О Париже субъективно

Евгений Никонов
                Огромная благодарность моему сыну Диме
                за этот поистине королевский подарок

   
                В дождь Париж расцветает,
                Точно серая роза…
                Шелестит, опьяняет
                Влажной лаской наркоза.
                Максимилиан Волошин


    Хочется поделиться своими первыми, свежими впечатлениями о Париже. Париж оставляет в душе сильный, неизгладимый
след, даже на склоне лет. Париж, несомненно, намного интереснее любого американского города, включая прославленный
Сан-Франциско, Нью-Йорк или Вашингтон. Не знаю про Италию, Испанию, Грецию, но, наверное, – тоже. Про Азию умолчим.
Париж можно сравнивать с такими гигантами цивилизации, как Москва и Петербург. Париж – это огромная многовековая
культура. Но что-то давит... Москва и Петербург как-то легче, приятнее. В Париже не хотелось остаться. В Москве,
Петербурге, Сан-Франциско жить можно. Париж – это как забитая мебелью комната, свезли откуда-то всё на свете.
На каждом шагу роскошные дворцы, знаменитые соборы, рестораны, магазины, модные дома, площади с привезёнными
колоннами, подаренные мосты и так далее. Париж по праву гордится своей историей, своими людьми и их удивительными
творениями. Париж, как и большинство европейских городов, многое приобрёл в XVIII и XIX веках, всё это сохранил,
приумножил, сложил всё вместе в центральной части города, и теперь здесь не пройдёшь – не проедешь. Париж кичится
своими военными победами. Чего стоит огромная Триумфальная арка в честь побед Наполеона! Доделали её только после его
смерти. При этом только решили забыть про его неудачи в Испании, в Северной Африке, про бегство из России. В Москве тоже
есть Триумфальная арка – как раз в честь победы над Наполеоном. Какая оказия! Добавим ещё, что под Триумфальной аркой
в Париже дважды, в 1871 и 1940 годах, маршировали немецкие оккупационные войска. Причём в 1871 году в Версальском
дворце располагался главный штаб немецкой армии, и здесь же в том же году в Зеркальной галерее была провозглашена
Германская империя и произошла коронация кайзера Вильгельма I. В общем, я бы на их месте переименовал бы эту
триумфальную арку во что-нибудь более нейтральное, например, Арка Шальгрена (архитектора) – звучит!

    Далее. В Париже что ни площадь, что ни памятник – почти всё в память о французских победах. Вторая триумфальная
арка, что около Лувра, – это в честь победы под Аустерлицем. А есть даже площадь Альма и мост Альма – в честь победы
над Россией в Крымской войне. Это надо же!.. А Альма – это речка в Крыму, где состоялось сражение и до трёх тысяч человек
погибло. А слово "алма" – это яблоко по-тюркски, а вовсе не имя прекрасной незнакомки... Причём победа французов
в общем-то была сомнительна, как, например, и при Бородино. А по важности в истории и вообще бы не стоила упоминания.
Ведь не хотят они отмечать победу при Бородино или даже взятие Москвы... Напомним только, что как раз около площади
Альма находится тоннель под Сеной, где погибла принцесса Диана. Но об этом здесь стараются не говорить, гиды
предпочитают отвлечь внимание туристов на что-нибудь "более важное". Вообще, Парижу здорово повезло, что его
не взорвали немцы при отступлении, а хотели, но рука не поднялась, а на славянскую культуру рука поднялась и у немцев,
и у тех же французов (в 1812 году). Были времена...

