Глава 26. ТЕМЕНЬ В КАЗАД-ДУМЕ
Густые заросли падуба надежно скрывали стоянку от посторонних глаз. Было душно и влажно. Похоже, собиралась гроза.
Гном преспокойно дрых посреди полянки, время от времени ворочаясь и что-то бормоча во сне. Томми тоже одолевала дремота, но он так и не сомкнул глаз. Его переполняла тревога за приятеля, а потому он устроился у самого края скалистого обрыва, откуда открывался прекрасный вид на тракт, лентой струящийся меж холмов. За ним виднелись крыши ближайших хуторков. Из труб подымался к небу сизый дымок; значит, селяне уже вернулись в дома со своих полей и готовят нехитрый ужин…
Дорога у подножья холма долго не пустовала. По ней туда-сюда неспешно следовали телеги, несколько раз проносились конные разъезды. И солидный отряд мечников проследовал куда-то на юг – почти час над трактом клубилось облако пыли, и слышался топот многочисленных сапог.
«День уже клонится к закату, и Мерику давно следовало бы появиться! Проклятье, - думал хоббит, - мне не следовало его отпускать одного. Не следовало! Может быть, он лежит где-то в придорожной канаве и никак не решается пересечь тракт? Хотелось бы надеяться… Если к сумеркам друг не появится, я разбужу Чачу, и мы отправимся на поиски. И будь что будет!»
С этой светлой мыслью Томми покинул свой «наблюдательный пост» и направился к полянке. Очень хотелось курить, но дымить над самым краем обрыва он не решился – мало ли чего! Теперь же, усевшись на каменистую почву и, пару раз пихнув гнома (чтобы не храпел!), молодой человек достал трубку и кисет и принялся неторопливо припоминать все те диковинные происшествия, что приключились с ним и его приятелем за последнее время…
Наверное, самым замечательным событием было посещение друзьями княжеской резиденции, Раздола, а также чудесное спасение из горящей обители… Впрочем, скоро выяснилось, что вместо долгожданного избавления друзья оказались в ловушке, на дне глубокого, темного колодца. И помощи ждать было ниоткуда! Так и сидели они там, как кролики в норе, вздрагивая от малейшего шороха и прислушиваясь к шуму далекой битвы - крикам, ругани, лязгу оружия, стонам, визгу и прочему, чем, по всей видимости, и должно сопровождаться всякое сражение. Крошечный клочек неба над их головами время от времени вспыхивал далекими огнями, и тогда до их слуха доносились отдаленные раскаты взрывов… Приятели мужественно сжимали в руках короткие мечи. Уж если какому-нибудь остервенелому гоблину пришла бы в голову мысль проверить, не притаился ли кто в тайном проходе, жизнь свою друзья не собирались отдавать за так!
Время тянулось, тянулось…
- Ничего, отсидимся, - промолвил Томми под самое утро, лишь бы немного взбодрить себя и приятеля. – Битва продолжается: а значит, защитников обители этим тварям сломить не удалось! А скоро, глядишь, и подмога подоспеет… Тогда и мы освободимся!
- Хотелось бы верить, - проворчал Мерик.
И тут что-то упало прямо на головы приятелей. Мерик подскочил, как ужаленный, и взвизгнул – ему почудилось, что в колодец свалилась змея! Но это оказалось обыкновенной веревкой… Хотя, пожалуй, нет, не совсем обыкновенной! Она была тонкой, но необычайно прочной и, казалось, серебрилась в неясном, утреннем свете. Хоббиты, как по команде, удивленно задрали головы вверх, но ничего особенного не разглядели. Впрочем, долго упрашивать себя они не заставили и, уцепившись за спасительную нить, принялись карабкаться наверх. Как мы уже упоминали, ручки у этого народца чрезвычайно цепкие, и лишь благодаря этому приятелям удалось таки (не с первой попытки!) выбраться из колодца… И еще долго они лежали на холодных камнях, восстанавливая сбившееся дыхание и усмиряя частое сердцебиение. Рядом никого не было, только издалека, по-прежнему, доносился шум неутихающего сражения. И еще плотный, черный дым подымался к небу из потаенной долины…
И тут Томми дал маху! Надо было внимательно рассмотреть и запомнить странный узел, которым спасительная нить была обвязана вокруг ближайшего камня! Так нет же – хоббит, не подумав, дернул за ближайший конец. И узел, на глазах, распустился, словно и не было его вовсе! Наверное, сказалась усталость… Хвала Создателю, что Мерик вовремя успел ухватить ускользавшую меж пальцами веревку!
