17. - Ты!! – сказал Леонард негромко. Однако в мёртвой тишине, царящей на Броккене, это короткое слово прозвучало ударом грома. И тут же будто молния озарила его выбор, его жертву: маленькую, съёжившуюся, бледнолицую фигурку… молодой ведьмы Тины.
Колдун, сидевший рядом с ней, вскочил с лавки, упал, и на четвереньках отбежал куда-то вбок. Все остальные отодвинулись от неё, но с облегчением зашумели и потянулись наполнять бокалы. Королева была выбрана.
У Тины остановилось сердце. Перед глазами промелькнуло предвиденье: вот она обнажённая танцует на общем столе перед Леонардом, а несчастный Ромэо, с содранной заживо кожей, истекая кровью, лежит у её ног. Вот она отдаётся демону раз, другой – будто впускает в себя огнедышащий вулкан. А вот она, умирающая, лежит на куче мусора и объедков, и ей овладевает каждый желающий, попутно отрывая от неё по кусочку плоти.
Ведьмочка распрямилась и поднялась. Терять ей было уже нечего.
- Нет, - просто сказала она и посмотрела прямо в глаза демону.
Новая тишина, повисшая над Броккеном, была не просто мёртвой, она была холодной и угрожающей. Левая бровь Леонарда поднялась вверх. Сидевшие рядом с Хозяином бесы и демоницы дружно вскочили: ощетинились когти, заблестели клыки. Леонард взглядом остановил их и снова обратился к ведьмочке:
- Ты сказала… Ч Т О ?! - и демон сделал своей, всё ещё вытянутой рукой, лёгкое манящее движение. У Тины сразу исчезла вся воля и почти отключилось сознание. Она перешагнула через лавку и медленно пошла на зов. «Он таких ведьмочек на завтрак ест» - припомнились ей слова Мшанки. Но что могла поделать обычная молодая иная – ведь само чистое ЗЛО влекло её к себе…
Тина прошла половину пути к креслу Повелителя. Внутри её было пусто. Снаружи был мрак. И только глаза Леонарда притягивали, завораживали, вели. И ещё его голос:
- Ты. Сказала, - медленно, с расстановкой повторил Леонард и приподнял правую бровь.
Её губы приоткрылись, чтобы произнести роковое: «- Да!»
И вдруг нечто тёмное, лохматое, низкое, возникло на пути ведьмочки. Существо выкатилось из густых зарослей терновника, в два прыжка одолело пустое место, перебежало Тине дорогу и запрыгнуло на длинный шабашинский стол. И тут все увидели, что это всего лишь здоровенный серый кот. И этот Кот встал против Владыки демонов: хвост трубой, спина дугой, усы торчком, а из всклокоченной шерсти сыплются яркие искры. Он дрожал всем телом, утробно урчал и пятился назад, но не отводил взгляда от своего противника. Жестокая усмешка тронула губы Леонарда. Демон сделал лёгкий щелчок пальцами, и ослепительная молния ударила в то место, где стоял Кот. В столе образовалась большая дымящаяся дыра, а окружающая нечисть попадала с лавок. В воздухе распространился едкий запах серы. На шабаше началась сумятица и неразбериха.
Тина, освободившись от смертельного зова, развернулась и побежала назад. Однако, все тёмные шарахались от неё, как от зачумленной. Куда бы ни бежала ведьмочка, везде её окружала пустота. И только одна старая костлявая ведьма, в грязном и дырявом переднике, в смешной бесформенной шапке, не сбежала, не шарахнулась, а осталась стоять у стола и раскинула в стороны руки, когда Тина спряталась за её спиной.
Ведьма Мшанка визгливым старушечьим голосом выкрикнула, стараясь перекричать общий шум и крик:
- Никто не может заставить свободную ведьму поступать против её воли! Так гласит Закон. Леонард, ты не прав!
- Я-аа?! Я знаю Закон. Я чту Закон. Она свободна, она абсолютно вольна в своих действиях.
Он говорил это спокойно и даже мирно. Но внешний вид демона переменился страшно: глаза превратились в вертикальные щели цвета крови, рот ощерился оскалом хищного зверя, на голове появилась львиная грива, а на лбу вырос короткий толстый рог.
- И все свободны! – выкрикнул Леонард, разводя руки в стороны. – Веселись тёмная сила, ярись, безумствуй! Пусть Королевы в этом году не будет! Мы отпразднуем Хеллоуин, как никогда! Я объявляю танцы! Танцуют - все!