    Извините, но весь этот негатив родился в ответ на сохранившиеся чрезмерные, на мой взгляд, имперские замашки.
А результат-то вот он – Империя исчезла, она уже в прошлом. Ушли из Африки, прихватив с собой во Францию огромную
массу приспешников из местных элит. Даже из Индокитая французы уходили дважды, сначала под давлением японцев, потом
в результате тяжёлого военного поражения от коммунистов. Но – народу нужны мифы, на этом строится государственная
идеология, поэтому никто и не надеется, что непопулярные мысли, подобные вышеизложенным, могут иметь хоть какое-то
значение; просто они уйдут, как вода в песок...
      Сегодня мы видим: остались народ, нация, Люди, в том числе, парижане, заботящиеся о своём комфорте и благополучии,
и, надо сказать, небезуспешно, и даже в пример и назидание многим другим народам. Власти ведут независимую внутреннюю
и внешнюю политику, насколько это возможно, и плюют на высказывания американского сената. Промышленность, сельское
хозяйство, наука, медицина, образование в стране развиваются, производятся свои автомобили, корабли, самолёты, даже
ведутся космические исследования, разрабатываются нанотехнологии, всё это они считают важным и не хотят разваливать.
Да, французские компьютеры вытесняются американскими, ничего не поделаешь. Но транспортная проблема в Париже, как
мне показалось, в основном решена, пробок серьёзных нет, общественный транспорт огромен, разветвлён, быстр и удобен.
Машины на улицах, как правило, маленькие, компактные, в то время как огромные двухэтажные туристические автобусы
успешно лавируют по узким улицам и стремительно проходят крутые повороты. Электропоезда двухэтажные скоростные
несутся с хорошей скоростью по огромным подземным тоннелям. Копать здесь, конечно, нелегко – скала или известняк,
не знаю, но в общем-то хорошо приспособились. Разные виды общественного транспорта объединены в единую систему,
видимо, с хорошими компьютерами и толковыми программистами. Везде много подробной полезной информации. На станциях
висят цифровые табло, показывающие время до прихода поезда, а также до прихода второго, следующего за ним.
На некоторых станциях установлены прозрачные заграждения от путей и от поезда, с калиточками точно напротив дверей
вагонов поезда. Сидения в вагонах метро маленькие, только для изящных, и все откидные, на случай толпы. В вагонах
установлены схемы линии метро с подвижным индексом перемещения поезда. Интересно объявляют станции, примерно так,
сначала как бы вопросительно, привлекая внимание: "Сан-Сюльпис?" Потом спокойно-утвердительно: "Сан-Сюльпис".
(Красивое и редкое имя у этого святого – Сюльпис, или отец Сульпиций). Поезда метро длинные, несколько вагонов. Бывают
поезда в виде как бы одного длинного вагона, то есть без переходов и без внутренних дверей, можно войти в один конец и
спокойно дойти до другого конца поезда. Говорят, хорошая амортизация вагонов, спокойный ход – возможно. Дверь вагона
нужно открывать каждый раз рукой: если нет желающих входить или выходить – двери закрыты. Много эскалаторов и
бегущих дорожек, но и много крутых лестниц без эскалаторов. Народу не очень много, бывают моменты, даже днём, когда
станция пустая. Транспорт не переполнен людьми. Пропускные пункты для пассажиров полностью автоматизированы; везде,
где можно, стараются убирать персонал контролёров, кондукторов, кассиров. На выходе из станции наверху находятся
удобные карты-схемы окружающего района города. Люди в городе не бегут, а как бы гуляют, заполняют бесчисленные кафе,
загорают на газонах. Дома в центре города старинные. На малюсеньких балкончиках стоят горшки с цветами. Целующихся
на улицах, в этом "городе влюблённых", оказалось не очень много. Не каждый парижанин несёт багет подмышкой, хотя
однажды заметил у одного негра в сумке сразу три багета. На улицах не играют маленькие оркестрики, не поют, не пляшут.
Ив Монтаны не обходят кольцо больших бульваров. Никого похожего на Джо Дассена не встретили на Елисейских Полях.
Ни мужских тебе беретов модных, ни чёлок Мирей Матье! Ничего от той "знакомой" парижской жизни. Не заметил
"открытости", разговорчивости, о которой так много говорят. Народ весь какой-то неулыбчивый, неинтересный, неколоритный,
все озабоченные, усталые, одинаковые, это даже не унисекс как мода, это просто ничего! Иногда слышится русская речь,
не вызывающая желания подойти-пообщаться. Магазинчиков-бутиков очень много, вряд ли можно знать их все и разбираться
в них, где товар качественнее, а где доступнее. Уровень цен заметно выше, чем в Америке, но это, считаю, полезно для более
бережного отношения к природным ресурсам. Вместо мусорных урн везде подвешены полиэтиленовые мешки. Может быть, и
удобно, но смущает то, что видишь, что съели, выпили, выбросили эти аккуратные парижане.
Бросается в глаза много нищих, на ступеньках, в метро, в электричках; войдут, сыграют что-нибудь на аккордеоне – и
обходят пассажиров просить. Иногда просто ходят-просят, суют тебе под нос бумажный стаканчик. Вечером около магазина
на ступеньках можно было увидеть живописную шумную группу клошаров, среди них одна женщина, распивающих бутылку.
Нищие здесь – только белые. Негров и арабов на улицах достаточно много, но они прекрасно одеты, энергичны и подтянуты,
в хороших кроссовках. Видимо, для них хорошо налажена социалистическая система обеспечения. В сфере обслуживания,
наверно, чёрные составляют половину персонала: в гостиницах, в ресторанах. Кстати, очень странная чёрная (или
тёмно-синяя?) форма у полицейских, с чёрными пилоточками – сильно напоминает форму эсэсовцев, прости господи.
Полицейских очень много, за порядком следят хорошо. Зато ни разу не встретилось на улицах ни одного военного: ни армии,
ни авиации, ни флота. Интересно, где они ходят?

