Ты меня не заметишь в толпе золотой,
А на стенах я воин, такой же, как все,
Не в сияющих латах, в одежде простой,
Не сверкают алмазы в тяжелой косе.
О король! Эти руки не слишком сильны,
Что хотите от маленьких девичьих рук,
Но от цели ветра не отклонят стрелы,
И усталые руки не выпустят лук.
О король! Эти очи не слишком остры,
Но вовек не пропустят врага твоего,
Пусть на башнях опять зажигают костры,
И тревогу трубят, не страшась ничего.
Со спокойной душою иди во дворец,
Неисчислимая рать за тебя поднялась,
И мой лук, и мой меч защитят твой венец,
Уходи! Королева тебя заждалась.
Н.Точильникова
Начало:
http://www.proza.ru/2013/01/15/2078
Эльфийский лук делают, как правило, из нескольких видов роговых пластин, резины и пластика. После чего всю эту конструкцию кипятят в горячем лаке из подземных грибов, толченых алмазов и волокон «ночного лишайника». И дают высохнуть в течение года, в тёмном месте, с постоянной температурой.
Тетиву делают из металлических струн, из-за чего лучникам приходится носить толстые браслеты, дабы не остаться без руки при стрельбе по противнику. (Прецеденты бывали).
«Олений капюшон» самый необычный из всех луков, что делают мастера Некрояра. Больше всего он походит на два оленьих рога, меж коими натянута тугая тетива. На первый взгляд очень неуклюжий и громоздкий – на первый взгляд. Однако это самый точный и дальнобойный лук из тех, что делают мастера Некрояра. Пусть он и не может пробивать броню настолько серьёзно, как, допустим, «копьемёт», но для жителей гор и такой подойдёт. В горах броню не используют – одни кольчуги и бригантины.
Лантильда, если честно, считала, что такой лук ей сроду не натянуть – начинающий лучник этому делу, как минимум, девять лет учится, прежде чем поступает в «децимэ» - под командование настоящих профессионалов.
(Дэцимэ – отряд профессиональных лучников, обученных тактике пехоты - на Земле таких военных соединений нет, за исключением спецназа типа «Мародёров Мерилла» или «Рейнджеров Карлсона»).
Однако отец вручил ей первый лук ещё в четыре года. Это был детский лук, из которого Лантильда училась просто попадать в мишень. Она натягивала тетиву, и выпускала стрелу, вгоняя её в мишень – желательно как можно ближе к центру доски.
Затем, год за годом, она училась пользоваться луками гораздо сильнее и сильнее – пока ей не подарили «олений капюшон». Из этого лука Лантильда выбивала десять из десяти, а на турнире лучников Крейнольда ухитрилась завоевать Ивовую Стрелу – высшую награду для молодёжи. Да и ветераны Кару-Хор, (Пограничной Войны), натаскивали дочку своего герцога на совесть, научив паре трюков – например стрельбе в движении или из-за укрытия.
Хотя предупредили, что стрелять в мишень это одно, а вот стрелять в живого противника – труднее. Тут требуется определённый опыт, очень кровожадный.
Правда Лантильда так и не сумела приобрести должный уровень кровожадности и, искренне, надеялась, что за всё время путешествия по Отрогам Скорби, ей не доведётся взять оружие в руки. И, конечно, использовать для стрельбы по разумным существам, а не по животным, насекомым или растениям.
Пока надежда осуществлялась. За четыре дня путешествий по горным дорогам, неприятностей удалось избежать. Даже хищные звери, растения, грибы и насекомые не проявляли интереса к каравану, видимо правильно оценивая свои шансы урвать что-то вкусное. В смысле отсутствие шансов.
Отроги Скорби получили такое название не так просто. Триста лет тому назад в этих горах расположился немаленький форпост Империи. Люди активно добывали в этих горах металл, шок-кристаллы и пещерные грибы, да и присматривались к Некрояру, чьи серебряные рудники были хорошо известны уже в те времена.
