Мое семейное древо

Александр Орешкин
Мои деды.
 Я почти ничего не знаю о своих дедушках и бабушках, тем более о более древних пращурах. Начну с маминых родичей, о них я знаю меньше всего.
Дед мой - Петр Артамонов, даже отчества его не знаю. По кратким рассказам мамы могу предположить, что Петр был человек не бедный, даже можно сказать богатенький. Жил он в славном городе Ардатове, Симбирской губернии, на правом берегу Волги  . Он держал крупнейшую в округе обувную артель, которая славилась пошивом не только мужской, но и женской модельной обуви. Его продукцию знали даже в Москве и Санкт-Петербурге. Да и жену свою Наталью, он в 1912 году  из столицы привез. Есть слух, что она во фрейлинах в свое время ходила. Любил он ее очень сильно, поэтому в 1914 году у них родилась дочка Верочка, вот жаль пожить им не довелось долго. Но все это хранилось в строжайшей тайне, про свою бабушку мы так и никогда полный рассказ не слышали.
Про деда мать, а иногда и отец, рассказывали. Сразу после революции 1917 года, в году так это 1920, его предприятие отобрали, национализировали, а деда со всей семьей - женой Натальей и подростком дочерью, Верочкой, которой на то время было  6 лет, отправили в далекую ссылку. Место то называлось Горная Шория (ныне - это Алтай), поселок Мундыбаш (надо же название какое). Я посмотрел в гугле, так до сих пор это - дыра, дырой. Там дедушка Петя с большого горя запил и свихнулся с ума. Бабуля Наталья тоже не долго мучилась, работать она с роду не умела, так что к 14 годам моя мамы осталась круглой сиротой. И она, по примеру ее ровесницы Джульетты, в 1929 году вышла замуж за моего папу, который в то время оказался в том же месте, по тому же поводу. И уже в 15 лет родила первую дочь, Ию.
Так что никто из родственников моих дедушку и бабушку по материнской линии не видел. Может отец и видел, но вспоминал крайне редко и не охотно, не знаю чем вызвано такое неуважение к маминым родителям. Непутевые какие то они были.

Да, я совсем выпустил из вида, никого из дедов дату рождения я не знаю, и никто уже не узнает.
 А вот, совсем недавно узнал некоторые подробности из жизни моих не столь далеких родственников – деда и бабки по материнской линии. А достать эти сведения помогли мне архивариусы из Мордовского Государственного архива. Дело в том, что раньше Симбирская губерния простиралась, по нынешней Мордовии и город Ардатов был симбирским, а теперь стал мордовским. Так вот, они мне сообщили, что за определенную плату, готовы найти моих родственников, только пообещайте. Ну, я конечно согласился. И вскоре мне прислали электронное письмо, мол, высылайте за услуги по прейскуранту, 1800 рублей, а мы Вам вышлем сведения, так и порешили, и вот что я узнал.
Но, начну по порядку. Я точно знаю дату и место рождения моей мамы – 1.07.1914 года в г. Ардатов, Симбирской губернии, Российской, тогда еще,  империи. Отсюда я и начал искать. Знал я ее девичью фамилию, предположительно – имена  дедушки и бабушки. Документов то никаких не было, одни воспоминания мамы и папы. Этого оказалось достаточно для того, чтобы отыскать следующие сведения.
ВЫПИСКА ИЗ АРХИВА
из метрической книги
Свято Троицкого Собора города Ардатова, Ардатовского уезда Симбирской губернии.
(Дальше в документе приведена таблица, я все это напишу в строчку)
В июле 1914 года, у родителей города Ардатова: мещанина Петра Сергеевича Артамонова и его законной жены Евдокии Дмитриевны, оба православного вероисповедания. Родился ребенок женского пола, назвали его именем ВЕРА, в честь Св. муч. Веры, празднуемого церковью 17 сентября.
Далее перечисляются «восприемники»:   
 Города Ардатова крестьянин – Степан Михайлович Кочетков и жена крестьянина – Мария Сергеевна Татаринова. (Я так полагаю, что это были крестные моей мамы).
Ну и в завершение, запись о том, кто совершал таинство крещения: Протоиерей Александр Сергиевский.
Далее, приводятся еще две выписки из того же Свято Троицкого Собора города Ардатова.
ПЕРВАЯ - датирована 1886 годом.
В этот год 4/3 октября родился ребенок мужского пола, назвали его ПЕТР.
Звание, имя, отчество и фамилия родителей, какого вероисповедания:
Ардатовский мещанин Сергей Семенов (именно так, а не Семенович) Артамонов и законная жена его Мария Гордеева, оба православного вероисповедания.
Звания, имя, отчество и фамилия восприемников:
Ардатовский крестьянин Стефан Петрович (перевожу на современный язык) Чулков,
и Ардатовская  мещанка жена Матрона Федоровна Еделеева.
А вот таинство крещения деда совершали с шиком, не то что моей мамы. Ну понятно, тогда уже вона началась. А деда крестили в мирном 1886 году:
Священник Владимир Терпенхоров с дьяконом Василием Северовостоковым, псаломщиками Петром Овидиевым и Василием Соколовским.
И в заключение.
Опять Свято Троицкий Собор г. Ардатова.
Мещанин города Ардатова Петр Сергеевич Артамонов 22-х лет и города Ардатова девица из мещан Евдокия Дмитриевна Урясова 19-и лет. 30 января 1909 года сочетались законным браком.
Таинство совершили: священник Александр Сергиевский с дьяконом Павлом Покровским и псаломщиком Василием Крестовским.
А поручителями (по-современному – свидетелями) были:
По жениху: крестьяне города Ардатова – Василий Васильевич Пожарский и Василий Федорович Карачаров.
По невесте: крестьяне города Ардатова – Степан Михайлович Кочетков и Петр Николаевич Глистенков.
Вот и вся история моих пращуров по материнской линии. Я даже не знаю, верить ли мне самому этому? Почему мама называла мою бабушку Натальей? Но таких совпадений по датам в одном, небольшом городке быть не может. Чтобы еще у какого-то Петра в 1914 года в июле родилась дочь Вера! Но почему бабушка поменяла свое имя? Может, так нужно было?  А может, просто архивариус схалтурили, что бы получить какое то вознаграждение. Но это вряд ли, ведь деньги я платил на счет Мордовского Госархива. Так что пусть остается все как есть, но мне было интересно почитать АРХИВНЫЕ ВЫПИСКИ о судьбе близких мне по крови людей.      