…Не прошло и часа, как приятели нос к носу столкнулись с гномом! И, конечно же, засыпали его вопросами: как ты здесь очутился, как нашел колодец и помог выбраться? Но Чача лишь очумело вращал глазами, словно и не понимал, о чем речь идет! Впрочем, вскоре выяснилось следующее: еще в первую ночь пребывания хоббитов в обители он перебрался через бурную речку на противоположный берег… Зачем? Ясно зачем: с этих круч Имладрис был виден, как на ладони. Ничего особенного при этом гном не затевал…
На выше упомянутую веревку Чача посмотрел с явным удивлением.
- Откуда у меня могла взяться веревка? – спросил он. – Да и откуда я мог знать про какой-то колодец? Нет-нет, вы как хотите, но к этому делу я никакого отношения не имею, – заверил он, подозрительно глянув на серебристый моток, который приятели предъявили ему в качестве «доказательства».
- И вообще, - добавил он через какое-то время, - никакая это не гномья веревка! Пользы от нее никакой. На ней разве что повеситься можно… - Но, на всякий случай, отрезал кусок бечевы, попробовал его зачем-то на зуб и, хмыкнув, засунул в карман.
- А чья же тогда она? - не унимались приятели.
- Ну, не знаю, не знаю… - проворчал Чача. – Как по мне… Хм… Уж больно смахивает на эльфийскую… Только откуда нынче в Средиземьи эльфы-то сыщутся?
Друзья только переглянулись и пожали плечами… И припустились в поход… Поход сей, впрочем, более всего напоминал обычное бегство! Уж слишком явственно впились в их память события последних суток: застывшее в смертельной судороге лицо человека по имени Захар и маячащие перед их взором клыкастые морды гоблинов! И особенно - горящие ненавистным огнем глаза последней твари, что рухнула в реку с остатками моста…
Поначалу дорога складывалась не так уж и плохо. Странники вскоре наткнулись на проезженный тракт, который, петляя меж холмами, направлялся на юг вдоль горных отрогов. Двигаться по нему можно было достаточно быстро, и никто не хотел терять драгоценного времени. Так хотелось уйти от догорающей княжеской резиденции подальше! Но приятели, всё же, оставались постоянно начеку. Стоило лишь до их слуха долететь подозрительным звукам, как все дружно прятались в густых зарослях… И, конечно же, приходилось обходить придорожные хуторки да поселочки.
Только на второй день бегства они немного успокоились.
К концу дня путешественники настигли медленно ползущий обоз из дюжины телег, груженных до верху домашним скарбом. К телегам были привязаны пара коров и несколько коз, а из кое-как сбитых клеток доносилось кудахтанье. Мулами погоняли чумазые возницы, на телегах восседали женщины, откуда-то доносился плач младенца… Вначале приятели хотели незаметно обогнать обоз, но от мысли этой пришлось отказаться. Кругом были сплошные холмы да заросшие колючей порослью овраги, по которым быстро не побегаешь! Проще было дождаться ночи, когда нежданные попутчики станут лагерем на ночлег. Но Чача был иного мнения.
- В Арноре гномы не в диковинку, - сказал он. – Никто на нас и внимания не обратит, вот увидите. А потому, раскланяемся преспокойно, обгоним и двинемся дальше.
