Глава первая
Только когда такси остановилось, до меня окончательно дошло, в какой ситуации я оказалась. Столь внезапное осознание буквально пригвоздило меня к месту, но Олег, быстро выбравшись из автомобиля, помог это сделать и мне, а затем вместе с водителем направился к багажнику за нашими вещами. Осматриваясь по сторонам, вдыхая аромат тихого августовского вечера, я чувствовала, как мои ноги будто прилипают к асфальту. Во что же я вляпалась?! Зачем?! Тем временем такси отъехало, и Олег, поставив мой чемодан и свою сумку на тротуар, встал рядом и закурил. На его правой руке поблескивало тонкое обручальное кольцо из белого золота, точно такое же, как и на моей.
- Волнуешься? – тихо спросил он.
Выглядел он довольно хмуро, видимо, и ему было не по себе. Во мне затеплилась надежда:
- Может, отыграем назад? Ты отвезешь меня в гостиницу, а завтра мы встретимся и сходим в ЗАГС или суд, куда там положено, и подадим заявление на развод?
Он недобро усмехнулся:
- Я свою часть договора выполняю, а ты струсила? Или с самого начала собиралась меня обмануть?
Нет, этого я не планировала, была согласна с нашим договором целиком и полностью. Но тогда я действовала в запале, не думая о последствиях, находясь под влиянием очень сильных чувств, главным из которых была смертельная обида, так что мое согласие на фиктивный брак было вполне объяснимо. Впрочем, сейчас мои мотивы уже не казались мне столь убедительными. А вот с мотивами Олега и вовсе неясно. Он практически ничего не пояснил, а мне тогда было не до его проблем. У меня была своя цель – досадить обидевшему меня человеку или хотя бы эффектно хлопнуть дверью. Последнее уж точно мне удалось, за что я бесконечно благодарна Олегу. Теперь очередь за мной.
По условиям договора в течение года я должна изображать из себя его жену перед его родственниками и знакомыми. Он, в свою очередь, обеспечит мне не только стол и кров, но и поможет с устройством на работу. Само собой, заверил он, жить я буду в отдельной комнате, и он никоим образом не собирается покушаться на мою «честь». Более того, я могу иметь свою личную жизнь, но, разумеется, не на его территории. То же самое относится и к нему. В общем, сделка была для меня чрезвычайно выгодной, но, боже мой (!), как мне хотелось от нее отказаться! Олег продолжал угрюмо смотреть на меня, и я через силу пробормотала, что выполню свою часть договора. Надо хотя бы попробовать. Я привыкла держать свое слово.
Дом, перед которым мы стояли, выглядел очень респектабельно. Однако Олег не торопился войти в него, а смотрел на окна. Проследив за его взглядом, я увидела два широких освещенных окна на третьем этаже. Шторы на них не были задернуты, так что отчетливо было видно перемещение нескольких человек.
- Это твоя квартира? – севшим голосом спросила я. Он кивнул. – Разве ты живешь не один?!
- Нет, с матерью.
Час от часу не легче. Я не представляла, как мы будем изображать мужа и жену на глазах умудренной жизнью женщины. Он, видимо, прочитал мои мысли и сказал, что планировка квартиры нам поможет. Прежде чем соваться в такую авантюру, следовало обсудить все нюансы, но у нас просто не было времени. Олег надеялся провести со мной ознакомительную беседу в поезде, но нам ужасно не повезло с соседками по купе, двумя неумеренно любопытными дамами преклонного возраста. Стоило одному из нас сказать хоть слово, как они тут же замолкали и, открыв рот, смотрели на нас. Старушки, похоже, были романтичными особами и, заметив наши новенькие блестящие колечки, сочли нас молодоженами, но не находили подтверждения своим догадкам. Потом я уснула, и Олег с трудом разбудил меня, когда мы подъехали к Питеру. Пережитое горе, треволнения и хлопоты, связанные с отъездом и скоропалительным замужеством, забрали у меня все силы. Только, оказавшись у дома Олега, я смогла осознать, что случилось.
Он вдруг взял меня за плечи и заглянул в глаза:
- Утром я позвонил матери из Заозерска и сообщил о своем приезде. Сегодня у меня день рождения, так что она, наверное, созвала гостей. Ты готова?
Конечно, к такому повороту событий я была не готова. Он тем временем притянул меня к себе и поцеловал в губы. Это было очень неожиданно, но реакция меня не подвела. Я резко оттолкнула его и чуть не влепила пощечину, он едва успел перехватить мою руку, затем выдавил кривую улыбку:
- Не беспокойся, я на тебя не покушаюсь. Просто проверял. Не вздумай так вести себя при гостях, тогда наш обман сразу раскроется. На нашей «свадьбе» ты как-то с этим справлялась. – Затем добавил, четко выговаривая каждое слово: - Мне от тебя ЭТОГО не нужно.
- Ты голубой? – вырвалось у меня. Мне даже показалось, что это всё объясняет, и я испытала нечто вроде облегчения.
- Нет, ни в коей мере, - спокойно сказал он. – Прежде чем мы войдем в квартиру, тебе следует кое-что знать. Я живу здесь с матерью Верой Степановной и домработницей Тасей. Она у нас в семье с тех пор, как себя помню, она женщина незлая, но под пятой у матери. Моя мать очень сложная, о ней в двух словах не скажешь, постепенно познакомишься, но в близкий контакт не входи. Я программист, работаю на солидную фирму, мне тридцать семь лет, и еще… - Он сделал довольно продолжительную паузу, после чего продолжил знакомить меня со своей биографией: - Я был женат, моя жена умерла полтора года назад.
На его лице отразилась такая боль, что мои огорчения и разочарования на этом фоне показались мне не такими уж трагическими.
- Ну что, готова? – повторил он свой вопрос. Я кивнула. – Не подведешь?
- Ни в коем случае! – бодро ответила я, направляясь к двери подъезда.
Я решила, что постараюсь, хотя, конечно, трудно прикидываться влюбленной, если никаких чувств к человеку не испытываешь. Впрочем, какие-то чувства есть, хотя и очень сложные и даже противоречивые. Во-первых, неприязнь, возникшая с первой минуты нашего знакомства, которая в ходе общения немного уменьшилась, но окончательно не исчезла; во-вторых, благодарность, он помог мне в очень трудный для меня момент, и, в-третьих, жалость. Похоже, он до сих пор испытывает сильную боль от потери жены. В общем, что бы он ни задумал, решившись на фиктивный брак, я попытаюсь ему помочь. А мои бонусы весьма привлекательны, хотя я решилась на эту авантюру вовсе не из-за них.
Олег открыл дверь в квартиру своим ключом, и мы оказались в огромной прихожей, куда выходило две двери. Из-за одной из них раздавалась музыка и громкие голоса, но он потянул меня в расположенный слева длинный и широкий коридор. Никем не замеченные, мы, миновав две двери, остановились у третьей. Олег распахнул ее передо мной, и друг за другом мы вошли в просторную комнату, он сразу включил верхний свет. Это был кабинет, о чем говорили большой письменный стол с настольной лампой, книжные шкафы по периметру, кожаный диван и два кресла. Неужели мне предстоит жить в таком роскошном кабинете? Что ж, совсем неплохо.
- Здесь буду жить я, - сказал он, - а твоя комната дальше.
Между двумя книжными шкафами притаилась дверь, в которую мы и вошли. Кабинет и «моя комната» разделялись неким подобием тамбура, из которого был проход в спальню, а слева располагалась дверь в санузел, включающий в себя душевую кабинку, унитаз и раковину. В общем, у нас будут двухкомнатные апартаменты, так что теперь я поняла, что он имел в виду, говоря, что планировка квартиры нам поможет. Я немного приободрилась. Спальня мне очень понравилась, хотя и казалась несколько безликой. Она была обставлена добротной мебелью из светлого ореха, насколько я в этом разбираюсь – большая кровать, внушительный гардероб, туалетный столик с зеркалом, какие-то пуфики и маленький диванчик. Обои и драпировки были салатово-бежевых тонов, не бог весть какое оригинальное сочетание, но глазу приятно. Мое внимание привлекли две картины, написанные маслом – осенние пейзажи в классическом стиле. Заметив мой взгляд, Олег прокомментировал:
- Дмитрий Орехов. - Это имя было мне знакомо, наверняка его картины стоили недешево, но на меня большого впечатления не производили. – Он подарил их отцу в незапамятные времена, - добавил Олег, - они много лет дружили.
