ПАРТИЗАНЫ
Для красноярских поэтов: Степана, Михаила, Анатолия, Надежды.
Вот выпил со Степаном Шкандрием (poet 57) немного водки, теперь напишу про Сашку.
- Чё баня, пойдём на Катунь мыться, - позвал меня Сашка (дядька мой). Он и Валерий Ожогин - муж моей тёти Нины были моими здравыми просветами мрачного детства.
Если показать вам Катунь, где предлагал мыться Сашка… слабо вам будет мыться, - отвечаю. Вода мутная и холодная. Надо любить Катунь, чтоб в ней мыться, и это пароль рассказа.
Мать Сашки - это сестра моей бабушки Анны.
Баба Груша, - спросил я её, когда мне было тридцать, и я уже разбирался в боях без правил – Вы собак боитесь?
- Каких собак, сынок? маленьких нет, больших?… так дай мне палку.
Я точно знал, что есть собаки, которых палкой только дразнить, засомневался, но взглянув на предплечье руки бабушки, (Аграфене было лет семьдесят уже), заключил, да сделает, почти любую собаку, без правил.
- Я бывает, сынок, курица, собачка там по огороду бегает, возьму былиночку, брошу, попугать, а она (курица, собачка) лапки кверху. Готова.
Верю. Когда баба Груша, мучительно умирала от рака, моя мама, природный шаман, видела, как в огороде сама смерть стоит. Ждёт бабу Грушу, а в дом войти боится.
Вот так «повезло» Сашке с мамой. С папой не меньше. Отец его - Виталий Параев, два года был в Бухенвальде, потом видимо в нашей зоне. Свёклу говорит ни есть, ни видеть не могу. Почему не объяснял.
Сашка на зоне пробыл пол-жизни. Когда в очередной раз его судили, один охранник обратился к бабе Груше с укором за сына.
- У вас пистолет есть, - спросила бабушка милиционера.
- Ну, есть…
- Так дай, я сына застрелю.
Сдрефил охранник. Сашка не сдрефил, завязал, когда застарел, завёл большую злую собаку, -отбиваться от бывших дружков. Не отбился. Когда умирал, как мать от рака в её доме, и умер, то приехало его хоронить пол-района, и с края приехали. В улицу машины не вмещались, от Чуйского тракта шла колонна Ковпака. Старательно русский народ хоронит русский народ.
Старший сын бабы Груши - Сергей в своё время ядрёную бомбу делать стране помогал, получил дозу. Спустя некоторое время тронулся немного, скрылся в избушке-развалюшке в деревне Камлак и лет двадцать там кочумал.
Умерли все, Валерий Ожогин, переплывая Катунь, утонул. Финн Куйва провёл их заповедными тропами в мир иной. Моя мама попросила меня на рудном кладбище, - поищи могилки бабы Груши и дяди Виталия (я его дядей звал, он не выглядел дедом). Я нашёл Валентина Параева, бабушка рядом. Виталия нет.
- Он не любил имя Валентин, - объяснила мама, - звался Виталием.