Ангелы ждут нас

Рая Жигалина
Праздник был грандиозный! Шикарный ресторан в старинном особняке, море шампанского, океан восторга, музыка, смех, громадные букеты ароматных цветов…
Среди множества гостей она заметила практически всех своих родственников, друзей и знакомых, которые, как и она, наслаждались размахом празднества. Кто-то отплясывал посреди зала, кто-то хохотал в окружении красоток, кто-то участвовал в каких-то забавных соревнованиях и играх. По обрывкам фраз она поняла, что ожидается и запуск фейерверков. Такого безудержного веселья она ещё никогда не видела. Хотя и не могла вспомнить, что за дату они отмечают.

Казалось, ничто не помешает эйфории, царящей в её душе. Но в какой-то момент у неё возникло смутное беспокойство, как будто что-то не так. Сначала она не поняла, в чём дело и, увидев, что её зовут друзья, присоединилась к группе играющих. Однако, пока она пыталась уяснить правила игры, беспокойство её не оставляло. Что-то действительно было не так. Но вот что?
«Почему нет детей?» - наконец оформилось в мысль её беспокойство.
Странно. Дети ведь любят праздники, фейерверки, игры. С недоумением обойдя залы, набитые людьми, она не увидела среди них ни одного ребёнка. Более чем странно. Почему же никто из знакомых не взял с собой на праздник детей?!
«Да, наверное, праздник не совсем детский» - подумала она, оглядевшись: игроки, звавшие её присоединиться, уже начали играть без неё и поочерёдно обменивались жаркими поцелуями.
Заманчиво было вместо дежурных сухих поцелуев супруга вдруг ощутить вкус чувственных губ вон того брутального блондина. А что такого? Это ведь всего лишь игра!
Но мысль о детях ей не давала покоя. Оставляя их со свекровью, она всегда переживала. Надо хотя бы позвонить, узнать, как там дела.  В сумочке мобильника не оказалось. Наверное, она забыла его в машине у мужа.  Она двинулась по залу, чтобы разыскать мужа и позвонить с его телефона. Она увидела, что тот сидит за столиком в дальнем конце зала со своим другом детства. Наверняка пьют, вспоминая школьные проделки!
Но тут на неё со смехом налетел одноклассник, закружил её в сумасшедшем танце, восторженно проорав на ухо, какая суперская удалась вечеринка. Не зная, в какой из его чуть косоватых глаз смотреть, она всё же отшутилась, развернулась и оказалась нос к носу с компанией сидящих за большим столом старушек. И в шоке застыла, увидев среди них свекровь собственной персоной. А с кем же тогда дети? Как она могла их бросить одних?!

От  злости на свекровь за её безответственность, ей вдруг показалось, что старушки не мило беседуют, предаваясь воспоминаниям о былом, а злобно сплетничают, брызжа ядовитой слюной. Ей стало противно смотреть на их вставные челюсти и обезображенные завистью лица, засыпанные толстым слоем пудры, и она, содрогнувшись, пошла прочь.
И  тут же наткнулась на брутального блондина, обнимающего какую-то девицу. Почему-то девица показалась ей чрезмерно вульгарной: она фальшиво хихикала, смакуя ярко-красными губами из бокала шампанское. А блондин сладострастно облизывал девице пышную грудь в глубоком вырезе, а рукой бесстыже шарил у неё под юбкой. А когда она увидела, что и наманикюренная рука девицы скользнула блондину за ремень, её вообще передёрнуло.
Надо забирать отсюда мужа и ехать домой. К детям.

С трудом пробираясь через толпу буйно веселящихся гостей,  она несколько раз шарахалась от официантов с подносами, навязчиво предлагающих ей шампанское. Хватит уже пить!
Она подошла к столику, где сидел её супруг с другом, и возмутилась. Мужчины были настолько пьяны,  что глаза у обоих были как стеклянные. Она тормошила мужа, пыталась докричаться до него сквозь громкую музыку. Но  тот её в упор не слышал, как будто её вообще нет, и налил в стаканы по новой порции водки.
Ей вдруг показалось, что из бутылки лилась не водка, а нечто странное, чёрное  с зеленоватым оттенком, тягучее и дымящееся. Она подумала, что наверняка тоже слишком много выпила, раз ей такое мерещится.  Либо в напитки были подмешаны наркотики…

Она смотрела по сторонам и в ужасе замечала, как доселе весёлые лица искажаются гримасами похоти, алчности, безумия. От казавшегося ранее весёлым смеха по спине бежали мурашки. От казавшихся ей невинными игр за километры разило развратом.
Ей стало страшно. Сердце колотилось, заглушая какофонию демонического смеха и непереносимо громкой музыки. Она отказывалась верить своим глазам. Но оргия продолжалась.
Очередной официант, вкрадчиво улыбаясь, но в то же время внимательно изучая её взглядом, настойчиво совал ей в руку бокал с золотистым шампанским. Она взяла, но как только тот отвернулся, брезгливо вылила коварный напиток в вазу с цветами. Запах роскошных цветов, кстати, тоже показался ей дурманящим и отвратительным, и она постаралась его не вдыхать.
Беспомощно оглянувшись на абсолютно неадекватного супруга, она  вдруг увидела рядом с ним субъекта, подозрительно смахивающего на чёрта, который продолжал спаивать мужчин дымящимся зельем… С ума сойти!
В общем, наркота это или нет – но отсюда надо выбираться. Домой! К детям!

