гостях точно такой же ЗИМ, но тёмно-синего цвета. И он уже имел не сзади не тросик, а тонкий шнур из нескольких проводов и пульт на батарейке. Машина двигалась на электромоторе и поворачивалась рулём на пульте. Это было здорово! Именно так в детстве я мечтал сделать, и даже выписывал электромоторчик из «Главпосылторга». Но сама машина была не чета моей. Все никелированные детали были нанесены краской, а фары и подфарники были из пластмассы, наклеенной на корпус. И резина колёс была гладкая без того красивого рисунка протектора.
***
А через несколько лет отец во второй раз отказался от машины. Это было уже в Нахичевани на Араксе, куда отца перевели на повышение. Он стал начальником штаба дивизии. У него был свой водитель с машиной ГАЗ – 69. В повседневной жизни отец никогда не использовал машину для нужд семьи. Но иногда в праздники мы выезжали на природу недалеко от города «на шашлыки». Или на рыбалку.
Случалось, что на рыбалку брал и меня с собой. Ездили на реку Аракс, по середине которой проходила граница с Ираном. Ловили разную рыбу. Сомы попадались больше человеческого роста, есть такая фотография. Но при мне более десяти килограмм не было. Таких сомов ловили не на леску, а на стальной телефонный кабель. Хотя, заброшенные на ночь «закидушки», утром рыбаки находили вытащенными возвращавшимся пограничным нарядом. И что там поймалось, было неизвестно. Но офицеры не жаловались, понимали, что оторванным от домашней пищи солдатам тоже хотелось жареной рыбки. Часть «закидушек» оставалась нетронутой и с рыбой.
Помню, однажды мы возвращались обратно и проезжали недалеко от отары овец. И вдруг от стада «оторвались» несколько крупных собак, которые бросились к нам. Водитель увеличил скорость. Мы двигались по грунтовке со скоростью пятьдесят километров в час, а огромные кавказские овчарки со свирепым лаем долго бежали рядом. Это было страшно!
***
В те годы вместо «Победы» М-20, стали выпускать М-21 под названием «Волга». И в дивизию по разнарядке пришла одна машина для генерала, командира дивизии. А «Победу», на которой он ездил «списали». И командир дивизии предложил отцу купить эту списанную «Победу».
Заманчивое предложение, разогрело мои внутренние чувства. В то время личные автомобили были редкостью. В свободной продаже они не стояли. Да и накопить деньги на новую машину было нереально. А тут такой шанс!
И отец задумался. Дело в том, что в этом году отец намеревался завершить службу в армии. Он отслужил уже двадцать три года календарных. А вместе с военными годами службы, когда шёл «год за два», у него получалось двадцать пять лет, что было достаточно для получения 100% пенсии. И он уже подал рапорт командиру дивизии.
И вот тут пришёл приказ по Армии увольнять только по истечении 25 календарных лет. Иначе будет назначаться только 70% пенсии.
Конечно, отец сильно расстроился. И конечно, покупать «Победу» не стал потому, что в армии машина ему не была нужна. Настроение у него было упавшее, надоело служить, да ещё в этой «дыре».
И в это время отцу пришло предложение от старого друга, который годом раньше перевёлся служить в Ереван на военную кафедру Ереванского Государственного Университета. Он позвал отца на должность «старшего преподавателя». Конечно, отец обрадовался возможности «пожить по-человечески» в большом столичном городе. Да и командир дивизии, с которым у отца были дружеские отношения, задерживать его не стал.
***
А рассказываю об этом так подробно потому, что дело касается третьего отказа отца от машины.
Три года прослужил отец в Ереване, преподавая в Университете. И снова подал рапорт об увольнении из армии, несмотря на то, что служба здесь была спокойной, без неожиданных «тревог» и выездов на военные учения. Мы уже получили благоустроенную квартиру в новом доме. И спокойная, обеспеченная высокой зарплатой отца, жизнь нас всех устраивала. Я работал на заводе в лаборатории и учился в институте.
И снова случились «препоны». Теперь в его звании старшего офицерского состава надо было служить до 50-ти летнего возраста, а отцу было только сорок семь. А до этого возраста надо было доказывать, что увольняется он потому, что не может по состоянию здоровья. И отец лёг в госпиталь.
Надо было пролежать три недели, пролечиться и, пройдя обследование иметь не менее трёх болезней для обоснованного увольнения.
