Васькин - это человек ниже среднего роста.
Даже не ниже, а значительно ниже.
Васькин никогда не отмечал своих юбилеев, и никто никогда не знал, что у него юбилей.
Когда он вышел на пенсию, никто не знал, что он вышел на пенсию .
Детей у Васькина не было, по причине, что не было и жены.
Но жизнь Васькин любил. Она его не очень, а он - любил.
Возьмёт, бывало, Васькин чекушечку, выпьет её под нехитрую холостяцкую закуску. И так ему становится жить хорошо!
Однажды, в один из таких хороших вечеров , сидя у телевизора , Васькин долго смеялся. Показывали американскую акцию в метро. Суть акции - зайти в вагон, в одних трусах. А главное, чтобы при этом, выражение лица было серьёзным. Во потеха!
А как было смешно смотреть на реакцию других! Во потеха! Нет, умеют же американцы весело жить!
Три дня эта передача не выходила у Васькина из головы. А на четвёртый он решился повторить американский опыт в Москве.
Для начала Васькин обследовал свой гардероб на предмет наличия приличных трусов. Давненько, оказывается, он не менял свой внутренний туалет!
А трусы - это вам не какие-то американский джинсы.
И дырки в них украшением не считаются.
Удалось отыскать сатиновые, фиолетового цвета трусы.
В таких раньше физкультурников на парад перед Сталиным выводили.
Васькин долго репетировал перед зеркалом свой выход в сатиновых трусах. Отработал невозмутимое выражение лица.
При этом возгордился от своего актёрского дара.
Всё, решено- завтра его звёздный час. Дебют! Премьера!
Не одни американцы должны удивлять мир.
Завтра Москва узнает, кто такой Васькин!
Он даже представил, как все программы будут показывать его акцию по всем каналам. А , может, и до Америки дойдёт информация. И их Президент оценит и скажет: - А давайте пригласим Васькина в Америку, наградим его чем-нибудь за глубокий художественный образ. А все мировые кутюрье возьмут его сатиново- фиолетовую модель за основу, и пойдёт по миру бренд - трусы от Васькина.
Аж голова у Васькина пошла кругом от таких перспектив.
Свою акцию Васькин решил осуществить на станции метро Каширская. Там была удобная ниша под лестничным переходом, где можно было быстро и незаметно раздеться.
В 11 часов Васькин был на Каширской.
Зайдя под лестницу, он стал стягивать с себя брюки. Руки дрожали. Брюки сниматься не хотели. Он забыл снять ботинки и поэтому запутался и потерял равновесие. Но народ у нас добрый. Один дяденька, перед которым Васькин оказался на четырёх точках в фиолетовом раритете, даже помог подняться беспортошному до колен бедолаге.
–Надо успокоиться, надо взять себя в руки, - говорил себе Васькин. Он снова натянул штаны и пропустил три поезда.
На этот раз он сначала снял ботинки, а далее , без проблем, задуманную часть одежды, которую засунул в полиэтиленовый пакет.
Войдя в вагон , Васькин усилием воли придал лицу деловое выражение. Но, видно, день для акции был неудачным.
А , может быть , не день, а вагон, в который он попал. Народу было не очень много, и никто не обращал на Васькина внимания. Васькин вынул из внутреннего кармана куртки газету и прошёл к пустому месту. Напротив сидела молодая девушка в короткой белой шубке. Стройные, длинные ноги обтягивали темные полупрозрачные колготки. Юбка у девушки заканчивалась там же, где начиналась короткая шубка.
Васькин с невозмутимым видом по-американски закинул ногу на ногу.
Как он ни старался, но его взгляд как намагниченный, возвращался к ногам напротив! Васькин почувствовал, что в его фиолетовом пространстве возникает не подвластная его воле автономная жизнь.
Акция грозила перейти за грань общественной нравственности.
