Жила у бабушки Егоровны кошка Маруська. Да не просто жила-поживала. Кошка себя хозяйкой считала. Егоровна тут нужна коровку доить, коровка — молоко и сливки домой приносить. Овечек Егоровна держала, чтобы Маруська, если заскучает, с клубком шерсти играла. Мягко спала Маруська, сладко ела, на мышей даже смотреть не хотела.
Егоровна иногда даже сердилась:
- Где это видано, чтобы в доме кошка жила и мыши водились? Смотри, лентяйка, прогоню со двора!
Маруська бабушки не боялась, знала, что та невсерьёз ругалась. Вьюном хитрюга вокруг Егоровны вьется, мурлычет, мягким бочком об ноги трется. Бабушка головой покачает, вздохнет:
- Ну что с тобой делать?- да в миску молочка нальет.
Как-то по утру погнала Егоровна коровку с овечками в поле, а домой пришла не одна. Рыжий щенок скачет у ног. Хвост свой хватает, весело лает.
Откуда взялся, непонятно, да только такой щенок занятный! Круглые, как пуговицы глазенки блестят, ищет-выбирает, кто с ним поиграет.
Маруська выгнула спину дугой, шерстку – дыбом, хвост – трубой. На щенка зашипела, на хозяйку с укоризной посмотрела:
- Зачем в хозяйстве щенок, какой от него прок?
Щенок с перепугу попятился, за Егоровну спрятался. Та Маруське пальцем погрозила:
- Не обижай малыша. Будем его Тузиком звать. Станет он здесь жить, со всеми дружить.
Маруська фыркнула сердито:
- Вот еще! Повернулась спиной, пошла домой.
Тузик не расстроился, быстро во дворе освоился. Наведался в огород, поглядел, что растет. Проверил погреб и сарай – обнюхал каждый уголок, - мыши сразу наутек.
Порядок навел – отдыхать пошел. Под окошко пришел – ушами повел. Бабушка Егоровна телевизор включила, а там песни поют. Тузик наш тут как тут. Подпевает, старается. Хорошо получается!
Маруська не утерпела, Тузику подпела. Поют дуэтом, не ссорятся при этом. Больше Маруська на Тузика не злилась, как тот запоет – рядышком садилась..