Люди даже выстроили здесь несколько крепостей – Домино, Кристин и Лора, а так же основали город Моуррон, что, изначально, создавался как поселение для добычи соли – в Отрогах Скорби было несколько перспективных месторождений поваренной соли. Кроме того тут было видимо-невидимо шахт, небольших фермерских хозяйств и рыболовных артелей. Люди обосновались в этих туманных горах на совесть. Здесь должен был появиться отправной пункт для атаки на Некрояр.
А затем пришёл Хелион. Пришли дикие народы, что жили в глубинах Карверского Хреб-та, отгородившиеся от неба и звёзд километрами горной породы. Непобедимые и свирепые!
«Имя нам – Легион! Ибо много нас!».
Так, согласно легенде, ответили жители Хелион людям, начавшим осваивать глубины Карверского Хребта.
Правда из-за неграмотности одного переписчика слово «легион» было написано как «Хелион» - под этим названием содружество народов Карверского Хребта и вошло в историю.
Хелион пришёл не один – он привёл с собой Тучу – крепости людей и Моуррон пали за один день. Сам Хелион выбил людей, оставшихся без подкрепления, из Отрогов Скорби и пошёл дальше, крушить уже саму Империю.
Это были чёрные годы не только для Империи, но и Некрояра и всего мира – Хелион ударил по всем государствам мира, что граничили с Карверским Хребтом – а это был фронт длинной с весь мир! Карверский Хребет тянулся от южного полюса мира до северного.
К счастью для Некрояра, Туча, уничтожившая военные форпосты Отрогов Скорби, защитила герцогства севера от наступления народов Карверского Хребта. На Некрояр Хелион тоже навалился немалыми силами, но герцогства удержали его натиск и отшвырнули подальше.
Однако Отроги Скорби вымерли. Хелион не просто выбил людей, он заразил окружающие горы паразитическими грибами и растениями, поселил тут опасных животных и даже ухитрился поселить тут Плотоядных Святых.
На долгие триста лет Отроги Гор превратились в безжизненное и забытое всеми место. Собственно обитали тут только племена дроу – горных сатиров, да шастали редкие группы поисковиков, кои выискивали редкие виды кристаллов. Силикатов, да мародёрствовали на руинах погибших городов и гарнизонов.
Частенько случалось так, что поисковики пропадали с концами. Некоторые, более удачливые, возвращаясь из Отрогов Скорби, рассказывали о странных вещах, творящихся в этом мрачном и удивительном месте. Правда рассказывали шёпотком.
Только пятьдесят лет тому назад люди – преимущественно приверженцы Святого Морони, решили вернуться в Отроги Скорби, и поселиться тут основательно. Несколько тысяч переселенцев восстановили старый город, завязали торговлю с дроу, а впоследствии с Некрояром.
Лантильда вскинула голову, прижав уши к голове и рассматривая огромные горы, уходящие в низкие, жирные тучи.
Ветер, гуляющий меж скалами, развевал светлые волосы Лантильды. Было очень тепло, и девушка переоделась в тонкую кожаную броню. Лук она закинула за спину, а вот колчан со стрелами оставила притороченным к седлу.
Торговцы, в отряде коих ехала Лантильда, посматривали по сторонам очень насторожен-но, да и оружие держали наготове. За последние годы участились случаи нападения на торговцев, правда очень далеко от этих краёв – разбойники больше промышляли на юге, поблизости от Утонувшего Гиганта.
Про эти края ходили очень жуткие легенды. Говорили, что тут обитают духи и привидения, а в подземельях водятся настолько жуткие существа, что никто даже не знал, кто они и откуда явились. Даже хозяева этих гор – дроу, эльфы с копытами и рогами, обходили многие горные районы стороной, не особенно вдаваясь в причины этой нелюбви.
В этих краях были очень сильные военные отряды – например Стражи Хелион - разведчики дроу, что следили за Карверским Хребтом. Разбойникам тут было не развернуться, да и грабить некого. Кроме того даже в Некрояре знали, что многие разбойники, решившие «пошалить» в Отрогах Скорби, таинственно исчезали. Без следа.