Однако «преспокойно раскланяться» не удалось. Лишь заприметив нагоняющих их путников, возницы остановили телеги, и с десяток хмурых мужиков выстроились поперек дороги с топорами и вилами в руках, подозрительно поглядывая на приятелей исподлобья. Впрочем, особой агрессивности в их действиях не было, скорее обычная реакция на приближение незнакомцев. Возглавлявший обоз грузный, бородатый мужик лет пятидесяти оказался человеком словоохотливым и любопытным. Кто такие? Откуда следуете? Куда направляетесь?.. Пришлось «признаться», что «молодые гномы» под присмотром «дяди» направляются на юг к своим дальним родственникам. А до того жили они себе преспокойно в Серых горах и что делается на белом свете их не особенно интересовало. Да развелось последнее время рядом с горами орков с волками немеренно, вот и пришлось сниматься с насиженных мест. И, конечно же, всякого насмотрелись они по дороге, чуть не утонули в реке и прочее…
- Вот-вот, нигде нынче спокойного житья нет, - покивав головами, согласились мужики, пряча вилы и топоры, хоть и продолжали искоса поглядывать на гномью секиру. Выяснилось, что все они со своими женами и детишками – одна большая семья, и жили они когда-то на севере Арнора (где именно, понять не удалось). А теперь вроде как беженцы, да не совсем. По крайней мере, никто на них пока не нападал, никто не сгонял с обжитых мест. Вот только уж больно тревожные слухи поползли по северным пределам княжества, а потому глава семейства, посоветовавшись с прочими родичами, решил не дожидаться лиха, и двинулись они на юг, где, как говорят, пока тихо…
- Ага, тихо! - тут же воскликнул Мерик и принялся обстоятельно повествовать, как на их глазах мерзкие твари обрушились на княжескую резиденцию, невольными свидетелями чего они стали буквально пару дней назад.
- Вот-вот, нигде нынче от этих мерзавцев не укроешься, - опять покивали мужики… Историю свою Мерику пришлось пересказать еще раз, а потом и еще, уже сидя у вечернего костра, когда обоз остановился на ночлег. И каждый раз повествование обрастало всё более жуткими подробностями. Томми поглядывал на заливающегося соловьем приятеля неодобрительно, но признался про себя, что положительный эффект всё же имелся. По крайней мере, их хоть накормили на ночь!
Утром все проснулись затемно и вновь двинулись в путь. Но не прошло и часа, как глава семейства решительно повернул обоз направо, съехав на первую же попавшуюся дорогу.
- Не будем мы рисковать и вдоль гор пробираться, - заявил он на прощание. – Мало ли чего! Уж лучше мы на запад подадимся, может, хоть там спокойное место найдем.
На робкое предложение поделиться с бедными путниками едой Мерик получил лишь здоровенный кукиш прямо под нос…
- Жлобы деревенские! - воскликнул он, когда обоз скрылся за ближайшим поворотом, и погрозил кулаком.
- Ха! А ты уж рот пошире раззявил и мешок приготовил! - хохотнул Чача. – Давайте-ка двигаться, пока никого на дороге нет!
И приятели вновь припустили вперед.
…На пятый или шестой день их странствия вдоль дороги стали попадаться заросли падуба или остролиста, как его чаще именуют в народе.
- Ну вот, и добрались мы до Остранны», - весело сообщил гном. И почти сразу же они услышали топот копыт. Кто-то, яростно подгоняя лошадей, нагонял их по тракту. Времени было в обрез, но путники успели таки юркнуть в ближайшие кусты, и уже через минуту мимо них пронеслась вооруженная до зубов дружина. Кони храпели и были все в пене, но всадники продолжали стегать бедных животных.
- Ох, не нравится мне это, - проворчал Чача, хмуро поглядывая в сторону удаляющегося отряда. Приятели же только недоуменно переглянулись.
Прошло еще несколько дней, и от затеи двигаться напрямик по тракту пришлось отказаться вовсе - конные дозоры зачастили, стали попадаться и многочисленные пешие дружины с воинскими обозами. В основном они направлялись на юг… Даже ночью со стороны дороги доносилось ржание лошадей и мелькали факелы. Издалека приятели несколько раз видели, как конники останавливали телеги и повозки селян и учиняли тщательный досмотр.
- Кого-то они разыскивают, - мрачно сообщил гном. – А значит, лучше нам не попадаться им на глаза.