    Однако, несмотря ни на что, люди, близко и повседневно сталкивающиеся с французами в жизни, отмечают, что они
очень гордятся своей страной и никогда не поливают свою голову грязью. Мой хороший друг С.Б. написал мне про
поразительный тост на банкете по случаю окончания их некоей совместной большой и важной работы.
    Французский коллега встал и сказал примерно так:
"Я горжусь тем, что я Француз!
Мы находимся в прекрасном Французском ресторане и наслаждаемся замечательным Французским вином.
Повар приготовил нам изумительные по вкусу блюда Французской кухни.
В гостиницу мы поедем на замечательном Французском автомобиле.
В пути мы включим приёмник и будем наслаждаться Французской музыкой.
Когда я приеду домой, меня встретит жена француженка с таинственным запахом Французских духов.
Она всегда элегантна потому, что одета по Французской моде.
Вечером мы наслаждаемся великолепными и остроумными Французскими фильмами".
И, обращаясь к русской делегации, он добавил:
"А когда завтра вы полетите домой, вы сядете в лучший в мире Французский самолет Airbus.
Теперь вы понимаете, почему я горд тем, что я Француз".
Нам, русским, это надо бы принять и учесть.
И ещё мне нравится язвительная острота Альфреда Нобеля: "Все французы пребывают в счастливой уверенности,
что умственные способности – исключительно французское достояние".

    Утверждаю: Париж – это целиком и полностью настоящее Чудо!
    Хочется рассказать о некоторых местах Парижа, увиденных мной.

     Из достопримечательностей Парижа все прежде всего отмечают Эйфелеву башню. И это, действительно, нечто сказочное.
Эта волшебница-кружевница, она преследует тебя в любом и каждом уголке Парижа. Идти подниматься на неё надо в первый
же день визита в Париж. Что мы и сделали: Дима, Нина и я. На каждом уровне башни полно народа, царит сплошная эйфория,
ты в поднебесье, Париж у твоих ног! Все как безумные фотографируются на фоне самых красивых мест, оживлённо кричат,
поэтому можно услышать русских, подойти познакомиться, разговориться. С башни можно прекрасно понять весь город,
увидеть известные, иногда "знакомые с детства", места, тем более комментариев и пояснений от присутствующих здесь –
предостаточно. На башне три смотровых площадки на разных уровнях. Верхняя смотровая площадка находится на высоте
276 метров, выше только телевизионная антенна. С нижнего уровня хорошо видна над горизонтом белоснежная базилика
Святого Сердца на холме Монмартр, а с верхнего уровня она уже не поднимается над горизонтом и с трудом различима
в массе окружающих домов. Хорошо выделяется Триумфальная арка и идущие от неё Елисейские поля. Впечатляет вид сверху
на огромные прогулочные суда, плывущие по Сене. На первом и на втором уровнях можно неплохо перекусить. Интересно,
в Москве смотровая площадка, по-моему, всегда была только на Ленинских горах. На Останкинской башне я был, но ничего
не помню; это, конечно, не то. Может быть, сейчас сделали смотровую площадку на какой-нибудь новой башне-небоскребе
в "Москва-Сити"?..

