*
Пессимизм безработного. Новость: визит Хорста Ваффеншмидта. Ставка на выборы.
*
Несколько дней спустя, вернувшись из Москвы, Альберт Штейнгауэр шёл в редакцию "Deutsche Ring". Раскрутив Виктора Краузе, он мог получить информацию, в какой сфере экономики есть шанс на успех. Ему нужна была работа. Кормить семью было практически нечем. Безработица действовала опустошающе не только на карман, но и на сердце: ничто в этом мире его больше не интересовало, кроме будущего, в звериные глаза которого он не мог смотреть без содрогания.
Раньше он заходил во все кабинеты редакции, приветствовал творческую братию, рассказывал занимательные приключения, слегка приукрашивая острые сюжеты, выслушивал городские сплетни, обещал подкинуть в следующий номер свежий как прошлогодний снег материал, разумеется тут же забывал об этом, шёл дальше. Он достигал своей цели и был доволен: некоторое время о нём говорили взахлёб. Теперь он держался тени, чем разжигал ещё большее любопытство тесного круга журналистов немецких и русских газет, не понимавших мрачного имиджа Штейнгауэра. Он прошёл по длинному коридору не повернув головы на раздававшиеся в кабинетах с открытыми дверями знакомые голоса, вошел в приёмную, пересек её, остановился на пороге кабинета главного редактора, прислонился к косяку и долго разглядывал знакомый добродушно-усталый профиль Виктора Краузе. Он гордился человеком, ради которого совершил переворот в "Deutsche Ring", сместив с поста прежнего главного редактора... Это была дружеская благодарность Виктору, который в своё время подсказал Альберту о вакансии собкора в "Neuer Weg". Виктор ни разу не вспоминал об этих прецедентах, но очень часто помогал Альберту в его нелегкой работе. При этом Альберт никогда не забывал о том, что кроме него самого многие журналисты носили псевдонимы тайных агентов КГБ, все эти кадровые перестановки совершались под контролем органов, и если бы у тайного куратора и главного редактора немецкой газеты прорезался бы зуб на Штейнгауэра, Альберт навсегда бы остался не у дел.
Альберт с улыбкой вспомнил жалобу Чейтса: "Если вы помогли другу в беде, он наверняка вспомнит о вас, когда снова окажется в беде." Любил он крылатые выражения. "Добродетель - сама по себе наказание", - закон Деннистона. А из закона - следствие: "Если вы однажды что-то сделали правильно, то кто-нибудь обязательно попросит вас сделать это еще раз". Удивительно, но помнил он и комментарий Блоха: "Добродетель не окажется безнаказанной". К чему была нужна ему эта книжная мудрость? Добродетель Виктора должна была испробовать кнута: появление Штейнгауэра включало мозг молодого главного редактора в электрическую сеть страны. Помогал он Альберту тысячу раз, вот он и пришёл снова.
"Мы как две зубчатые шестерёнки в механизме газетного производства. Вылетит одна, и машина встанет... Отказать ты не сможешь, я хоть и дурак, но дурак изобретательный..."
- с улыбкой думал без пяти минут безработный собкор, глядя сбоку на ушедшего с головой в правку газетных полос Виктора Краузе.
Они были друзьями, хоть и не признавались в этом. Они ненавидели друг в друге осведомителей тайной канцелярии, относились друг к другу недоверчиво и не знали, что оба вынужденно играли с огнём и были преданы своему народу.
- Кого я вижу! - закричал вдруг Виктор, оторвавшись от бумаг. - Господин Штейнгауэр собственной персоной! Добро пожаловать!.. - он шустро выбрался из-за стола, поспешил навстречу, крепко пожал руку, быстро сменил тон на укоризненный, в котором слышалась забота и нежность: - Ну что же ты, совсем забывать стал - редко заходишь. Есть проблемы?.. Впрочем, я всё знаю. Да ты проходи, присаживайся, поговорим...
Штейнгауэр был рад приёму, но могильный холод раздобревшего на дармовых харчах пессимизма скривил его рот усмешкой:
- Спасибо, не стоит: не хочу отвлекать от дела без надобности.
- Говори прямо: что тебе от меня нужно?
- Надоело пустозвонство. Хочу на передовую - давно кровь не проливал.
- Зря ты так: время для тебя у меня всегда найдется, - беззастенчиво соврал Виктор, дороживший временем как все по-настоящему деловые люди.
"Виктор, - с теплотой подумал Альберт, - ты из того теста, что убегает без дрожжей, извинившись на ходу, за что тебя можно простить..."