Знакомые голоса манили её отовсюду. Она старалась не слышать их, сосредоточившись на стуке собственного сердца и старательно увиливая от официантов с подносами.
Она шла по залам, снова и снова натыкаясь глазами не только на знакомых, но и на публичных людей, известных ей из телепрограмм. Дико было видеть их здесь, на вечеринке, которую поначалу она сочла своим праздником. Страшно было видеть, чем они занимаются.
Неудивительно, что тут нет детей! Что делать безгрешным созданиям в этом аду?

Странно, но снова подумав о детях, она вдруг увидела их: её дети и дети её друзей играли в одном из залов. Испугавшись, что они могут увидеть царящий вокруг разврат, она ринулась к ним – увести, уберечь их нежную психику. Но не добежав пару шагов, она вдруг остановилась. На лицах детей не было обычных лучезарных улыбок, а глаза казались чёрными и пустыми. «Не верь! Не верь!» - стучало в висках. Она попятилась. И в ужасе побежала прочь, потому что маски детей стали трансформироваться, изменяться, превращаясь в уродливые рожи монстров.

Паника её чуть поутихла, когда она вдруг в толпе наткнулась на маму. Ухватившись за лацканы её элегантного пиджака, она пыталась что-то ей объяснить, но не могла. Заикаясь от страха, она только мычала: «Маммма, ма-мм-ма…» « Тише, девочка моя! Пойдём, я тебя выведу!» – мать взяла её за руку. Знакомые утешительные нотки в мамином голосе обнадёживали. Однако холодная улыбка ей показалась странной. «Не верь! Не бойся!» – пульсировало в ушах. И она с усилием вырвала свою руку из слишком уж жёсткой руки матери и попятилась. И, надо сказать – не зря. Потому что материнская улыбка стала больше похожей на звериный оскал.

«Не верь! Не бойся! Не верь! Не бойся!» – выдавало дробный ритм сердце. Но ей было страшно. Ей было так жутко, как ещё не было никогда. Блин, даже если её штырит, даже если это – наркотический бред, должно же всё это когда-то закончиться?
«Выход. Надо найти выход!» – скомандовала она себе. Она шла, стараясь не смотреть по сторонам, тем не менее замечая краем глаза не только знакомых: дико хохочущих, бухающих, совокупляющихся, оргазмирующих, но и демонов: меняющих облики, разжигающих злобу, страсти, провоцирующих одуревших людей на ****ство и содомию.
«Не верь! Не бойся! Не верь! Не бойся!» – под этот рефрен она лихорадочно искала выход и не находила. А губы непроизвольно шептали молитву.
Дышать становились тяжелее с каждым шагом, черти обступали все плотнее. «Выпей! Выпей, и всё пройдёт!» – слышалось со всех сторон. Смотря только под ноги, она старательно пробиралась через толпу. «Ты просто обкурилась, девочка! – маминым голосом говорила оказавшаяся рядом медсестра в белом халате, и протягивала ей стакан как будто бы чистой воды, - Выпей, это прояснит  тебе голову!»
Но она игнорировала очередную попытку бесов её удержать. «Отче наш, иже еси на небесех…» - в который раз завела она, чуть ли не подвывая от ужаса, поскольку картинки, увиденные боковым зрением, становились всё страшнее.

Наконец она вышла в коридор, который оказался пустым. Длинный. По обе стороны множество дверей, за которые она боялась заглянуть. Где-то должна быть дверь, которая точно её отсюда выведет. Гулким эхом отдавались её шаги. «Выход. Где же выход?». Но коридор казался бесконечным, а «праздничный» шум нарастал, казалось, догоняя её.
Она ускорила шаг. Спросить бы у кого-нибудь дорогу! Иначе она никогда отсюда не выберется.
И вот за очередным поворотом она увидела незнакомого мужчину – спокойного, трезвого, вроде бы вполне адекватного. Он стоял, прислонившись плечом к косяку открытой двери, и курил обычную сигарету, выдыхая дым за дверь.
Она обрадовалась, полагая, что наконец-то нашла выход.
Нарастающий шум вроде как стих, зато сердце вновь застучало быстрее. «Не верь! Не бойся! Не верь! Не бойся!». А потом ещё быстрее: «Не верь! Не бойся! Не проси! Не верь! Не бойся! Не проси!».
А что если это – очередная ловушка? Хорошо, что открыта дверь! Можно заглянуть и самой увидеть, что там, не прося указать ей путь.
А мужчина будто услышал её мысли и аккуратно закрыл дверь за мгновение до того, как она смогла в неё заглянуть, и посмотрел на неё, как будто ожидая вопроса. Красивый. С располагающей внешностью. Пожалуй, даже слишком красивый.
«Отче наш, иже еси на небесех…» - забормотала она, замечая, что красавец смотрит на неё с недоумением, как на сумасшедшую. Лицо его, как ни странно, не меняло своих форм. Однако странные холодные искорки в глубине его глаз напугали её ещё сильнее, и она ринулась бежать, не оглядываясь, слыша, как вся толпа демонов с вечеринки с воем и улюлюканьем догоняет её…

