Рябина.
Неизвестно откуда взялась у нашего забора рябина: то ли ветер принёс её семена, то ли птицы. Незаметно выросла она, поднялась, расправила свои ветки и щедро цвела.
Мне доставляло огромное удовольствие наблюдать за ней. К середине лета рябина подтянулась, закудрявилась, словно девушка, стала такая стройная, гибкая, красивая. В ясную погоду тянулась она к солнцу, а как только налетал ветерок, трепетала, будто хотела улететь вместе с ним. Стихал ветер, и рябина моя успокаивалась, расправляла свои ветки и, казалось, любовалась собой: «Вот я какова!»
Незаметно налились спелым соком её первые ягоды, которые придавали ей особую красоту. Теперь она стал степенной и тихой, с ветром не соревновалась. Знала, что надо сохранить для людей свои плоды, порадовать их спелой свежестью. Но люди оказались недостойными её щедрот. Налетели, оборвали недоспелые ягоды, обломали ветки и оставили её одну оскорблённую и несчастную.
В первый момент я не узнала её: «Что с тобой, рябинушка, милая красавица моя?» Рябина была неподвижна, будто застыла в своём горе, низко-низко опустив макушку. На обломанных ветках, словно слёзы блестели капельки её сока, рядом на траве валялись оказавшиеся ненужными её плоды вместе с ветками.
Ах, люди, люди, почему же вы так жестоки? За что вы так обидели рябину? Она несла вам красоту, радость и добро, а вы так жестоко надругались над ней…
Деревья, как люди.
В нашем огороде появилась яблонька. Поднялась из самой середины смородинного куста. Мы решили, что они помешают друг другу и убрали смородину, чтобы яблоньке нашей было свободно. Но вдруг заболела яблоня, свернулись её листочки, казалось, погибнет она.
Пришла весна и отошла яблоня, но рядом с ней снова появились ветки смородины. Так и прожили они всё лето вместе: яблоня и смородина, разрослись и окрепли.
С приходом новой весны закудрявилась яблоня, зацвела, стала похожа на невесту в белом свадебном платье. Осенью мы решили подрезать смородину, удалить старые ветки, да те, которые, как нам казалось, мешали яблоне.
Весной яблоня почти не цвела, и с тех пор мы не трогаем ни ту, ни другую. Пусть они хоть сто лет стоят вместе, видимо, нельзя разлучать их. Когда больно сделали смородине, заболела яблоня, видимо, взяла часть боли своей подруги. Наверное, так оно и должно быть. Деревья, как люди, нужны друг другу.
Опасный сосед.
Весной, когда всё цветёт и радует нас, в бетонной трубе свила гнёздышко и отложила три яичка трясогузка, которая жила в нашем саду. Как старалась она, высиживая своих птенцов. Корм в это время приносил ей папа будущих птенцов, который терпеливо ожидал их появления.
Вот настал долгожданный момент, из яиц вылупились маленькие птенчики, как радостно и громко они кричали, то ли есть хотели, то ли радовались своему появлению на свет – не знаю. Но вдруг откуда ни возьмись, появился в этих местах уж – огромный, толстый, видимо, голодный. Он ползал вокруг этого бетонного столба, ему очень хотелось заглянуть в гнездо, полакомиться молодыми птенцами, однако, гладкая поверхность бетона не давала ему возможности подняться. Он скользил по ней и от этого становился ещё более злым.
Несколько дней подряд, надеясь на добычу, уж приползал сюда и вертелся, пытаясь подняться по столбу. Один раз птицы очень встревожились, уж был почти у цели, но вовремя подоспела хозяйка и прогнала его.
Птицы поняли опасность и перенесли своих птенцов в другое место, а уж остался ни с чем.
Птенчик.
В большом кусте смородины, росшем на краю канавы, происходили какие-то чудеса. Я замечала только то, что туда залетала и вылетала птичка, наверное, это была трясогузка. Мне казалось, что она собирает там вредителей, поэтому я не заглядывала туда, боясь помешать ей, спугнуть её – пусть работает. На здоровье.
Так шло время, я не обращала внимания на неё, мало ли птиц в моём огороде, да и некогда мне было. Однажды мы с сынишкой пришли в огород, и он радостно закричал: « Мама, смотри, какой цыплёнок по тропинке скачет!» Интересная картина представилась нам: по тропинке действительно бежал птенчик, а его мама, видимо, напуганная нашим приходом, бежала впереди и щебетала, щебетала, как бы разговаривая с ним, а может, давала указания, как надо себя вести при встрече с людьми. Мы притаились и стали наблюдать за птицами.
Птичка-мама сразу успокоилась, но продолжала вести разговор со своим малышом. Я поняла, что это был как раз тот случай, когда она впервые вывела своего птенца на прогулку, а он ещё не умел летать и делал всего лишь первую попытку. Как умело она его направляла, прыгая впереди, разговаривая, она уводила его от нас, наверное, боялась, что мы сможем нанести ему какой-то вред.
Мы наблюдали до тех пор, пока мама не увела своего малыша. Что было дальше, нам неизвестно. Хочется верить, что материнская любовь к птенцу, её предусмотрительность сделают всё, чтобы птенец вырос, окреп и научился летать. С такой мамой опасность ему не грозит.
Волшебный цветок.
У меня есть цветок, который я очень люблю. Правда, я не знаю его научного названия, да ведь это и неважно. Я зову его просто «мой волшебный цветок», потому, что мы с ним понимаем друг друга.