 
Деда Никита,

 почти всех своих детей, кроме тетеньки, родил еще до революции. Тогда он работал священнослужителем, попросту - попом. Был у него приход в селе Малая Садовка Пензенской губернии, где он мирно справлял свои обязанности. И сам он, сообразно своему сану, и бабуля Ксения были весьма любвеобильными, рожали всех, кого Бог пошлет. Так что детей у них было - три мальчика и лапочка дочка.
Как и другого деда, после революции деда Никиту из попов советская власть разжаловала и выгнала из благословенной Пензенской губернии - на Алтай, в известный уже поселок Мундыбаш. Видимо, уважали духовенство в те далекие годы, деда не совсем голый уехал в ссылку, что то удалось прихватить, на переезд, да и на потом осталось. Как бы там тяжело не было, но бабуля всю жизнь была домохозяйкой, дети все получили приличное по тем временам образование. На работу, только через два года по переезду, устроился один дед, так всю жизнь он и проработал по плотничному делу, мастерил мебель простенькую, для односельчан. В Горной Шории они до войны прожили, до окончания ссылки, потом, исправившись, в Алма Ату перебрались.
Дети: старший, Василий, мой папа, успел жениться и выучится, да и Верочку, сноху, выучить за счет папиных запасов, на учительских курсах в Барнауле. Там же, на бухгалтера учился дядя Александр, здесь он и был расстрелян. На каких-то технических курсах учился - и дядя Яша. Ну а тетенька моя, Зоя, училась уже в Алма-Ате, в горном институте. Да и сам дед, сколько помню его без утренней газеты не обходился, грамотным был и того же требовал от своих детей и внуков.
Умер дедушка в 1965 году, похоронили его в славном городе всех советских атомщиков Чкаловске, что в Ленинабадской области, измотала его жизнь, так что отошел он сразу, без болезни. Ковырялся в огороде, и упал...  Почти на 10 лет пережила его попадья, баба Ксения. Она пять лет лежала пластом, разбитая параличом, долго умирала, да и возраст уже приличный был - 98 лет.
    
Дядя Саня, мой тезка, отучился на бухгалтера, устроился на работу в недавно организованный  колхоз. Но проработал там не долго. Голодно в 33 году было, стибрил он на пару с кладовщиком два мешка пшеницы. За что и были оба без суда и следствия приговорены  к высшей мере... Так, что следующим из семьи пострадал от режима мой дядя Александр. Он так и не успел обзавестись семьей.