Конечно, отец не был настолько не здоров. Но благодаря дружескому расположению начальника госпиталя, ему записали положенное количество болячек. И он довольный подал рапорт по инстанциям.
А в то время, пока он лежал, начальник госпиталя сделал ему предложение, от которого было трудно отказаться.
В то советское время под «скорую помощь» оборудовались две модели машины. Наша «Волга» и чехословацкая «Шкода». Так вот в госпитале подлежали к списанию две «Шкоды». И начальник госпиталя попросил отца переоформить документы на эти машины в ГАИ Еревана и одна из них будет продана отцу всего за пятьсот рублей в собственность. При этом они уже были капитально отремонтированы. Но отец снова, уже в третий раз, отказался от машины.
Как я не уговаривал его, он не захотел связываться с этой, как он считал, сомнительной сделкой. Тем более, что отец не собирался оставаться в Ереване, а гнать машину через пол страны, и куда? Квартиры у нас ещё не было ни в одном городе.
Вот так были упущены реальные возможности иметь машину в семье!
***
А когда много лет спустя я объявил, что решил купить машину, отец так отчаянно убеждал меня не делать этого, приводя множество аргументов против покупки, мне стало ясно, почему он тогда не решился на такое приобретение.
Но меня уже было не остановить. И не потому, что я такой не уговариваемый. Тем более, что аргументы отца были очень убедительны. Будь я один, а я уже жил отдельно на частной квартире, я бы поддался. Но я в то время нашёл себе спутницу жизни и в её лице мощную поддержку.
***
Первые наши семейные опыты жизни оказались неудачными. Поэтому, встретившись и начав совместную жизнь, мы уже знали, где лежат подводные камни, и шли по реке жизни, поддерживая друг друга.
Молодой семье многое надо. И всегда в семье кто-то должен быть лидером. Моя жена была генератором идей. И мне нравилось делать для неё всё, что она задумывала. И не потому, что я не мог быть ведущим в нашей паре. А потому, что очень уж я любил её. Поэтому с удовольствием уступал ей лидерскую роль. А себе оставлял роль стены, которая давала ей чувствовать себя уверенной в жизни. И моей жене это нравилось. Я всегда готов был подхватить её, поддержать, защитить от кого-то.
***
Мы уже прожили вместе более двух лет, и однажды она мне говорит.
- Всё делается то, что я говорю. Может быть, и ты предложишь что-то? У тебя же есть какие-то желания, может мечта?
- Конечно, есть. Я всю жизнь мечтал иметь автомашину. Но эта мечта, к сожалению, неосуществима. При нашей зарплате я и к концу жизни вряд ли соберу нужную сумму.
Она помолчала некоторое время, а потом и говорит.
- Это хорошая идея. А почему бы нам не захотеть машину? Ведь главное сильно захотеть!
Я усмехнулся и рассказал ей разговор пятилетней давности.
Однажды, когда я ещё был студентом, мой друг Юрка Румега, который жил в Александровке, сказал.
- Надоело добираться домой на такси, хочу купить машину.
Нас было четверо студентов за столом, и мы все грохнули от смеха. Мы знали, что у него периодически не было даже двух рублей на такси, а тут разговор про покупку машины.
- Ну и что? – сказал Юрка, - Но я же имею право «хотеть»?
И мои мозги «перевернулись», я тоже почувствовал, что я тоже имею право «хотеть».
***
И когда я рассказал своей жене про этот случай, она сказала.
- Вот видишь, и он совершенно прав.
С того дня я сильно загорелся этим желанием.
На работе у меня были дружеские отношения с одним заядлым автомобилистом, Эдуардом Семёновичем, которому я поведал про своё желание. И он тоже поддержал меня.
Он за два года до этого купил новый «Запорожец», а до этого долгие годы ездил на мотоцикле. И он с удовольствием поддерживал со мной разговоры об автомобилях. А я постоянно при наших встречах расспрашивал его об устройстве автомобильных узлов и разные другие подробности.
Я купил «Правила движения». Изучал их, задавая ему массу вопросов. Я надоедал ему, но он всегда с удовольствием разговаривал со мной. Он любил технику и любил о ней говорить.
Года два шёл мой «ликбез», пока я не накопил полторы тысячи рублей и пошёл на курсы вождения. Летом 1984 года я сдал экзамены и получил права. И пришла пора покупать автомобиль. Но где? В свободной продаже их не было. Значит, надо было искать подержанную машину. И я отзывался на разные объявления. Но на мои деньги можно было купить только такое старьё, которое требовало ремонта, а значит и дополнительных денег, а их не было. Да и станций технического обслуживания тогда почти не было. А в те, которые были, попасть было очень трудно.