Да, в этих горах тут жили, вне всякого сомнения, крайне опасные существа.
Лантильда вскинула голову, рассматривая сидящего на высоком камне горного богомола, и потянулась за луком.
- Не стоит его злить, - проворчала Рыжая Лера, подгоняя своего скка-рша, к скка-ршу Лантильды. – Эти существа мирные, если кого-то едят. Не стоит его отвлекать от еды, и он на нас не бросится.
- Необычное существо, - проворчала Лантильда насторожив уши, и рассматривая горного богомола. – Что они едят?
- Эти существа питаются и растениями и мясом, - объяснила Рыжая Лера.
- Но разве насекомые могут быть такого размера? – Лантильда удивлённо растопырила уши.
Вопрос был не праздный – в горном богомоле было ровно три метра высоты. Хотя выглядел он всё же мирно – весь в шипах, с длинными когтями на всех суставах и в толстом панцире. В общем, явно не хищник – в такой броне по горам не побегаешь. А вот самому от хищников отбиваться – пожалуйста. Даже горный лев призадумается, получив по носу такой лапой.
- В сказаниях дроу есть одна легенда, о таких вот богомолах. Вечером расскажу, если ты не забудешь напомнить.
- Хорошо. А когда мы прибудем в Новый Моуррон?
- Если всё будет в порядке, то мы проблуждаем по этим горным дорогам дня три. Затем спустимся с гор, и я познакомлю тебя со своей дочерью. Да и мои мужья меня заждались.
- Мужья? У вас что, несколько мужей? – искренне удивилась Лантильда, прижимая уши к голове.
В Некрояре эльфы держали несколько жён – это было в порядке вещей (и строго говоря, единственным шансом быстро восстановить численность после войн с Хелион, Державой и Фой-Мьор). Отец Лантильды жил бобылём – мама Лантильды ушла в орден «единорогов» сразу после рождения дочери, но он уже начинал подумывать над тем, чтобы взять новую жену. А то и две.
И не обязательно эльфийку – у Рыжей Леры была уже взрослая дочь. Собственно говоря, одна из причин, по какой Лантильда оказалась среди торговцев были как раз смотрины невесты.
- Мы – последователи Святого Морони. В его Золотых Скрижалях написано, что «жена спасет душу свою через чадородие», - усмехнулась Рыжая Лера. – Нам, ну, последователям Морони, можно держать не одного, а двух или трёх мужей. А мужчина может держать сколько угодно жён. Но, конечно, наша вера тут указывает – что такое позволено только хозяевам имущества.
- Ага, начинаю понимать, - проворчала Лантильда, вежливо прижимая уши. – Значит это разрешено главам семей?
- О да. Просто у нас женщина не поставлена в зависимое положение от мужчины. Лично я сколотила неплохой капитал и приобрела влияние в Совете Семидесяти. И вовсе не для того, чтобы отдать всё это в руки мужа, только на том основании что он – мужчина. Пусть сперва сам покажет, на то способен.
- И что, ваши мужья с этим примиряются?
- Когда как, - поморщилась Рыжая Лера и, машинально, потёрла правый бок, словно вспоминая что-то неприятное. – Но у нас никто никого не держит – не нравится, иди на волю и открывай своё дело. Святой Морони поощряет инициативных людей. Что несут его веру во все уголки мира. Во имя Уримма и Туммима, да будет так.
Рыжая Лера была сорокалетней женщиной, что, несмотря на свои годы, по прежнему оставалась крепкой, красивой и очень подвижной. Она была предводителем торгового каравана, что, впервые за годы, прошедшие с Некроярской Войны, рискнула прийти в гости к герцогам Некрояра. Не с оружием, но с товарами.
Рыжей Лере сказочно повезло – её не убили ещё на границе, а проводили до герцога Лэйна, правителя Мэнтата. Герцог, по достоинству оценил смелость торговца. Разрешил торговать и даже отправил с Рыжей Лерой свою дочь – Лантильду.
