Самолёт удачно приземлился. В салоне радостно захлопали. Наконец мы в Египте!
Хургада встретила нас ярким солнцем, которое мы ждали так давно. Особенно я.
Это солнце ещё раньше всплывало откуда-то, я уверена – из глубин подсознания, показывая, что есть и другие миры. Не только холодная, хмурая Россия, с пронизывающими душу морозами, ледяными тротуарами, на которых боишься поскользнуться. Россия, укрытая свинцовым небом. Россию трудно любить, в неё, как говорится, можно только верить… Я так и не научилась любить эту страну.
Был лишь короткий этап острого счастья в России. Год учёбы в физматшколе и несколько лет университета в далёкой Сибири, новосибирском Академгородке. Этот период юности останется единственным ярким кусочком, оазисом в бесконечно-безнадёжной пустыне. До этого – шестнадцать лет жизни в солнечном Узбекистане, после – долгие годы под вечно пасмурным российским небом.
И вот оно, долгожданное солнце – двадцать четвёртого декабря, в канун Нового года, года змеи по восточному гороскопу! В моей семье все змеи, кроме меня. Одна я – дважды огонь: огненная лошадь, рождённая под созвездием Стрельца, тоже огненного знака.
После тридцатиградусных московских морозов Африка показалась очень жаркой. Посреди зимы мы ходили по аэропорту Хургады в футболках, с огромными чемоданами. В Дьюти-фри купили две бутылки – красного французского вина и виски: всё-таки Новый год надо отметить! А алкоголь в магазинах мусульманской страны найти проблематично. Но прежде заплатили по пятнадцать долларов за туристические визы.
Наш багаж заинтересовал контрольную службу. У выхода из аэропорта к нам подскочил молодой египтянин и ткнул пальцем на свёртки: «What is it?» Объясняю ему, что старый компьютер с монитором. «А это что?» – продолжает атаковать нас вопросами, показывая на коробку. «Это книги». Молодой человек смотрит на нас изумлённо: странными мы, наверно, выглядели. Приехали в Хургаду со своим компьютером, да ещё зачем-то книги притащили. Пришлось раскрыться, что это книги по физике и астрофизике. «Мы – учёные», – говорю ему. Он не отстаёт: «Какие учёные? В какой области?» – «В квантовой механике и гравитации».
Неожиданно египтянин признаётся (не знаю, насколько честно), что он тоже физик, в области радиации. Во какие люди работают на контроле аэропорта Хургады!
Египтянин-радиационщик задал ещё какие-то вопросы, по которым было видно, что он хочет просто поболтать. Я, пытаясь изобразить сожаление на лице, сказала, что «my English is little». Подействовало. Мы оказались на свободе! Вышли из здания, направились искать свой автобус. Пришлось протопать аж до конца колонны автобусов, прежде чем нашли нужный номер. Всё бы ничего, если не тяжёлая ноша. Всё-таки, мы приехали сюда жить…