«Словно кто-то растревожил муравейник, - подумал Томми. - Ох, не к добру это, как сказал бы старина Барсукс».
Все последующие дни путники жались к горным отрогам, стараясь при этом не терять из виду тонкую ленту дороги. Наконец, перевалив очередной невысокий гребень, они остановились. В свете яркого солнышка вдали просматривался перекресток дорог, вблизи которого был разбит воинский лагерь. От многочисленных костров подымался сизый дымок.
- Знаю я это место, - сказал Чача, прикрыв глаза рукой. – Дорога, что поворачивает налево, по глубокому ущелью ведет к Багровым Воротам – единственному в этих местах перевалу. Он расположен между Карадрасом и Келебдилом – высочайшими вершинами Мглистых гор. А та дорога, что уходит на запад, прямиком ведет к столице Остранны и дальше к Тарбаду… Н-да, приличный путь мы одолели за неполные десять дней!
- Вот здорово! – воскликнул Мерик. – Значит, нам остается только перебраться через горы на ту сторону, и прямиком к Минас-Тириту!
- Не очень-то радуйся, - заметил Томми. – Лагерь заметил? Дорога, наверняка, охраняется так, что и мышь не проскочит.
- Проскочит-проскочит! - уверенно заявил приятель.
- Мышь, может быть, и проскочит, - проворчал гном, в раздумье почесывая щеку, - но я уж точно не проскочу… Так что, на меня не рассчитывайте! Хотите попытать счастья – скатертью дорожка. А моей ноги на перевале не будет!
Приятели только переглянулись.
- Как же ты собирался попасть на другую сторону гор, если не через перевал? - спросил Мерик. – Что, так и будем плестись дальше вдоль тракта?
- Тракт этот постепенно забирает на запад, - ответил гном, - и выходит на равнины Дунланда. А оттуда поворачивает к реке Изен и Вратам Рохана. Крюк приличный! Но не думаю, что по нему мы далеко уйдем…
- Это почему же?
- Врата Рохана – самый удобный и самый короткий путь меж двумя княжествами, - терпеливо пояснил Чача. – А нынче война! Значит, места эти должны кишмя кишеть, как крысами, воинскими дружинами. Или я ничего не понимаю в войнах!
- И куда же тогда нам деваться?
- Что ж тут неясного? – невесело усмехнулся Томми. – Чача же говорил, что знает тайные пути через горы. Уж, часом, не через Морию ли ты собрался вести нас, а?
- А хоть бы и так, - проворчал гном и отвернулся.
- Вот здорово! – воскликнул Мерик. – Неужели, мы своими собственными глазами увидим знаменитое царство гномов?
- Ну, этого я вам не обещаю…
- Как так? - удивились приятели.
- А так! – рассердился Чача. – Что вы ко мне привязались? Что увидите – то увидите! И не задавайте глупых вопросов! Ишь, раскудахтались! Хотите здоровыми и невредимыми попасть в Минас-Тирит, слушайте, что вам говорят, и не мельтешите перед глазами! Видите вон ту полянку?
- Видим… - промолвили друзья, слегка втянув головы в плечи.
- Отправляйтесь туда и подрыхните, как следует! Ближайшую ночь нам спать не придется! И не лезьте ко мне с дурацкими вопросами!
Приятели немного поворчали (для приличия), но, всё же, не преминули воспользоваться щедрым предложением гнома. Впрочем, Томми не спал. Прежние подозрения вновь проснулись в его душе, и потому он лежал с закрытыми глазами и неторопливо раздумывал.
«А ведь Чача с самого начала направлялся к Мории, - проскочила вполне ясная мыслишка. - Действительно, если уж наш гном надумал таки отправится в Агларонд к своим сородичам, то зачем бы ему понадобилось делать такую петлю по горам? Шествовал бы себе преспокойненько вдоль долин Андуина и сейчас, глядишь, был уже далеко. В одиночку-то затеряться в лесных чащобах проще простого. А если бы и бандиты напали – что с него взять-то? И кому бы больше не посчастливилось в таком случае – это еще вопрос! Уж постоять за себя наш Чача умеет, это ль не видно? Нет, что-то тут не то… Почему-то ему позарез нужно было попасть в древнее подземное царство… А вот зачем? И мы тоже - зачем-то ему хоббиты нужны? Просто случайно подвернулись под руку старые приятели, - решил помочь? - Хм… Не нравится мне это… Что же скрывает гном?»