После этого отступления он сказал, что нам следует быстро привести себя в порядок и появиться перед гостями. Взяв из шкафа серый костюм и белую рубашку, он удалился в кабинет. Я решила надеть костюм кремового цвета, который мы совместно купили для нашей «свадьбы», так как ничего хоть сколько-нибудь подходящего для такого случая в моем гардеробе не нашлось. Костюм немного помялся в чемодане, но я понадеялась, что на мне он разгладится, затем достала босоножки на высоком каблуке. Нужно было готовиться к первой и, возможно, главной проверке. Никто ничего не должен заподозрить, иначе потом будут рассматривать наши отношения под микроскопом. Как я всё это выдержу?
У двери в санузел я столкнулась с Олегом, он уже умылся, побрился и выглядел вполне довольным жизнью, даже подмигнул мне. Вот бы и мне так быстро настраиваться на нужную волну! Я вспомнила, что и на «свадьбе» он выглядел очень естественно, впрочем, и я со своей ролью справилась. Но тогда я действовала на адреналине, а сейчас его нет и в помине, только страх и чувство долга. Все же кое-как мне удалось привести себя в порядок, даже некоторые штрихи нанесла на лицо, затем подушилась. Многие считают меня красивой, иногда я тоже так думаю, но сегодня мне не хватало уверенности в себе и внутреннего огня. А я должна выглядеть наилучшим образом, чтобы всем стало понятно, почему Олег так скоропалительно на мне женился. Уж его мамочке он наверняка кажется пределом совершенства.
Сделав глубокий вдох и выдох, я вошла в кабинет. Олег просматривал почту в омпьютере, но тут же оторвался от этого занятия и, взглянув на меня, улыбнулся:
- Ты выглядишь просто потрясающе!
- Еще бы так себя и чувствовать, - пробурчала я.
Он поднялся и обнял меня. Мне его прикосновения были неприятны, но я не стала вырываться, а положила голову ему на плечо.
- Уже кое-что получается, - прокомментировал он, - но не будь такой напряженной, расслабься, я тебя не укушу.
- Но ты, пожалуйста, веди себя сдержанно.
Он усмехнулся:
- Будем действовать по обстоятельствам.
Мы вошли в гостиную, держась за руки. Несколько человек, которые показались мне единым пестрым пятном, разом смолкли. Не давая им опомниться, Олег довольно улыбнулся:
- Здравствуйте, друзья! Спасибо, что вы сегодня пришли. Это сюрприз. Но и у меня есть для вас сюрприз. Знакомьтесь, это моя жена Маша.
Закончив фразу, он прижал меня к себе и поцеловал в волосы. Какое-то время, которое показалось мне вечностью, царило молчание, затем раздались невнятные звуки – вздохи и приглушенные возгласы. Лишь один мужской голос воодушевленно произнес:
- Поздравляю!
Мне стало страшно, и я невольно прижалась к Олегу, чем он тут же воспользовался, поцеловав меня в щеку. Я от него не шарахнулась, зато пришла в себя. Почему я чего-то боюсь? Даже если наши козни раскроют, ничего страшного не случится, уйду отсюда – и все дела. Учитывая, как складывалась моя жизнь, и то, кем я работала, мне к трудностям и общению с незнакомыми людьми не привыкать. Взбодрившись, я плавно и даже нежно высвободилась из объятий Олега и улыбнулась присутствующим. Теперь они уже не казались мне бесформенным пестрым пятном, и я насчитала восемь человек. Прежде всего, в глаза бросалась дама за пятьдесят, в упор смотревшая на меня, в ее взгляде непостижимым образом уживались растерянность и недоброжелательность. Она опиралась на палку, так как ее левая нога была в гипсе.
- Знакомься, Маша, это моя мама Вера Степановна.
- Олег, как ты мог так поступить?! – наконец, обрела она дар речи. Я почувствовалась, как напряглась его рука, которой он поддерживал меня под локоть, видимо, и на лице появилось соответствующее выражение, так как Вера Степановна тут же пошла на попятную: - Почему не предупредил о таком событии?
- Хотел сделать приятный сюрприз.
Судя по всему, этот сюрприз не показался ей приятным, но она постаралась улыбнуться, хотя улыбка выглядела фальшивой и никого не обманула. О том, что представляет из себя мать Олега, я просто не успела подумать, но поняла, что ожидала чего-то другого. Во-первых, она оказалась значительно моложе, чем можно было предположить, учитывая, что недавно отмечали восьмидесятилетие отца Олега. Черты ее лица были крупными и неинтеллигентными, но годы работы над собой дали результат – она выглядела очень ухоженной и даже холеной. Фигура была внушительной, хотя полной назвать ее было нельзя, скорее, просто крупной.
Рядом с ней стоял высокий импозантный мужчина лет шестидесяти с густыми седыми волосами. Когда мы вошли, присутствующие располагались в разных местах гостиной, но по мере представления все сгруппировались у стола, возле которого мы остановились.
- Виктор Борисович, наш семейный доктор и друг семьи, - представил мужчину Олег. Тот в ответ вежливо поклонился.
Затем мой фиктивный муж представил мне двух пожилых дам – Тамару Ивановну, его тетушку, и Елену Сергеевну – близкую подругу матери. Худощавый блондин лет тридцати пяти сам подошел к нам, похлопал по плечу Олега, чмокнул меня в щеку и представился:
- Кирилл Лобов, двоюродный брат этого красавца. Поздравляю с законным браком!
Они обменялись несколькими шутливыми фразами, после чего процедура знакомства продолжилась.
- А это мой лучший друг Павел Крикунов, - сказал Олег, - и его жена Настя.
Именно Павел нарушил тишину при нашем появлении, воскликнув «Поздравляю!» Он и сейчас повторил свое поздравление, после чего пожал Олегу руку, а меня чмокнул в щеку. Его жена присоединилась к поздравлениям, чмокнув нас обоих. Эта пара производила приятное впечатление не только манерами, но и внешностью.
Чуть поодаль стояла молодая женщина – стройная, эффектная блондинка в районе тридцати, с гордой осанкой. Выглядела она слишком бледной и напряженной, похоже, ей тоже сюрприз Олега не понравился.
- Машенька, это моя давняя подруга Алина, - представил ее Олег, - наши отцы дружили чуть ли не с пеленок.
- Не надо преувеличивать, - отозвалась она низким голосом с легкой хрипотцой. – Когда они познакомились, твоему отцу было уже под пятьдесят, а моему чуть за тридцать.
На меня она не смотрела, не отводя взгляда от Олега, но его это, похоже, ничуть не задевало.
- Страсть к ненужным уточнениям и обобщениям всегда была твоей отличительной чертой.
Сказано это было вполне благожелательным тоном, но в самой фразе явно содержался сарказм. Алина вспыхнула и наградила Олега яростным взглядом. Судя по всему, поздравлять нас она не собиралась, более того, вот-вот могла вспыхнуть ссора, и я решила вмешаться. Взяв Олега под руку, прижалась к его плечу и сказала, что ужасно проголодалась. Он отвесил Алине поклон, и мы отошли. Кирилл тотчас отправился на поиски дополнительного стула, так как мое присутствие здесь не было предусмотрено заранее.
- Осталось представить тебя Тасе и с процедурой знакомства будет покончено, - сказал Олег, затем обратился к матери: - Мама, где Тася?
- На кухне, где ей еще быть, - недовольно ответила та.
- Я хочу, чтобы сегодня она сидела за общим столом, - произнес он и, взяв меня за руку, вывел из комнаты.
Вера Степановна бросила нам вслед что-то неодобрительное, но Олег никак не отреагировал и повел меня на кухню, которая располагалась в конце длинного коридора, по дороге высказав пожелание постараться понравиться Тасе. Кухня оказалась огромной, хорошо обставленной и очень чистой. При нашем появлении со стула возле окна вскочила пожилая, но еще крепкая женщина с тощим седым пучком на макушке.
- Олежка! – воскликнула она, бросившись к нему, но тут, наконец, заметила меня и остановилась.
Олег сам подошел к ней, поцеловал в щеку, взял за руку и улыбнулся мне:
- Маша, знакомься. Тася хранительница нашего очага, всю жизнь балует меня всякими плюшками. – Затем перевел серьезный взгляд на домработницу: - Тася, а это моя жена Маша, прошу любить и жаловать. Это просьба, а не просто вежливые слова.
Тася посмотрела на меня долгим внимательным взглядом, а затем изрекла:
- Поживем – увидим.
- Может, мне обращаться к вам по имени и отчеству? – предложила спросить я.
- Ни к чему, - быстро ответила Тася. – Называйте по имени.