Не доводя дела до кульминации, Васькин срочно перебрался на другое пространство, где в одиночестве разместилась одетая в дублёнку дама со следами определённых пристрастий на лице. При попытке присесть, Васькину в нос шибануло ароматом, который и объяснял причину столь свободного места вокруг этой дамы.
По всей вероятности , гражданочка не расставалась с дублёнкой ни днём , ни ночью. И вообще - никогда!. Дублёнка стала единым целым с её телом.
Васькин загородился газетой, как кислородной маской, оставив на поверхности глаза.
В вагоне трусы Васькина не привлекли ни одного взгляда.
- Наверное, контужены ароматом , - думал Васькин.
На Коломенской в вагон вошёл дяденька в шапке деда Мороза и громко объявил :
- Универсальная картофелечистка! Сама чистит, сама очистки убирает!
Достал из мешка ножик с привязанным пакетом и стал ловко чистить картофелину, очистки от которой попадали прямо в привязанный пакет. Как дядька ни орал, аудитория оставалась равнодушной. Только одна старушка подняла на него глаза, и дядька с надеждой направился к ней. Проходя между «дубленкой» и Васькиным, дед Мороз прибавил шаг и постарался пройти это место быстрее.
Дама от рекламного крика дядьки открыла один глаз и уставила его в Васькина.
–Только не она! Только не она! - молил судьбу Васькин.
Но Васькин неверно растолковал интерес дамы. Её внимание привлёк не вид Васькина, а вообще, его присутствие в таких близких границах. А тут в вагон вошёл ещё один персонаж. Причёска молодого, но очень бледного и высокого человека, напоминала свалявшуюся шерсть овцы романовской породы, сплетённую в немыслимые косы. Стеклянный и очень печальный взгляд источал какую-то внутреннюю муку. По-видимому, он был в том состоянии, когда осязательные органы передают информацию с большим опозданием. Было видно, что внутри его что-то ломает. И , когда его ломало вперёд, он, сопротивляясь этому, наклонялся назад, проявляя при этом гибкость йога .
-Во даёт! -думал Васькин, когда парень затылком касался пола. Наблюдая за всем этим, Васькин даже забыл про свою акцию.
Но об этом ему напомнила злополучная дама в дублёнке, и её верный букет. Отвлечённый йогом, он пропустил момент перемещения дамы. Прижимая газету к носу так , чтобы закрыть в него любые проникновения, Васькин вдруг почувствовал на своей коленке « рукопожатие». Скосив глаза, он увидел, как грязная рука лезет от его колена прямо к его сатиновым трусам, пытаясь проникнуть в самую глубину их фиолетовой невинности. Васькин рванулся и сделал рокировку на противоположное место. Рядом по- прежнему ломался йог. Народ вокруг безмолвствовал и не улыбался. Только одна «дубленка» проявила к Васькину активный интерес и снова переметнулась к нему, поднимая облако непереносимой диффузии.
Этого Васькин выдержать уже не мог и кинулся в открывшиеся двери вагона.
На перроне Васькин обнаружил, что забыл пакет с брюками.
Из вещей, которыми теперь можно было прикрыть нижнюю часть тела, была только газета. За время своей акции Васькин проехал шесть остановок .
Дежурной по станции Васькин поведал, что случайно забыл в вагоне свои штаны и поинтересовался , может ли она ему помочь их вернуть…
Нет, какой у нас народ! Выдержанный, культурный! Куда там до нас американцам! Дежурная даже не стала задавать глупых вопросов о причине такой забывчивости. Она вежливо сказала, что за штанами можно обратиться завтра, если кто-нибудь сдаст их на конечной станции метро в стол находок.
Домой Васькин вернулся в милицейских брюках. В метро дали , напрокат.
Понимают наши люди, что от потерь никто не застрахован.
Вон один мужик жену в метро потерял. Так ничего, вернули через два дня.
Мужик доволен и жена до - воль - ная.
Одно Васькин понял точно- разучились наши люди улыбаться!
Это вам не Америка!