Мне попадались «на руках» и новые машины, но это были «Запорожцы», за четыре с половиной тысячи. Внутри они соблазнительно пахли новой краской, у некоторых сиденья были ещё в целлофане. Один из них был в экспортном исполнении с 50-ти сильным мотором, на 93-ем бензине.
Но где бы найти недостающие три тысячи?
***
И вдруг в нашей стране происходит невероятное событие - «затоваривание». Европа перестаёт покупать наши машины и они «выбрасываются» внутри страны в свободную продажу. И это «Запорожцы» и «Москвичи». «Жигули» ещё продавались, как горячие пирожки.
Я весь в «трансе». У меня не хватает денег на новую машину. Я обращаюсь к отцу за помощью, но он отказывает мне, продолжая убеждать меня не покупать машину.
Перед новым 1985 годом в продаже появляется «Москвич» сельского варианта с усиленной подвеской, на 76-ом бензине и дешевле на пятьсот рублей. Но у меня нет денег на него.
Я уже так «горю» машиной, что готов купить любую подержанную машину. Но мой друг и сотрудник на работе Хабасахалов говорит.
- Покупай только новую машину. Пока она новая научишься ездить и изучишь её, потом сможешь сам чинить.
Я и слушал его и не слушал, продолжал ездить смотреть подержанные машины, но купить не решался. Меня всё время что-то останавливало.
***
И вдруг, 8-го апреля 1985 года мне в руки попадает «Вечерний Ростов», и я читаю, что с 1-го апреля объявлена продажа автомобилей в кредит на один год. Такого раньше никогда не было!
Я понимаю, что это мой шанс, и его надо ловить! Я обзваниваю все магазины, где идёт продажа автомобилей. Но за первые семь дней машины уже разобрали. И только в одном ещё есть «Москвичи», «Запорожцы» тоже уже разобрали, ведь они стоили всего 4500 рублей, а «Москвич» - 7400.
Первый взнос должен был быть не менее 2000 рублей и у меня он есть.
Но я понимаю и другое. Кредит надо брать такой, чтобы иметь реальную возможность отдавать ежемесячный взнос.
Я прикидываю в уме, что при моих заработках смогу отдавать каждый месяц не более 200 рублей, значит, за год отдам 2400 рублей. «Москвич» стоит 7400 рублей, значит, мой первый взнос должен быть 5000 рублей. У меня на руках было уже две тысячи, надо было найти ещё три.
Я обратился к своей бабушке, которая жила с моими родителями. Я знал, что у неё есть накопления. Бабушка сразу сказала, что покупка машины «хорошее дело», и она может дать мне две тысячи.
И меня поддержал мой друг Хабасахалов, который сказал.
- На новую машину я дам!
***
На следующий день я взял на работе справку о зарплате. Но мне нужен был кто-то, кто поможет в выборе и «доведёт» машину до дома. Я ведь совсем не имел навыков вождения.
И тут неожиданно и с удовольствием вызвался на эту помощь сын моего директора, Игорь.
***
Тот, кто хоть раз делал большую и дорогую покупку, поймёт меня. А тот, кто впервые покупал автомобиль, сразу вспомнит своё внутреннее состояние и эмоциональные переживания.
Мы ехали на автобусе через весь город. Я весь внутри «горел» и дрожал, боялся, что пока приедем, машины закончатся.
Наконец мы приехали и увидели десятка два «Москвичей» разного цвета. Я успокоился, но впереди меня ещё двое оформляли документы. Почти час я дожидался своей очереди и, наконец-то, оформил все документы, заплатил деньги и мы вышли выбирать машину.
- Можете выбирать вот из этих, сказал сопровождающий, - и указал на стоящую слева ядовито оранжевую колонну.
- А почему нельзя вон те голубые? – и я указал на правую сторону.
- А они все дефектные.
Я не поверил, но что я мог сказать? Конечно, огорчился, что придётся брать оранжевую машину.
Игорь видя моё состояние, показал на стоящий отдельно от всех светлый «Москвич» нежно палевого цвета.
- А что с этим?
- У него мотор «калежный», - ответил сопровождающий, но Игорь оживился.
- А завести можно?