     Смущает, что в настоящее время (май 2012) знакомый силуэт Эйфелевой башни нарушен: под башней установили
несколько металлических ферм высотой до первого яруса, по которым, как я наблюдал, двигается кабина подъёмника;
может быть, планируется сделать дополнительный лифт для подъёма на башню, непонятно. Хочется надеяться, что это
какое-то временное сооружение, и его когда-нибудь уберут. Во всяком случае, пространство под башней сейчас
перегорожено, и теперь уже не пролетишь под башней на самолёте. Как где-то я читал, что французский лётчик,
пытавшийся пролететь под башней, разбился, задев опору, а американский лётчик, прошедший войну во Вьетнаме и
вообще рекордсмен, успешно пролетел под башней в 1984 году; когда его спросили, зачем он это сделал, он ответил:
"а ради смеха".

     Фактически Эйфелева башня была воздвигнута на краю Марсовa поля. Когда-то на этом поле проходили военные
парады, происходили массовые революционные праздники, проводились скачки, сооружались всемирные выставки, братья
Монгольфье совершали первый показательный полет на воздушном шаре. Сейчас это общественный парк в виде длинного
газона, по бокам – сплошные высокие стены подстриженных деревьев. На другой стороне Марсова поля находится Военная
академия, или, как говорят, Эколь Милитер. Какие интересные повороты истории: мадам Помпадур, фаворитка короля
Людовика XV, сама не зная того, способствовала появлению гения Наполеона, так как именно по её инициативе, ещё задолго
до рождения Наполеона, была основана эта Школа для военного воспитания небогатых дворян. Впоследствии в этой Школе
благополучно отучился Наполеон Бонапарт, по окончании её получивший звание лейтенанта и такую характеристику:
"Крайне самолюбив, безгранично честолюбив, резок, энергичен, капризен, готов на всё; пойдёт далеко, если обстоятельства
поблагоприятствуют".

     Лувр есть Лувр, Лувр потрясает! Ника Самофракийская, Венера Милосская! Впрочем, с Моной Лизой Джокондой надо
что-то делать. Из-за жуткой толпы желающих её уже невозможно посмотреть. Расположение её и в теперешнем большом
зале – не годится. Думаю, надо ставить над ней большой экран с хорошей чёткостью, как на концертах звёзд эстрады.
Всё равно уж она находится сейчас в футляре с пуленепробиваемым стеклом толщиной 2 см, существенно изменяющим цвета
и снижающим яркость картины. Дарю безвозмездно любому эту идею, а иначе сам оформлю патент...
Не боясь навлечь на себя брань искусствоведов, скажу, что, вообще, Лувр сделан, по-моему, неправильно. Вход в Лувр
с улицы не эффектный. Попадаешь во внутренний двор. Толпы народа. Особенно много организованных японских туристов –
очень деловые и любознательные. Огромная стеклянная пирамида над кассовым залом, переходы в разные галереи. Потом,
эти подвалы, эти подземелья! Маловато изящества. Видимо, сказывается его предыстория, когда он был крепостью на Сене.
И музейщики всё-таки плохо приспособили его под музей. Хотя нужно отдать должное его архитекторам, художникам,
создателям, которые сотворили это чудо архитектурного искусства. И очень приятно, что портреты этих зодчих в полный рост
украсили один из залов Лувра. Вот проявление настоящего уважения к творцам, столь редкое и в былые времена, так же и
ныне. И как когда-то канули, в большей части, в безвестность всякие иконописцы, так и сейчас остаются неизвестными
рядовые огромной армии конструкторов и программистов.
Другое дело Зимний дворец – Эрмитаж в Петербурге. Это настоящий музей, куда хочется приходить, бродить по его
залам, и уходить отсюда не хочется. И вид из окон Эрмитажа такой величественный на гранитную Неву, на Петропавловку,
а из окон Лувра видны либо тесные улицы, либо кое-где через драпировку – Сена с такими же домами вокруг. Только с торца
Лувра, кажется, северо-западного, виден красивый сад Тюильри, куда уже хочется сходить погулять.
Надо отметить, что во все музеи у нас был заранее, ещё дома заказанный абонемент, что позволяло проходить
без очередей в билетную кассу.

