10. Моя лю...

Александр Якунин
Часть 10. Два диагноза.


Строгий врач, поколдовав немного над Аллой, поставил диагноз – ушиб головного мозга и множественные гематомы в области грудной клетки.

- Такое впечатление, что её избили, - заключил он.

- Что вы, профессор! Мы пальцем её не тронули, - виновато прогундосил Вовчик. – На неё свалились анкеты. Это обыкновенный несчастный случай. Мы тут совсем не причём.

Светка так уверенно засунула деньги в карман врача, что у того не было никакой возможности отказаться.

- Не знаю, не знаю, - задумчиво произнёс врач и предупредил, что в любом случае обязан заявить в полицию.

- Это само собой, - сказала Светка и добавила, – но лучше этого не делать. Мы обещаем, что в больнице будем ухаживать за бедной Аллой, как следует.

- Ну, раз так, тогда ладно.

Проводить носилки с полубесчувственной Аллой высыпал, кажется, весь этаж – много стариков и детей. На их лицах была написана неподдельная скорбь и печаль, будто они давно знали Аллу и любили её. Среди болельщиков находился сосед, удруживший Вовчику гитару.

- Не волнуйтесь, пусть инструмент побудет пока у вас. Он мне не нужен, - сказал мужчина и, кивнув в сторону носилок, по-бабски протяжно вывел. – Горе-то какое! Только бы не померла, а то ведь… ай-я-яй!

Что имелось в виду под этим многозначительным «ай-я-яй» - не известно. Думая о завтрашнем дне, Лялин был уверен в одном – завтра он будет с позором изгнан из ИСИ.

«Что ни делается, всё к лучшему» - подумал Лялин, хотя знал, что к России эта пословица не применима.

* * *
 
Любите ли вы семечки? Любите ли вы семечки, поджаренные на медленном огне и слегка заправленные подсолнечным маслом и сольцой? Если да, то вы должны понять чувства Лялина, вручную обработавшего пятитысячный массив анкет социологического исследования, сделанного институтом по заказу газеты «Известия». На всё про всё ушла неделя. Несколько раз он оставался в архиве на ночь.

По-настоящему работа захватила его после того, как среди анкет ему попалась брошюра Блидмана, написанная в соавторстве с Синхроновой, по результатам какого-то давнишнего опроса. Впервые он держал в руках книжку, с авторами которой был знаком лично. Знакомство с брошюрой позволило ему понять некоторые принципы социологического анализа. Используя полученные знания, Лялин сделал попытку обобщить результаты своего исследования. Некоторые выводы получились неожиданными: так, например, оказалось, что абсолютное большинство россиян, в том числе и москвичей не любят читать и не читают ни газет, ни журналов, не говоря уже о книгах. Всем видам времяпрепровождения 90 процентов опрошенных предпочитали ничегонеделание на берегу моря и лежание на диване перед телевизором.

Среднестатистический россиянин пугал своим равнодушием ко всему, что не затрагивало его материальных интересов, своим цинизмом и практицизмом в жизни, в основе которого лежало одно, но безудержное желание разбогатеть любым путём, не брезгуя ничем: даже потерей совести, чести и унижением перед начальством. В них (россиянах) просматривалось скрытое презрение, как к своим ближним, так и к власти. Из ответов следовало, что они не упустят случай, чтобы обмануть и тех и других. При этом они в курсе того, что русских в других странах не любят и только боятся. Однако это обстоятельство их волновало меньше всего.

Лялин был потрясён. До этого он был уверен, что в мире нет людей добрее, сердечнее и отзывчивее русских.

«Так вот ты какая – социология!» - потрясённо думал Лялин.


Продолжение - http://www.proza.ru/2013/01/17/887