- Но тогда и вы обращайтесь ко мне на ты.
Она кивнула, и Олег предложил ей пройти в гостиную, чтобы вместе со всеми отметить сразу несколько знаменательных событий. Между делом Олег сообщил, что обычно они едят за большим обеденным столом в кухне и лишь в праздники или когда приходят гости перемещаются в гостиную.
- Хочу, чтобы ты сегодня сидела за общим столом, - обратился он к Тасе. – Для меня это очень важный день, так что все близкие мне люди должны быть рядом.
Тася стала отнекиваться, но Олег настоял на своем и, прихватив дополнительный стул, мы вместе вернулись в гостиную. Гости уже разместились на своих местах, для нас были оставлены два стула во главе стола, рядом с собой Олег поставил Тасин стул. Было заметно, что сидеть за одним столом с гостями ей непривычно. Она высидела только три первых тоста, после чего исчезла.
Первый тост произнесла Вера Степановна, и он был посвящен дню рождения Олега, хотя, на мой взгляд, женитьба более важное событие и, в отличие от дня рождения, у обычных людей случается далеко не каждый год. Положение исправил Павел, во втором тосте отметив это знаменательное событие. Он был очень красноречив и остроумен, но его таланты не были оценены по достоинству, видимо, еще не все вышли из шока. В заключение он крикнул «Горько!» Никто кроме жены его не поддержал, но мы все равно поцеловались. Третий тост посвящался недавнему восьмидесятилетию Дмитрия Ивановича Шестопалова – известного писателя и почти классика, отца Олега. Его произнес семейный врач и друг покойного Виктор Борисович.
Когда с официальной частью было покончено, Олег объявил перекур.
- Хочешь проветриться на балконе? – нагнувшись ко мне, спросил он.
- Нет, здесь посижу.
Он одобрительно усмехнулся и направился к двери, ведущей из гостиной на балкон. За ним потянулись мужчины, хотя вряд ли все они курили, просто решили устроить там мужской клуб. Впрочем, вскоре туда же проследовала Алина.
- А ты почему не пошла? – удостоила меня своим вниманием Вера Степановна.
- Я не курю.
Получив ответ, она потеряла ко мне интерес и вернулась к беседе со своей подругой. Меня откровенно игнорировали. Если бы я и в самом деле была женой Олега, мне наверняка стало бы обидно, а так - я чувствовала лишь раздражение и была готова ринуться в бой. Если уж вписалась в эту историю, то надо хотя бы какое-то удовольствие от нее получить. Мои размышления прервал приветливый голос тетушки Олега Тамары Ивановны:
- Маша, а ты родом из Заозерска?
Я решила, что у меня нет никаких оснований что-то выдумывать, да и вообще врать опасно, можно запутаться, поэтому ответила чистую правду:
- Я родилась в Питере, но мои родители переехали в Заозерск, когда я была еще ребенком.
- А где они сейчас, чем занимаются?
- Отец умер, а мать вернулась к себе на родину в Краснодарский край, где снова вышла замуж.
За этим коротким ответом стояло столько переживаний, что и вспоминать не хотелось, но всё это было уже в прошлом, теперь у меня на повестке дня другие переживания. Тем временем Тамара Ивановна продолжала допрос. Она была лет на десять моложе своего брата-писателя и выглядела довольно бодро.
- А где ты училась? Чем занималась?
Я рассказала, что окончила факультет журналистики в местном университете и работала в еженедельнике «Заозерские огни», освещая новости культуры.
- И каков тираж вашего издания? – неожиданно вступила в разговор Вера Степановна.
- Пять тысяч.
- Негусто, - прокомментировала она.
Я позволила себе с ней не согласиться, отметив, что наш город, по крайней мере, раз в двадцать меньше Питера. К тому же, тираж собираются увеличить, так как постоянных подписчиков становится всё больше. Вера Степановна, удерживая на лице недовольную мину, хотела еще о чем-то спросить, но ее опередила Настя:
- Лучше расскажи, как вы с Олегом познакомились.
Тут тоже можно было не уклоняться от правды. Олег приехал на торжественное открытие памятника своему отцу, уроженцу Заозерска, но у установщиков памятника вышла какая-то заминка, треснуло бетонное основание, поэтому открытие задерживалось, и мне поручили стать гидом почетного гостя, так как я хорошо знала город и все его культурные объекты и достопримечательности.
- О Господи! – простонала Вера Степановна. – Ведь это Я должна была ехать в Заозерск! Но этот дурацкий перелом! Я еле уговорила Олега поехать! На свою беду!
К концу своего монолога она почти кричала, так что Елена Сергеевна дернула ее за руку. Эти вопли выглядели просто неприлично, но я и бровью не повела.
- Но к чему было так торопиться со свадьбой? – неожиданно спокойно спросила она.
Этот вопрос мы с Олегом не обсуждали, да мы вообще почти ничего не обсуждали, но я уже почувствовала кураж и за словом в карман не лезла.
- Возможно, если бы мы жили в одном городе, - задумчиво произнесла я, - то такой спешки не было бы, но нам просто не хотелось расставаться. В общем, мы считаем нашу встречу удачей, вы, похоже, думаете иначе, но… так уж случилось.
Этот пристрастный допрос прервало появление курильщиков. Они стали рассаживаться за столом, только Алина, выглядевшая холодной и невозмутимой, что-то шепнула на ухо Вере Степановне, после чего направилась к двери, та проследила за ней расстроенным взглядом. Следом за Алиной метнулся Кирилл. Что ж, одной злюкой меньше, а это совсем неплохо.
Застолье продолжилось. Тася принесла горячее – восхитительное рагу из крольчатины, что вызвало некоторое оживление. Тосты следовали один за другим, но общего разговора не получалось, несмотря на все старания Паши, взявшего на себя роль тамады. Покончив с горячим, Вера Степановна поднялась:
- Прошу меня извинить, но я очень устала и неважно себя чувствую. Мне нужно прилечь.
Виктор Борисович вызвался ее проводить и измерить давление. Я заметила, как левая рука Олега, лежащая на столе, сжалась в кулак и, желая его успокоить, накрыла ее своей. Этот жест я сделала непроизвольно, но выглядел он очень интимно, и все его заметили. Я внутренне порадовалась, что так получилось.
- А как же десерт? – спокойно спросил Олег.
- Мне вредно есть сладкое на ночь, - отозвалась Вера Степановна, а затем добавила тоном заботливой хозяйки: - Но вы обязательно должны его попробовать.
Однако Тамара Ивановна и Елена Сергеевна тоже поднялись, бормоча, что пора по домам. На самом деле, было совсем не поздно, да и десерта отведать им наверняка хотелось, но Вера Степановна не оставила им выбора. Олег не стал никого удерживать, и вслед за ними мы вышли в прихожую, чтобы попрощаться. Он поблагодарил их за поздравления и подарки, а я вставила вежливую фразу о том, что было приятно познакомиться.
Десерт мы вкушали вчетвером вместе с четой Крикуновых. Поглощая воздушное суфле, Паша заметил, что демарш во главе с Верой Степановной выглядел весьма впечатляюще, в ответ Олег лишь пожал плечами, мол, этого и следовало ожидать. Я с ними не согласилась и сказала, что демарш выглядел бы более впечатляющим, если бы они разошлись сразу после нашего появления, а так – попили, поели… Может, в них больше просто не лезло? Мы рассмеялись, и в это время в гостиную вернулся Виктор Борисович, выглядевший предельно сосредоточенным и недружелюбным. Олег предложил ему присоединиться к нашей компании, но он сказал, что зашел попрощаться.
- У Веры поднялось давление, - чуть ли ни обвиняющим тоном произнес он. – Я дал ей лекарство и посоветовал сразу лечь в постель.
- Я потом зайду к ней, - пробурчал Олег.
- Но только не расстраивай ее!
- Постараюсь, но она вполне способна сама себя расстроить.
Виктор Борисович направился к двери, мы вышли вслед за ним, и процедура прощания повторилась. Еще около часа мы общались с Пашей и Настей. Эта пара мне нравилась. Паша был однокурсником и ровесником Олега, Настя на несколько лет моложе, у них имелся пятилетний сын. Паша сразу после института ушел в бизнес, что со временем дало хорошие результаты, так что он преуспевал, а жена была его правой рукой во всех делах. Они предложили нам массу вариантов совместного отдыха, начиная с шашлыков у них на даче и заканчивая совместным туром в жаркие страны. Я делала вид, что с интересом слушаю их предложения, надеясь, что Олег сумеет от них уклониться. Он меня не подвел:
- Спасибо, ребята, - улыбнулся он. – Может, когда-нибудь потом мы и присоединимся к вам, но пока нам хотелось бы побыть вдвоем.