Он рывком поднял сидевшую рядом с ним ведьму, видимо из высших. Она была очень высокая, с красивым и порочным лицом, с длинными ярко-рыжими волосами, с большой грудью едва прикрытой блестящим платьем с глубоким вырезом. Заиграла музыка, и Леонард с ведьмой, с безумной экспрессией стали танцевать «Танго эль диабло». Железные когти демона стиснули партнёршу, и она застонала от боли и страсти…
- Беги, - не оборачиваясь, сказала Мшанка Тине. – Сейчас тебя будут убивать. Ты свободна – Леонард и его подручные тоже.
- Одна? Я боюсь одна! – захныкала Тина. Но старая ведьма без дальнейших разговоров так двинула её своим тощим задом, что ведьмочка отлетела от неё на несколько шагов. И тут же Тина поняла, что шансов на спасение у неё почти нет – со всех сторон её окружали тёмные: монстры, демоны, ведьмы, бесы. Их искажённые злобой морды и лица не сулили ничего хорошего, а выпущенные когти и клыки жаждали только одного – крови!
Ведьмочка отступила ещё на несколько шагов, озираясь, и боясь обернуться спиной к своим врагам. Громкая музыка изменилась: невидимые музыканты заиграли вальс. И тут же из толпы тёмных резко выделилась одна фигура и схватила Тину за руку и за талию.
- Ты обещала мне танец! Понеслись!
Чёртов сатир Ромэо! Это опять он!
Новая пара танцующих сразу закружилась в бешеном ритме и, неизвестно каким чудом, проскочила между двумя смыкающимися стаями врагов.
- Я пропала, мне нет спасения! – плакала Тина, прижимаясь к тёплому, родному плечу Ромэо.
- Нет! – страстно проговорил её светлый друг. – Колдовство ночи накануне Дня Всех Святых действует только до утра. Продержись до утра – и ты будешь жить. Правда, есть одно «но». Если Леонард «купит» твою жизнь и смерть, владыки «светлых» не будут препятствовать убийству тем днём какой-то ведьмы. Тогда твоя задача: дожить до будущей ночи.
- Ромэо, милый, ты меня спасёшь? Я буду дриадой, русалкой, кем угодно! Хоть простой смертной. И я буду только твоя!
- Извини, подруга! Мне было весело с тобой, ты прикольная, красивая. Но ты ведьма и ведьмой останешься. А я… вряд ли я переживу сегодняшнюю ночь. Но даже если мне это удастся, мы больше никогда не увидимся. Если я свяжу свою судьбу с «тёмной», все мои друзья и подруги отвернутся от меня, «светлые» меня отвергнут. Я помогу тебе убраться с Броккена, но это всё, что я могу сделать для тебя. Прощай, ведьма, и не вспоминай меня – никогда!
Пока они кружились в убегающем танце, достигли метлодрома. Здесь ведьму-отступницу тоже ожидали. Это были охранники горы Броккен – мрачные и могучие тролли. Они расставили ноги, растопырили руки, и стали стеной на дороге беглецов. Ромэо в последней фигуре вальса посильнее раскрутил Тину и послал её в сторону. Сам же ловко проскочил между двух гигантов, схватил метлу ведьмочки и послал её хозяйке. Тина на лету оседлала своё транспортное средство и, минуя десятки протянутых к ней рук, лап, клешней, взмыла в чистое и холодное ночное небо.
18. Ведьмочке Тине удалось ускользнуть от всех преследователей. В родную кочку лететь было нельзя – там наверняка засада. А где можно найти более-менее надёжное убежище, она не знала. Тина, скользя низко над рекой, подлетела к горе Блудберг и скрылась в густом кустарнике у подножия. Там она долго просидела, прижавшись к своей метле, и плакала о своей незавидной судьбе, и дрожала от осеннего холодка. Со страхом ожидала Тина, что же будет дальше. В том, что прежняя мирная и спокойная жизнь уже не возвратится, она не сомневалась.
Незадолго до третьих петухов в направлении от реки заколыхались кусты, послышались осторожные одинокие шаги. Тина прекратила дрожать, собралась в комок и выставила вперёд помело, как будто оно могло защитить её. Но это были не враги: это была Мшанка и… кот Феликс, сидевший на плече у старой ведьмы!
- Уф-ф! Насилу тебя отыскали, - выдохнула карга. От неё валил пар, как от котелка с варевом, и тут же оседал на её космах и на одежде мелким серебристым инеем.
