118.
За время учёбы в институте Андрей встречался с несколькими девушками. Но ни одна ему не нравилась так, чтобы он решился на серьёзные отношения. О мимолётной встрече с Мариной Желуденко он практически совсем забыл. Столько событий с тех пор прошло, что вспоминать ту единственную встречу с развратной девицей не приходилось. Марина сама напомнила Андрею о своём существовании.
Андрей шёл по Дерибассовской в сторону Преображенской. Он как раз миновал кондитерский магазин «Золотой ключик», когда его окликнули. Обернувшись, он увидел Марину Желуденко в шикарном пальто с воротником из котика. Марина рукой подозвала Андрея к себе.
- Привет Анди. – Марина почему-то назвала его вместо Андрея Анди.
- Привет. Ты разве не уехала из Одессы?
- Уехала. Я вышла замуж в Москве. Сейчас отдыхаю в Одессе. Вот, увидела тебя и приятные воспоминания нахлынули. Но я не приглашаю тебя. Я теперь замужем и мой муж к этому строго относится. Он работает в аппарате ЦК и у него длинные руки.
- А почему ты в Одессе одна без мужа.
- Я приехала на Куяльницкий курорт лечиться.
- Ты что больна? – Андрей подумал, что при её образе жизни легко подхватить плохую болезнь. Марина, как бы догадываясь о его мыслях, поспешила разъяснить:
- Я лечусь от бесплодия. Мой муж хочет ребёнка. У меня с этим проблема после второго аборта, – она сказала это так, как будто аборт это обычное дело для женщины двадцати двух лет.
К обочине дороги подъехала черная «Волга». Из машины вышел шофёр и открыл заднюю дверь. Марина, не попрощавшись, шмыгнула в машину и плотно закрыла дверь. Шофер важно уселся на своё место. Машина тронулась, оставив Андрея на тротуаре.
Больше Андрей никогда не видел Марину. Ему не было дела до Марины и её жизни. Она его не интересовала. Он поспешил дальше по своим делам. Нужно было сделать покупки в «Гастрономе» на углу Дерибасовской и Преображенской.
В первый же день практики, выполняя задание Виталия Марковича, Андрей пошёл в архив взять необходимые материалы. У Андрея кольнуло сердце, когда он увидел у окна за горизонтальной чертёжной доской знакомую женскую фигуру. Уже пять лет прошло, как он не вспоминал о Лиле Литвак, но, увидев её со спины, он сразу же её узнал. Старые, забытые чувства нахлынули на Андрея. Ему стало стыдно, что он все годы учёбы не вспоминал о Лиле.
- Здравствуй Лиля, - сказал он.
Лиля оглянулась, увидела Андрея и, не удивившись, сказала:
- Здравствуй.
- Я здесь на преддипломной практике. Мой руководитель инженер Ткачук.
- А я здесь работаю копировщицей.
- Копировщицей?
- Да, копировщицей.
- А как же институт в Туле? Ты ведь там училась?
- Перевелась на вечерний в Политех. Моим родителям было тяжело оплачивать квартиру в Туле и моё содержание. А общежитие мне не дали.
- А Саша Альтмахер остался в Туле?
- Он не мог рисковать. Его бы сразу в армию забрали. Он в этом году кончает и остаётся в Туле работать. Я только недавно видела его маму, и она мне сказала, что Саша получил направление в Тулу.
- А когда ты кончаешь институт?
- Я потеряла год в связи с переходом. Вернее не потеряла, просто на вечернем факультете надо учиться шесть лет. Я на следующий год буду защищаться.
Встреча с Лилей напомнила Андрею школьные годы. Как приятно вспомнить школьные годы через столько лет! Лиля мало изменилась. Разве только лицо стало строже. Андрей очень обрадовался Лиле. Сам не зная почему, Андрей вдруг захотел восстановить отношения с Лилей.
После работы Андрей зашёл за Лилей в архив. Он предложил девушке отправиться пешком домой и поговорить по дороге. Лиля извинилась и сказала, что она спешит в институт на лекции. Увидев огорчённое лицо Андрея, Лиля пояснила, что она может только по пятницам идти пешком домой, а в другие дни она с трудом успевает в институт. Андрею захотелось провести время с Лилей, и он спросил, когда Лиля кончает занятия и можно ли прийти и её проводить до дома после занятий. На это Лиля согласилась.