- Чем занимаешься? - полюбопытствовал Виктор.
- Сном да голодом.
- А если серьёзно?
Он предложил Штейнгауэру занять кресло для почётных гостей, сам уселся на своё место, отодвинув локтем бумаги - знал, что Альберт не любил, когда, разговаривая с ним, кто-то занимался своей работой.
- Серьёзно - ничем.
- Хочешь новость?
Находясь в водовороте немецких проблем, он, бывало, жаловался, что не находил времени для научной работы. В этом году опять отказался от аспирантуры - чувствовал себя нужным редакции. Под его руководством "Deutsche Ring" заметно расширила поле деятельности и даже начала выпускать в свет произведения российских немецких писателей, а также детские книжки. В данный период времени друг Альберта работал над статьёй об оставшихся в Сибири австрийских военнопленных первой мировой войны. Мечта Виктора Краузе порыться в архивах Омска, Томска, Барнаула, Новосибирска, Москвы, отыскать сенсационные исторические материалы и на их основе защитить кандидатскую диссертацию, стартовать в науку постоянно откладывалась. Альберт от всей души желал видеть Виктора в числе известных докторов исторических наук и всегда советовал не застревать на полпути, вытаскивая из ступней занозы тернистой тропы, размениваться на политические дрязги и опеку никчемных идей.
- Наверняка твой поиск следов австрийских военнопленных увенчался успехом, не зря же ты на пути из Швейцарии домой останавливался в Москве и Омске, - сказал Альберт, чтобы сменить тему. - Кстати, мой сосед - сын одного из погибших в лагерях НКВД австрийцев. Родом из деревни Глокштейн... Как-нибудь я покажу тебе одну очень интересную вещицу...
- Сделав пометку в блокноте, Виктор поделился новостью:
- Десятого июля в Славгород прилетает германская правительственная делегация, которую возглавляет Хорст Ваффеншмидт.
- Что из того? - вызывающе усмехнулся Штейнгауэр. - Оскар Нуссбаум позаботился о том, чтобы в точности с десятого июля я не имел права посвящения в дела высшего эшелона власти. Меня к нему не допустят, как, впрочем, не допустили к другому...
- Ты ездил к Шойхету?
- Да. Три дня водили за нос: позвоните позже, зайдите завтра, уехал в краевую администрацию, занят и так далее. Как пацана!..
- Не успокоился?
- Мне нужен материал к очерку!
- У меня, ты знаешь, тоже многое не получается. И бросить не могу... Но ведь Оскар Нуссбаум хотел предложить тебе остаться внештатным корреспондентом, продолжить сотрудничество! Обещал поддерживать!..
- Не нужна мне его поддержка.
- Не кажется ли тебе, что Оскар прислушался к чьей-то "рекомендации" и нейтрализовал тебя перед визитом Ваффеншмидта, которого начинают упрекать в распылении германских денег по бескрайним просторам России? Поговаривают о сворачивании даже гуманитарной помощи...
"А не твоя ли то была рекомендация, а, Виктор?", - вдруг подумал Альберт.
- Ты предполагаешь, а я уверен, что дыма без огня не бывает. Если бы не очерк, который ты тоже отказался публиковать... В игру вступил кто-то третий...
Виктор Краузе, прося пощады, немо воздел руки к потолку.
- Да я не в претензии!.. В "Страданиях..." много негатива. Но такова жизнь. Я еще многое недосказал...
- Нужно время, чтобы отстоялись эмоции, - мудро заявил Виктор. - Ты ещё многое изменишь...
- Может быть... Хотя кому нужны будут проблемы очерка через пять лет?.. С другой стороны, мне всё-равно. Через несколько лет какой-нибудь любопытный историк вроде тебя найдёт в развалинах дома мои записки и завопит от счастья.
- Не отчаивайся, я помогу тебе.
- Чем ты можешь помочь, если я не вижу смысла терзать девственность чистой бумаги?
- Вальтер Грэг учреждает новую газету, ищет толкового человека.
- Вальтер Грэг?
- Да, могу рекомендовать...
- Ты имеешь на него влияние?
- Я член редколлегии.
- Как она будет называться?
- "Август".
- Неплохо. Но зачем акционерному обществу "Kross & Partner" еще одна газета? У них есть "Христианинбургский коммерсант", есть "Krossword", кабельное телевидение... Подожди, не связано ли это с приближающимися выборами в Госдуму?
- Угадал: они выдвигают свою кандидатуру. В случае успеха депутат займёт кресло главы администрации города.