     Через реку Сену от Лувра находится Музей д'Орсе. Обычно его называют музеем импрессионистов, и я предвкушал,
сколько же картин Моне и ван Гога я увижу в этом огромном здании бывшего железнодорожного вокзала. Не менее сотни,
судя по моим досье. Но велико же было моё разочарование: один зал на пятом этаже – и всё, и добраться туда могут самые
неутомимые энтузиасты. Всё-таки надо будет дома разобраться, подумал я: может быть, был там ещё какой-нибудь зал, или,
может быть, некоторые картины куда-нибудь отправили на экспозицию. И ещё раз съездить посмотреть...

     Как-то, гуляя по саду Тюильри, мы подошли к незаметному павильону в углу сада. Оказалось, это Музей Оранжери.
Я при всей своей фантазии даже не мог предполагать, что это тот самый музей, о котором я где-то мельком прочитал и
который дали специально Клоду Моне для размещения его уникальных картин-панорам с его знаменитыми кувшинками, или
водными лилиями, или водяными лилиями, кто как называет; мне больше нравится название "нимфеи", тем более, что на его
картинах они достаточно абстрактные, я бы сказал, сказочные, мифологичные, и не очень похожи на обычные кувшинки. И уж
совсем я не думал, что когда-нибудь попаду в этот музей. Он раньше казался мне как бы находящимся на другой планете, или
в другом измерении. Мы с волнением прошли через вестибюль и сразу увидели огромный круглый зал с удивительными
картинами на стене, всё было оформлено с  очень большим вкусом, с прекрасным естественным освещением, в середине зала
скамейка, на ней люди. Народу немного, можно посидеть, отдохнуть, спокойно посмотреть. Через некоторое время мы прошли
в соседнее помещение – и увидели рядом ещё один (!) такой же круглый зал, так же прекрасно оформленный и тоже
с огромными картинами пруда и мостика, и кувшинок. Вообще, почему-то об этом музее мало встречалось материалов. Надо
будет теперь поискать, посмотреть повнимательнее, в деталях, например, как тематически отличаются оба зала. Имея теперь
общее представление и, главное, Ощущение. Кстати, ещё раз подтверждается, что импрессионистов народные массы не очень
жалуют вниманием и интересом. Может быть, Пикассо или Дали интересуются больше? Или картинами старых мастеров?

     Версалем нас не удивишь. В сравнении, я бы предпочёл, опять же русский, Екатерининский дворец. Конечно, и
Екатерининский, и Петергоф, и другие дворцы делали с французских. Но и честь и хвала русским мастерам. А дело в том, что
я в конце 80-х годов много находился по работе, и зимой и летом, в Царском Селе, конкретно в номерном военно-морском
институте, который тогда располагался рядом, в Александровском дворце. В Екатерининский дворец заходил после работы
ежедневно, как бы уже по-свойски, также облазил весь Екатерининский парк и соседние дворцы и парки. А здесь в Версале
меня почему-то заинтересовали больше закрытые служебные огромные помещения, и я почему-то подумал, что там где-то
должны были бы быть кухни, фехтовальный и другие тренировочные залы, помещения для придворных и всё такое. И ещё,
пробираясь в сплошной толпе туристов по залам Версаля, под впечатлением очень толкового рассказа аудио-гида
с соответствующим звуковым сопровождением, я вдруг явно увидел картину штурма Версаля голодными парижанами
6 октября 1789 года и ещё более наглядно – побег королевы Марии-Антуанетты из дворца через потайную дверь в её комнате.
Это было действительно интересно!
     В садах Версаля народу было гораздо меньше. За вход в сады взимается отдельная плата при выходе из дворца.
В целом музыкальные сады Версаля очень понравились. Просторы показались необозримыми. Из-за склона, как из-за
горизонта, появление огромной скульптуры типа Нептуна на краю одного из бассейнов впечатлило! Цветов было мало:
как раз все клумбы, с горами луковиц тюльпанов на них и уже удобренные, ожидали посадки новых, летних цветов.
Но, как заметил мой друг Ю.Т., у нас в Петергофе и других парках Петербурга придумали прекрасные вещи, например,
по аллеям прохаживаются барышни в платьях того века под ручку с кавалерами в костюмах, что придаёт определённый
колорит и настроение этим историческим местам.