Теперь Лантильда понимала, почему именно мороны сумели восстановить разрушенный Мооруон и наладить контакты в Некрояром, чьи жители ещё толком не отошли от впечатлений войны с Державой. Их вера разрешала своим последователям, быть смелыми и предприимчивыми.
- Надеюсь, моя дочка тебе понравится, – проговорила Рыжая Лера, улыбнувшись. – Ох, скорее бы добраться до поселения.
Она шлёпнула по шее скка-рша и жеребец, с волчьими зубами и когтями, вместо копыт, послушно затрусил за караваном.
Лантильда своего скка-рша побаивалась. В Некрояре воины ездили на лошадях, и пере-сесть с травоядного животного на хищное и явно агрессивное создание, с плотоядными повадками, было трудно.
Тем более что скка-рши выглядели жутковато – в холке они были под два метра, а на но-гах у них были ухватистые пальцы с длинными когтями – это позволяло им лазить по горам, не хуже местных плотоядных гекконов.
Кстати, о гекконах.
Один из них как раз выглядывал из-за камня и, раздувая заушные мешки, прикидывал, кем бы из торговцев закусить на обед.
Лантильда видела гекконов в Некрояре, но в виде выпотрошенных и ободранных туш, тщательно закопченных и обработанных пряностями. А встреча с живым гекконом – это нечто совсем иное, чем с обедом.
Горные гекконы были ростом под два метра, бегали на задних лапках, уморительно помахивая хвостиками, и кусались просто зверски! Кроме того они были ядовиты.
Правда яд у них был слабый и вызывал только сильную боль и опухоли. Но всё равно неприятно.
Однако этот геккон оказался из понятливых. Перехватив осуждающий взгляд Лантильды и увидев, как она, осуждающе, потянулась за луком, двуногий проказник осознал бесперспективность своих попыток получения калорийного питания и слинял, потешно мотая толстеньким хвостиком и широко раскидывая ноги.
...Торговцев было не очень много – десять человек, но караван у них был большой - гружёные ламы и скка-рши. Лантильда знала, что Рыжая Лера отправилась в Некрояр на свой страх и риск, рискуя получить стрелу в лоб, от пограничников (после того, что натворили войска Державы в восточных провинциях Некрояра, отношения к людям среди Ночных Эльфов скатилось ниже плинтуса). Однако обошлось. Нельзя не уважать такую смелость.
Караван остановился у одной из рек. Пока караванщики поили лам и скка-рши, а другие бдели, чтобы никто не их не обидел, Лантильда побрела по берегу реки, осматриваясь по сторонам.
Одна из скал была украшена отпечатками ладоней, вымазанных в белой краске. Под скалой открывалось не совсем приятное зрелище – куча скелетов, что валялись на камнях, а так же остатки какого-то лагеря.
Понять, отчего погибли люди, если это были люди, было трудно. На костях не было одежды, да и сами кости выглядели очень странно – они почернели, приобрели металлический блеск, но при этом ни одна из косточек не отвалилась от скелета. А ведь лагерь был на берегу горной реки, что имела привычку разливаться по весне и осени и была должна смыть трупы и скелеты.
- Гнев великого Йаур-Сават покарал дерзнувших нарушить покой Небесного Дома.
От неожиданности Лантильда вздрогнула и повернулась.
В тени скалы сидел высокий дроу, закутанный в чёрную накидку. Дроу был взрослый – как и эльфы, горные сатиры жили, пока их кто-то не убивал, и был раскрашен в причудливую татуировку.
Лантильда, с трудом, сдержалась от резкого высказывания в свой адрес. Не заметить дроу, что сидит в пяти метрах от неё! Сэйвал-Аш, её учитель маскировки, точно бы повесился от позора. А если бы этот дроу решил не заговорить с ней, а, допустим, палицей по макушке съездить?
- О чём вы говорите? – как можно спокойнее, поинтересовалась Лантильда.
- Йаур-Сават. Защитник Душ, Хранитель нашего покоя. Тебе неизвестна эта легенда, маленький эльф? – дроу, с интересом посмотрел на Лантильду, насторожив уши.
