АКТ ТРЕТИЙ
СЦЕНА СЕДЬМАЯ
Флоренция. Дом вдовы.
(Входят Елена и Вдова.)
ЕЛЕНА:
Коль вы не верите – вас нечем убедить.
Все планы, что я строила, – насмарку.
ВДОВА:
Похвастать нечем мне, и невелик доход,
Но знатен предками достойными мой род,
А потому, скажу вам, очень не хотела б
Встревать для репутации в сомнительное дело.
ЕЛЕНА:
И я того, поверьте, не хочу.
Во-первых, граф – супруг мой перед богом,
А исповедь моя, что клятвою скрепила,
От слова и до слова – правда.
Вы, помощь мне благую оказав, не ошибётесь.
ВДОВА:
Должна вам верить. Судя по всему, вы за ценой не постоите.
ЕЛЕНА:
Вот куча золота.
Продайте помощь мне.
И, коль её на деле получу,
Я трижды эту помощь оплачу.
Он вашей дочери любимой красоту,
Намерен боем взять, как в битве высоту.
Готова пасть пред вами на колени,
Позвольте ей сыграть на этой сцене.
Мы роль распишем ей до мелочей,
Любовь не двинется здесь далее речей.
Что дева графу не прикажет,
Пылая страстью, он ей не откажет.
Есть перстень у него, который очень чтут,
Из рода в род его передают.
Он этот перстень на мизинце носит,
Пусть дочь у графа перстень тот попросит.
Поддавшись страсти, перстень он отдаст,
Тем самым родовой обряд предаст.
ВДОВА:
Теперь я суть задуманного вижу.
ЕЛЕНА:
Ни бог, ни чёрт за это не осудят,
Законов здесь нарушено не будет.
Пусть перстнем завладеет ваша дочь,
Свидание назначит графу в ночь,
Он не её – меня задушит в страсти,
Спасём её мы с вами от напасти.
А я, поверьте мне, не поскуплюсь
И золотом за это расплачусь.
ВДОВА:
Вам уступаю я.
Но научите дочь, всё сделать без сомнений,
Чтоб даже в белой лжи он не заметил тени.
Он каждый день бренчит ей серенады,
Мы домогательствам его совсем уже не рады,
А он упорствует, воинствуя в тоске,
Как будто жизнь его висит на волоске.
ЕЛЕНА:
Мы в эту ночь исполним планы,
Где грех – защитник права главный,
Здесь право нам велит грешить,
Чтоб справедливость совершить.
Итак, за дело!
(Уходят.)