- Провести медовый месяц под боком у Веры Степановны?! – с ужасом воскликнула Настя.
Олег улыбнулся:
- Мать собиралась вернуться на дачу после моего возвращения из Заозерска.
- Но у нее же перелом!
- Как вы, наверное, заметили, она совсем неплохо ходит. Думаю, Виктор Борисович с удовольствием будет ее навещать, а Тася выполнять все ее прихоти.
В его тоне содержался какой-то намек, но я не собиралась ломать голову над этим. Какая мне разница? Паша тем временем предположил, что теперь Вера Степановна может передумать и никуда не уехать, так что лучше нам самим куда-нибудь отсюда убраться. Но Олег с сожалением сообщил, что у него срочная работа, которую он не может отложить, так что нам в любом случае пока придется остаться в городе, а там – что-нибудь придумаем. В общем, выкрутился.
Проводив последних гостей, мы вернулись в гостиную, чтобы выпить по бокалу вина и немного расслабиться. Весь вечер мы почти не прикасались к спиртному, боясь потерять бдительность и как-нибудь себя выдать.
- Ладно, по бокальчику можно, - согласилась я.
Однако нашему намерению помешало появление Таси. В течение вечера она не раз появлялась в гостиной, чтобы что-нибудь принести или заменить посуду, но делала это так ловко и незаметно, что, казалось, будто всё происходит само собой. На этот раз она вошла по-хозяйски, но заметив нас, собралась тут же удалиться. Мне почему-то расхотелось расслабляться в обществе Олега, и я остановила ее, предложив свою помощь в уборке со стола.
- Сама справлюсь, - буркнула она.
Я всё же настояла на своем и даже подключила к этому делу Олега, так что мы довольно быстро справились. От дальнейшей помощи Тася решительно отказалась, после чего Олег отправился в комнату матери, а я проследовала в наши апартаменты.
Войдя в спальню, я сбросила босоножки и рухнула на стул возле туалетного столика. Из зеркала на меня смотрела усталая и печальная незнакомка. Неужели я так выглядела весь вечер? Столь несчастный вид может кого угодно насторожить. Хотя, вряд ли, ведь я старалась казаться оживленной и заинтересованной и подчас именно это и чувствовала. Заколов волосы на макушке, я собралась распаковать вещи и переодеться, надо хотя бы тапки достать. Однако не было сил встать с места. Неожиданный стук в дверь заставил меня вздрогнуть. Разумеется, это был Олег. Он остановился у двери, внимательно разглядывая меня.
- Что-то ты быстро с матерью пообщался, - хмуро заметила я.
- Мы не общались. Она спит или притворяется спящей. Она так меня наказывает. В детстве я этого больше всего боялся, но она, видимо, забыла, что я давно вырос, и ее уловки на меня больше не действуют.
Я с сомнением посмотрела на него:
- По-моему, ты на свой счет заблуждаешься. Ты выглядишь расстроенным. Господи! – воскликнула я. - Неужели ты задумал эту комедию с фиктивным браком, чтобы ей досадить?
Он, не спрашивая разрешения, разместился на пуфике неподалеку от меня.
- Давно следовало бы досадить ей подобным образом, чтобы не вмешивалась в чужую жизнь с присущей ей бесцеремонностью и азартом, но мои мотивы несколько иные. Не хочу утомлять подробностями, вряд ли тебе это интересно.
- Как знаешь, но я долго так не выдержу! Я представляла всё несколько иначе. Думала, мы будем жить каждый сам по себе и лишь иногда появляться вместе на людях. Теперь же мне предстоит круглые сутки притворяться, да еще под безжалостными взглядами двух умудренных жизнью женщин! Поверь, я хочу выполнить свое обещание, но, боюсь, это мне не по силам. И вообще, это нечестно. Ты не предупредил меня, что живешь не один!
- Я тебе говорил об этом, - не согласился он.
- Да, когда «свадьба» уже состоялась, и мы стояли возле твоего подъезда! - запальчиво сказала я.
- Нет, я упоминал об этом до «свадьбы», когда мы ее только еще обсуждали.
Возможно, и упоминал, но это пролетело мимо моих ушей. Тогда я была почти в невменяемом состоянии и слышала только то, что хотела слышать. А, может, он и врет, зная, что я не могу помнить наверняка. Неожиданно мне пришла в голову мысль, от которой я враз повеселела.
- Мы ведь можем снять квартиру и переехать туда! – радостно вскричала я. - Изредка будем ходить в гости, уж это я как-нибудь выдержу!
Однако он моей радости не разделил, а довольно решительно заявил, что ему НУЖНО и даже НЕОБХОДИМО жить именно в ЭТОЙ квартире, а раз ему, то и мне.
- Может, тебе денег жалко? Или у тебя их нет? – высказала я предположение. - У меня на карточке кое-что есть, на первое время хватит, а потом найду работу, так что об этом можешь не беспокоиться.
Он заверил, что дело совсем не в деньгах. Мне уже надоели его тайны, но вникать в них тоже не хотелось. Он тем временем стал сокрушаться, что неправильно меня оценил, так как посчитал, что я сильная и со всем справлюсь, вроде бы сегодняшний вечер это подтвердил, но истерика, в которую я сейчас впала, ставит под угрозу его план, чего очень не хотелось бы. Если он собирался задеть меня этой тирадой, то ему удалось. Я действительно считала себя сильной и не могла допустить, чтобы кто-то думал иначе.
- Просто не люблю лжи и притворства! – воскликнула я.
- Если ты такая принципиальная, тогда не нужно было соглашаться на фиктивный брак.
Возразить было нечего, и я сказала, что устала от разговоров, так что обсуждение продолжим завтра. Олег все-таки еще немного задержался в спальне, чтобы решить кое-какие технические проблемы. Оказывается, Тася ежедневно убирала его комнаты. Она женщина умная и наблюдательная, так что сразу догадается, что мы не спим вместе, этого нельзя допустить.
- Ты не могла бы сказать Тасе, что сама будешь у нас убирать?
- Вполне, - охотно согласилась я. – Я привыкла за собой убирать. Могу заодно и в твоем кабинете прибираться.
- Было бы неплохо. И еще – постельное белье…
- Что с ним не так?
- Его будет в два раза больше.
Я поинтересовалась, как часто он его меняет. Оказывается, он этого не знал, так как всем занималась Тася, а он мог лишь сказать, что белье всегда выглядит чистым. Я прекрасно знала, как выглядит белье, когда в постели спят двое, поэтому брезгливо пробурчала, что он может чем-нибудь побрызгать на простыни. Он криво усмехнулся и заверил, что именно так и сделает, после чего подошел к гардеробу и достал комплект постельного белья и одеяло.
- Придется забрать у тебя вторую подушку, - глухо произнес он, - здесь нет запасной.
На этом его визит закончился и, когда дверь за ним закрылась, я с облегчением перевела дух.
Глава вторая
Некоторое время я просто кипела от раздражения. На деле всё оказалось совсем не так, как я представляла. Даже столь удачное расположение комнат не гарантирует сохранения нашей тайны. И вообще… Не может такого быть, что бы я не запомнила его упоминания о матери. Он меня обманывает! Тут же мне пришлось себя осадить, ведь наш брак тоже обман, так что нечего делать гордое лицо и возмущаться. О завтрашнем дне думать не хотелось. Я точно была не в себе, когда согласилась принять участие в столь неблаговидном деле. Сейчас мне это казалось просто глупостью и нелепостью. Пора бы уже повзрослеть.
Когда я легла спать, направление моих мыслей резко изменилось, и я поняла, что недавнее раздражение и негодование были просто спасением от всепоглощающей обиды, которая навалилась на меня несколько дней назад. Артём! Как он мог ТАК со мной поступить? Сердце сжалось от боли, а на глазах закипели слезы.
Мы познакомились год назад. После окончания университета я устроилась в «Заозерские огни» сразу на штатную должность. Я просто раздувалась от гордости, ведь наш еженедельник был самым престижным и уважаемым изданием в городе. Еще студенткой я начала свою журналистскую деятельность, печатаясь в различных газетах и журналах, специализируясь на темах, связанных с культурой и образованием. Статья о деятельности студенческого театра заинтересовала главного редактора «Заозерских огней», и он предложил мне работу. Через месяц я уже со всеми перезнакомилась, но общались мы мало, так как каждый бегал по своей тропе, и мы встречались только на совещаниях по понедельникам. Конечно, я сразу обратила внимание на Артема. Он был молод, красив и талантлив. Он работал в отделе политики, и его статьи всегда были взвешенными и неконъюнктурными.