- Нет, неизвестна. А кто вы такой?
- Ох, прости, забыл представиться. Я – Стоун-Медведь, - дроу поднялся и скрестил руки на груди. – Один из Стражей Хелион. Возвращаюсь в гарнизон и решил остановиться в одном из священных мест, посмотреть на деяния Защитника и подумать о вечном.
- Вечном? А кто были эти несчастные? И почему их кости так странно выглядят?
- Это вампиры, - равнодушно заметил Стоун. – Они пришли очень давно в наши края. Вон, посмотри туда.
Вытянув длинную руку, Стоун указал на небольшой загон из чёрного металла. Лантильда не заметила его, впопыхах.
Осторожно подойдя к загону, эльфийка прижала руку к губам и прижала ушки.
В загоне была куча костей дроу, они легко опознавались по рогатым черепам и копытам. Кости, удивительное дело, почернели, как и кости неизвестных вампиров. И совершенно не поддались разрушающему действию времени и погоды.
- Это были наши пращуры. Вампиры поймали их, держали в загоне, а потом съели. Йаур-Сават не успел помочь нашим женщинам и детям. Он покарал убийц, но отмщение – это не то, что спасение.
- И что из этого следует? Я в Небесном Доме не была и не знаю ваших обычаев, что, для вас, означает это место? – вежливо прижала уши к голове Лантильда.
- Йаур-Сават не зря оставил всё здесь неизменным и вечным. Он показывает нам, что мы должны верить не только в него, но и в самих себя. Если бы мы объединились и взялись за оружие, то наших детей и женщин не съели бы, как скот. Но мы надеялись не на себя, а на Защитника – а он не мог быть один во многих местах.
- Что с их костями?
- Йаур-Сават сжёг вампиров небесным сиянием, и водой, превращенной в огонь, опалив их кости вмуровав в землю - навеки. Кости этих чудовищ прокляты и не изменятся никогда. И будут служить нам вечным укором и напоминанием.
- А кто такой этот Йаур-Сават? – Лантильда, вежливо, прижала уши к голове.
- Йаур-Сават – это защитник. Это дух, что спас наш народ, - пояснил дроу, пожимая плечами. – Давным-давно, когда боги прогневались на нас, и обрушили на головы наших предков Хелион и Тучу, мы скитались по Небесному Дому, гонимые всеми, кто только мог себе это позволить. Вот, посмотри, до чего мы докатились – мы, народ Небесного Дома, превратились в еду для вампиров. И тогда наши боги сжалились над нами и послали к нам Йаур-Сават. Однако Йаур-Сават не только защищал нас – он учил нас всему, что нужно, дабы выжить в этом ужасном мире. Защитник говорил: «что живёт лишь тот, кто защищает слабых и беспомощных. Остальные – выживают».
- Понятно. Значит Йаур-Сават ваш бог?
- У дроу нет богов в том виде, в каком вы понимаете это, маленькая эльф. Боги это суть отражение нашей беспомощности. Сила Бога напрямую зависит от твоей беспомощности. Чем сильнее Бог – тем слабее ты. И напротив.
- Любопытная философия, - проговорила Лантильда. – Значит, вы не верите в богов своего народа?
- Народы Небесного Дома не могут верить в богов – иначе мы потеряем силу и уверенность в себе. Как уже потеряли. Мда! – дроу прижал уши к голове.
Последние слова насторожили Лантильду, поскольку чувствовалось, что дроу явно был чем-то встревожен, и сквозь маску его каменного спокойствия прорвалась какие-то мрачные мысли.
Что-то было не так.
Сами по себе Стражи Хелион не являлись чем-то необычным. Насколько знала Лантильда, во всём мире, любое государство, что имело в соседях Карверский Хребет, создавало своего рода элитные войска, занимавшиеся исключительно слежкой за Хелион и, в случае его нападения, защищавшие свою родину. Создание такого военного образования было неизбежным процессом социальной эволюции государств, что создавались рядом с Карверским Хребтом. Именно такую функцию, в Некрояре, исполняло герцогство Мэнтат.