Толпа нагнала её, когда она выскочила в громадный вестибюль, в дальнем конце которого виднелась большая дверь. К своему удивлению, теперь она не замечала в людях никаких странностей, а тем более диких метаморфоз, мерещившихся ей ранее. Друзья, знакомые, обступили её, с радостью на лицах сообщая ей, что сейчас начнут запускать фейерверки. «Выпьем за тебя!» – обхватила её за шею лучшая подруга. Даже кстати появившийся рядом официант казался вполне обычным на вид.
Но почему-то она не могла поверить, что действие неведомого ей наркотика прошло так сразу. К тому же сердце продолжало колотиться об рёбра, и она вряд ли смогла бы сейчас выпить хоть глоток шампанского.
«Мне  надо подышать…» - пробормотала она, высвобождаясь из объятий подруги. И решительно направилась к двери. И с ужасом снова увидела, как весёлые лица людей сменяются масками порока, как радостный смех превращается в неописуемо жуткие звуки, как среди людей возникают монстры, которые со всех сторон направляются к ней…
«Господи, помоги!» – забыв слова молитвы, упрямо продвигалась она к цели, не глядя по сторонам.
«Господи, помоги!» – каждый вздох давался ей с таким трудом, будто воздух был раскалённым.
«Господи, помоги!» – словно в вязкой каше, еле-еле передвигала она ноги.
«Праздник» же продолжался! Прямо в вестибюле начали запускать фейерверки. Петарды взмывали под потолок, рассыпаясь там роем искр. Запахло серой. Прямо над головами взрывались громадные хлопушки, засыпая празднующих золотым дождём. Но ей казалось, что это не конфетти, а какой-то порошок оседает чёрным облачком. Главное – не дышать…
Затаив дыхание, она наконец-то коснулась ручки двери, и в тот же миг монстры взвыли и кинулись к ней с явным намерением оттянуть её от выхода.
«Господи, помоги!» – съёжившись от страха, в очередной раз взмолилась она, с неимоверным усилием толкнула створку двери и… оказалась на улице.

***

Вокруг была тишина, адские звуки не доносились из-за закрытой двери. Она осторожно втянула ноздрями воздух, но вдох вызвал острую боль в груди, и учащённый пульс не спешил приходить в норму.
Она огляделась. Это был странный серый безмолвный мир. Тёмное мрачное небо без звёзд. Булыжная мостовая без фонарей, дома напротив, теряющиеся за дымкой. Огромные деревья без листьев вдоль тротуаров. А под ними – странные фигуры в серых плащах до пят с островерхими капюшонами. Их лиц не было видно в тени капюшонов. Некоторые фигуры стояли поодиночке, некоторые – группами, но все – в абсолютном молчании.
А несколько странных личностей стояли вообще поодаль, на противоположной стороне улицы.  И, казалось, они с тоской смотрят на только что открывавшуюся дверь, отчаявшись оттуда дождаться кого-то.

Всё это было странно. Но после того, что она пережила в том здании, её не тронуло это зрелище. Она всё ещё цепенела от ужаса.
Она повернулась и пошла по тротуару.
«Подожди!» – окликнул её кто-то по имени.
Голос показался ей знакомым, и она настороженно повернулась в ожидании. Одна из фигур приближалась к ней. Мужчина. Высокий, плечистый. Он подошёл достаточно близко, чтобы она смогла разглядеть его. Нет, его лицо она точно видела впервые. Но она, несомненно, знала его. Иначе откуда такое чувство, будто на свете нет никого роднее?
«Я провожу тебя с перекрёстка миров» – просто сказал он. А она разлепила пересохшие губы с и горьким упрёком пожаловалась: «Как же мне было страшно!». «Я знаю!» – сочувственно сказал он и шагнул к ней, чтобы обнять. «Почему?! Почему тебя не было рядом?!» – она стала колотить его кулачками, и её оцепенение стало перерастать в горячий комок где-то в горле. «Каждый должен сам найти выход…» – объяснил он, терпеливо перенося вспышку её ярости. И она разрыдалась на широкой груди родного незнакомца, чувствуя, как вместе со слезами приходит облегчение, и страх выпускает из своих цепких пальцев её израненное трепещущее сердце.