Более близкое знакомство состоялось через три месяца на банкете по случаю пятнадцатилетия «Заозерских огней». Мы будто заново увидели друг друга. В этот вечер начался наш роман. У Артема была роскошная квартира в самом престижном районе города, подаренная его отцом-бизнесменом, но первое время я продолжала жить в своей съемной конуре. Однако страсть между нами кипела, и вскоре мы уже не могли обходиться друг без друга, расставаться не хотелось ни на минуту, и он предложил переехать к нему, что я с удовольствием и сделала. Великих слов о любви он не говорил, о женитьбе тоже речи не шло, но меня и так всё устраивало. Я чувствовала себя счастливой. Мы были не только любовниками, но и единомышленниками. У обоих хватало амбиций, оба хотели чего-то добиться в своей профессии.
Два месяца назад Артему предложили вести политическую передачу на местном телевидении, причем, планы были просто грандиозными. Почему только на центральных каналах могут рассуждать об острых политических проблемах? – вопрошал Артем. Мы тоже можем приглашать в свои передачи экспертов федерального уровня. Да и у нас есть умные люди. Пусть Центр послушает мнение провинции, которую интересуют не только местные новости. В нашем городе около двухсот тысяч жителей, так что всяких проблем хватало, но Артема интересовали только глобальные. Я знала, что он мечтает перебраться именно на какой-нибудь из центральных каналов, но хотел появиться там с соответствующим опытом и репутацией. Я во всем его поддерживала и помогала, чем могла. На статьи для газеты у него оставалось всё меньше времени, и я задавала вопросы, сверялась с различными источниками и правила их. Иногда на свою работу времени почти не оставалось.
- Ты не только красавица, но еще и большая умница, - как-то расчувствовался он.
Подготовка к новому проекту на телевидении шла полным ходом, и наша жизнь изменилась. Мы стали очень мало времени проводить вместе. Артём появлялся дома поздно и во взвинченном состоянии. Иногда чем-то возмущался, а то просто молчал. Я старалась его успокоить и развеселить, но у меня это получалось всё хуже. Конечно, понять можно, сейчас, возможно, решается его будущее, так я объясняла его состояние. Всё же, в моих объятиях он находил некоторое успокоение. Но пять дней назад он не пришел ночевать, на мои звонки не откликался, и я обзвонила всех его друзей и приятелей, но те тоже были не в курсе, во всяком случае, так заявляли.
Артем появился следующим утром, хмурый и недовольный, но тщательно выбритый. Я перевела дух и протянула руки, чтобы обнять его, но он их отстранил.
- Маша, нам надо поговорить. Давай пройдем в гостиную.
Я машинально пошла в указанном направлении и плюхнулась в кресло. Он сел напротив.
- Что у тебя случилось? – еле слышно спросила я.
- Не у МЕНЯ, а у НАС, - поправил он. Затем после долгого молчания добавил: – Наши отношения изжили себя.
Я ничего не понимала.
- Но ведь еще позавчера…, - начала я.
Он вскочил:
- Это всего лишь гормоны! И привычка… Именно поэтому я не пришел вчера ночевать. Отношения, построенные только на гормонах, ведут в тупик.
- Но ведь у нас не только гормоны…
Я никак не могла понять его, хотя и старалась. Он тем временем заметался по гостиной. Этот разговор и ему давался нелегко.
- Не думал, что ты такая непонятливая! В общем, мы больше не будем жить вместе! Я этого не хочу! Сейчас возьму кое-какие вещи и уйду.
- Но ведь это твоя квартира, - пролепетала я.
- Когда подыщешь себе жилье, сообщи мне, - нервно произнес он и почти выбежал из комнаты.
Некоторое время я пребывала в ступоре, пытаясь осознать, что случилось, затем прошла к двери и, распахнув ее, остановилась в проеме, не в силах двигаться дальше. Вскоре он появился с небольшим чемоданом в руке.
- В общем, подыскивай жилье, - пряча глаза, сказал он, а затем добавил: - но я тебя не тороплю.
- Ты совсем меня не любишь? – уже в спину спросила я.
Он резко обернулся:
- Любишь – не любишь! Детский сад, ей-богу! – и выскочил из квартиры.
Мне двадцать три года, ему двадцать семь, так что мы давно считали себя взрослыми, но иногда и впрямь вели себя, как дети.
После его ухода я прикрыла глаза и потерла виски, будто надеясь таким способом избавиться от свалившегося на меня кошмара. Но кошмар не проходил, а тугой комок все ближе подкатывал к горлу. Однако живительные слезы никак не приходили, их не было и в последующие дни. Только сейчас, лежа на широкой удобной кровати в спальне Олега, я вдруг почувствовала, что они льются рекой, залив не только лицо, но и подушку. Я передвинулась на сухое место и продолжила терзать себя воспоминаниями.
Передо мной замелькали эпизоды из нашей совместной жизни. Вот, мы вдвоем в тихую звездную ночь плывем по озеру на катере, который Артем одолжил у друга, вот, целуемся, лежа на диване в гостиной, да так страстно, что обо всем забываем и падаем на пол, набив синяки, а потом потираем ушибленные места и смеемся. Сколько всего было! Неужели он обо всем забыл?!
В то утро я долго сидела в гостиной, опустив голову, затем осмотрелась по сторонам. Мне предстояло расстаться не только с Артемом, но и со своим домом, которым стала его квартира, чего у меня не было и чего мне так не хватало много лет.
Когда питерский завод, на котором работали мои родители, перестал существовать, они под влиянием папиного друга дяди Паши продали свою квартиру и прочее имущество и отправились поднимать целину в неприглядную деревню в семидесяти километрах от Заозерска, где у дяди Паши были родственные связи. Поначалу дела шли неплохо, и они ни о чем не жалели, став настоящими фермерами.
Я ходила в сельскую школу, где, несмотря на удаленность от очагов цивилизации, были очень хорошие учителя. Однако школа постепенно ветшала, а учеников становилось всё меньше, и школу закрыли, решив оставшихся учеников разбросать по другим, в которых тоже был недобор. Не знаю, как бы сложилась моя судьба, если бы не вмешалась моя учительница, которая вела у нас русский язык и литературу. Она была уже очень пожилой и перебираться в другое место не хотела, но, поговорив с моими родителями, устроила меня в лучшую школу Заозерска, где учились дети местной элиты. Однако там имелся жилой корпус для способных детей из области. Так, с седьмого класса началась моя жизнь в общежитиях. Автобус в нашу деревню не ходил, и я выбиралась домой далеко не каждые выходные.
В этот период между родителями начался разлад, а затем и дела пришли в упадок. Не знаю, связаны ли эти события между собой, но по времени они совпали. По словам матери, отец обращался за помощью к своей богатой сестре, живущей в Питере, но она ему отказала, вследствие чего стала в нашей семье врагом номер один. Вскоре после переезда в деревню мы несколько раз ездили к ней в гости, о чем у меня сохранились смутные воспоминания, но она никогда у нас не появлялась, а затем и наши визиты к ней прекратились. Мать даже не пригласила ее на похороны отца.
Отец в последние годы много пил и как-то, решив с похмелья починить крышу в сарае, свалился с самого верха и ударился виском о выступающий из земли камень. Я тогда училась на первом курсе университета. Мать почти сразу продала остатки фермерского хозяйства дяде Паше и, едва справив сороковины по мужу, отправилась к себе на родину, где у нее имелась многочисленная родня. Она не предложила мне поехать с ней, а когда я об этом заикнулась, то сказала, что сначала ей самой надо устроиться, а у меня здесь есть учеба и жилье, имея в виду общежитие. Но и через год, когда вышла замуж, она лишь пригласила меня в гости на каникулы. Ее муж был еще крепким мужиком, и хозяйство у него было крепкое, а вот мать в его доме казалась не хозяйкой, а рабыней. Когда я ей об этом сказала, она в ответ хмуро пробормотала, что в ее возрасте выбирать не приходится, и недобро посмотрела на меня. В общем, в гости к ней я ездила нечасто и надолго там не задерживалась.