Как правило, в такие гарнизоны стягивалась самая инициативная и активная часть населения, что очень быстро поднималась по карьерной лестнице. Гарнизоны обладали очень большими военными силами, но практически все эти силы были привязаны к Карверскому Хребту.
Племена Хелион никак не могли угомониться и даже спустя восемьдесят лет, после того, как они уползли зализывать раны в свои горы, их набеги не прекращались ни на один год. Особо повышенным интересом у Хелион пользовались те страны, где шли войны за власть, религиозные и этнические конфликты и прочие «прелести». Как только в таких государствах начинались перечисленные неприятности, то можно было смело ждать туда гостей из Карверского Хребта.
Именно это обстоятельство и повлияло на герцогство Мэнтат. Пока остальные герцоги Некрояра не на жизнь, а на смерть воевали с Державой, Мэнтат и часть приграничных герцогств защищали тылы Некрояра от непрекращающихся атак Хелион.
По сути дела Хелион угомонился только тогда, когда была закончена война с Державой – за пару лет до рождения Лантильды.
...Торговцы не слегка напряглись, увидев, как Лантильда возвращается в компании горно-го сатира, но узнав одного из Стражей Хелион, успокоились. Как поняла Лантильда, торговцы умели читать татуировки дроу и отлично понимали, какую информацию те несут в себе.
На ночь решили остановиться тут же, на берегу реки. Пока торговцы занимались разбивкой лагеря, Лантильда и Рыжая Лера отправились пройтись по берегу и посмотреть, что интересного тут можно подстрелить на ужин. Сухие пайки надоели уже хуже смерти.
Подстрелить было чего – речушка делала поворот и за этим поворотом была небольшая заводь, что возникла в результате обвала.
Заводь проросла высокими камышами и в этих камышах завелись большущие мясные плевуны – громадные насекомые, похожие на мух, только размером с собаку и питающиеся мясом.
Мясные плевуны, были довольно опасны, поскольку хоть и не имели ядовитых жал, но с лихвой заменяли его своим пищеварительным соком. Этот сок был предназначен для прожигания крепких шкур и не менее прочных панцирей – что ему какие-то жалкие кожаные доспехи?
Лантильда вытянула лук и натянула тетиву, всматриваясь в мельтешение огромных мух, что кружили над камышами. Рыжая Лера, что держала в руках арбалет, несколько повременила.
Она слышала о том, что дочь герцога Лэйна выиграла Ивовую Стрелу в турнире лучников, но честно говоря, не верила, что такая молодая девица могла обставить в таком турнире взрослых парней и девушек. (Ивовая Стрела – приз на турнирах, что вручается не профессиональным лучникам, а как раз молодёжи).
Лантильда села на одно колено, и, наложив стрелу на тетиву, принялась всматриваться в мельтешение мясных плевунов.
«Никогда не ассоциируй стрелу с частью своего тела. Это верный путь к промаху», учил Лантильду Лонг - один из лучников, ветеран Пограничной Войны, мрачный эльф с пятью белыми перьями на погонах (за десять убитых противников лучнику вручают белое перо, причём в счёт идут только подтверждённые жертвы, о которых точно известно, что они были убиты). «Ты должна полностью полагаться на интуицию. Шестое чувство – это твоё умение видеть мир не глазами, а разумом. Ты не видишь – видит твоя кожа, твой нос, твой слух. Интуиция позволяет тебе мгновенно делать правильные выводы из миллионов ложных вариантов. Не пытайся загнать окружающий тебя мир в рамки – старайся ПОНЯТЬ его».
Лантильда дёрнула лук и тетиву.
Эльфы Некрояра выпускают стрелы «на разрыв». То, е: дёргают тетиву на себя, а лук - оттягивают. Со стороны выглядит смешно.
Правда те, кто побывал под обстрелом «дэцимэ» Некрояра уж не смеётся.
