В процессе жизни мы контактируем друг с другом, случайно или неслучайно становимся друзьями, родственниками, попутчиками, объединяемся в группы и союзы, высказываем своё и чужое мнение, проживаем отведённое для нас время на земле, занимаясь тем или иным родом или видом деятельности.
Человечество в своём развитии шагнуло настолько вперед, что нереальное уже становится реальным, в смысле доступным и малоинтересным, но порой возникают такие жизненные ситуации, когда ты мысленно удаляешься от себе подобных и начинаешь понимать, что реальность может быть просто иллюзией или действительностью на тот момент, а в следующий ты уже в другом качестве продолжишь своё существование, может быть, на стыке миров или галактик.
Мы, люди, рождённые женщиной-матерью в мире добра и зла, рано или поздно приходим к этому выводу, правда, в отведённое для каждого из нас судьбой время.
К этому умозаключению пришёл мой близкий знакомый по имени Николай, недавно постигший на собственном опыте эту истину.
Из разговоров с его коллегами, родственниками я уже знала, что с молодым человеком на производстве случилась беда, несчастный случай, если так можно назвать внезапную остановку сердца.
Случай, может, и не новый, но не стандартный... Если взять во внимание тот факт, что Николаю ещё нет сорока лет, что он практически никогда не болел, не подвергался давлению со стороны окружающих, то возникает логический вопрос: почему судьба именно ему это уготовила?
По темпераменту я бы его отнесла больше к флегматикам: совершенно спокойный тип с размеренным образом жизни, довольный всем, что вокруг происходит, почти всегда соглашающийся с мнением супруги, с которой он прожил без малого двадцать лет в мире и согласии. Чуткость и доброта, понимание собеседника и умение войти в его положение - важные качества, присущие ему от рождения и закреплённые в течение жизни.
Так что же произошло на строительной площадке в первую рабочую смену в новом году? Почему случившееся хочется отнести к разряду - возможное, но невероятное?
Находясь в кабине экскаватора, ещё не приступив или только что приступив к работе, Николай потерял сознание. Кран завис в невероятном положении посреди строящегося объекта, и даже чужому глазу было понятно, что произошло что-то из ряда вон выходящее, пока необъяснимое.
Коллега отреагировал, мгновенно метнувшись к экскаватору. Медленно, но со знанием дела он открыл дверцу кабины. Осторожно вытащил безжизненное тело Николая на землю. Не нащупав пульс, он, не медля ни минуты, начал производить искусственное дыхание, массаж сердца.
Попытка завести его ощутимого результата не дала, но вызванная скорая помощь, случайно или неслучайно находящаяся на территории предприятия, подоспела вовремя. Моего знакомого осторожно перенесли внутрь машины, подключили к приборам искусственного дыхания и транспортировали в отделение по несчастным случаям в университетскую клинику.
Случайность или неслучайность, но коллега по работе был в прошлом работником скорой помощи, что, думается мне, было решающим в этом списке событий и предпринимаемых действий в конечном итоге спасших жизнь молодому человеку.
Мы были оповещены о случившемся тоже случайно, так как проживаем в старой квартире семьи Николая. В поисках его жены, находящейся на новом рабочем месте, в надежде, что мы можем её оповестить о случившемся, позвонили с работы к нам. Таким образом мы стали непосредственными участниками совершающихся у нас на глазах дальнейших событий.
Из телефонного разговора с одной из медсестёр мы узнали, что состояние парня стабильное, правда, он находится в искусственной коме. Сердце и дыхание функционируют за счёт подключения к соответствующим приборам с целью выяснения причин остановки сердца.
Три дня прошли в волнении и ожидании возвращения Николая в реальность. Врачи не делали никаких прогнозов, не ставили никаких диагнозов. Все были в полном неведении, что накаляло обстановку и сводило с ума родных. Жена не отходила от него ни на минуту. Медленно возвращалась жизнь в, казалось, уже безжизненное тело.
Через несколько дней он мог уже тихо ответить на рукопожатие, возвращались жизненно важные рефлексы, вздрагивали ресницы, потом на несколько секунд открылись глаза.
Через четыре дня мне наконец-то разрешили навестить Николая. Придя домой, я сделала короткую запись в дневнике:
«На белоснежной кровати, укрывшись по самые глаза одеялом, лежит родной мне человек. Он дорог мне, потому что близок по духу. Не смотря на его молодость, мы часто беседовали о важных вопросах бытия. В течение двенадцати лет проживания в одном доме привыкаешь к человеку, можешь заранее догадаться, что он хочет спросить, почему грустит, о чём задумался.
Сегодня сразу не понять, спит он или, затаившись в полудрёме, пытается осмыслить происходящее вокруг него движение жизни...
Это мои предположения. Я знаю, что привело его в состояние задумчивого ожидания дальнейшей судьбы. Глаза полны не страха перед неизведанным, а наивного любопытства: что на этот раз готовит ему судьба, кажется, она предоставила ему возможность остаться на этой стороне реального мира, второй раз родиться по эту сторону жизни.
