Дверь в библиотеку была сама по себе необычной.
Все двери в доме были арочные, такие Вера любила. Они очень уютны и гармоничны. Дверь в библиотеку была с виду удивительно легкомысленной. На частом сплетении очень гибких, но прочных при прикосновениии прутиках, густо вились стебельки плюща и вьюнка. Вьюнок постоянно цвёл розовыми цветочками.
Касаясь этой живой двери, открывая её, а точнее сказать их, было две створки, Веру пронизывало ощущение лёгкости, нежности и эйфории.
С самого детства Вера очень любила читать: сказки, фантастику, исторические приключения, популярную научную литературу. Вот только ни одного детектива так и не прочитала. Читать про убийства? Лучше про жизнь!
Всё детство читала под одеялом с фонариком, потом при ярком пламени свечи. Книги были особой страстью. В её доме, что остался там, больше всего было детских книг, несколько тысяч. Очень много альбомов по искусству, истории, науке. Особенно ценилось всё, что связано с живой природой и фантазией. Много энциклопедий. Дети были заражены этой же болезнью, каждый в своей неизличимой степени почти с пелёнок. Дочка возилась с книгами раньше, чем начала ходить и говорить, и более охотно, чем с другими игрушками.
…Когда раскрываешь эти живые двери, всегда странно-странно, но возникает звук… Как объяснить? Какого-то холодного горения. То есть нет никакого огня, ничего не обжигает, а даже наоборот, какая-то прохлада и ясность, лёгкость, но в этот миг, миг пересечения границы пространства между обычным миром, миром её дома, её спальни и библиотекой – что то происходило. Она чувствовала будто проходила через пелену невидимого огня, который мгновенно очищал её, освежал, трансформировал и ступая по коридорам, таким разным, она чувствовала только одно – упоение этим счастьем. Счастьем возможности самого фантастического явления в её жизни. А это было действительно так.
В библиотеке были только те книги, которые ей действительно были нужны. Здесь не было того, что называют серостью и пошлостью. Только одни шедевры. Шедевры человеческой искренности и бескорыстия. Свидетельства только тех, кто своим творчеством расчищал в сознании другого читавшего - пространство внутренней тьмы, и наполнял его светом. Как когда-то она услышала такую фразу, «если после этого фильма или книги – хочется жить, значит всё удалось».
В общем, здесь Вера могла найти любую книгу, какую бы ей захотелось из когда-либо написанных на этой планете. Здесь всё было доброжелательно настроено на её появление, но вместе с этим, иногда, она подходила к залам, которые были закрыты какой-то прозрачной плёнкой, ощутимо твёрдой на ощупь. Они не впускали её. Можно было разглядеть, что там на полках хранились, а может быть просто жили своей жизнью загадочные книги в удивительных переплётах. Иногда их вид был очень древним, иногда наоборот, напоминал что-то фантастическое. Что можно подумать, увидев разноцветные, мерцающие, прозрачные пластина розового, сиреневого, голубого, оранжевого и изумрудного цветов, фиолетовые диски? Подумаешь только одно – книги будущего, разве можно сейчас их прочесть? Вера отвечала самой себе на свой же вопрос – Можно. Если они здесь есть, значит их можно прочесть, просто она к ним ещё не готова, пока не готова, но это случится, этому быть.
Было так. Сначала она попадала в самый большой и просторный зал библиотеки. Здесь было много низеньких диванчиков, застланных коврами, полы тоже были покрыты её любимыми персидскими коврами. Никакой пыли не было. В этом мире не было пыли. Вера подходила к стеллажам, брала книги. Часто первая книга точно раскрывала ей то состояние, в котором она сейчас находилась. Иногда одна эта книга захватывала её надолго и Вера читала её здесь, могла вернуться с нею в спальню, читать столько, сколько захочет, день, два, три, четыре. Иногда было достаточно посидеть с книгой чуть чуть, прочитать лишь несколько страниц. Бывало даже такое, что она брала книгу и не раскрывая страниц разглядывала обложку, переплёт, казалось безмолвно проникала в её суть даже не касаясь страниц.
Она любовалась книгами с трепетом и экстатическим восторгом от того, что имела честь быть допущенной в эту святыню. Два места в доме, воспринимались ею чем-то неземным по своей сути – библиотека и обсерватория. Здесь она не могла и находиться слишком долго. Постоянно жить в храме трудно тому, кто ещё сам не храм.