Тетива треснула Лантильду по браслету на запястье, стрела грозно взревела, уносясь к цели, и один из мясных плевунов шлёпнулся на камень, разбрызгивая серо-белые внутренности.
Лантильда поморщилась.
Промазала.
Точнее попасть-то попала. Но учителя учили её, что в случае столкновения с насекомыми, ни в коем случае нельзя стрелять им в брюшко или голову – там у них очень прочная броня, как у подземных муравьёв, или попросту ничего жизненно-важного нет.
Не приветствуется и стрельба в брюшко – там есть много чего, что можно повредить стрелами, но пока насекомое погибнет, оно успеет добраться до стрелка и сделать с ним много-много неприятных вещей.
Один из телохранителей герцога погиб как раз от того, что на охоте герцог и его дружина натолкнулись на домоеда, уховёртку размером со слона. Домоед бросился на отряд охотников. Но, по счастью, ограничился поеданием лошади, как наиболее мясистого организма. Его тут же нашпиговали стрелами, отчего тому было ни жарко, ни холодно, а затем всё же утыкали охотничьими копьями и, кое-как, разделали исполинскую уховертку на куски – но перед этим она раздавила одного из телохранителей. Бедолага эльф решил, что без головы и с выпущенными внутренностями громадное насекомое бессильно – однако исполин сумел приподняться и приплющить бедолагу своей тушей.
В качестве доказательства Лантильде показывали голову домоеда, что украшала каминный зал замка Мэнтат. Лантильда сначала ёжилась, от страха, но затем приспособилась лежать на голове, или подтягиваться, держась за трехметровые жвала, вместо турника.
Для насекомого любого размера верная смерть – попадание в грудь. Именно там у них проходит основная нервная система и собранно много любопытных и жизненно важных органов.
В принципе для мясного плевуна и в пузо попадание – смерть, но Лантильда не хотела привыкать попадать не туда куда надо, а туда, куда ей удобнее.
Остальные мясные плевуны насторожились и, взмыв над камышами, грозно уставились в сторону Лантильды и Рыжей Леры.
Щёлк!
На сей раз Лантильда попала куда надо. Более того, она сумела рассчитать выстрел так, что стрела не пробила несчастное насекомое, навылет, а застряла в тушке.
Щёлк!
Ещё один мясной плевун шлёпнулся на травку.
Остальные плевуны поняли, что дело-то вообще-то пахнет отнюдь не фиалками и скоординировано произвели залп кислотой, в сторону подозрительных личностей!
Просто развернулись в сторону Лантильды и Рыжей Леры пузиками и выплюнули целый душ из кислоты! Каждая капля летела на расстояние десять метров и поражала цель с хирурги-ческой точностью.
Атака захлебнулась из-за своей силы – мясных плевунов было почти полторы сотни, и массированный залп привёл к печальным последствиям – капли кислоты врезались друг в друга, и сбивали траекторию полёта всем соседям – и так в геометрической прогрессии.
Впрочем, и такого «сбитого», залпа, хватило, чтобы Лантильда и Рыжая Лера юркнули за первый попавшийся валун и притаились там. Неохота получить в глаз заряд кислоты, знаете ли.
- Думаю, нам на ужин и двоих хватит, - подвела общие итоги Лантильда, прижимая уши к голове.
- Согласна, - кивнула Рыжая Лера. – Ну, у тебя и меткость!
- Разве это меткость? – искренне удивилась Лантильда. – Я стреляла с колена, в этих бедолаг, тут кто угодно попадёт.
- Я бы промахнулась, - заметила Рыжая Лера, потирая запястье.
- Я тоже поначалу мазала, - вежливо прижала уши к голове Лантильда.
Дождавшись, пока мясные плевуны угомоняться. Лантильда подобрала тушки прибитых плевунов и остановилась.
- Рыжая Лера, что это? – проговорила она.
Женщина подошла к Лантильде, с опаской посматривая на мясных плевунов, и приподняла бровь.
На берегу валялся ещё один скелет, вроде тех, что лежали в том, необычном месте. Правда, этот скелет выглядел несколько странно.