- Да, пожалуйста, - сказал продавец и принёс ключ.
Игорь завёл мотор и стал слушать его, увеличивая и снижая обороты. Я не слышал никаких посторонних звуков, мотор работал, и мне это нравилось, я же ничего в этом не понимал. Но через несколько минут Игорь заглушил мотор и сказал.
- Мы берём его.
- Как хотите, - равнодушно сказал продавец.
Нам вынесли домкрат, сумку с ключами, ремни безопасности, и мы уехали.
***
Душа моя пела. По дороге мы заправились и поехали дальше.
- А что с мотором? – спросил я.
- Ничего страшного, сейчас заедем к моему знакомому и всё сделаем.
Мы ехали по городу залитому солнечным светом. Игорь уверенно крутил руль, а я смотрел по сторонам и душа моя пела. Я представлял, как обрадую свою жену, пытался представить лица родителей, ощущал кожей зависть сотрудников и злобную ошарашенность некоторых своих соседей.
Проехав пол города мы подъехали к какому-то автохозяйству. Игорь высадил меня перед воротами и заехал в ворота сам. Я ждал его почти час и уже начал волноваться, когда он выехал обратно и сказал.
- Ну, вот и всё готово. С тебя два рубля. Я уже заплатил, так что можешь отдать свои мне.
***
Мы ещё покатались по городу, Игорь заезжал по своим делам, и вернулись на работу в наш Проектный институт.
- Всё, - сказал Игорь, отдавая мне ключ от машины, - дальше сам.
- А может, до дому доведёшь?
- Ты же учился ездить, вот и езжай.
Игорь ушёл к себе, а я отправился в строительный отдел, где моя жена работала архитектором.
Увидев меня, она сорвалась с места с вопрошающей и в тоже время смущённой улыбкой
- Ну что, неужели купил?
- Да! – шёпотом, чтобы не помешать работающим, сказал я, хотя мне хотелось это крикнуть, чтобы услышали все.
Мы поспешили к машине. И хотя это была устаревшая модель, которая выпускалась к тому времени уже 17 лет, но это была совсем новая машина, имевшая внутри «запах новой машины», только что купленная мною в магазине и моя жена с восхищением смотрела на неё, а я с гордостью и любовью.
- И цвет ты выбрал красивый, - сказала она. Мне хотелось рассказать ей все наши перипетии в выборе цвета, но я в тот момент, чтобы не нарушить торжественность момента, промолчал.
Так мы, семья инженеров с тремя малолетними детьми, мгновенно в глазах всех соседей стали богатыми!
***
И уже вечером, после работы мы поехали к нашим родственникам.
Сначала заехали к моим родителям. Все поспешили на балкон, чтобы увидеть её. Отец вышел после всех, молча вернулся и упрямо произнёс, продолжая упорствовать в споре со мной, возражая против покупки машины.
- И всё равно я не сяду в неё.
***
Конечно, после этого, через некоторое время мы с ним поехали на рыбалку. И ездили неоднократно по всем рыбачьим местам и с его армейским другом Алексеем Дмитриевичем. И потом не раз ездили по его делам. И однажды он решился на очень дальнюю поездку к себе на родину в Крым, в Симферополь, где он не бывал более двадцати лет, а по состоянию здоровья боялся ехать на самолёте и даже поезде.
В тот 1989 год я совершил эту поездку с женой и детьми. И когда отец узнал, что этот путь я преодолел за световой день, он тоже захотел поехать.
Я был рад, что могу сделать такой подарок для отца потому, что ему хотелось посетить могилы родителей в Мариуполе (Жданове), где они доживали последние годы с младшей сестрой отца.
И отец остался доволен, что через год после смерти своего отца, он увидел на его могиле обещанный мужем сестры памятник.
Поездка была благополучной. Симферопольские родственники, у которых мы остановились, принимали нас хорошо. Это были семьи двоюродных братьев отца. И все были рады встрече через долгие годы разлуки.
Из двенадцати часов обратной дороги, десять часов мы ехали под дождём, который из моросящего, часто переходил в проливной. Отец нервничал, часто «дёргал» меня, заставляя ехать медленнее. Но когда въехали в Ростовскую область, тучи рассеялись, засветило уходящее за горизонт вечернее солнце, он успокоился и уже в сумраке мы подъехали к дому.