Из большого зала, который с течением времени принял форму восьмигранника выходило восемь коридорчиков. Точнее семь. Восьмая дверь была дверью в её спальню, а остальные семь, почти таких же живых дверочек, состоящих из разных растений – вели в довольно широкие коридоры, в которых располагались по обеим сторонам глубокие ниши. Эти ниши-комнаты состояли из полок уставленных книгами, объединённых уже какой-то одной особенностью. Особенности могли быть разными. Сначала Вера набрела на комнату книг по астрономии, современной астрономии. Потом, в следующей нише нашла книги более старые, и чем глубже она продвигалась, тем древнее были книги. Так она запомнила, что дверка, среди сочной зелёной листвы, которой цвели особого вида колокольчики сиреневого, голубого и какого-то перламутрового цвета, эта дверка вела к комнатам звёздного мира, что само по себе приводило её в восторг. Коридор, по которому она шла, был весь завешен отличными снимками звёздных объектов. Они занимали всю высоту стены, были превосходного качества, и многие из них, точнее сказать большинство, были видены Верою впервые. Освещение было необычное, оно создавало ощущение того, что ты находишься на борту космического корабля… И в это трудно было не поверить, так как потолок был абсолютно прозрачен.
Возможно он был сделан из какого-то особенного материала. Она не разбиралась в этом. Но… над ним всегда было чистое небо! Днём всегда голубое небо. Всегда! И даже мерцание редких звёзд. Говорят, что такой эффект появляется, если спуститься в очень глубокий колодец. Ведь звёзды никуда не деваются днём, просто свет Солнца так ярок, что затмевает собою их. Но они также присутствуют на небосклоне, только их плохо видно. И вот, находясь в глубине колодца – их можно увидеть и днём.
Вера не опускалась в глубокие колодцы, но эффект в её доме, во многих местах был таким же, а в библиотеке особенно. Днём – чистое, прозрачное своей голубизной небо с редкими алмазами звёзд, а вечером…! Вечером – сумасшедшая картина мира! Сумасшедшая, потому, что сошедшая с рельсов ума. Ум, не единственный способ познания и общения с миром. Есть много другого. Звёздное небо было ощутимо глубоким над головой, беспредельным и …самым прекрасным из всего прекрасного в этой Вселенной…
.......
Сменялись дни, полные простых занятий.
Вера по прежнему очень много читала. Уж не знала, то ли освоила какой-то вид скорочтения, то ли со временем было что-то. За день успевала прочитать несколько книг. Скорее всего это всё же не было скорочтением. Ведь ей же не нужна была информация в чистом видее. Это только для Знаек. Так читать – всё равно что заниматься спортом, точнее кроссом в ювелирном салоне. Всё обежал, но ничего не разглядел. Каждое слово – образ. Чем талантливее пишущий, тем ярче образ, тем богаче ощущения читающего.
Вера читала такие книги, которые можно было прочесть даже половину страницы, но воздействие на неё оказавшие на целый день.
Так влияли стихи. Прочитаешь одно – и как будто оказался в какой-то стране, со своей культурой, При-Родой, традициями. Перед тем, как покинуть её пределы – перечитываешь ещё раз, словно прощаешься и не знаешь, вернёшься ли когда-то ещё, веришь, что снова через время, прочтёшь – вернёшься, но чувства не всегда определяют реальность. Разум твёрдо стучит – никогда. Перед тем, как отправиться в следующее путешествие – некоторая адаптация, пауза. Смена внутренних часовых поясов, перемещение багажа, тоже внутреннего. Отдых, и снова в путь.
Самый всепоглощающий наркотик – чтение. Хотя… да нет, это действительно так.
Вера подумала, что, конечно, самый первый наркотик – это сама Жизнь, Красота При-Роды, Любовь. Но, пожалуй, это не вещи, которые являются основной сутью существования. Без них всё остальное просто не имеет никакого смысла. А вот, когда появляется другой порядок явлений, которые можно выбирать, тогда книги – реальная сумасшедшая страсть, зависимость, неиссякаемая потребность.
Так что же они такое?
Вера улыбалась сама себе глядя в зеркало окна, которое сейчас, почему-то было похоже на то, что было в сказке «Аленький Цветочек». Уж слишком очевидно она хорошела. Ничего особенного для этого не делая. Просто делала то, что хотела. Спала сколько хотела. Гуляла. Читала. Совсем не много ухаживала за собой, в рамках необходимого. Контрастный душ, редко гимнастика. Минимум гигиенической косметики.
А как стала хороша!
Щёчки румяные, глаза чуть потемнели, белки стали чистыми, ни каких тебе перенапряжённых сосудиков. Кожа гладкая, прозрачная, чуть ли не изнутри светится. А волосы – чистый шёлк! Если бы мужчины смогли создать для женщин Земли такие условия! Сами бы были переполнены счастьем от обладания такой красотой!
Ах!
Книги…это прежде всего общение: пишущего и читающего. Общение без принуждения ко многим лже-правилам и условностям. Пишущий пишет так, как хочет, а читающий так, как хочет читает. Это самая реальная свобода. Школу вспоминать не будем – образование давно не образует образы. Оно лишь забивает информацией, приводя к умственному несварению.
Книга, уткнувшись в которую засыпаешь, от того, что скоро Рассвет – это совсем другая история.
Бесконечная история, у которой было начало…
Страницы из повести "Вера".