Кот тяжело спрыгнул на землю и спрятался за длинной юбкой Мшанки.
- Ну, ты, Тиночка, и отмочила номер! Всё сообщество тёмных сил взбудоражено. Вслух все, конечно ругают и поносят тебя, но втихомолку многие сочувствуют. Мы всё же вольные ведьмы, а не марионетки в руках высших сил! М-да, странная, однако, вещь. Я, хотя прожила уже немало веков, не припомню случая, чтобы сам Тёмный Магистр, вершитель судеб мира, явился на рядовой шабаш и лично выбирал Королеву. А чтобы Королевой была выбрана рядовая ведьма-дебютантка – это вообще нечто невероятное! Ты, конечно, правильно сделала, что не поддалась ему. Честно! Но тебе этого не простят. Не простят и простые тёмные – ты оказалась «круче» их всех. Не простит и сам Леонард – он вообще не привык терпеть поражения. Тем более от какой-то зелёной девчонки… За тобой отправлены две эриннии. Они чувствуют всякую тварь за 20 миль. Они вооружены «бичами судьбы», один удар которых способен умертвить любую плоть, и от которых не спасут и стальные латы. Пощады от них не будет!
- Ой-ой-ой! – захныкала опять Тина. – Что же мне делать? Подскажи, Мшанка!
Ведьмы обнялись и снова стали неуловимо похожи. Кот подошёл и стал тереться об ноги ведьмочки. Та неприязненно ойкнула. Шерсти на верхней половине кота, от ушей до кончика хвоста, практически не было, и прикосновение его дрожащей обожженной морщинистой кожи было крайне неприятным. Тина оттолкнула кота ногой.
- Уйди от меня, паразит плешивый! Если бы ты не вмешался, и не было бы ничего. Ну, и пусть бы меня Сатана взял! Ты, и только ты во всём виноват!
Феликс обиженно отполз за ближнюю корягу.
- Эхе-хе, дурочка! – отстранилась от неё Мшанка. – Он же тебя спас! Отдайся ты Леонарду – и твоей участи не позавидовала бы самая распоследняя кикимора! Феликс больше всех и пострадал: мало того, что его обожгло сатанинским пламенем, так его и высшей магией шарахнуло. Теперь он остался - просто кот.
- Ой-ой-ой! У-а-а! Ну, почему я такая несчастливая-я! Где мне искать спасения? Может, уйти к людям? Там есть храмы, есть святые. Они же против «нечистых». А?
- А-а, твои «святые»! Да все они ещё бОльшие грешники, чем простые люди! А «святыми» они прозваны за свою непримиримость. От них, ведьма, точно, ни прощенья, ни пощады не жди. Впрочем, как и людям, и даже к «светлым» иным. Вообще, хочу тебе сказать, что между миром светлым и миром тёмным иногда такая тонкая грань, что её трудно уловить, зато легко миновать. Иногда оба мира смешиваются, бывают и «проникновения». Вот, например, вчера шпион «светлых» проник на Броккен. Бог знает, что он там делал, но ты его спугнула. Наши хотели его словить, но он оказался ловкачом и исчез с горы.
- Значит, сатир… - вырвалось у Тины восклицание.
- А, ты его видела? Значит, и он тебя тоже. Тем более, тебе надо от всех спрятаться. Ну, «светлых» можно сильно не опасаться, у них сегодня праздник. А вот эриннии – это да! Они не боятся солнца, но недолюбливают звонкого металла: серебра, меди, белого железа. Хорошо бы тебе укрыться на колокольне, в кузнице… типа того. Это собьёт их со следа.
- В кузнице! У кузнеца С… - воскликнула Тина и прикусила язык.
- О, дьявол и преисподняя! – догадалась Мшанка. – И кузнец тоже? Так может, и тот «светлый» на Броккене?... И магистр Леонард! У-у-у, девонька! Вот ты какая! Да, ладно–ладно, молчу я. Спрячься у кузнеца, раз такое дело. Да пусть у него огонь горит ярче, и меха дуют во всю, и всё гремит! Авось пронесёт. А на будущую ночь я что-нибудь придумаю. Продержишься до третьих петухов – будешь жить. Через этот закон даже Леонард переступить не сможет. Пошла я. Кот – фьийюю!
И Мшанка стала выбираться из зарослей ивы. Серой тенью за ней скользнул Феликс.
Тина ещё немного посидела, вслушиваясь в вой поднявшегося ветра, затем обернулась в чёрную крысу и, пока не рассвело, побежала в деревню Сигрунта.