***
А в тот же первый день покупки машины, после моих родителей, мы поехали к моей тёще. Она жила в частном доме. Здесь уже никто не скрывал эмоций, все вышли на улицу, рассматривали машину. Тёща радостно улыбалась, обходя её вокруг. И даже бабушка жены, недолюбливающая меня, что-то довольно бурчала под нос.
У тёщи не было въезда, только калитка. Но она тут же побежала к соседу и договорилась ставить машину в его гараже, который временно пустовал. Мы тогда не знали, где будем ставить машину, поэтому с радостью оставили её рядом с тёщей.
***
Мы тогда жили рядом с работой, поэтому постоянной нужды в машине не было. Но когда её приходилось брать, нужно было проехать пол города, а покатавшись и поставив в гараж, возвращаться домой опять через пол города, стало ясно, что надо искать другое место для машины.
И я нашёл стоянку недалеко от дома, всего в двух кварталах, на Набережной улице. Стоила она мне, как члену ДОСААФ, вполовину меньше, всего девять рублей в месяц.
***
Однажды, я и тёщу свозил на её малую родину. Это было гораздо ближе, чем родина отца.
И мама моей жены, и её бабушка были родом из станицы Большая Крепкая, теперь Большекрепинская.
Мы выехали на трассу, но тёща сказала, что знает дорогу гораздо более близкую.
И указала, где свернуть на неё. В эти дни периодически набегали тучки, и шёл дождь. Но в то утро светило солнце и асфальт на дороге был сухой. И когда мы свернули в сторону и выехали на указанную тёщей дорогу, она по началу была тоже сухой, засыпанной гравием или тырсой.
А вот когда мы проехали какие-то жилые поселения и выехали в поля, дорога превратилась в обычную грунтовку. И тут пошёл дождь. Грунт стал скользким, и машину на поворотах заносило. Лучше стало, когда в мягком грунте пощла колея наезженная грузовиками. Меня уже не заносило, я ехал по этой колее и молил бога, чтобы не встретился грузовик. Разъехаться с ним я бы уже не смог. И я встретил грузовик! Благо, это случилось на горке, где грунт быстро просыхал, и колея не образовалась, мы разъехались. Но снова пошла низина, где вода после дождя уже застаивалась и я, через эту раскисшую жижу, проползал с замиранием сердца, боясь сесть «на пузо». В машине были только женщины и на их помощь я не рассчитывал. Таких ям с жижей встретилось несколько. Я их старался проезжать не замедляя скорости.
Когда мы благополучно выехали на твёрдую дорогу, выложенную камнями, душа моя расслабилась.
На обратном пути мы поехали длинной дорогой, но асфальтированной и выяснилось, что если бы мы ехали утром по ней, мы бы доехали гораздо быстрее.
А в Болшекрепинской нас встретили радушно. Все давно не виделись, и разговорам не было конца. Ходили по улицам, смотрели, как всё изменилось. Подходили всё новые родственники и знакомые.
Потом было долгое приготовление обеда из свежезарезанной курицы и других блюд. Долгий обед, украшенный воспоминаниями.
Обратно мы выехали только вечером, мокрый асфальт после дождя плохо освещался фарами и я не видел края дороги. Встречные машины слепили меня, и я боялся вылететь с трассы. Тогда впервые я понял, что ночью я по трассе ездить не буду.
Спустя год была свадьба одной из дочерей родственницы. Мы снова поехали туда. Я взял фотоаппарат, и оказалось, не зря. Фотограф делал снимки только в ЗАГСе. Поэтому мой фоторепортаж о свадьбе, оказался крайне необходимым. И стал основным нашим подарком молодожёнам.
***
Так начиналась жизнь моего автомобиля в нашей семье.
***
Но начал я свой рассказ с того, что купил «Москвич» в апреле, а уже в середине июня поехал в первую свою большую поездку. Мы поехали в Краснодар. Там проживали родственники моей жены, её двоюродная сестра Наташа с семьёй.
Выехали рано утром. Хотели совсем рано, чтобы не ехать по жаре, и поднялись в шесть утра. Но пока подняли детей, накормили их завтраком, загрузили в машину, завезли трёхлетнего сына к тёще, а семилетнюю дочь взяли с собой и выехали за город, часы показывали начало десятого.
Трасса была уже заполнена машинами, хотя их было гораздо меньше, чем теперь. И я, перестраховываясь, ехал вначале со скоростью не более 60 км/час. Мимо меня неслись машины, затягивая и меня в более ускоренное движение и через пол часа я поддался и убыстрил ход машины до 70-ти, а ещё минут через двадцать до 80-ти. Это была уже вполне комфортная скорость.
