Вот и наступил Новый 2013 год! Моя пятнадцатилетняя дочь Анечка собирается на свою первую вечернюю дискотеку в лицее. Она молча стоит у огромного, во всю стену, зеркала и с сомнением смотрит на своё отражение в чудесном платье в серебряную искорку, специально купленном в модном бутике. «А вдруг кто-нибудь ещё придёт в таком же платье?» - тревожится Анечка. Мы с Анечкой подруги, она доверяет моему мнению. Я разглядываю изящную фигурку дочери, отточенную многолетними занятиями гимнастикой и балетом, и внимательно заглядываю ей в глаза. Мне не раз приходилось наблюдать, каким прекрасным становится лицо Анны, когда она радуется. «Ты самая красивая девочка на свете, в мире и за рубежом!» - произношу я фразу, которую с завидным постоянством повторяю ей с самого рождения. Эти слегка абсурдные слова неизменно вызывают у Анечки улыбку. Вот и теперь она улыбается: ярким светом вспыхивают большие зелёные глаза, удивительно хорошеет лицо, а я вдруг испытываю чувство дежавю…
***
Ура! Каникулы!!! Ско-ро, ско-ро, ско-ро – в унисон моему настроению отстукивают колёса пассажирского поезда Ангара, следующего по маршруту Иркутск – Тайшет. Я располагаюсь в удобном, мягком кресле единственного в поезде вагона, где отсутствуют спальные места, благодаря чему вагон пользуется особым спросом у студентов – билеты в сидячем вагоне значительно дешевле! Вокруг царит шум, веселье, суматоха. Мне уже предложили конфетку, полмандарина и вино в жестяной кружке. Сосед, студент авиационного техникума, долговязый парень с острыми коленками, сильно навеселе, в который раз записывает мой иркутский адрес, обещая непременно наведаться в гости! За окном быстро темнеет. Мимо пролетают заснеженные полусонные станции, мохнатые заиндевевшие деревья, пухлые поля в сугробах, как будто укрытые белым ватным одеялом. Первая зимняя сессия сдана на отлично! Дома меня ждут мама, старшие сёстры и … жареная картошка! Полгода я мечтала об этой картошке, которую никто на свете не умеет так вкусно готовить, как моя мама.
До-мой, до-мой, до-мой – весело гудит электровоз, приближаясь к долгожданному пункту назначения. Наконец-то! Прибыли!!! Поспешно собираю свои вещи, недовольная сонная проводница открывает мне двери. Быстро спрыгиваю со ступенек вагона, с удовольствием вдыхаю свежий морозный воздух и внезапно оказываюсь в объятьях своей сестры Милы и ее подруги Вероники. Я смущаюсь от неожиданности и оттого, что из-за меня девчонки встали в такую рань. Вокзальные часы показывают 5 часов утра. « Да ты не заморачивайся, Полинка! Мы ещё и не ложились спать», - говорит Мила, сверкая белозубой улыбкой. Привокзальная площадь ярко освещена, в свете фонарей дрожат огромные прекрасные снежинки, необычайно правильной геометрической формы. Словно в сказочном царстве Снежной королевы, они зависают в воздухе и лишь через несколько мгновений медленно опадают на землю. Украдкой оглядываю сестру. Она худенькая, невысокого росточка, зелёные глазищи смотрят насмешливо, щёки от мороза полыхают огнём. Рядом с ней крупная, грубоватая, будто вытесанная из камня, Вероника кажется великаншей. Я всегда удивляюсь, как сестрёнке удаётся находить общий язык с самыми разными людьми! Вероника всю дорогу жалуется на своего парня, который, по её словам, бабник и сволочь. Милочка мягко и терпеливо успокаивает подругу. Прощаясь у калитки нашего дома, Вероника приглашает меня на свой день рождения.
Уже рассветает, когда мы с Милой входим в дом. На кухне хлопочет мама, накрывая стол к завтраку. Весело и звонко трещат поленья в печи. Ничего не изменилось, всё та же скромная обстановка и маниакальная чистота кругом – это мамин пунктик: дважды в год она белит стены и красит полы. В большой комнате, как всегда на Новый год, начинает цвести пышная китайская роза. В углу, на стареньком кожаном диванчике, мирно спит всеобщий любимец, кот-мурлыка Фёдор.