После смерти отца мне приходилось полностью себя обеспечивать, мать лишь к большим праздникам присылала мне скромные подарки. Скудная стипендия и эпизодические журналистские заработки помогали мне сводить концы с концами, но не более того, а ведь мне еще нужно было посещать театры и выставки, так как именно об этом я писала, так что я никогда не ела досыта и одевалась кое-как. На моем пути иногда попадались мужчины, которые были бы не прочь обо мне позаботиться, но никто из них меня не заинтересовал. Впрочем, я все-таки пережила парочку невнятных романов, но я была слишком целеустремленной и даже упертой, чтобы тратить время на ерунду. Наверное, я бы не выдержала такой жизни, если бы не считала, что это временно. Так и вышло. Едва окончив университет, я сразу получила постоянную работу и неплохую зарплату, предусматривающую даже небольшую надбавку на посещение различных мероприятий.
Первым делом я сняла квартиру. Она была очень скромной и даже убогой, но она была ОТДЕЛЬНОЙ. В школьном общежитии мы жили вшестером в одной комнате, в университетском – втроем, а теперь я жила одна! Могла приходить в любое время, включать свет, готовить и стирать, когда того захочу, а не когда будет моя очередь. Оплата жилья забирала большую часть моих средств, да и надбавки не хватало на посещение всех мероприятий, необходимых мне для получения полной картины культурной жизни нашего города, но всё равно я могла нормально питаться и изредка покупать обновки. Впрочем, мой гардероб был очень скуден и незамысловат и включал в себя, большей частью, спортивную одежду: джинсы, куртки, футболки и парочку джемперов.
В самом начале нашей совместной жизни, когда друг Артема пригласил нас на свадьбу, выяснилось, что мне не в чем туда пойти. Артем отвел меня в магазин и сам выбрал и оплатил мое платье и туфли, которые мне совершенно не понравились, но которые я приняла с искренней благодарностью. Обо мне ведь так давно никто не заботился! С тех пор мой гардероб не сильно пополнился.
В общем, нашу встречу с Артемом я считала подарком судьбы. Моя душа просто расцвела, и я тихо радовалась, стараясь не обрушивать на него слишком обильные потоки любви и заботы. Его квартира казалась мне родным домом, и я пыталась сделать ее уютной и еще более красивой. Однажды купила весьма оригинальную абстрактную картину у местного художника, о котором писала в нашей газете, выложив за нее, несмотря на сделанную мне скидку, изрядную сумму. Решив, что она будет хорошо смотреться в просторной прихожей, я прикладывала ее к стене, пытаясь найти для нее наиболее подходящее место, когда вошел Артем.
- Что это за чудо? – хмуро поинтересовался он.
Я пояснила, предрекая автору картины большое будущее, но Артем сухо сказал, чтобы я не вносила никаких изменений в интерьер, так как квартиру оформляли профессиональные дизайнеры, и мне не стоит с ними тягаться. Тогда я обиделась, но ненадолго, он умел быстро поднимать мне настроение. Кстати, куда подевалась та картина? Я ее больше не видела.
До меня вдруг дошло, что Артем никогда не считал, что его квартира является моим домом, и с самого начала рассматривал меня лишь в качестве временной жилички. Слезоизвержение продолжилось, и мне опять пришлось передвинуться на новое место.
Чувствуя себя униженной и отвергнутой, я вновь мысленно перенеслась в гостиную Артема. Не помню, сколько я тогда просидела, понурив голову, прежде чем меня заставил очнуться телефонный звонок. Общаться ни с кем не хотелось, но, увидев, что звонит главный редактор, я сняла трубку.
- Машенька, надеюсь, ты не забыла, что сегодня встречаешь сына Шестопалова?
- Конечно, - пробормотала я, хотя мои мысли были совсем далеко. – В три он приезжает, я веду его в гостиницу, мы обедаем, потом я беру у него интервью…
Он меня перебил, но голос у него был виноватым:
- Планы несколько изменились. В шесть вечера должно было состояться открытие памятника, но сейчас мне сообщили, что у строителей заминка случилась, какая-то трещина в основании, им нужно время…
- Сколько?
- Дня два-три.
Вот сейчас я была готова разреветься.
- Что же мне с ним делать?!
- Что хочешь, - быстро ответил редактор. – При твоей красоте и обаянии он и не заметит, как эти дни пролетят.
- Но у меня же еще статья не закончена в ближайший номер…
- В этот номер вставим другую, про детскую художественную школу.
- Вы же ее отвергли, - напомнила я.
- Я был слишком придирчив.
У меня не осталось сил с ним препираться, да это и бесполезно. От пряников он быстро перейдет к кнуту, но своего всё равно добьется.
- Вот и умница, - сказал он. - Твоя главная задача – не допустить, чтобы он смылся из города до открытия памятника. (Наш еженедельник был одним из главных спонсоров памятника писателю, поэтому главный редактор так и суетился). Завтра у меня юбилей, - продолжил он, - можешь приходить с ним. С Артемом я поговорю, чтобы это не сказалось на твоей личной жизни.
- Не нужно, - резко сказала я. – Сама справлюсь.
- Вот и ладненько, - в некотором недоумении произнес главный редактор. – Забеги ко мне часика в два, я дам денег на ваши развлечения.
В три часа я стояла на платформе напротив вагона номер пять питерского экспресса, поднимая над головой картонку с надписью «Олег Шестопалов». Чтобы не думать о своих проблемах, я сосредоточилась на предстоящей встрече. Дмитрию Шестопалову восемьдесят, значит, его сыну где-то под шестьдесят. Чем я смогу занять этого дядьку? Хорошо, если он любит осматривать достопримечательности и посещать музеи. А если нет? Я поежилась. Несмотря на яркое солнце, прохладный ветер сумел забраться под легкую курточку, которую я накинула в последний момент. Заметив толстого краснолицего мужика за пятьдесят, выходящего из вагона, я сделала шаг в его направлении, когда прямо над моим ухом раздался мужской голос:
- Кажется, вы ждете меня.
Я подняла глаза и увидела высокого мужчину в районе сорока в шикарном светлом костюме.
- Вы Олег Шестопалов?! – я не смогла скрыть удивления.
- Именно.
- Сын писателя Дмитрия Шестопалова?
- Именно так, - повторил он. – Не понимаю, почему вас это удивляет.
- Я думала, что вы старше, - неловко пролепетала я.
- Простите, если я вас разочаровал.
Выглядел он хмурым и недовольным. Вместо того чтобы обратить в шутку мое неловкое удивление, стал раздражаться. Это вызвало у меня прилив злости.
- Мне без разницы, сколько вам лет, - бросила я. – Пойдемте, я провожу вас в гостиницу.
Он не двинулся с места:
- Кто вы такая? Неплохо бы представиться.
Сдерживая раздражение, я изобразила дурашливый реверанс:
- Мария Василькова, корреспондент еженедельника «Заозерские огни».
- Вас за прекрасные манеры отрядили меня сопровождать?
Яд, содержащийся в его вопросе, вынудил меня ответить соответственно:
- Лишь отчасти. Вообще-то я веду колонку культурных новостей в нашей газете.
- Теперь я спокоен за культуру этого города.
Я не отреагировала на последнее высказывание и двинулась к выходу с вокзала. Он последовал за мной, потом вдруг дернул меня за руку и заставил остановиться.
- Вы что-то сказали про гостиницу. Зачем мне она, если я собираюсь вернуться в Питер ночным поездом?
До меня дошло, что я вот-вот провалю задание. Вместо того чтобы очаровывать его, срываю на нем свое плохое настроение. Но и он хорош! Этакая высокомерная столичная штучка.
- Мы приносим вам глубокие извинения, - своим самым вежливым тоном произнесла я. – Планы несколько изменились. У установщиков памятника случилась какая-то заминка, так что его открытие немного задерживается.
Его красивое интеллигентное лицо окаменело, а карие глаза за стеклами очков в тонкой оправе полыхнули гневом:
- Почему мне об этом не сообщили?! У меня нет времени торчать в этом городишке неизвестно сколько!
И тут я опять не выдержала. Боль и обида, застрявшие внутри с самого утра, хлынули из меня мощным потоком, я даже ногой топнула:
- Не кричите на меня! О задержке стало известно только несколько часов назад! И вообще, это вашему отцу ставят памятник или моему? Сколько людей потратили свои силы и средства, чтобы это стало возможно! Вы должны гордиться им! А вы… думаете только о себе и своих жалких планах.
Моя отповедь подействовала на него отрезвляюще, так что он позволил сопроводить его до гостиницы, расположенной напротив вокзала, где для него был забронирован люкс, после чего мы решили отобедать в местном ресторане, самом дорогом и престижном в нашем городе. Сев за столик, я сообщила, что при заказе можно не стесняться, так как главный редактор выделил немалую сумму на покрытие дополнительных расходов.