Через несколько лет я на спор проехал до Краснодара за три часа. При этом скорость моя была в пределах 110 – 130 км/час. Для 412-го «Москвича» это достаточно большая скорость.
Но в тот раз мы ехали, предаваясь удовольствию от свободы передвижения на своей машине. Мы сделали по пути три или четыре остановки. У меня от непривычки «затекала» до боли шея, и моя жена старалась массировать её. Но остановки расслабляли меня лучше и боль исчезала.
Мы доехали до Краснодара за пять с половиной часов. Города мы не знали, и плана города у нас не было. Несмотря на это мы почти не плутали. Скорее всего потому, что родственники жили в центре города.
Муж Наташи был персональным водителем у одного из руководителей Крайкома партии, который помог ему получить две квартиры, для себя и родителей жены, в новом доме в центре.
Нам были рады. Мы гостили у них несколько дней. Были гуляния по городу. Было необыкновенное кафе с фирменным мороженым. Были экскурсии на реку Кубань.
Дальше мы поехали наполненные впечатлениями.
***
Опять постарались выехать пораньше. Ехали мы теперь в Крым в город Симферополь, где жили мои родственники, двоюродные братья моего отца. Дорога наша шла на Темрюк. Мы собирались пересечь Азовское море на пароме и попасть в Крым.
К сожалению, мы заплутали и поехали по длинной дороге, поэтому подъехали к переправе около часа дня.
Точнее, когда мы ещё не видели переправы, мы увидели длинный «хвост» из машин, стоящих в очереди на неё.
Оказалось, что в воскресенье, когда мы ехали, работал только паром перевозящий поезда, а автомобильный был «выходной». И автомобили «загоняли» на него между вагонами, что было очень мало для рассасывания» очереди. Хвост за нами быстро нарастал, но и впереди он был не менее километра. Солнце палило неимоверно, корпуса машин раскалились. По близости питьевой воды не было, люди ходили на пристань. Мы были запасливыми. Я положил в дорогу десятилитровую канистру с водой и делился с ближайшими соседями.
Вскоре мы узнали, что, когда завершится перевозка вагонов, начнётся перевозка машин. Выбора не было и мы стали ждать.
Нас спасло то, что водители взбунтовались и дозвонились до «начальства», которое вызвало паромщиков автомобильного парома, и он к 16-ти часам начал перевозку машин.
Только около шести вечера мы въехали на паром. А в восемнадцать сорок съехали в Крым в Феодосию. Ещё днём я хотел показать жене музей Айвазовского, но теперь у нас не было ни минуты свободного времени.
***
Я не был в Симферополе 15 лет. За это время там вырос новый микрорайон. И мой дядька, прораб, «выбил» себе в нём новую квартиру.
Поэтому в город надо было попасть не поздно, чтобы на улицах были ещё люди, у которых можно было бы узнать, где находится нужная улица. А ехать от Феодосии до Симферополя было 220 километров. И это через массу населённых пунктов, где были узкие улицы, и скорость ограничена до 40 км/час.
Но когда я вырывался «на свободу» я гнал «изо всех сил». Конечно, я не давил «педаль в пол», но и при этом скорость моя на прямых участках достигала 120-ти, а порой и 140-ка км/час. Это было безрассудством на 412-ом «Москвиче», но я пошёл на этот отчаянный шаг
Дороги в Крыму узкие, обычно в две полосы, часто петляющие, и не всегда видно, что за поворотом. И я боялся, что на повороте меня занесёт на встречку.
Дважды ситуация была критической, но нам повезло. Мы ехали в воскресенье, и машин было мало.
В десятом часу вечера стемнело, а мы были в ещё 60-ти км от Симферополя.
Дорога была не размечена даже средней полосой. Фары не позволяли видеть край дороги и я боялся выскочить в кювет на повороте.
Вскоре меня обогнала «Волга», я «вцепился» в её габаритные огни и ехал за ней, не отрываясь. Километров за 15 до Симферополя «Волга» свернула в сторону. И тут сплошная вереница встречных машин совершенно ослепила меня. Народ, вероятно, погуляв в городе, возвращался домой в ближайшие посёлки.
Теперь я снова ехал не более 40 км/час, и мы въехали в город около одиннадцати ночи.