     В один из дней пребывания в Париже мы задумали пойти в музей – Святую капеллу на острове Сите – посмотреть какие-то
сказочные, огромной высоты витражи, но там оказалась огромная очередь желающих попасть, и нам сказали, что в эти дни
там постоянно такой ажиотаж. Мы отказались от этой идеи и пошли в театр Гранд-Опера посмотреть необыкновенное
по красоте фойе. Но там нас тоже постигла неудача: запланированный для нас, наш законный сеанс экскурсии был заполнен,
пардон, но ничего нельзя сделать. Мы записались на следующий сеанс, в конце дня, но поняли для себя: туда не пойдём,
а лучше зайдём во дворец Консьержери.
Мрачноватый дворец, может быть, и считался в своё время роскошным, но всё-таки не зря короли бросили его и
переселились в Версаль. А здесь сделали тюрьму, служившую аж до 1914 года. В центре дворца находится огромный
готический Зал стражи. Далее – поменьше помещение, называется Зал гвардии, буквально Зал "Жан-д'Арм", то-есть
"военных", или "вооружённых людей" – это тяжёлая военная кавалерия, которая появилась на смену доблестным рыцарям.
От этого же слова произошло "жандарм". Сюда в эти залы они собирались, как на службу, дожидались своего часа. Когда
дворец превратили в тюрьму, самую страшную из всех тюрем, то здесь содержались узники, причём более состоятельные –
в камерах на первом этаже, с кроватью и столом, а всякие бедные – в подвале, вповалку, вообще в невыносимых условиях.
Классовое расслоение и здесь налицо! Есть камера, где провела свои последние дни и часы королева Мария-Антуанетта,
которая бежала из Версальского дворца и несколько лет вела активную контрреволюционную деятельность, за что её и
поймали и приговорили к гильотине. Непосредственно в её камере постоянно дежурил стражник, наблюдавший за нею из-за
занавески. Неужели постоянно?! Все несколько тысяч заключённых, попадавших в то время в Консьержери, пошли на
гильотину: сначала контрреволюционеры, затем, по логике развития событий – и революционеры.
Королевский дворец, названный Консьержери позже, был построен на острове Сите в начале XI века. И жили в нём
короли вплоть до XIV века. Как подобало "просвещённым" монархам Европы той поры, почти все они были неграмотными.
Так вот, король Генрих I, понимая слабость королевской власти во Франции, заинтересовался сведениями о том, что
в славянских землях живёт молодая, красивая и, самое главное, умная и образованная принцесса Анна, дочь влиятельного
киевского князя Ярослава Мудрого. Первое французские свадебное посольство в Киевскую Русь вернулось ни с чем – князь
искал более выгодную партию для своей любимицы. На второй раз – согласился. Анна оказалась мудрой и справедливой
французской королевой, имевшей влияние на управление страной и заслужившей любовь народа и уважение влиятельных
рыцарей. Королевским дворцом она пренебрегла и поселилась в живописном месте – крепости Санлис на северо-востоке
от Парижа. Могила Анны неизвестна. Есть версия о возвращении её на родину-Русь.

     После посещения Консьержери мы отправились в Собор Нотр-Дам де Пари. Собор Парижской Богоматери, как его
называют по-русски, был возведён на месте первой христианской церкви Парижа, (точнее, на месте старого римского храма) и
должен был затмить своей красотой всё, что было построено к тому времени в Европе. Это было нетрудно, так как в то время
во Францию хлынули богатства, награбленные крестоносцами в Византии. Перед входом в собор мы поискали среди скульптур
наверху Анну Ярославну – королеву Франции, но не определились точно. Ещё существует легенда, что Анна из Киева –
Королева Франции, как её называют, изображена на одном из витражей собора Нотр-Дам; правда, мало кто может найти этот
витраж, и мы тоже на нашли. В собор мы вошли под звуки органной музыки, к концу службы. Сейчас это действующая
церковь, со всеми службами, исповедальнями и прочим. Внутри это обычный собор, хотя, конечно, грандиозный, просто
мы много читали и слышали о нём, и надо было его посмотреть. Внешний вид собора, действительно, запоминающийся,
оригинальный, великолепный, его ни с каким не спутаешь.