Олег поморщился:
- Я в состоянии накормить не только себя, но и девушку, имеющую несчастье сопровождать меня.
Я печально улыбнулась в ответ, после чего зашел разговор о творчестве его отца. «Заозерские рассказы», с которых началось восхождение известного писателя, изучали в местных школах, официально включив их в образовательную программу. Мы делились впечатлениями о последнем романе Дмитрия Шестопалова «Перевоплощение», когда в зал ресторана вошел Артем в сопровождении сногсшибательной женщины – элегантной, утонченной и очень красивой. Она буквально висела у него на руке, а он довольно улыбался. Они были так поглощены друг другом, что нас не заметили, заняв столик в нише неподалеку от нас. Я же застыла на полуслове, словно изваяние. Пережеванное мясо застряло где-то между горлом и пищеводом, не желая опускаться ниже.
- Что случилось? – обеспокоился Олег. Я была не в силах ответить, тогда он проследил за моим застывшим взглядом. – Вы их знаете?
- Его, - сглотнув, ответила я.
- И насколько хорошо?
- Достаточно. Мы почти год жили вместе, - немного преувеличила я. - Сегодня утром он сказал, что между нами всё кончено. Я не понимала, почему. Теперь понимаю. Она потрясающая.
- Ну, я бы так не сказал, - не согласился Олег. – Она, конечно, следит за собой, но всё равно вид у нее довольно потасканный. К тому же, она лет на десять старше своего кавалера.
Это было удивительно, что я выложила незнакомому и неприятному мне человеку столь интимные вещи, и еще более удивительным казалось то, как он пытался меня утешить, безбожно искажая истину. В этой женщине чувствовался класс, чего так не хватало мне. Артем не раз намекал и даже открытым текстом говорил, что я должна больше следить за собой. А ведь я, стыдно сказать, ни разу не делала профессиональный маникюр. Об остальном и говорить не приходится.
- Маша, вы бы отвели взгляд, - мягко произнес Олег, - а то вас заметят. Или вы именно этого и хотите?
Нет, я не хотела, чтобы Артем видел меня такую, сломленную его вероломством и роскошью новой подруги. Во мне взыграла гордость, которая и в прежние времена не раз спасала меня, помогая не идти на унижающие достоинство компромиссы. Я перевела взгляд на Олега, впервые объективно оценив его внешность. В светлом элегантном костюме, контрастирующем с темной рубашкой, и с густой русой шевелюрой, он выглядел очень привлекательно, да и возраст не запредельный, не больше сорока. Я стянула с волос резинку и тряхнула головой. Блестящие черные волосы рассыпались по плечам. Голубой джемпер, как я надеялась, подчеркивал яркую синеву моих глаз. Олег с удивлением наблюдал за моим преображением. Я тем временем улыбнулась и через стол наклонилась к нему:
- Олег, не могли бы вы сделать мне одолжение?
- Какое? – насторожился он.
- Притвориться, что ухаживаете за мной?
Легкая тень сомнения скользнула по его лицу, но тут же он улыбнулся:
- Почему бы и нет? – он взял меня за руку и почти вплотную придвинулся ко мне. – Хотите заставить его ревновать?
- Было бы неплохо, - продолжая улыбаться, ответила я, - но такое вряд ли возможно. Просто не хочу, чтобы он видел мои страдания.
- Благое дело.
Мы продолжили разговор о творчестве Дмитрия Шестопалова, но со стороны выглядело так, будто мы любезничаем. Я настолько вошла в роль, что даже о зрителях забыла. А они были, во всяком случае, один. Подняв голову, я натолкнулась на взгляд Артема. Он был злым, я же (и откуда только силы взялись?) приветливо ему кивнула и улыбнулась. Казалось, он проглотил ежа, но я не стала упиваться видом его потрясения, а вернулась к непринужденной беседе со своим спутником.
Через несколько минут мой бывший возлюбленный со своей новой подругой покинули ресторан. Вскоре и мы это сделали. Олег выразил желание заглянуть в туалет, я же вышла в холл. Воодушевление уже прошло, и я по сторонам не смотрела, разглядывая рекламный плакат на стене. Из задумчивости меня вывел голос Артема. Это было настолько неожиданно, что я вздрогнула и пробормотала: «Как чертик из табакерки». Он не обратил внимания на мое высказывание.
- Ты выглядишь довольно глупо, кокетничая с этим лощеным типом, - зло бросил он.
Во мне всё радостно забурлило. Значит, ему не всё равно! Господи, мне так захотелось, чтобы он меня обнял и сказал, что утренняя сцена не более чем недоразумение. Я была готова немедленно его простить и обо всём забыть. Однако он с объятиями не спешил, и я поинтересовалась, почему же я выгляжу глупо.
- Он тебе в отцы годится! – выпалил Артем, затем нервно оглянулся.
Тогда до меня дошло, что он боится, как бы нас не застукала его подружка. Во мне опять всё застыло. Поначалу я, дура набитая, подумала, что он отправил ее восвояси и решил дождаться меня, чтобы объясниться, но она, похоже, заглянула в дамскую комнату. Однако что-то слишком надолго она там задержалась, видимо, немало времени требуется на восстановление обвалившейся штукатурки.
- Ну, - протянула я, - вряд ли он старше твоей пассии. И вообще, какое тебе до меня дело? Ты сегодня ясно дал понять, что между нами всё кончено. Через несколько дней я освобожу твою квартиру, и ты сможешь туда перебраться со своей старушкой. – Он не отводил от меня разъяренного взгляда. – Неужели ты надеялся, что я буду цепляться за тебя? – По его виду я поняла, что попала в самую точку. – О боже! Теперь всё понятно. Ты собирался иногда появляться в своей квартире, там у тебя время от времени случались бы всплески гормонов… К тому же, привычка… Да ты настоящий мерзавец!
- Говори да не заговаривайся, - прошипел Артем. – Слишком много о себе возомнила. Увидишь, этот тип тебя поматросит, да бросит.
Я еле удержалась от напрашивающегося вопроса: «Как ты?» Но лишь смерила его пренебрежительным взглядом. Я не заметила, когда подошел Олег, но именно в этот момент он взял меня под руку, небрежно кивнул Артему и произнес:
- Машенька, мы уже опаздываем. - Я благодарно улыбнулась в ответ.
Когда мы оказались на достаточно большом расстоянии от гостиницы, он поинтересовался, как прошло объяснение.
- Этот мерзавец собирался действовать на два фронта, - коротко отчиталась я.
- Ну, и молодежь пошла! – присвистнул он.
Вечером, как и было оговорено заранее, записывали интервью Олега на телевидении. При желании я могла бы присутствовать на записи, помощником режиссера была моя довольно близкая приятельница, но другие проблемы казались мне более насущными. Купив в киоске газету с объявлениями о продаже и сдаче жилья в аренду, я разместилась в вестибюле и стала ее просматривать. За последний год цены на жилье взлетели на небывалую высоту, и я поняла, что нормальную квартиру себе позволить не смогу. Придется довольствовать какой-нибудь халупой на окраине. Под мои критерии подходила всего одна, но ее цена была настолько низкой, что мне было страшно представить, какова она. Сделав пометку в газете, я задремала.
Открыв глаза, я увидела стоящего рядом Олега, он просматривал мою газету.
- Собираетесь снять квартиру?
- Да. Хочется поскорее убраться из его апартаментов. Завтра выкрою время и съезжу туда.
- Я с вами, - тут же предложил он. – Мне интересно посмотреть, какие удобства предлагают за такую сумму.
- Понятно, какие, - хмуро откликнулась я. – Адрес говорит сам за себя.
На следующий день после экскурсии мы отправились на окраину города, где на неказистой улочке доживали свой век унылые деревянные домишки. То, что мы увидели, оказалось даже хуже моих представлений. О самом помещении можно и не упоминать, хватило бы и того, что там не было горячей воды и душа. Да еще газ в баллонах! Пробормотав, что мне это не подходит, я выскочила из дома, перехватив тоскливый взгляд хозяйки. У меня в душе зарождалась паника. Что мне делать? Я не хотела оставаться в квартире Артема ни одной лишней минуты. Если еще недавно я считала ее своим домом, то теперь она казалась мне враждебной. Поиск подходящего жилья займет какое-то время, а мне не к кому перебраться хотя бы на несколько дней, не то, что недель. Единственная настоящая подруга, моя однокурсница, в прошлом году вышла замуж и переехала в другой город. Да, приятельниц у меня полно, но ни одну из них я не считаю настолько близкой, чтобы обременять собой. Да и вообще не люблю одалживаться. Калькулятор в моей голове заработал на полную мощность. Если снять нормальную квартиру, то придется платить за услуги агентству, а также за месяц вперед, денег не хватит. А жить на что?