С этого вечера Андрей каждый вечер встречал Лилю после института и провожал её до самого дома. Они находили темы для разговора и воспоминаний. У её парадной Андрею хотелось немного задержаться, постоять, но Лиля спешила отдохнуть, чтобы набраться сил для следующего дня. Она была уставшая после долгого дня и не могла долго разговаривать. Андрею ничего не оставалось, как дождаться следующего дня. Придя на работу, он первым долгом заходил в архив убедиться, что Лиля пришла, что она весёлая и бодрая. Вскоре в СКБ все стали замечать особый интерес Андрея к Лиле Литвак. Сотрудники начали подшучивать над Андреем. Ему было немного не по себе от этих шуток, особенно потому, что Лиля ни на работе, ни вечером, когда Андрей провожал её из института, не давала оснований к шуткам. Она вела себя с Андреем как со старым школьным товарищем, с которым она имела много общих воспоминаний. Она не допускала большей близости. Даже поцелуи, которыми они обменивались в десятом классе, оставались в прошлом.
Другого бы парня не хватило бы на долго при таких отношениях. Но чем скромнее Лиля себя вела, тем больше Андрея тянуло к ней. Он чувствовал, что нравится Лиле, и не понимал поведение Лили, не мог найти объяснение Лилиной осторожности. Они уже не дети, и она должна понимать, что его ухаживания не простой долг старой дружбе.
Рива видела, что сын влюбился по уши и переживает. Она решила вызвать Андрея на откровенность.
- В чем дело Андрюша? - спросила она сына. - Почему ты такой унылый? На женском фронте неудачи?
- Ты знаешь, мама, я в СКБ встретил Лилю Литвак. Ты помнишь её?
- Кажется, в школе она тебе нравилась.
- Она мне нравится и сейчас.
- Так в чём же дело?
- Она ко мне относится дружески, но не больше. А я бы хотел, чтобы она стала моей девушкой.
- Так скажи ей напрямую.
- Мама, я никак не могу решиться.
- Сын, в этой жизни нельзя себе позволить быть очень скромным. Если ты не говоришь ей, что она тебе нравится, то, как она об этом узнает? От других? Наберись смелости и скажи ей, что ты её любишь. Мне она тоже нравится. Она скромная и работящая.
Прошёл целый месяц после разговора с матерью, пока Андрей решился открыть Лиле, что он её любит. Это был месяц неустанных ухаживаний. На следующий же день, после маминого совета, Андрей встретил Лилю после занятий с букетом цветов. Лиля смутилась, когда Андрей преподнёс букет в присутствии её товарищей по группе. Она и сама должна была разобраться в своих чувствах. Андрей был видный парень, не злой, толковый. Он ей очень нравился, но то, что он по паспорту русский, что его отец главный инженер завода, что женитьба на ней, еврейке, может в будущем помешать его карьере, останавливало её от сближения с Андреем. Она боялась, что так же внезапно как Андрей возобновил ухаживания после почти пяти лет перерыва, так же внезапно он может опять их прервать. Она понимала, что она ему сейчас нравится, но что будет через несколько лет, когда в номенклатурных кругах его не станут приглашать из-за неё? Поэтому, когда Андрей, наконец, решился сказать ей, что он её любит, она напрямую высказала все эти сомнения, и попросила Андрея хорошенько подумать прежде, чем принимать серьёзное решение.
- Мне нечего думать! Я в номенклатуру не рвусь. Ты знаешь, что я фактически на три четверти еврей?
- Знаю, но это не меняет сути дела. Ты не будешь в будущем обзывать меня жидовкой, но неудобства оттого, что я еврейка останутся.
- Я не могу строить свою жизнь, оглядываясь на антисемитское общество. Моя мама еврейка. Это ведь тоже может быть укором для меня? Так что, я должен отказаться от своей мамы? Я лучше умру, чем от мамы откажусь. То же самое с тобой. Скажи, нравлюсь ли я тебе? Забудь про общество. Детство и школьные годы давно прошли. Мои чувства проверены временем, и мне не о чём думать.
- Ты мне не противен. Это было бы не честно, если бы я сказала, что ты мне не нравишься.
- Тогда скажи: ты согласна выйти за меня замуж?
- Вот над этим надо ещё подумать.
- Нечего думать. Мы завтра пойдём в ЗАГС и подадим заявление. У нас нет времени думать.
Не дав девушке ответить, Андрей крепко прижал её к своей груди и поцеловал в губы. Лиля опешила от решимости Андрея. Его губы оказались очень приятными. У Лили не хватило сил, чтобы противостоять неожиданному порыву Андрея. Его поцелуй был такой долгожданный! В этот вечер они долго стояли в парадной Лилиного дома. Они целовались, бесконечно целовались.