Найдя телефонную будку, я стал звонить родственникам, надеясь узнать дорогу к ним, но никто мне не отвечал. Никто из встреченных людей не знал, где находится улица Строителей. Нам только подсказали, как проехать в новый район города.
Въехав в этот район, я снова позвонил по телефону, но никто опять не отозвался.
Было уже около двенадцати ночи. Нам угрожала бессонная ночь в машине.
Но тут одинокий пешеход подсказал нам нужную улицу. Мы проехали к ней и стали искать дом. Вскоре нашли его. Рядом стояла телефонная будка, а в руке у меня была последняя «двушка». Я снова позвонил….. И тут на другом конце провода мне ответили. Это был мой дядька.
Через минуту он выбежал на улицу и помог нам донести вещи.
Оказалось, они были в гостях и только пришли. Мы расслабились после дальней дороги и хотели только одного, спать!
***
Пятнадцать лет прошло с того времени, как я жил здесь, в Симферополе у родителей отца и учился в девятом классе.
Я ходил по городу с женой, поражался изменениям и рассказывал ей, как было раньше.
Конечно, я зашёл в свою родную школу. Учебный год уже давно закончился и я не предполагал кого либо увидеть. Шёл косметический ремонт. Полы были забрызганы побелкой. Кабинет директора был заперт. В учительской столы сдвинуты к середине, чтобы не мешали белить стены. И вдруг я увидел идущего мне навстречу лысоватого мужчину в костюме песочного цвета при галстуке. Он взглянул на меня и вдруг улыбнулся. Я тоже узнал его.
- Юрий Павлович, вы меня помните?
- А как же! Тебя звать Юркой, как и меня. Я помню, как ты делал карманные приёмники. А сейчас чем занимаешься?
И у нас пошли вопросы, воспоминания. Я говорил и сердце замирало. Тогда Юрию Павловичу было только тридцать два, и у него была пышная шевелюра соломенных волос. А теперь он постарел, и это выдавала не только лысина на весь череп, но и морщины избороздившие лицо. Но он был по-прежнему энергичен и интерес ко мне он проявлял натуральный, а не из простого любопытства.
Он бы заговорил меня расспросами, но его вскоре отозвали по делам ремонта и он, извинившись, ушёл.
***
А через несколько дней мы поехали в Евпаторию, к морю.
Здесь жила первая жена брата моего отца. Мы ещё в Ростове списались с ней и получили её приглашение остановиться у неё в её частном доме. Въезд частного транспорта был запрещён, но я этого не знал и проехал через весь город до самого дома тёти Зои. Она была напугана моим появлением на машине и не разрешила поставить её во дворе. Пришлось искать платную стоянку.
Но отдых и море были замечательные. Каждое утро мы отправлялись пешком до самого моря, хотя это было не близко. Но утренняя прогулка по свежему воздуху была приятна и интересна. А после купания, когда солнце начинало «палить», мы возвращались на знаменитом Евпаторийском трамвайчике, который ходил по одной узкой колее и был похож на детскую железную дорогу.
Сначала тётя Зоя не взяла с нас плату за проживание. Но через некоторое время начала намекать, сколько она могла бы заработать, пустив чужих жильцов. Поэтому мы сократили наше пребывание в городе и, уезжая, оставили ей деньги, включив туда и «курортный сбор».
Мы не были в обиде на неё, понимая, что одинокой неработающей женщине трудно содержать дом. Но расставшись, решили, что если приедем сюда ещё раз, остановимся уже не у неё.
***
Дальнейший наш путь был по Украине, под Запорожье, где в селе Григорьевка жила семья моего друга и сослуживца по армии Александра Терещенко.
В армии я служил в 1970-72 годах. Было там у меня несколько друзей, но только с Сашкой я сошёлся наиболее близко. Вероятно, были какие-то общие интересы в жизни, да и возрастом мы были близки, попали в армию не в 18-ть, а на пять лет позже.
И после армии у меня только с ним сохранилась переписка.
Вот и решили мы с женой на обратном пути заехать к нему.
С этой поездки у меня вошло в привычку расписывать километраж маршрута между городами с ориентирами, названиями посёлков и деревень.
Мы ехали теперь на север. В багажнике у меня лежала двадцатилитровая запасная канистра, но бензин в ней уже закончился. И ещё была десятилитровая, на крайний случай. Бензин в те времена не всегда был на заправках, поэтому я не пропускал ни одну заправку. И где находил бензин, обязательно дозаправлялся потому, что очень часто отпускали не более двадцати литров на машину, а то и десять.