- Послушай, Чача! - промолвил Томми, приподнявшись на локте.
- Ну, что тебе? - нехотя откликнулся тот.
- Очень уж не хочется мне, почему-то, под землю лезть. А что, других путей на ту сторону гор вовсе не существует?
- Может быть, и существуют, - проворчал тот. – Но мне о них ничего неведомо…
Томми докурил трубку, тщательно выбил ее о ближайший валунчик и вновь направился к своему «наблюдательному пункту». По тракту продолжали двигаться пешие дружины, время от времени проносились конные разъезды… «Да уж, - подумал хоббит, - где тут Мерику незамеченным проскользнуть на другую сторону дороги? Тотчас же схватят, и поминай как звали…»
Он улегся на спину и закрыл глаза. Не надо было отпускать друга в одиночку, не надо было! Но Томми, по-прежнему, сердился на товарища за то, что благодаря нему они надолго застряли в княжеской резиденции и чуть не распрощались с жизнью! И потому он заартачился, когда Мерик предложил пополнить их скудные запасы еды, пошарив по кладовым соседних хуторков…
Собственно говоря, Томми сам обратил внимание на тот прискорбный факт, что их походный мешок (свернутая в узел скатерть) пуст...
- Ходу на ту сторону, - заметил гном, - никак не меньше трех дней. А может, дня четыре, это как повезет! Я-то продержусь как-то…
- А нам, значит, с голоду помирать? – заныл приятель. – Или камни голые вылизывать?
- Надо бы поохотиться… - неуверенно предложил Томми.
- Щас! – откликнулся гном. – Тут никакой живности отродясь не водилось. Всю ее уж много веков назад распугали люди! Надо бы кого-нибудь ограбить! Вон, сколько безобидных повозок по тракту шастает туда-сюда. Этим селянам только секиру покажи, они в штаны наложат, да всё до последнего отдадут, лишь бы живыми отпустили…
- И тут же побегут к ближайшим стражам, чтобы нас заложить! - раздраженно ввернул молодой человек.
- Надо просто по их кладовкам пошарить, - предложил Мерик. – Чего проще! Сейчас же разгар лета! Они, селяне, поди, в полях и огородах целый день торчат, а дома пустуют. В самый раз набить мешок едой да смыться!
- Это дело! - согласился Чача.
- Это подло! - воскликнул Томми. – Им же маленьких детей кормить надо и прочее… Может быть, рыбы наловим?
- Откуда здесь рыба возьмется? – возразил гном. – Отродясь в Сиранноне не водилось никакой рыбы…
Томми надулся и отвернулся. А не дуться ему надо было, но признать правоту приятеля и вместе двинуться за добычей. Действительно, лето еще не скоро закончится, успеют еще местные жители пополнить свои запасы к зиме. А им, странникам, долгие дни еще скитаться без малейшей надежды найти пропитание. Ни гостиниц, ни постоялых дворов в Мории-то не предусмотрено!
Так, споря с самим собой и изредка поглядывая на дорогу, Томми и не заметил, как задремал… Проснулся он глубокой ночью оттого, что кто-то трусит его за плечо.
- Мерик, дружище! – продрав глаза, воскликнул молодой человек, вскакивая на ноги и порывисто обнимая друга. – Где тебя так долго носило? Я уж места себе не находил!
- Вижу я, - усмехнулся приятель, - как ты места не находил! Очень даже удобное местечко нашел!
- Вы потише тут! – грозно прикрикнул гном, появляясь рядом. – Ну что, всё получилось? Вижу, вижу… Хороший мешок, тяжелый… Ну, и где ты столько пропадал? Что стряслось-то?
