С Геной Любовичем мы познакомились на курсах вождения. Приехали мы в Канаду (как позже выяснилось) практически одновременно, с разницей в 2 месяца. Гена поселился в Торнхилле, а я в Брамптоне. А пересеклись в автошколе у инструктора Саши, в Норс Йорке. Добираться мне конечно в Норс Йорк из Брамптона было весьма проблематично, но делать было нечего – «русских» специалистов по вождению в Брамптоне отродясь не было.
Гена имел выдающуюся внешность. Я даже сначала решил, что это уменьшенная копия Генри Киссинджера. Такие же густые волнистые волосы, такая же серьезная роговая оправа и обволакивающий взгляд больших черных глаз на выкате. Вдобавок Гена пришел в кипе.
Когда мы вместе сели в Сашину машину, я не раздумывая спросил:
- Давно из Израиля?
- Полгода – ответил Гена. Так и обнаружилось, что наш отсчет времени в Канаде практически идентичен.
На момент сдачи экзамена Гена имел почти 8 лет водительского стажа в Израиле, а я – 15 в Европе. Предыдущий опыт сыграл с нами злую шутку и каждый из нас провалил свой экзамен. Укоренившиеся водительские привычки из прежних стран не очень вписывались в правила вождения в Канаде.
Принимал экзамен какой-то пакистанец, несколько высокомерный, но в целом обычный экзаменатор из Министерства Транспорта.
Тогда впервые, после сдачи, сидя с Геной на лавочке, и перевариваривая одно из первыx поражений в своей новой канадской жизни я услышал:
- Эти сраные муслимы нигде не дают нам покоя. В этом Ministry of Transportation сплошные антисемиты.
Позже, спустя годы, я настолько привык к тому, что все, кто не соглашался с политикой Израиля или личными Гениными взглядами автоматически попадали в разряд антисемитов, что уже не обращал на это внимания, но тогда это было несколько необычно.
- Как ты мог поселиться в этом Брамптоне? – всегда вопрошал меня Гена – Там же одни муслимы и индусы!
"Муслимами" Гена обобщенно именовал всех арабов.
Я хоть и сам был не в восторге от своего тогдашнего местожительства, тем не менее не воспринимал повсеместное соседство граждан восточных национальностей как угрозу для себя. Позже, я переместился из Брамптона в западный Торонто, но это было связано с работой, как и временное проживание в самом Брамптоне.
У Гены было хорошее образование, полученное на механико-математическом факультете МГУ и общаться с ним мне было весьма интересно. У нас даже обнаружился один общий московский знакомый, который на тот момент жил в американском Ньюарке, не говоря уже о знакомых в Израиле, которых было целых три. Незаметно для себя мы очень сдружились и часто встречались по воскресеньям, не говоря уже о еженедельных созвонках.
Но, как это часто бывает в иммиграции, работа развела нас. Однажды Гена позвонил мне и сказал:
- Старик, я перебираюсь в Оттаву. Новая работа. Как устаканюсь – сброшу тебе свои новые контакты.
Последние полгода перед этим звонком я чувствовал, что у Гены на прежней работе что-то не так. Он часто и без особого повода озлоблялся, и я не понимал в чем дело, но спрашивать не решался.
Разгадка пришла позже, когда Гена уже закрепился в Оттаве и снова стал привычным Генри Киссинджером со слегка ироничной улыбкой. Как-то, приехав по делам на пару дней в столицу, я забрел к нему в гости. Мы удобно уселись на диванчике и Гена налил кошерного «Манишевича». Я решил, что пришла пора поинтересоваться причинами его стремительного переезда и спросил:
-Что у тебя все-таки произошло на старой работе? Ведь и коллектив, и деньги – все вроде бы тебя устраивало?
- Да, - неохотно начал Гена, цедя сладкое вино – все было вначале нормально. Пока к нам не устроилась начальником моего департамента эта сука...
- Какая сука?
- Да понимаешь, на последней работе в Израиле у меня IT Director-ом была одна перезрелая «красавица», редкая стерва. И она почему-то взьелась на меня с самого начала, проходу нигде не давала. Вплоть до того, что мне пришлось увольняться. А потом я решил вообще иммигрировать в Канаду. Но кто же знал, что у этой стареющей жидовки были такие же планы. Мир-то оказывается, очень маленький!
Меня словно током ударило.
- Жидовки?! – переспросил я.
- А чему ты удивляешься? – с кривой усмешкой переспросил Гена – Среди нас, евреев, и жиды встречаются.
- А не боишься, что она тоже в Оттаву переберется?
- Не-е-е-е! – уверенно пробасил Гена – В эту компанию она врядли попадет. У нас шеф из Ливана, он таких сук не любит.
- Так у тебя начальник муслим?! – спросил я, используя Генину лексику, еще раз сильно удивившись его трансформациям и вконец запутавшись.
- Не муслим, а друз. – поправил меня Гена. – Да и какая в жопу разница! Мужик-то он хороший, бонусы мне приличные дал, со мной советуется. Так что эта жидовка в эту фирму точно не пролезет.