На письменном столе сестры Маргариты ровная стопка ученических тетрадей. Маргарита Александровна, недавняя студентка института иностранных языков – прекрасная находка для школы, она - педагог по призванию, и всё своё время отдаёт ребятам. Марго не раз бывала в ГДР со стройотрядами, поэтому владеет немецким языком в совершенстве, самые отъявленные хулиганы и двоечники с интересом посещают её уроки. Кроме того, Марго - настоящая красавица: высокая, стройная, всегда элегантная, точно с глянцевой обложки журнала « Огонек».
Милочка ставит мою сумку на скамейку в прихожей. «Жаль, что не работает телевизор! Лампы достать не у-да-лось», - произносит она нараспев. При абсолютно легкомысленной внешности, у Милы вполне серьёзная мужская специальность – инженер-электромеханик. Я просто восхищаюсь её талантом чинить утюги, электродвигатели и вообще любую электротехнику. По окончании института сестра получила распределение в Забайкальск. Жизнерадостная, весёлая Милочка не может не нравиться, и её начальство в далёком Забайкальске не исключение, так что Миле охотно предоставили недельный отпуск для встречи с родными.
Когда Милочка ещё училась в институте и приезжала домой на каникулы, мы с мамой видели её лишь ночью! Не успев толком переступить порог, она швыряла вещи и тут же убегала к своим многочисленным друзьям. « О-о! – восклицала тогда мама. - Теперь нам её днём с огнём не сыскать!» И начинала разбирать чемодан, извлекая из него недошитую юбочку, едва начатый халат и недовязанный свитер. Милочке катастрофически не хватало времени – слишком много у сестры было увлечений, кроме учёбы в институте. В те дни мамина зингеровская машинка стрекотала, не переставая. «Ох, и безалаберная», - беззлобно приговаривала мама, нередко полностью переделывая и перекраивая вещи Людмилы.
Мамины золотые ручки здорово помогали ей сводить концы с концами. Собирая меня на учёбу в педучилище, она пожертвовала своей почти новой кроличьей шубкой, привезённой из Польши. Получилась превосходная стильная вещь, которую с удовольствием одалживали у меня девчонки в общежитии.
Мама зовёт нас к столу, там, в большой чугунной сковороде, призывно шкварчит аппетитная, румяная картошка! В глубоком фарфоровом салатнике разместились солёные, один к одному, груздочки, посыпанные мелко рубленным чесноком. Горкой высятся ломти домашнего свежеиспечённого хлеба. В красивой хрустальной вазочке моё любимое голубичное варенье с нежным тонким ароматом.
Марго завтракает молча, отстранённо, она куда-то спешит. Милочка, что-то нехотя поклевав из тарелки, удаляется спать на диванчик, ворча на кота, чтобы срочно освободил пространство. Меня переполняют эмоции. Как же я люблю вас, мои дорогие! С грустью замечаю, как постарела и похудела наша мама. Она на пенсии, но подрабатывает в гараже техничкой, где у неё настоящая цветочная оранжерея, требующая постоянного ухода. Мама собирается на работу, мне хочется ей помочь, но она решительно отказывается, полагая, что дочери необходимо отдохнуть с дороги.
Но дочери не спится! Подхожу к старинному книжному шкафу. Книги - мои добрые друзья с самого раннего детства. Бережно отворяю стеклянные дверцы в надежде найти для себя что-нибудь новенькое и неожиданно слышу, как открывается входная дверь. Это Вероника! Она врывается в дом вместе с облаком морозного пара и начинает шумно будить сестру. «Мила, срочно вставай! Ты же поможешь мне накрыть стол», - то ли спрашивает, то ли утверждает Вероника. Затем Вероника приступает ко мне и требует, чтобы я выщипала ей брови в ниточку, как теперь модно. Долго не соглашаюсь, потому что совсем не умею этого делать, но под грозным натиском Вероники медленно сдаюсь. Результат, однако, доводит Веронику до исступления. «Как ты могла!» – кричит она в бешенстве, рассматривая свои прямые брови. «У тебя нет совести! Ты сделала это нарочно, чтобы я выглядела хуже всех!»
Всякий раз, сталкиваясь с грубостью, хамством, несправедливыми обвинениями я теряюсь и словно впадаю в ступор: голова становится пустой, душа съёживается и замирает.