Каждый раз, когда я подхожу к нему, чтобы полить, начинаю разговаривать с ним, глажу его листочки, поправляю их, его энергия передаётся мне. Я это чувствую, у меня улучшается настроение. После нашего общения цветок просто благоухает, вероятно и я ему что-то хорошее передаю – меня это радует.
Однажды нам предстояла разлука, я полила его, как всегда погладила листочки и сказала на прощание: «Ну, до свидания, не скучай без меня.» Цветок не ответил мне, но я поняла, что ему грустно и прощаться со мной он не хотел.
Мы расстались, я не видела свой цветок около недели, правда перед отъездом наказала поливать его. Некоторое время я не думала о своём цветке, но вскоре мне стало казаться, что он зовёт меня, что ему плохо и мне надо как можно скорее возвратиться домой.
Увидев, я не узнала своего красавца: листочки сморщились, повисли, он погибал. Я полила его, но земля не была пересохшей, поправила его листочки, собрала сухие, при этом разговаривала с ним: «Ну, что же ты, дружок, ведь я же просила тебя не скучать, давай поправляйся.»
Удивительно, но уже на следующий день цветок расправил свои листочки, поднял вверх свои повисшие веточки и выглядел вполне прилично. Через некоторое время он уже порадовал меня своими цветами удивительной красоты.
С тех пор я никому его не доверяю. Я поняла, что он тяжело переживает нашу разлуку и, по возможности, не хочу его травмировать. Он у меня живой и волшебный.
Берёза.
В том году долго стояла золотая осень. С деревьев медленно опадала листва. Высохшая на солнце, она разлеталась по ветру. Деревья стали почти голые.
Я всю осень наблюдала за одной знакомой берёзой, она была необыкновенно красива. Её зелёная богатая крона из листьев казалась воздушным облаком летом, но с наступлением первых осенних дней кое-где появились первые золотые листочки. Сначала их можно было сосчитать, но с каждым днём становилось всё больше и больше, и вскоре вся она стала золотой. Затем начался листопад. В тихую тёплую погоду листья опадали, легко и свободно падая вниз, а как только налетал ветерок, он срывал пожелтевшие листочки и своим порывом уносил далеко-далеко от берёзы, а она будто махала им вслед своими тонкими ветками, прощаясь со своим прошлым.
С каждым днём листьев на берёзе оставалось всё меньше и меньше, обнажались её тоненькие веточки. Берёза от этого не стала некрасивой, она как будто погрустнела, приуныла, понимая, что прошлое вернуть уже невозможно, а в прошлом осталось горячее лето с тёплыми дождями. Приближалась холодная зима, и с этим надо было мириться. Берёза это понимала, только уж очень грустно ей было от этого.
Быстро пролетели последние тёплые денёчки, которые зовутся в народе бабьим летом, а однажды ночью хлынул такой сильный дождь, к утру так похолодало, стало зябко и очень тихо, будто все птицы разом улетели и некому нарушить теперь эту холодную тишину.
Проходя утром мимо моей знакомой берёзы, я заметила, какие крупные капли стекали с её веток, ветки чуть вздрагивали и капли падали на землю - берёзка плакала и тихо-тихо грустила.
Ручная рыбка.
У нас в квартире стоял огромный аквариум, в нём жили рыбки, улитки и две розовые лягушки. Аквариум был очень красив: на дне белый песок и камушки, со дна до поверхности воды тянулись водоросли.
Вечером, когда мы включали подсветку, можно было часами наблюдать за жизнью его обитателей: рыбки вели свою размеренную жизнь, слегка шевеля плавниками и хвостом, переливаясь в лучах света. Розовые лягушки на свету были прозрачны, они копались в песочке на дне, вероятно, отыскивали для себя корм, а иногда резко взмывали к поверхности воды. В жизни обитателей аквариума всё было тихо и размеренно. Достаточно было посидеть у аквариума несколько минут, как наступало спокойствие и умиротворение. Я использовала эту возможность, чтобы уложить младшего сына спать. Стоило ему посидеть у аквариума, как он успокаивался и легко засыпал.
Аквариум был нашей общей радостью и даже гордостью. Рыбки там жили разные: гуппи, меченосцы, скалярии, неоновые и золотые рыбки – мы их очень любили. Однажды заинтересовались и купили барбусов, а оказалось, что барбус – это хищная аквариумная рыбка, эта пара барбусов устроила в аквариуме такой переполох! Обкусала хвосты нашим гуппи - самцам, перепугала остальных наших красавиц так, что пришлось их пересадить в другой аквариум.
Однажды нам подарили совершенно новую парочку рыб: очень красивого голубого окраса с серебряными вкраплениями - таких у нас ещё не было. К сожалению, самочка умерла, наверное, устала в дороге, а самец остался, вскоре ещё подрос. Прижился в нашем аквариуме, не обращая внимания на остальных его обитателей, жил сам по себе.
Весной появились комары и мошки, и никакая защита от них не спасала. Мои мальчики, убив комара, бросали его в аквариум, наблюдая за обитателями, вдруг заметили, что эта синяя рыбка быстро подплывала к поверхности воды, хватала комара и камнем падала на дно. Это повторялось каждый раз, когда на поверхности появлялся комар. Да что там комар, стоило лишь подойти к аквариуму, занести руку над его поверхностью, рыбка уже была готова работать. Настоящий цирк мы смотрели каждый вечер – нам так нравился это номер! Дети показывали его своим друзьям, которые приходили к ним, потому что не верили, что такое может быть, но убеждались в том, что было.