- Изумительно! За несколько перестроечных лет развернули в крае широкую торговую сеть, достигли многомиллиардного товарооборота, теперь потянулись к высшему органу политической власти!.. Газета должна подготовить избирателя к приходу мессии... Но кто он?
Виктор Краузе расхохотался, потом, вытерев навернувшиеся слёзы, сказал:
- Узнаешь, если "они" сделают ставку на тебя.
- Если это произойдет, я буду знать, что ты - "мафиози".
- Не одобряешь?
- Завидую: любой пошел бы по их пути, будь голова на плечах. И жалею...
- О чем, если не секрет?
- Это бег с препятствиями на длинное расстояние.
- Ну и что?
- Да так...
- Тебя ждут горячие новости, скандалы, криминальная хроника, восточные гороскопы, сексуальные страницы, рассказы очевидцев об инопланетянах и так далее - европейский опыт. Нудные отчёты отцов города надо забыть, героизм высокоудойных доярок тоже...
- Не доярок - фуражных голов, - смеюсь я, - то есть коров!.. Старик Капустин знал в них толк! Боже, во что превращал он мои материалы!.. А вообще - заманчиво: у "Kross & Partner", говорят, есть деньги и мозги.
- У них есть всё: деньги, автомобили, компьютеры, охрана, есть и мозги, но не так много.
- Бывшие комсомольские вожаки города урвали кусочек от золота партии?..
- А ты бы не урвал?
- Честно сказать, не знаю. Подойду ли я им?
- Не скромничай.
- Нахальство мне больше к лицу?
- Кактус!.. - сердится Виктор Краузе. - Скажи лучше, как в Москву съездил, о чем говорят Яков Маурэр, Виктор Дизендорф, Александр Дитц, Герхард Вольтер.
- Тебе нужны мои впечатления?
- Ни одного интервью? - не поверил он.
- Кое-что есть.
- Подкинь?
- Не могу. Извини. Оставлю для мемуаров. Увлекательное, знаешь ли, занятие, когда располагаешь временем.
Прибрав на столе, Виктор Краузе предложил закругляться.
- Дела в банке, - оправдывался он, чуточку краснея, - и на почту надо - читатели жалуются на плохую доставку газеты...
Штейнгауэра убеждать не было необходимости, лимит времени друга он знал. Знал он и то, что Виктор Краузе написал книгу исторических воспоминаний современников о Екатерине II, российской императрице, покровительнице переселенцев, и что в Христианинбург наконец-то изъявил желание приехать консул Посольства ФРГ в России господин Нойбауэр, у которого Виктор собирался попросить финансовую помощь на издание книги. Не знал он лишь того, что Виктор Краузе торопился не в банк и не на почту. КГБ была преобразована в ФСБ, штат был сильно сокращён, но лектора Краузе по-прежнему ждали заинтересованные слушатели...
- Позвони через пару дней, скажу результат переговоров с Вальтером Грэгом, - повторил Виктор Краузе, расставаясь на перекрёстке рядом с новым рынком, открытом в цехах завода точных измерительных приборов.
- Я позвоню. Да, узнай, пожалуйста, когда Вальтер будет у себя, чтобы я мог договориться с ним о встрече. В эти дни я буду дома до шести часов вечера, ради будущего все планы отменяются.
- А после шести?
- Учусь в автошколе и работаю на даче. Хочешь - приезжай, угощу свежим редисом. Могу на шашлычок с водочкой разориться.
- Спасибо, я бы с удовольствием, но...
- Понимаю. Но ты приезжай, когда сможешь.
- Ладно, приеду. Только ты не отходи больше от нашего дела.
- Что ты имеешь в виду?
- Сам знаешь...
Уже издали, прощаясь, он помахал рукой.
- Хороший ты человек, Виктор, - задумчиво и негромко сказал сбросивший стресс безработного Штейнгауэр, - вот так, походя, ты уже несколько лет решаешь мою судьбу... "К этому, впрочем, я и стремился, подготовив тебе платформу в "Deutsche Ring", - мысленно поправился он. - Я не знаю, кто ты есть на самом деле, какие бесы сидят в тебе, но в ближайшем будущем ты можешь на меня рассчитывать. Оскотинишься - сотру в порошок, не будь я Штейнгауэр!.."
Пока он пропадал в Москве, на шахматной доске произошли изменения. Это было ясно как дважды два. Хотелось выяснить, кто принимал решения в сражении фигур и какую роль оставили ему, оказавшемуся пешкой в чужих руках.
Продолжение: http://www.proza.ru/2013/01/15/1587