     Около Собора находится остановка парижских Красных экскурсионных автобусов, которые нам очень понравились:
у нас был проездной билет, сначала мы совершили полную экскурсию по городу, а позже было очень удобно проезжать пару
остановок куда хочешь. Автобусы двухэтажные, народу немного, водитель даёт при входе наушники аудио-гида, именно
из него мы узнали много интересных сведений о Париже, которые и изложены в данном материале.

     Недалеко от нашей гостиницы Novotel находится башня Монпарнас – единственный небоскрёб в центральной части
Парижа, высотой 210 м. В один из дней мы посетили смотровую площадку на вершине башни и полюбовались открывающейся
панорамой города. Посмотрели с высоты на Эйфелеву башню, на Лувр, на Собор Дома Инвалидов. Прямо у подножия
небоскрёба наблюдается обширное кладбище Монпарнас: огромное поле надгробных памятников, надо сказать, зрелище
не из приятных.

     В один из последних дней совершили прогулку по Сене на кораблике. Посадка в районе Эйфелевой башни. "Кораблик"
внушительных размеров, на несколько сот пассажиров. Идёт быстро, разворачивается проворно. Не успели даже
сфотографировать острый мыс острова Сите, западный, вначале песчаный, и на нём одинокое хилое деревце, как сразу за ним
пошли парк и дома. Слушаем аудио-гид, проплываем уже знакомые места, но наблюдаемые в новом, интересном ракурсе.
Где-то по завершении поездки, в районе всё той же Эйфелевой башни, узнаём, что на набережной Сены находится знаменитая
площадка, где массово, увлечённо танцуют танго, и что Париж является второй родиной этого танца.

     Прошлись по Елисейским полям, свернули и дошли до музея Родена. Музей замечательный, хотя многих известных
шедевров здесь нет. Главное, "Мыслитель" на месте, в удачном месте, среди роз. Особенно показались интересными "Врата
ада", о которых, признаться, не знал; всё детально рассмотрел и прочувствовал: на самом верху "Ворота" венчает интересная
композиция "Три тени", а ярусом ниже, оказывается, находится сравнительно небольшой, размером около одного метра,
"Мыслитель" – вот он для чего нужен! В самом музее нашёл отсутствующую в моей виртуальной коллекции картину Клода
Моне, изображающую скалы среди бушующих волн. Уже дома нашёл сайт музея Родена и немедленно пополнил свою
виртуальную коллекцию.

     Посетили Пантеон, Монмартр, музей Дали. Нашли университет Сорбонну и сфотографировались на его фоне.
Дом Инвалидов, сказали мы себе, "в этот раз" мы не планируем посетить. Мы знаем его историю, описание, проходили и
проезжали мимо, видели окружающие его рвы, выставленные трофейные пушки, обозревали его с высоты Эйфелевой башни и
Монпарнаса – пока этого хватит. Также мы не планировали посещение знаменитых кладбищ, пригородов и ещё многого
другого. Возможно, ещё не обо всём написал, что-то забыл. А что-то мы не успели посмотреть из всего запланированного.

     Ночная парижская жизнь наша заключалась в просмотре фильмов по компьютеру вечером в нашем гостиничном номере.
Мы с Ниной падали на кровать усталые за день, а Дима ещё готовил программу и маршрут на завтра. Гостиница отличная,
новая, называется Novotel, высокая башня-небоскрёб, у метро "Орлеанские ворота", конечной станции 4-й линии. На таком
скоростном метро, как здесь, 10-20 минут – и ты в центре Парижа. В ванной вспомнилось, что есть такая европейская
роскошь, как эластичный душ. На родине это считалось нормальным, а в Штатах везде торчит этот ужасный крючок
под потолком: на голову льётся горячая вода, а пока долетит до ног – уже холодная, то есть всё наоборот, чем нужно.