«Мила! – требовательно обращается Вероника к сестре. - Так ты идёшь или нет?» Людмила молча достаёт из платяного шкафа одежду и так же молча начинает гладить. Внезапно Вероника успокаивается. «А ты в чём пойдёшь на день рождения?» - вкрадчиво интересуется она у меня. «Мила, ты собирайся, а я пока поглажу твою одежду да и Полинкину заодно». Радуюсь, что буря благополучно миновала, и вынимаю из дорожной сумки своё единственное праздничное платье, сшитое мамой по выкройке из журнала. Оно дорого мне, как память об отце, трагически погибшем два года назад в аварии. Отрез модной ткани на платье – его последний подарок… Решаюсь пойти на кухню, чтобы помыть посуду. Скоро до меня доносится резкий неприятный запах паленой одежды. Это горит платье! На видном месте, у проймы, зияет огромная безобразная дыра. Вероника извинительно разводит руками – досадная случайность! Поспешно, стараясь не глядеть мне в глаза, она выбегает из комнаты, на ходу напоминая Миле, чтобы та поторопилась.
Меня будто расплющивает снежная лавина. Я, всегда такая уравновешенная, вдруг начинаю безудержно рыдать. В этих слезах не только сожаление об испорченном платье. Я заново оплакиваю потерю отца. Выплакиваю свои обиды и неудачи, произошедшие за полгода среди чужих людей. Отправляясь в свою самостоятельную жизнь, не подозревала, как часто мне будет недоставать родных!.. Кажется, Мила хорошо понимает причину этих слёз. «Ну, всё-всё, хватит разводить сырость. Пора действовать!» - восклицает она, решительно выворачивая содержимое комода на пол, где находит чудом сохранившийся кусок трикотина. Мила быстро выкраивает необходимую деталь и на удивление аккуратно пристрачивает её на место. Я смотрю на сестрёнку во все глаза! Где та безалаберная, вечно куда-то спешащая Милочка?! «И не надо благодарностей! – весело говорит она. - Теперь ты просто обязана пойти на этот день рождения!» Уходя, Мила просит не беспокоиться о подарке, купит его сама.
Примеряю возрождённое из пепла платье. Из зеркала на меня смотрит высокая сероглазая девушка с короткой стильной стрижкой сэссон и пухлыми губами бантиком. Недавно в училище проводили медицинский осмотр первокурсников. «Полина Ремизова, да ты совсем чуть-чуть не дотягиваешь до мировых стандартов!» - записывая в карту параметры 90/58/90, шутливо заметила молодая докторша.
«Полечка, ты куда-то собираешься?» – спрашивает меня только что вошедшая мама, пытливо рассматривая отражение в зеркале. «Ты самая красивая девочка на свете», - произносит она серьёзно. Лестно слышать такие слова из уст моей строгой немногословной матери, но к своей внешности я отношусь скептически. Куда мне до благородной красоты Марго, мягкого обаяния Милочки, а тем более до роскошных красавиц всего света! Улыбаюсь своим мыслям и чувствую, что ко мне возвращается прекрасное праздничное настроение.
В доме у Бубновых шумно, весело, многолюдно. Свой двадцатый день рождения Вероника празднует с широким размахом! Длинный, во всю комнату, стол плотно уставлен всевозможными закусками, пирогами, соленьями, блюдами с холодцом, салатами, среди которых салат из свежей моркови с редькой и твердокопчёной колбасой – Милочкино изобретение. Вперемешку стоят запотевшие графины с самогонкой и морсом, бутылки с водкой и вином. Милочка хлопочет у стола. Весёлая, нарядная Вероника занимает гостей, изредка бросая на меня мимолётные любопытствующие взгляды. Чувствую себя не в своей тарелке среди незнакомых людей. Во-первых, друзья Вероники постарше, во-вторых, они учились в другой школе, поэтому раньше мы даже не встречались. Все хотят познакомиться, из-за чего я очень смущаюсь: щёки то и дело заливает предательский алый румянец.
Гостей усаживают за стол. Слева от меня крашеная блондинка с перманентной завивкой, справа темноволосый парень лет двадцати в стильных джинсах. Один за другим звучат заздравные тосты в честь именинницы, раздаётся весёлый, громкий смех. Кто-то замечает, что в моей рюмке брусничный морс и наливает вина. После выпитого сразу становится легко и приятно: хочется петь, танцевать, кружиться! Из динамиков льётся популярная песня ансамбля Синяя птица:
Я вижу тебя за дымкой тумана,
За серою сеткой дождя,
Я вижу тебя нежданно, незвано,
Повсюду я вижу тебя…
Сосед, которого зовут Никита, галантно приглашает меня на танец. Оказывается, у нас много тем для разговора, и даже есть общие знакомые! С Никитой интересно и весело.