Дядя Яша, третий Орешкин. Сложная какая то у него судьба была. Женился, воевал, трех сыновей родил: Володю, Виктора и Валерия. А сам, в конце 40 годов, почему то повесился. Жену его тетю Аню, я не знаю, не довелось увидеть. Как и братьев своих, двоюродных Володю и Виктора, вот с Валерием виделся много раз, у тетки, да и во время службы в Ленинграде. Он большим начальником работал - секретарем парткома Ленмостостроя. У него - жена Галина и двое детей, Саша и Леночка. Он и сейчас в Питере живет, но парализован. Вот братья его живут теперь за границей, в Алма-Ате и никто не знает: кто их жены, сколько у них детей. Старые они уже, в интернет не выходят, хотя какими то путями я знаю, что Виктор работал врачом в вен диспансере.
Самая неординарная личность из всех Орешкиных был мой отец - Василий. Ну
про своих я расскажу отдельно. 
Отец.
Василий Никитич Орешкин, родился 14 марта 1906 года, селе Малая Садовка Пензенской губернии или уезда, я точно не знаю, как тогда эта местность называлась. По всей видимости, он был первенцем в семье дедушки Никиты и бабушки Ксении. Естественно, на него родители возлагали большие надежды, строили планы, как вырастить, воспитать достойного приемника отцу и хранителя семейных традиций. По началу все складывалось все, как нельзя лучше, но в 1913 году - грянула Первая Мировая война. Дедушка Никита, как церковнослужитель, не подлежал призыву на действительную службу, хотя в роду его были прославленные военные, еще в прошлую военную страду. От них и досталась моему деду земля и прочее имущество, о чем вкратце говорили дед и отец, но я, по молодости лет, не запомнил. Знаю одно: дед был человек мирный, закончив духовную семинарию, он посвятил себя служению Господу. И в эти скорбные для России годы, каждодневно молил Бога о победе русской армии во славу Царя и Отечества нашего.
Бабуля наша, славная Ксения Емельяновна, исправно справлялась по хозяйству и не забывала про свои священные обязанности. Почти ежегодно рожала по младенцу: Васенька, Сашенька, Яшенька, были и другие детки, но Бог призвал их к себе во младенчестве, хотя, была потом еще и доченька - Зоинька, поскребышек. Из этих троих сыновей, самым живучим оказался мой отец.
Таким образом, до 1917 года в семье Орешкиных осталось три сына.
Моему отцу в канун революции шел 12-й год. Он тогда учился в губернской гимназии, в Пензе и пока революционные события развивались, успел окончить ее и поступить в рабкрин (рабоче-крестьянский институт). Для этого пришлось отказаться от Бога, окончательно порвать со своими родителями, записаться в бедняки, в 1920 году в 14-ть лет вступить в комсомол. Еще два года учебы в рабкрине прошли в бурных боях за молодую советскую власть. Но в 22-м году, дедушку постригли, отлучили от церкви и сослали с малыми детьми (Яшей и Зоей) в дикую страну - Горную Шорию, о которой никто в роду и слыхом не слыхивал. Даже теперь эти места на Алтае, выглядят страшно.
Васеньке, как единственно трудоспособному отпрыску, несмотря на все идеологические разногласия с отцом, пришлось смириться. На двух лошадиных и "коровьих" повозках пешим ходом семья двинулась в путь. Почти пол года добирались они до поселка Мундыбаш, где было предписано дедушке отбывать ссылку. Приходится удивляться: до чего же послушный русский народ, сам идет на каторгу.
Отец пустился в путь со своими родственниками. Как уж они добрались до места ссылки дедушки - одному Богу известно, но прибыли все в здравии только сильно исхудавшими и голодными. Моему отцу к тому времени уже пошел восемнадцатый годок. Парень он был грамотный, потому что четыре класса гимназии закончил и по дороге на каторгу усиленно занимался. По приезду на место устроился учителем начальной школы и продолжил учиться в местном Рабкрине в областном центре. Тут он  по встречал маму.
История эта весьма интересная и романтичная в своем роде. Дело в том, что волею судеб, другой мой дедушка - Петр Артамонов, тоже оказался сосланным в эти же края, но совсем по другому случаю. Он был "очень богатым" для комсомольцев города Ордатов Симбирской губернии и его просто репрессировали, да сослали в к черту на рога. Так его семья и оказалась в Мундыбаше, единственно, что ехали они за казенный счет. Но с той лишь разницей, что вся семья - жена (моя бабушка) Евдокия и дочь (моя мама) Вера целый месяц тряслись в товарном вагоне, где была железная дорога или на казенной бричке, по бездорожью. Но оказались они в одном месте, в одно и тоже время. Отцу было 22-а года, а маме пошел 14-й годик, по тем временам - самый детородный возраст. Да и нужда толкала и того, и другую, как бы там не было, но чуда не случилось. Папа и мама встретились и вскоре она зачала, а через девять месяцев, 1930 году родила. Первенькая была девочка, назвали ее чудным для русских краев мест именем - Ия, больше подходит для тамошних, средне-южно-сибирских мест. Перед родами молодые зарегистрировались в поссовете, так что девочка родилась в законном браке. Ну а дальше пошли рождаться мальчики. В 19031 году родился Женя, 1933 году - Борис, были и еще мальчики, но они быстро умерли. До 1937 года отец делал карьеру - учился, рос до директора школы, пока кто-то из завистников не настучал на него.
  Время тогда было такое, чуть на кого стукнешь, кто при власти, и готово - его на лесозаготовки, а стукач - на его место. Он тогда историю преподавал и исполнял обязанности директора школы,  вот и попал под такую раздачу. Только его не просто на местный лесоповал направили, а статью влепили  58-10, что в переводе на родной язык означает: "Агитация и пропаганда против советской власти!" А и дел то было всего: кто-то в школьном туалете, в мужском отделении, на стене написал по вертикали:  СССР и продолжил эту аббревиатуру.
                Смерть
                Сталина
                Спасет
                Россию
И ведь не много по тем временам дали, всего 10 лет в лагерях и 5 лет поражения в правах. Сразу скажу, отбыл он срок от звонка, до звонка, но все это - благодаря маминых страданий.
   Сразу после его ареста, никто не знал и ничего ей не говорил. Просто ее уволили из школы, где она преподавала русский и французский языки, грамотная, все же была. А вместе с увольнением, и из казенной, папиной квартиры выгнали, вместе с тремя детьми.