- Да всё в полном порядке! – ответил хоббит. – Вот только неувязочка вышла. Я уж собирался возвращаться, а тут целая толпа местных валит! С полей, надо понимать. А с ними этакая маленькая собачонка… Селяне бы меня в жисть не приметили, а эта как залилась лаем! Пришлось на ближайшем сеновале схорониться. А та всё не унимается, так на приставленную лесенку и бросается! Эх, думаю, попал я, как кур в ощип! Ведь, если кто-нибудь на сеновал решился бы взобраться – на всякий случай, так сказать! - мне и укрыться-то было негде. Но обошлось: кто-то по собачонке этой камнем запустил, она поскулила немного и удрала. А мужики расселись прямо под сараем и ну лясы точить! Так я и сидел, ждал, пока все разбредутся…
- Ну, и ладненько, - промолвил Чача. – В самый раз нам двигаться. Ночи нынче ясные! Скоро, глядишь, луна взойдет, дорогу нам осветит… К утру, в самый раз, до Морийской Стены и доберемся!
- Я еще не всё рассказал! – заявил Мерик. – Я ведь битых часа два прислушивался к разным разговорам! А что делать-то? Местные, они, в основном, про всякую ерунду говорили: урожай какой будет, корова у кого отелилась, девка какая уж замуж созрела и прочее… Но подслушал я и кое-что интересненькое!
- Ну-ну, - буркнул гном. – Что ж ты там таково подслушал?
- Так вот! Вся эта кутерьма нынче – дозорные, конники на дорогах, разъезды и прочее – из-за того, что ищут преступников, которые недавно из-под стражи сбежали! – выпалил Мерик. – Догадываетесь, кого ищут?
- Дурень! – хохотнул Чача. – Неужто ты решил, что вас с приятелем по всему Средиземью разыскивают? Да кто вы такие, чтобы на ваши поиски королевскую гвардию отряжать?
- Как, и королевскую гвардию? – удивленно воскликнули друзья.
- Что, не видели, как по тракту всадники в белых плащах мчались? Это и есть гвардейцы! Нет, братцы, на охоту за такой мелюзгой, как мы с вами, такие силы не отрядят! Какую-то покрупней рыбешку они ловят, попомните мои слова! А может статься, серьезная война на просторы Арнора нагрянула, да мы об этом ничего не ведаем… В любом случае, в самый раз нам сматываться! И ночная темень нам лучшая попутчица!
Под покровом ночи путники пересекли дорогу и спустились к реке. Идти вдоль нее было спокойнее: шаги и тяжелое дыхание гнома заглушал шумный поток. А вскоре отыскался и древний, подзабытый тракт, что вел на восток по глубокому, неприветливому ущелью. Над ним нависали темные пики Мглистых гор.
Впрочем, через пару миль дорога вильнула на противоположный берег. Когда-то здесь, по всей вероятности, был мост, но от него ничего не осталось, а преодолевать бурную речку вброд никто не решился – уж слишком темно было…
- Весной и летом Сираннона всегда полноводная, - проворчал гном. – Ее подпитывают вечные ледники и родники в долине… Придется нам по этому берегу пробираться!
К счастью, вскоре из-за заснеженных горных вершин появилась луна, залив окрестности легким серебристым светом, и странники приободрились. Теперь подыматься вверх вдоль покрытого мелкими бурунчиками потока стало куда веселей. Мерик даже попытался негромко затянуть походную песню, но тут же схлопотал подзатыльник от гнома. Томми же всё более хмурился…
«Не нравится мне это, - подумывал он, - ох, не нравится! Больно уж глухие места. Куда это нас гном тащит? Если таки в Морию, то ведь известно, что западные врата древнего царства наглухо завалены… Как же мы в него попадем? Что-то тут не так! Что-то мне это уж очень подозрительно…» И хоббит в очередной раз проверил, легко ли вынимается из ножен меч.
…Рассвет лишь слегка озарил застывшие в высоком небе перистые облачка, когда странники остановились. Ущелье перерезала высокая, каменная стена с промоиной на самой вершине. Оттуда в округлое озерцо у основания стены низвергался шумный водопад.