Некоторые мои одноклассницы серьёзно дружат с мальчиками, начиная с седьмого класса. Мои отношения со сверстниками ограничиваются стенами школы, а за время учёбы в училище я ещё ни разу не ходила на танцы – корпела над учебниками, опасаясь потерять стипендию. Оттого я немного стесняюсь. Очевидно, Никиту забавляет это обстоятельство. Никого из ребят он не подпускает ко мне, снисходительно объясняя, что танец уже обещан. Мы с Никитой кружимся в вальсе. Впрочем, места для вальса явно недостаточно, и Никита неожиданно предлагает пойти в клуб. Предложение кажется мне заманчивым: вдруг я встречу там свою подружку Наташу - вот было бы замечательно! Мы быстро одеваемся и незаметно выскальзываем на улицу. Хрустко раздаются наши шаги по заснеженной дороге. Щёки от мороза занимаются пожаром, шапка, воротник и ресницы мгновенно покрываются серебристым инеем. «Какая же ты красивая. Будто Снегурочка!» - восклицает спутник, бережно поддерживая меня под локоть. Темнеет. Улица в сумерках кажется голубой и таинственной. Задорно подмигивают ёлочные огоньки в окнах домов. От радости, что заполняет душу, хочется обнять весь мир! Рядом со мной превосходный парень: взрослый, умный, деликатный, совершенно не такой, как все. Восхитительное чувство новизны, волшебства и чего-то ещё неизведанного охватывает меня. В эйфории, я падаю в сугроб, но хохочущий Никита легко подхватывает меня за талию и кружит вокруг, словно пушинку.
«Снегурочка, да ты совсем замёрзла!» - беспокоится Никита, растирая мои ладошки своими тёплыми, сильными пальцами, и предлагает на минуточку зайти к нему домой, чтобы выпить чашку горячего чаю и обогреться. «Да ты не волнуйся! Мы ненадолго, и мы совсем не одни.» - будто читая мои мысли, уверяет Никита. Мне неловко выказывать ему недоверие, и потому мы сворачиваем к его дому на конце переулка. В доме тепло, комфортно, тихо. Снимая с меня шубу, Никита внезапно крепко прижимает меня к себе и пытается поцеловать. Я начинаю спускаться с небесного облачка, на котором уже успела уютно устроиться, и понимаю - что-то пошло не так! В лицо неприятно пышет перегаром. Искоса оглядывая его крепкую, широкоплечую фигуру, взвешиваю свои шансы – они равны нулю, мне не справиться! Чтобы потянуть время, пытаюсь болтать, как ни в чём не бывало, а сама мысленно зову на помощь кого-нибудь, то ли Господа, то ли человека!..
Спасительно доносится стук шагов, звучит женский голос: «Никита, ты дома?» Вот он – мой шанс! Немедленно накидываю шубу, прощаюсь с Никитой, вошедшей женщиной и стремглав выбегаю из дома.
Я ешё долго бегу, оглядываясь, спотыкаясь, падая. По длинной чёрной чужой улице, не замечая, что выронила рукавицы, не замечая жгучего озорного мороза, хватающего за щёки и голые ладони, мимо окон с ехидно подмигивающими ёлочными огоньками, мимо шумного дома Вероники – домой, домой, домой!
Марго с мамой пьют чай, мама интересуется, почему так рано: нет и девяти.
Ох, мама, мама, думаю я, засыпая в обнимку с довольно мурлычущим котом, - какой сегодня бесконечно длинный день! Ещё я думаю, что наступает моя взрослая жизнь, и вспоминаю папу, который говорил своим ученикам: «Что самое главное в решении любой задачи? Это касается и жизненных ситуаций?! - Вывод. Правильный вывод!»
На утро Мила рассказала, как неожиданно потеряла меня на вечеринке, и, что Вероника наконец приняла решение расстаться со своим женихом. «Да ты с ним знакома! Это Никита. Впрочем, он очень рано ушёл домой».
***
Прошло-пролетело много лет. Я никого не посвящала в тайны этой давней забытой истории. На жизненном пути мне встречались разные люди: замечательные, благородные, порядочные и не очень, и теперь я благодарю всех за участие в моей судьбе, и того, далёкого Никиту тоже благодарю за преподнесённый жизненный урок. Ведь главное – правильные выводы!