Свадьбу сыграли летом после окончания института. Скромный торжественный вечер устроили в квартире Ступиных. Всё организовала Рива. Шпильманы пришли в полном составе. Вечер прошёл очень весело. Не был весел только Сергей Романович, отец жениха. Он рассчитывал, что его сын будет более осторожен в выборе невесты. Но он не мог об этом сказать никому из приглашённых гостей. Его бы никто не понял. Даже собственная жена.
Молодые поселились в квартире Ступиных. Лиля предпочла бы жить со своей мамой, но у них была только маленькая комната в коммунальной квартире, а у Ступиных была большая квартира. Комната молодожёнов имела окно с видом на парк Шевченко. Комната, правда, была в запущенном состоянии: затоптанный чёрный паркет, обои наклейные ещё до войны. Рива наняла людей проциклевать и покрыть лаком пол, побелить потолок и покрасить стены. К моменту вселения Лили комната сияла как новая.
119.
Влиянием своего отца Андрей был обязан тому, что он получил назначение на работу в СКБ Шлифовальных станков. В СКБ его направили в технологический отдел. Работа была скучная. Нужно было на каждый поступающий заказ искать прототип среди тех станков, которые были разработаны ранее. Ткачук делал эту работу быстро. Он по своему опыту знал все прототипы. Андрею приходилось долго разбираться, пока он находил прототип. Когда прототип найден, Андрей связывался с ведущим конструктором, который разрабатывал прототип, и с ним обсуждал задание на новый станок. Иногда задания были настолько близкими, что не стоило большого труда подкорректировать документацию прототипа, чтобы спроектировать новый станок. Иногда, проектирование станка по новому заданию было очень сложным делом. В последнем случае к заданию прилагалось пояснение, почему новое задание необходимо отклонить. Таким образом, все задания фильтровались для составления плана производства специальных станков.
Бывали случаи, когда задание приходило с постановлением правительства о производстве необходимого (обычно для оборонной промышленности) станка. Тогда, даже если не было прототипа, было очень трудно отклонить такое задание.
Одно такое задание пришло от Новосибирского завода тяжелого машиностроения. Выполнить его было очень тяжело. Требования по точности были недостижимы для завода. В кабинете заместителя главного инженера СКБ собрали специальное совещание для решения вопроса об этом задании.
Леонид Гдальевич Шпильман открыл совещание. Он предложил Андрею подробно описать основные требования задания. Андрей встал и подробно рассказал обо всех пунктах технического задания.
- Это задание завод выполнить не может, - выступил Виталий Маркович. – Отказаться от задания на станок мы не можем. Имеется соответствующее постановление правительства, и добиться отмены постановления невозможно. Мне видится только один путь: поехать на завод и либо добиться отзыва задания, либо добиться изменения требований.
- А в Москве, в Госплане нельзя попробовать повлиять на завод, чтобы они отказались от этого станка? – спросил Нимченко.
- Это было бы легко сделать, когда постановление не было ещё подписано, а сейчас они будут бояться что-либо изменить. Только завод-заказчик может отказаться от станка, – пояснил Будницкий.
- Есть ли у нас на этом заводе какие-нибудь связи?
- Практически никаких. Они работают на космос, и все свои нужды продавливают через правительство. Стоп! Я вспомнил. Там на заводе Электрооборудования работает некто Колончук. Он однажды помогал нам с двигателями. К заводу Тяжёлого машиностроения он отношения не имеет, но начальники отделов сбыта заводов обычно имеют связи на других заводах экономического района. Я позвоню ему и посоветуюсь.
- Надо спешить, – сказал Нимченко. – Сможете ли вы вылететь в Новосибирск на следующей неделе?
- Я себя неважно чувствую, но я вылечу. Я хотел бы, чтобы Андрей Сергеевич вылетел со мной.
- Решено, - заключил Нимченко. – Вы, Виталий Маркович летите вместе со Ступиным. У вас есть валенки?
- Найду, - усмехнулся Будницкий. – Только бы Колончук смог помочь.
На следующей неделе Будницкий и Андрей вылетели в Новосибирск. Прямых полётов между Одессой и Новосибирском не было. Они сначала вылетели в Москву, а оттуда уже в Новосибирск. В Москве во Внуково Будницкого встречал друг. Судя по тому, что этого друга ожидала на выходе из аэропорта служебная «Волга», он был большим начальником.
- Познакомься Витя с моим молодым сотрудником Андреем Ступиным, – представил Будницкий Андрея.
– Очень приятно, - вежливо сказал пожилой солидный друг, которого только что Будницкий запросто назвал Витя. – Везу на обед в «Арагви», там подают очаровательных цыплят «Табака». Я, между прочим, заказал тебе, Виталик, броню на номер в гостинице в Новосибирске на двоих.
- Спасибо. А с заводом тяжелого машиностроения связался?