     В заключение – какой сложился странный и интересный порядок в мире. Едешь с паспортом одной страны, приезжаешь
в другую страну – и, пожалуйста, тебе не требуется никакого Разрешения На Въезд. Отметка в паспорте – хлоп – и проходи.
Дима, не знаю, как и когда приобрёл навыки разговора на французском языке, и здесь он их активно использовал.
Получалось. Меню в ресторане на французском понять можно, но трудно – много специальных слов. Официантка говорит
по-английски, но с жутким акцентом, потом приносит меню на английском. Как-то сразу становится легче и понятнее. Однако
удивительно, что за столько веков доброго соседства с англичанами здесь не научились прилично говорить по-английски.
А просто не хотят, а потому что патриоты. И отношение к "американцам" другое. Не очень заметно, но другое.
С посетителями-французами официант оживлённо ведёт беседу, как с лучшими друзьями, почти не отходя от них. С нами –
время от времени, не спеша и всё "через губу". Да, американские официанты гораздо внимательнее к посетителям. И чаевые
они получают путём записи суммы в чек расчёта в специальную графу "чаевые", строго официально. В Париже такой графы
нет, Дима спросил: как насчёт чаевых, сказали: пожалуйста, наличными "сверху".
     Вспомнился случай в одном из приличных ресторанов, название которого начинается на "У" (У кого-то,у ресторатора,
что немаловажно), по-французски – "chez...". Сидим долго, наше "мясо" жарится. Дима оглядывается, куда-то смотрит, потом
встаёт, идёт и спрашивает у нашей симпатичной официантки, конечно, по-французски: знает ли она назначение этого
предмета, и указывает на красивый самовар, стоящий на полке в буфете. Подходят и другие скучающие официанты, они
не знают назначения le samovar, стоит он здесь давно, вроде бы кто-то подарил, уже никто не помнит. Дима начинает
издалека: я, мол, русский и самовар русский. Одна робко спрашивает: может быть, эта вещь для вина? Учла интеллигентный
вид Димы, не спросила: для водки? А это было бы ближе к истине, как это будет ясно из последующего изложения. Дима
объяснил: нет, это для чая, внутрь самовара кладут дрова, раздувают сапогом (мог бы добавить: "Путин угощал Обаму чаем
с сапогом в своей резиденции в июле 2009 года", но не сказал). Отношение к нам как к русским значительно улучшилось,
мы отобедали прекрасно, с хорошим настроением.
     А самовары с водкой, утверждаю, разносили во время заседания одной приёмной комиссии, в работе которой участвовал
я и на которой обсуждался аванпроект системы, против которой я выступал, но меня не поддержали; было это в конце
70-х годов, все деньги эти воры, конечно, разделили, награды получили, ничего не сделали, но время списало всё.
Теперь вот другое время...
     В первые часы нахождения в Париже мы приехали на узловую станцию электричек и метро Ле Аль, бывшее "чрево
Парижа". Ищем, где перекусить – попадаем, куда бы вы думали – в Макдональдс.
     Выпил в последний день кока-колы со льдом, опять же в Макдональдсе около Люксембургского сада, забыл, что нельзя.
Горло болело целый месяц.

     Такой он, обманщик-Париж...

     май 2012 года

     В последнее время мне всё больше стало нравиться запомнившееся из классической литературы примечательное
выражение: “Месье прогнали со двора”.
     Слова “месье”, как и “мусьё”, “мусью” (“Постой-ка, брат мусью”), потеряли первоначально заложенный в них
смысл “господин” и приобрели новые, явно уничижительные значения применительно, пожалуй, именно
к представителям определённой нации. В том числе и такие значения, как "шаромыжник", "шантрапа".
     И это, вспоминая историю, можно считать в какой-то степени справедливым. 

     2016 год



     Иллюстрация была заимствована, с благодарностью, из веб-сайта:
Теперь этот сайт толком не открывается, что-то изменилось...
      Есть ещё один сайт, какой-то "Алибаба", тоже коммерческий,
но с неважным, явно автоматическим переводом на русский,
может быть, даже с китайского. На сайте продаётся та же картина,
но изображение худшего качества, без указания автора и
названия и, главное, заштамповано:
А теперь вообще не открывается...