- Ну, вот, почти дошли, - прокричал Чача. За грохотом водопада его голос был едва слышен. – Слева должны быть ступени, вырубленные в скале! По ним мы и подымимся в Родниковую долину…
- А дальше? – отозвался Мерик.
- В долине осмотримся!
«Ох, совсем мне здесь не нравится, - в очередной раз подумал Томми, озираясь по сторонам. - И запах тут какой-то странный. Вроде, пахнет чистой, горной водой, но к нему что-то еще примешивается… Что-то уж очень знакомое…»
- Дым от костра! – воскликнул хоббит.
- Что? – откликнулся Чача, склонив голову. – Не слышу!
- Дым костра! – повторил молодой человек.
- Плевать! – махнул рукой гном. Похоже, он так и не расслышал, что сказал хоббит. – Подымаемся вверх по лестнице, и мы в долине! Вперед, малышня! Я же говорил, со мной не пропадешь!
И гном первым припустил вверх по выщербленным, скользким ступеням. За ним поспешил Мерик. Последним, не торопясь, двигался Томми… Какое-то странное чувство вдруг овладело молодым человеком. Ему, почему-то, стало как-то очень неуютно. Словно он подставил свою незащищенную спину невидимым стрелкам, что притаились поблизости. А потому, взбираясь наверх, он постоянно оглядывался… И потому, возможно, хоббит даже не удивился, когда, обернувшись в очередной раз, увидел в самом низу лестницы пару ратников, облаченных в легкие, кожаные доспехи. На головах их сверкали остроконечные шлемы, в руках они сжимали длинные, грозные копья, на боках покоились короткие мечи…
- А ну, стоять! Кто такие? – воскликнул один из них. Впрочем, шум водопада заглушил слова, но Томми и без слов прекрасно понял, что от него требуют внезапно появившиеся стражи, а потому припустил, что мочи, вверх по высоким ступеням.
- Стоять, мерзавцы! – разнеслось над еще не проснувшейся долиной. – Стоять, где стоите!
- Это кто тут сказал «мерзавцы»? – раздался рядом зычный голос, и гном, размахивая секирой, враз перемахнул через несколько ступеней и оказался перед нежданными визитерами. Те, невольно, отступили назад, выставив перед собой копья. И тут же во все стороны полетели щепки: Чача так ловко рубанул огромным топором, что вояки остались лишь с короткими обрубками в руках, с которыми даже стаю озверевших собак не отгонишь!
- Так кто тут сказал «мерзавец»? – грозно поинтересовался гном и, надвигаясь на оторопевших вояк, воинственно покрутил секирой над головой. Ратники, втянув головы в плечи, попятились назад, выхватив мечи и выставив их перед собой (надо отдать им должное!). И тут над шумным ущельем раздались трубные звуки далекого рога…
- Вон отсюда, пока я вас не прикончил! – прогремел голос гнома, и ратники пустились наутек.
- Ура! – закричал Мерик. – Мы победили!
Но тут же со всех сторон полетели стрелы… Стреляли, похоже, наугад!
- Наверх! Наверх! – воскликнул Чача. – Ненавижу стрелы!
Мерик первым оказался в самом верху длинной лестницы.
- Ну, давайте же, давайте! – кричал он, нетерпеливо подпрыгивая на месте. Томми, поравнявшись с другом, полуобернулся, и его взгляду, на миг, предстала утонувшая в сумраке долина, что простиралась на восток. В свете разгорающегося дня она казалась зловещей и пустынной. Ее окружали темные, отвесные утесы, и над ними возвышались снежные шапки гор, вершины которых лишь слегка порозовели в лучах зори. «Если мы побежим туда, - подумал хоббит, - то будем как на ладони. Нас перестреляют, что кроликов…»
- За мной! – воскликнул гном, внезапно появившись рядом. За его спиной слышался отчетливый стук тяжелых сапог и крики: «Стоять, мерзавцы! Стоять, бандиты недобитые!»