Путь был долгий, но мне среди пустых заправок, удалось найти заправки с бензином и заправиться и в бак и в канистру.
Среди чистого поля мы увидели большой перекрёсток и нужный нам поворот. Потом ехали через удивительное село, которое простиралось на 18 километров, а домики стояли только с одной стороны, а с другой только хозяйственные постройки и огороды.
Но дорога оказалась «убийственной» для подвески машин. Она была выложена известковым камнем, и на ней трясло так, что невозможно было ехать быстрее 20 км/час.
И опять мы подъезжали к нужной нам Григорьевке только к вечернему закату. А всё потому, что мы не сильно торопились. Мы часто останавливались в попадающихся по пути посёлках, заходили в магазины и любопытствовали, какие товары там продают.
Там мы находили дефицитные тогда товары. Например, посуду: стаканы, чашки, тарелки. Иногда нужную нам обувь. Маленькую, для дачи косу и мизерную паяльную лампу. А ещё интересные игрушки для детей.
К вечеру мы подъехали к дому друга и погудели, но никого не было. Соседка подсказала, что все в школе. Мой друг был завучем в школе, а его жена учительницей.
Школу мы проехали по пути и я, оставив жену и дочь в машине, пошёл искать друга в школе.
Встреча была радостная и незабываемая. Вечером, за ужином разговоры затянулись за полночь.
Здесь мы задержались несколько дней. Ездили на рыбалку, потом к родственникам за мёдом, потом к его маме, с которой я был раньше знаком, потом к брату в Пологи.
На обратный путь Сашка загрузил меня своей картошкой и луком. Положил сверху в багажник тыквы, штук пять. Машина под грузом «присела».
***
И опять утречком, по холодку мы поехали дальше. Путь шёл в город Жданов, где жила родная сестра моего отца с семьёй и своим отцом, моим дедушкой.
Деду было уже 92 года. К сожалению, он упал и сломал тазобедренный сустав. Поэтому ходил на костылях. А в 90 лет он ещё сам приезжал к нам в Ростов на автобусе из Жданова. При этом был такой бодрый, что приехав утром и отобедав с нами, никогда не оставался ночевать. Он в этот же день возвращался домой.
- А что у вас делать? Я повидал вас, поговорил. Пора и домой, – говорил он моим родителям.
***
В тот раз, да и в последующие, мы остались в Жданове до следующего дня.
А утречком, после завтрака, двинулись дальше. Теперь мы возвращались домой в Ростов-на-Дону. Ехали полные впечатлений, отснятой фотоплёнкой, которую предстояло проявить.
Ехали с нетерпением попасть быстрее домой, поэтому почти без остановок по пути даже для дозаправки. Бензина должно было хватить. Но перед въездом в Ростов стрелка бензомера лежала уже на нуле и горела лампочка.
***
Так завершилась первая большая поездка на нашей машине!
Потом мы не раз ездили по этим же родственникам и друзьям, но через переправу я решился ехать ещё только один раз. И опять мы стояли, но только три часа.
Восемнадцать лет прослужил мне «Москвич» и ни разу не подвёл меня в пути.
Был случай, когда порвался ремень вентилятора, но я всегда возил его в запасе и через пятнадцать минут мы уже ехали дальше.
Однажды на скорости 80 км/час я пробил чем-то заднюю шину. Меня стало бросать по дороге. Но я шёл на подъём, и удалось быстро остановиться и заменить колесо.
И только раз я ничего не смог сразу сделать, когда после дальнего пути я остановился на перекрёстке уже при подъезде к дому, и вдруг заглох двигатель и не завёлся. Я толкнул машину и «накатом» доехал до самого дома. Но весь длинный путь машина выдержала! Отказало электронное зажигание. На следующее утро я нашёл причину и больше оно не отказывало.
Но пришло время, когда износ мотора и кузовных узлов уже не позволял безопасно ездить на машине и я продал её всего за пять тысяч рублей, как металлолом.
***
Но однажды мы с женой увидели, как на перекрёстке наша машина после красного сигнала светофора рванулась вперёд быстрее других и с густым дымом из выхлопной трубы, уже вся перекошенная, полетела вперёд…
Нам стало смешно и в то же время жалко нашего честного трудягу «Москвича».
Больше я его не видел…