Ему знакомо всё, что происходит в данный момент вокруг. Непонятно только, почему столько людей в белых халатах, почему столько техники в комнате. Смешно, он весь опутан какими-то проводами. Лицо этой молодой женщины ему тоже необыкновенно знакомо: от этих белокурых волос до решительных интонаций в голосе, от чарующей улыбки до боли знакомого прищура глаз и внимательного вопрошающего взгляда.»
Поговорить в тот день с Николаем не удалось. Он не мог отвечать на вопросы окружающих, но слегка меняющееся выражения лица, мимика, слабые движения говорили о его возвращении в мир, где он когда-то появился на белый свет.
В день следующего моего посещения он уже снова был тем Николаем, которого я всегда знала. Правда, наивная детская радостная улыбка всё ещё не сходила с его открытого доброго лица. Он пожимал плечами на вопросы окружающих, и как ребёнок повторял одни и те же слова: « Я ушёл на работу седьмого января, очнулся - уже двенадцатое. Ничего не помню: ни как я пришёл на объект, ни как сел в моё детище-экскаватор. Не знаю производил ли я какие-либо действия. Не знаю, когда моё сознание отключилось."
Ещё через день он поделился со мной своими сокровенными мыслями:
"Я помню только длинный тёмный туннель, по которому летел быстро как стрела, но так и не смог пробить какую-то высокую стену. Может, это был выход из подземелья, может, выход в другой мир. До сих пор во мне живёт ощущение, что это была не стена, а какой-то сгусток облачной туманности.
Меня тянуло туда, но с такой же силой отталкивало. Я знаю точно, что видел там родных, которых уже давно нет в живых. Мама, моя милая мама была в каком-то голубом прозрачном одеянии. Мне казалось, что, если я её обниму, она исчезнет, растает от прикосновения моих сильных рук. Я боялся её потерять. Я не хотел её снова терять.
Я не мог больше двигаться, не мог говорить, не мог владеть собой. Я сам был как призрак в мире призраков. От мамы шло какое-то излучение света. Я хорошо мог разглядеть её в этом длинном узком туннеле, который так и не открылся передо мной. Я чувствовал родное дыхание, но застыл в онемении перед незримым препятствием. Душа моя, да, я думаю, душа метнулась в сторону, и вот я уже перед глубокой пропастью. Нет это был ров, или глубокое ущелье, или просто чернотой манящее жуткое отверстие, уходящее в глубь земли...
Я видел знакомые лица, давно забытые и канувшие в пустоту или в вечность. Они молча стояли по другую сторону рва. Среди них был отец, мой родной отец, давший мне при рождении имя и ушедший пять лет назад в иные миры.
Я теперь точно знаю, что мы не одиноки в Галактике. Только нам самим никогда не постичь её в необозримом величии. Без вмешательства нереальных сил, нам это просто не дано, недоступно.
Дедушка мой, которого я знаю только по фотографиям, протянул ко мне руку. Невозможно было через ров дотянуться до меня, моей души во плоти, вернее, в каком-то просторном одеянии белесого цвета. Я услышал очень тихо, но достаточно отчётливо прозвучавшие слова: «Ступай себе с богом, внучек. Твоя очередь ещё не пришла».
И вдруг внезапно всё исчезло. Я был один в бескрайней холодной пустыне. Сознание начинало медленно развивать обороты, но уже не в темноте, а в какой-то туманной дымке. Тело моё парило между небом и землёй. Меня как магнитом тянуло к земле и какая-то светлая необычайная радость владела мной.
Подождите, послушайте, это ещё не всё, что я увидел, почувствовал, ощутил в этом невероятном полёте в небеса. Сейчас я устал, давайте продолжим наш разговор завтра. Я пытаюсь вспомнить ещё одну встречу... Да, да, вы правильно поняли, я был не один в этом световом потоке. Я помню какие-то белоснежные покои, внутри звучала невероятно знакомая, но совершенно неосязаемая, ни с чем не сравнимая музыка. Я помню, что мне было там хорошо: свободно и спокойно. Я должен вспомнить этот момент, я должен поспать, устал, простите меня, я должен поспать...»
Так закончился наш разговор на пятый день второго рождения сына Земли, прошедшего своеобразную проверку на выживание в потустороннем пространстве или на грани миров.
Знаменательно, что всё это происходило в рождественскую неделю по православному календарю. Знаменательно и то, что именно сегодня, в день Крещения, я заканчиваю эту главу...
Читатель, вероятно, будет надеяться на её продолжение. Я не могу обещать, не могу дать ответа на этот вопрос. Решение его мне неподвластно.
Всё может быть. Всё в руках Творца, Отца нашего Всевышнего.
Так что же это было: случай или судьба, сон или наваждение, сказка или быль, реальность или галлюцинации, действительность или невероятное...
Сегодня этот вопрос для меня, к сожалению, остаётся без ответа.
19 Января, 2013.