Олег, заметив мое состояние, всячески пытался меня успокоить. Вообще, если исключить эпизод на вокзале, где он проявил себя как высокомерный эгоист, то в остальное время вел себя безупречно. Почему же до сих пор моя неприязнь к нему так до конца и не прошла?
Я заметила, что слезы уже не текут, хотя подушка оставалась влажной, и перевернула ее. Да, с этим товарищем следует разобраться получше, ведь мне предстоит жить с ним бок о бок еще какое-то время, может быть, даже год. Лучше бы мы испытывали друг к другу дружеское расположение. С его стороны, как мне кажется, этого тоже нет. На людях он сама любезность и внимательность, но стоит нам остаться одним, как сразу замыкается и едва смотрит в мою сторону, лишнего слова не скажет. С этого момента я перестала жалеть себя и попыталась вспоминать последующие события более отстраненно.
Вечером, во второй день пребывания Олега в Заозерске, мы отправились на пятидесятилетний юбилей к главному редактору «Заозерских огней» Валерию Михайловичу Артюхову. Со своими друзьями и родственниками он собирался отметить торжественное событие в выходные на даче, а для сотрудников был организован банкет в здании редакции. Юбиляр сам положил начало такой традиции и продолжал неукоснительно следовать ей.
В самом большом помещении были накрыты столы, за которыми разместилось человек тридцать. На такие мероприятия было не принято приглашать свои половинки, так что все, кроме Олега, являлись сотрудниками. Я вдруг ощутила прилив теплых чувств ко всем без исключения, а, увидев Артема, мне захотелось броситься к нему. До меня никак до конца не доходило, что мы теперь не вместе. Однако это было так. Я не слышала тостов, машинально отвечала, если меня о чем-то спрашивали, но мои мысли были сосредоточены на постигшем меня несчастье. Олег, кажется, понял мое состояние и, нагнувшись к моему уху, пошептал:
- Продолжим начатое в ресторане? – Если мне чего и хотелось, то только быстрее отсюда убраться. Я отрицательно покачала головой. – Мне кажется, что ОН смотрит на нас с усмешкой, - добавил Олег.
Понятно, теперь Артем знает, кто Олег, и насмехается над моей жалкой попыткой ввести его в заблуждение. Такого моя гордость стерпеть не могла. Олег тем временем слегка обнял меня за плечи, и я, вместо того чтобы сбросить его руку, прислонилась к его плечу. Надо отдать ему должное, его поведение не выглядело панибратским, скорее, интимным и даже нежным. Дальше понеслось… Надеюсь, мы вели себя не слишком вызывающе.
В туалете меня перехватила Маринка из рекламного отдела:
- Ты с ума сошла?! А как же Артем?!
- Между нами давно всё кончено, - сухо сказала я и, отодвинув ее, вышла в коридор.
Артем уже поджидал меня. Здесь не было его новой подружки, и он ничего и никого не опасался.
- Маша, нам надо поговорить.
- На днях я освобожу твою квартиру, - резко произнесла я. - Сегодня одну уже осмотрела, но она оказалась уж слишком убогой, но есть еще несколько адресов…
Он меня перебил:
- Я не об этом.
- А о чем?
- Не выставляй себя на посмешище! Этот тип скоро уедет, а ты останешься у разбитого корыта.
- Тебе-то какое дело?
- Я за тебя беспокоюсь.
Это было выше моих сил и гораздо выше моего понимания. Неужели он меня жалеет? Меня захлестнула такая ярость, что я едва не вцепилась ему в горло. Прошипев «Беспокойся о своей престарелой подружке», я быстрым шагом вернулась к праздничному столу, где продолжила откровенный флирт с Олегом.
На пути к дому наступило отрезвление. Я загнала себя в угол! Выставила себя идиоткой! Как из этого выпутываться? Оказывается, эти вопросы я произнесла вслух. Олег внимательно посмотрел на меня, затем остановился, что пришлось сделать и мне, так как я держала его под руку.
- Мы можем усилить впечатление, посрамив всех сомневающихся.
- Каким это образом? – усомнилась я.
Он ответил очень бодрым голосом:
- Сделаем вид, что поженились, и вместе уедем в Питер. Там я помогу тебе найти подходящую работу.
Его предложение выглядело нелепым и неубедительным.
- Никто нам не поверит, - с горечью произнесла я. - Мой отъезд будет выглядеть бегством, а я – дурой. Такого удовольствия я ЕМУ не доставлю.
И тут Олег заявил, что поверить им придется, ведь брак мы оформим официально. Разумеется, он будет фиктивным, но другим об этом знать необязательно. Я всё еще сомневалась и задала вполне обоснованный вопрос, что явилось моим последним разумным действием в те дни:
- Тебе это зачем?
- У меня свои резоны.
Представив всё в картинках, мысленно щелкая по носу не только Артему, но всем и каждому, я согласилась. В дальнейшем всем руководил Олег. Не знаю, как ему удалось так быстро освоиться в городе, но он сам договорился о скоропостижном заключении брака, сам упаковал в коробки и сдал в багаж мои вещи, и он повел меня в магазин, чтобы купить обручальные кольца и достойный наряд для свадьбы. Я чувствовала себя марионеткой в его руках, но никак не пыталась этого изменить.
Торжества по случаю восьмидесятилетия Дмитрия Шестопалова отмечали с размахом, у заозерцев совсем немного знаменитых земляков, а после интервью Олега, показанного по телевидению, и его стали узнавать. На торжественном открытии памятника я уже появилась в качестве его невесты. Нашему провинциальному городу не хватало светских новостей, так что за нашу свадьбу ухватились с огромным энтузиазмом. За нами повсюду следовали репортеры, и Олег, в отличие от меня, охотно отвечал на их вопросы. Я никого не приглашала ни на бракосочетание, ни на торжественный ужин по этому поводу, но и в ЗАГСе, и в ресторане присутствовали представители нашей редакции. Разумеется, Артема среди них не было, а вот главный редактор нас всё же поздравил, хотя я заметила в его глазах невысказанный вопрос.
Первую брачную ночь я провела в гостиничном номере Олега. У него был двухкомнатный люкс, так что мы спали в разных комнатах, почти ни словом не обмолвившись после свадебного банкета. Утром мы сели в поезд, где я почти сразу уснула, а спустя несколько часов оказалась у него дома, в полном неведении относительно его мотивов и всего, что здесь происходит. Просто не верилось, что всё это произошло со мной.
Мне так и не удалось вспомнить, упоминал ли он о том, что живет с матерью, зато я поняла, почему испытываю к нему неприязнь и недоверие. По сути, Олег чуть ли не насильно втянул меня в авантюру с фиктивным браком. Да, я попросила его изобразить ухаживания, когда Артем так неожиданно появился в ресторане с другой женщиной. Мне была нужна поддержка, чтобы переварить эту новость. Но на юбилее Валерия Михайловича, где присутствовали мои сотрудники, я не собиралась ничего изображать. Но он сказал, что Артем смотрит на нас с усмешкой, и я завелась. Однако в тот же вечер я разговаривала с Артемом, и он совсем не насмехался надо мной, а… БЕСПОКОИЛСЯ. Может, не зря? Нет, об этом лучше не думать.
На банкете Олег вынудил меня продолжить игру в ухаживания, чем я окончательно загнала себя в угол, вследствие чего и его предложение о фиктивном браке восприняла чуть ли не с благодарностью. А как дальше он действовал? – Быстро, четко и продуманно. Я и опомниться не успела, как сочеталась с ним законным браком и оказалась у него в квартире. Что за всем этим стоит? Не мешало бы разобраться. Конечно, можно просто сбежать от него. Но я не могу вернуться в Заозерск побитой собачонкой, тем более что нашу свадьбу освещали с таким размахом. Куда мне деваться? Это я только ему так лихо заявила, что сама могу оплачивать квартиру, на самом деле, у меня не было средств на это и в Заозерске, что уж о Питере говорить. И в Заозерске у меня была работа, а здесь ее пока нет, и без помощи Олега вряд ли скоро появится. Что же делать? Я и в трудные студенческие времена никогда не подрабатывала официанткой или еще кем-нибудь, чтобы ни на шаг не отступать от намеченной цели. Неужели сейчас придется отступить?
Продолжение следует...