Давно стемнело, а спать не хочется. На кухне на стене висят ходики и громко тикают в такт мелким прыжкам секундной стрелки. Ходики врут, их надо призывать к порядку каждые полчаса.
Сегодня в зеркале обнаружила, что у меня несчастливый рот. Надо срочно вставить весёлую складочку на место. Каждый сам выбирает себе лицо.
По кухне плавно шествует кот, проверяя, насколько надёжно укрыты крышкой котлеты на сковородке. Комары бдительно выискивают жертв, живущих полнокровной жизнью. Не найдут. Потому что их нет. Происходит подмена глубоких чувств поверхностными. Я, например, не обладаю терпением и выдержкой, а комарам эти мои качества понравились бы. Плохо, старушечка, плохо. Ну ничего, будем работать. Создавать себя.
Маятник между тем совершает амплитудные колебания прямо перед носом – туда-сюда. Да это уже не маятник, а кошачий хвост мелькает перед глазами. Мебель расползается, сплющивается и течёт между ног, как река. То ли в прошлое, то ли в будущее… …
***
Его жёлтые трусы уже полгода, как высохли, но продолжали упорно висеть на верёвке. И каждый раз, когда я снимала бельё, они прицельно падали мне прямо на голову. Ну и сосед мне достался! Одевающий костюмы, предназначенные, судя по всему, для отпугивания ворон. В магазине напротив на вывеске: «Выход на себя» он зачеркнул «на» и написал «из». Вчера галантно помогал вылезти полной девушке из машины у салона красоты. Она сначала подала ему корки от 6 бананов, а уж потом – руку. В общем, он был похож на человека, всю жизнь мечтающего увидеть живого жирафа, живя в двух шагах от зоопарка. Что-то ему не везло.
Он бережно по тротуару
Со всеми органами тару
Всё нёс и нёс, верша свой путь,
Чтобы прийти куда-нибудь.
Но не получалось пока. Зато его будильник каждое утро ехидно меня будил. Я отпускала саркастические шуточки в его адрес, а он смеялся. Смеялись его плечи, грудь, даже ноги. Но молчали его глаза.
***
Кто придумал для клоуна красный помидор вместо носа? И неправдоподобно большие шаркающие ботинки? Вот и всё. Как немного нужно, чтобы стать клоуном. Временами почему-то, как неопытный ребёнок живу.
…Детство, моё детство, ты всё дальше и дальше, уходишь, унося с собой воспоминания, от которых тепло, или страшно. И мне бывает жалко ту девочку, маленькую, любопытную, боязливую, задумчивую, жаждущую любви, неуверенную в себе. Детство – ты плен внешних условностей и правил взрослых, но внутренняя свобода от стереотипов. Свежее восприятие, искренняя радость, постоянные открытия, удивление миром. Фантазии, переплетающиеся с реальностью, кипучая энергия, а в результате – опять что-то не рассчитала, опять что-то не так – наказание. «Мама, мне страшно, поговори со мной, не отталкивай меня!» - не слышит. Уши заложены обидой на меня. Подкупаю подарками, помощью по дому, улыбками, льстивыми словами – только люби меня! И пришло понимание того, что любовь ещё надо заслужить. Даже самого близкого человека. Когда я тебя потеряла? Где ты – эта детская черта – умение радоваться каждой мелочи. Тогда так мало надо было для счастья.
Была не похожа на других – высмеивали. Не понимали. Не дружили. Стала стараться подстроиться под остальных, разделять их интересы, но – потеряла себя. Теперь, всю остальную жизнь, ищу. Заново учусь думать, не бояться вспоминать. Снова всё вижу, как наяву, слышу голоса.
- Бабушка, а я знаю, зачем люди живут на свете.
- Зачем же, внученька?
- Чтобы другим от тебя тепло было и светло, как от солнышка.
Мне было пять лет.
Нежные розовые и фиолетовые фиалки на окнах. Запах бабушкиных пирожков. Мама приходит с работы, радостное – в сумку: «Что купила?» Блаженно растягиваю поедание долек апельсина, разделенного с сестрой.
- Мама, где небо заканчивается?
- Оно бесконечно.
Силюсь себе это представить – и не могу.
***
Мне страшно.
- Мама, а я умру?
- Да.
- Что тогда буду чувствовать?
- Ничего. Темнота. Как во сне.
Представляю свою смерть. Её я представить могу. Только становится страшно. И боюсь засыпать по ночам.
Непростые отношения с сестрой. Она - в роли грозной мамы, пока мама на работе. Схема воспитания: ты не права – я не буду с тобой разговаривать – я тебя так наказала – пока не извинишься, не заговорю.
- Разговаривай со мной, пожалуйста, поговори со мной (люби меня).
- Нет.
- Возьми игрушку мою в подарок, теперь ты не сердишься?
- Ну ладно.
Психологически сильнее.
- Только не бей меня, не закрывай одну в комнате, не отбирай игрушку, не смейся надо мной, не унижай!
Беспомощность. Ранимость. Впечатлительность.
Я ночью пачкаюсь о темноту,
А утром светом умываюсь.
Карабкалась, карабкалась на высокий забор, казалось, за ним – весь мир, красочный, прекрасный, удивительный – а оказался серый пустырь. Где тот мир, что так красив на картинках, в песнях, в книгах?
- Надо внимательнее приглядеться. И прибавить к тому, что видишь, то, что имеешь внутри. Тогда и случится открытие.
… Родной мой, приезжай скорее. Пришла весна – пора мимоз и простуд. Она оглушила капелями и ослепила солнечным светом. Из-под сошедшего снега показались полусгнившие снасти и паруса прошлогодних листьев. Сосульки похожи на свечки, висящие фитильками вниз, капающие воском.
Милый, так не хватает твоей нежности.
Без неё мне трудно поверить, что ты меня любишь. Как нейтрализовать эту отравляющую суету? Сплошные вопросы.
И я всё жду тебя. Каждый день ищу в толпе на улице, дома – жду телефонного звонка или в дверь – она такая сильная, память о любви.
Жаль, что нельзя облака потрогать руками. В каждом окне домов, за каждой занавеской проходят чьи-то жизни, чьи-то судьбы. И жаль, что я не умею летать. Стать бы невидимой и посмотреть, как живут другие люди. Так не хватает уюта и спокойной любви.
Живу средь тех, чьё время врёт,
Что его много – как же быть им?
Из малозначащих событий
Мечта в другую жизнь зовёт.
Чувствую вокруг себя какие-то тёмные леталки. Они закрадываются в душу и навязывают мне облезлые, уродливые, бессмысленные отношения и мысли. Я их отталкиваю и защищаюсь как могу.
Я очень счастливый человек, когда не встречаюсь с людьми, от которых веет холодом и сыростью, как от старых подворотен. А от тебя чаще всего – теплом и добротой.
Наша комната превращается то в карету, то в корабль, то в воздушный шар, то в ёлочную игрушку. А мы сидим внутри, а стены укачивают нас и мы плывём. Куда отправимся путешествовать, расставшись, наконец, с клоунским носом и неправдоподобно большими ботинками?