Глава 25. Счастье не по правилам.
Наши дни.
Она: Счастье – это, когда… Сколько на эту тему уже было сказано и написано со времен существования человечества. Пожалуй, еще больше было сказано про любовь. “Любовь – это…” – эта фраза накрепко связана в моей памяти с одними из первых зарубежных жвачек, появившихся в нашей стране в 90-е годы. В каждой жвачке был фантик с надписью “Любовь – это…” и картинкой, где мальчик дарит девочке цветы, или они вместе гуляют, взявшись за руки, или сидят рядышком и смотрят на закат…
Я до сих пор предпочитаю думать о любви и о счастье в картинках.
Счастливые дети, здоровые родители, мир во всем мире – понятное и уютное счастье и бескрайняя любовь. Любовь к детям, к родителям и к родине. Веселые картинки с улыбающимися людьми, все логично, все понятно. Все обстоит вполне правильно и закономерно, пока речь не заходит об одном единственном счастье, которое очень любят желать во время поздравлений с очередным юбилеем: “Желаем тебе настоящего женского счастья, желаем тебе удачи в личной жизни”… Личная жизнь… очень личная, слишком личная, чтобы о ней можно было говорить с кем бы то ни было еще. Ни с кем, никогда. Ведь то самое заветное счастье, та самая неземная любовь оказались тесно связаны с запретом, табу, и несомненно вызовут ярое осуждение всего общества, а особенно тех, кто исправно желает мне этого самого счастья во время каждого нового застолья.
Счастье и любовь, эта горючая смесь наполняет мое сердце, проникает в мозг, течет по венам. Я люблю, я очень счастлива, только с ним, только с Артуром, и не важно, как часто мы с ним бываем вместе. Он всегда со мной, а я с ним, каждую секунду. Вот оно, настоящее счастье… Ни с кем, никогда…
***
Так больше не могло продолжаться. Казалось, если продолжу хранить молчание еще день, еще секунду, сердце не выдержит и разорвется. Решение пришло само собой. Слишком простое, чтобы казаться правильным, но единственно верное, единственно и просто невероятно судьбоносное, как оказалось потом.
Мы познакомились с ней чуть больше года назад, по странной случайности как раз тогда, когда я осознала всю неизбежность и необыкновенную притягательность наших с Артуром отношений. Я видела ее каждый день, мы вежливо здоровались по утрам и проходили мимо, каждый занятый своими делами, своими заботами. Наверное, мы воспринимали друг друга, как очередной элемент рабочих будней, коллеги из соседних комнат – не более. Я знаю, что со стороны произвожу на людей впечатление человека малообщительного и, возможно даже замкнутого. Не думаю, что кого-нибудь стали бы интересовать более потаенные стороны моей личности. И уж точно не ее. Она не из тех, кто любит копаться в чужой душе или задавать лишние вопросы.
Не знаю, в какой момент я вдруг поняла, что хочу рассказать ей обо всем. И не просто рассказать, чтобы не молчать больше, а рассказать именно ей. Это решение собралось у меня в голове как кусочки паззла, так всегда случается со мной перед принятием важных решений. Но сейчас у меня был собран еще не весь паззл, всего несколько первых кусочков – обрывки фраз, обрывки взглядов и какая-то непонятная интуиция.
Знала ли я, что она поймет меня? Конечно же, нет. Догадывалась ли, что не осудит? Могла ли предположить, что и она сама прошла уже за свою не столь долгую как моя жизнь через тяжелейшие испытания, только пройдя через которые, люди начинают смотреть и видеть намного больше и глубже? Нет, нет, и снова нет. Единственное, в чем я была уверенна на тот момент, была ее доброта и искренний взгляд. “Пусть она не поймет меня, пусть осудит в глубине души, пусть даже скажет мне об этом вслух, но я буду знать, что есть на этом свете хоть один человек, кроме Него, который знает, какая я на самом деле”, - так думала я тем утром, понимая, что поступаю ужасно эгоистично и ругая себя за это, но не в силах остановиться. “Я не смогу рассказать ей обо всем, глядя прямо в глаза. Это будет слишком откровенно. Лучше я отправлю ей то, что писала… писала, в полной уверенности, что это не прочитает никто, никогда, никто, кроме Него.” Как я могу взваливать на хрупкие плечи человека такой непростой груз, груз знаний, от которых уже не отказаться? Ведь стоит ей прочитать мои записи – и я больше не смогу отмотать события назад и снова сделать вид, что такая, какой кажусь на первый взгляд… Хотя, наверное, можно еще будет сделать вид, что это все лишь художественное произведение, выдумка, совсем не про меня. Я подбираю пути отступления...
Утро, разгар рабочего дня. Я нажимаю кнопку ‘отправить’, и вот уже мои записи, до сей секунды только мои и его, начинают жить своей собственной жизнью.
***
Вот уже более трех месяцев мы с ней собираем паззл, я – о ее жизни, а она - о моей. Почти каждый новый кусочек паззла, мой и ее, безупречно повторяют друг друга, как отражение в зеркале. Сначала мы удивлялись, недоумевали, снова и снова прикладывали кусочки паззла друг к другу, чтобы опять убедиться – они одинаковые. Потом поняли – картины, которые мы собираем из этих кусочков все же разные, но некоторые элементы идеально повторяют друг друга по форме, другие – по цвету или текстуре, до абсурда безупречно.
Какое странное ощущение, как будто вы всегда были знакомы, всю жизнь, и все-все знали друг о друге, даже то, что не знает больше никто, а потом вдруг забыли, и только теперь снова вспомнили в один миг… Всего три месяца – и целая жизнь, две жизни, одинаково счастливые и по-своему несчастные…