- Только с начальником снабжения. Его имя Давыдов Георгий Георгиевич. Он постарается связать тебя с директором завода. Но решает не директор завода. Главную скрипку играют в Москве, в одном закрытом институте Академии наук. Там нет никаких связей. Они задание составляли.
- Я никак не мог понять, откуда в задании такой отрыв от реальности. Люди, которые составляли технические требования, совершенно не знают возможностей станкостроения.
- Ты их не ругай. Они ведь требования содрали у американцев. Плохо только, что подхода к ним нет.
- Вот пусть бы и заказывали этот станок в Америке.
В таких разговорах прошёл час дороги до центра Москвы. Цыплёнок действительно оказался очень вкусным. Андрей наслаждался роскошью обстановки, цыплёнком, и прекрасным грузинским вином. После обеда Будницкий сказал Андрею:
- На сегодня вы свободны. Встретимся завтра у городского аэровокзала. Там вы должны быть ровно в семь утра. У вас есть, где переночевать?
У Андрея в Москве жили дальние мамины родственники. Он бы предпочёл переночевать в гостинице, но видимо придётся переться к ним в Химки.
- Я не пропаду, Виталий Маркович.
На следующий день, когда без пяти семь Андрей приехал к зданию городского аэровокзала, его там ждала знакомая служебная «Волга» друга Будницкого.
- Молодой человек, - обратился к Андрею хозяин машины, которого Андрей условно назвал «дядя Витя». - Виталий в больнице. У него острые боли, вызванные камнем в почках. Надеяться, что он скоро выпишется из больницы, не приходится. Я обменял вам билет на вечерний полёт. Придётся четыре часа спать в самолёте. Сейчас поедем ко мне, и я постараюсь подробно проинструктировать вас. У вас нет выхода. Вы должны решить это дело без Виталия.
Андрей сел в машину, и машина покатила в сторону центра города. Они остановились около солидного здания недалеко от площади Пушкина. Прошли мимо охраны, не останавливаясь. На лифте поднялись на седьмой этаж. В солидном кабинете дядя Витя усадил Андрея на кресло и медленно с расстановкой объяснил к кому надо обращаться и как просить об изменении задания. Инструктаж длился долго, но основа совета заключалась в том, чтобы на каждом этапе Андрей звонил дяде Вите и спрашивал совета, что делать дальше.
По Московскому времени было три часа ночи, когда самолёт приземлился в Новосибирске. Андрей взял такси и поехал к гостинице, в которой был забронирован номер. Там он по телефону связался с тем самым Георгием Георгиевичем, о котором говорил дядя Витя. Андрей договорился встретиться с Георгием Георгиевичем в полдень в ресторане гостиницы. Обед продолжался около двух часов. Официанты не спешили подавать заказанные блюда. Водку же принесли без проволочек. Андрей не знал о чём вести беседу с Георгием Георгиевичем. Разница в возрасте и в воспитании исключала наличие взаимных интересов. Выручил спорт. Георгий Георгиевич, оказалось, был страстным болельщиком футбола. Разговоров об успехах киевского «Динамо» хватило на всё время ожидания обеда. Андрей так понравился Георгию Георгиевичу, что он назначил ему встречу на заводе на следующее утро и обещал познакомить с секретаршей директора. С директором завода связать Андрея он не обещал.
У Андрея прорезался талант. Оказалось, что он нравится пожилым болельщикам футбола и молоденьким секретаршам. Андрей был неотразим, когда он с флаконом духов и очаровывающей улыбкой появился в приёмной директора завода. Секретарша скрылась в кабинете и, вынырнув через минуту, пригласила Андрея в кабинет. И здесь Андрей вытянул козырный туз. В кабинете его ожидал директор завода и моложавая женщина представитель того самого московского института, который составлял задание на станок. Увидев женщину рядом с директором, Андрей, широко улыбаясь, начал излагать свою просьбу. Андрей решил, что его должен выручить одесский юмор. Он забавно рассказал, как среагировал его начальник, когда узнал, что задание составлял академический институт. Хотя в его рассказе было пренебрежение оторванностью института от жизни, Андрей преподнёс его с добрым юмором, вызвав улыбки и у директора, и у представительницы института. Представительница согласилась встретиться с Андреем и подробно рассмотреть претензии Одесского завода.
Андрей вернулся в Одессу победителем. Тяжёлое задание было выполнено. Он даже заслужил похвалу дядя Вити, которого на самом деле звали Виктор Алексеевич, и который действительно занимал высокий пост в Московском Областном Совнархозе. Огорчительно было то, что Виталий Маркович по-прежнему лежал в больнице в Москве.