Во первых создавалось полное впечатление, что кости в нём не просто почернели, а начали отращивать корни (!!!). И этими корнями кости впивались в землю!
Скелет принадлежал человеку или эльфу, а причина смерти была очевидна – из правой лопатки торчала алюминиевая стрела Хелион.
Лантильда знала, что в подземных лабиринтах Хелион есть растения, что умеют выби-рать из почвы алюминий и, каким-то непонятным образом, превращать его в длинные прочные стрелы.
Правда больше всего эта стрела напоминала хвост скорпиона и, строго говоря, стрелой её называли лишь потому, что воины Хелион использовали эти снаряды для стрельбы.
А ещё Лантильда и Рыжая Лера знали, что внутри такой стрелы прятались споры и оплодотворённые семена. При попадании такой стрелы в цель, споры чувствовали кровь и разрыва-ли оболочку столь необычного семенного механизма – раздирая, в клочья, плоть и кости. Попав в тело семена, прорастали и превращались в новое растение, принимающиеся снабжать Хелион стрелами.
А жителей поверхности, если им удавалось отогнать Хелион, такие растения снабжали чистым металлическим алюминием, ввиду чего металлургия в Пангее была способна создавать весьма интересные образчики вооружения и техники.
- Что с этим скелетом? – почесала в затылке Лантильда. – Впервые вижу, чтобы «стрелохвост» не пророс, попав в тело!
- Может быть эти кости, ну, их состояние, как-то это объясняет? – Рыжая Лера присела перед скелетом на корточки. – О, смотри! У него перстень остался.
На правом пальце скелета красовался перстень, свитый из нитей золота, платины и стекла и украшенный плоским камнем, подозрительно похожим на стекло.
Лера прикоснулась к перстню...
- Ой, мама!!!
Женщина и эльфийка, от неожиданности, прижались друг к другу, глядя, как из перстня показывается голова человека. Конечно, не настоящая, а больше похожая на иллюзию, что используют в зеркалах связи.
Однако «ужать» зеркальный узел связи до размеров перстня – это было нечто!
- Меня зовут Брайн Пятый. Я Протектор из крипты Святого Великомученика Исахава. Оставляю эти слова тем, кто придёт за нами. Тем, кто, как и мы, решит пойти по нашим следам, в поисках укрытия от Хелион и наших грехов, - проговорила голова и закашлялась. – Мы выбрались из крипты, когда получили на это благословение Святого Исахава. Нас было триста семей – полторы тысячи мужчин, женщины, дети. Исполняя знамения Святого, мы несли его Слово и Дары в эти края. Но здесь, в этой горной равнине, мы столкнулись с настоящим Дэва Ваалом.
- Что такое Дэва Ваал? – прошептала Лантильда.
- Чёрный Хозяин, владыка Зла, - прошипела Лера.
- Мы основали колонии и начали жить по заветам Исахава, когда на нас напало НЕЧТО. Мы не можем найти объяснения ЭТОМУ. Здешние животные не могут использовать те орудия, что используют против нас – нападения из засады, ловушки, мастерское владение оружием. Противник пользуется магией и холодным оружием. Он угоняет наш скот, он убивает наших людей, он разрушает наши церкви. Ни один человек не может сделать ничего подобного! Более того, этот демон разрушения учит наши стада бунтовать против нас, - проекция снова закашлялась – очень странным, кстати, кашлем.
Лантильда слышала такой кашель у людей, что болеют болезнью под названием «туберкулёз» или очень часто дышат силикатной пылью в шахтах.
- Нас осталось не больше пятидесяти. Я приказал своим людям уходить прочь из этих мест. Тут мы победу не одержим, и... – голова выпучила глаза и крикнула голосом, полным ужаса:
- Река! Река! Вода ЗАГОРЕЛАСЬ!!! Бегите!!! Бегите вверх по склонам!!! Святой Исахав. Спаси нас и...
Затем наступила тишина. Мёртвая.
И тут только Лантильда, впервые, с того момента, как попала в Отроги Скорби, ощутила СТРАХ.