Чача бросился к едва приметной щели в отвесном склоне. Щель прорезала ближайшую скалу, и дно ее было сплошь покрыто скатившимися откуда-то валунами. При других обстоятельствах хоббиты еще подумали бы, следует ли совать свой нос в этот каменный хаос, но на раздумья времени не было, и они принялись изо всех сил карабкаться вверх по осыпающемуся под ногами склону. Над их головами свистели стрелы, но ни одна из них так и не угодила в цель…
Очень скоро «щель» закончилась тупиком.
- Ну, и что теперь делать будем? – в отчаянье воскликнул Мерик.
- Стой, где стоишь! – откликнулся Чача и двинулся вдоль отвесной стены, присматриваясь и ощупывая камни руками. И, похоже, вскоре нашел то, что искал. Он остановился лишь на мгновение, возложив руку на грубый камень, и негромко произнес несколько слов на незнакомом приятелям языке. И – о чудо! – казавшаяся монолитной стена вдруг разошлась, открыв изумленным путникам узкий, темный провал!
- Вперед, малышня!
Хоббиты не заставили себя упрашивать и первыми проскочили под рукой гнома в удивительное убежище. За ними, глянув напоследок через плечо, последовал и Чача.
- Бей негодников! Пристрелить на месте… - Это было последнее, что услышали за своей спиной приятели. Каменная дверь негромко щелкнула, и друзья словно окунулись в тягучую, кромешную темень. Все звуки разом стихли, лишь рядом раздавалось натужное сопение гнома…
- Это и есть Мория? – спросил через минуту Мерик и как-то нервно хихикнул. – А я-то всегда считал, что так должна выглядеть преисподняя…
- Молчите лучше, - посоветовал гном. – Если кто-то приблизится к «калитке», вас могут услышать… А я схожу, поищу факел… Где-то здесь неподалеку должен быть… Ай, чёрт!
- Что, что такое? – воскликнули приятели.
- Потолок низкий…
- А нам что делать-то? – спросил Томми.
- Сидеть на месте и не дергаться! – проворчал Чача. – Снаружи калитка запечатана стародавним заклинанием и открывается только тому, кто знает правильные слова на тайном языке гномов. А вот изнутри ее открыть просто – достаточно только по неосторожности надавить на замок. Вот удивятся-то наши преследователи, если прямо перед их очами скала раскроется, а там их поджидает пара очаровательных, трясущихся хоббитов! Так что, сидите смирно, и ничего не трогайте! – С этими словами гном направился куда-то вглубь подземелья, и вскоре шаги его стихли…
- Вот славненько-то как! Вот прелестненько-то! – забормотал Мерик. – Сначала нас в каком-то сыром каземате держали, потом мы за обозом, полным калек увечных, волоклись неизвестно куда, потом чуть не сгорели заживо… На дне темного колодца какого-то сидели, как дурни… А теперь – нате! – в кромешной тьме время коротаем! Да уж… Когда вернемся в Удел наш родимый, я первым в ноги Старосте брошусь! Руки лизать буду, как собака, лишь бы простил!
- Не будешь ты никому руки лизать, - буркнул приятель.
- Ах, как хорошо-то жилось нам еще недавно! Леса, перелески, цветы, чистые речушки, грибочки под орешничком…
- Замолчи, и так тошно… - проворчал Томми.
- Рыбка в прудах по ранней зорьке так и прыгает… Трактиры с кушаньем… Рыла родимые под столом возлежат… Угощение два раза в году…
- Ага, и девы прелестные с песнопениями…
- Осинки, березки, ивочки… Ельничек у самого берега Туны… Теплый песочек, ласковая водица… Костерок по вечерам… И в котелке супец такой вкусный булькает…
- Замолчи, говорю, - прикрикнул Томми. – Удавлю!
- А тут – одни камни холодные и еда всухомятку…
- Заткнись! – воскликнул молодой человек. – Дай послушать!
- Что слушать-то? – промолвил Мерик, но замолчал.
Из-за «калитки» до слуха молодого человека доносились глухие, едва различимые голоса: «Откуда я знаю, куда разбойники эти окаянные подевались… Не могли они уйти далеко… Стены отвесные, мы бы заметили… Укрывище у них тут. Верно говорю! Надо бы стены простучать! Глядишь, и найдем, где тут тайный лаз ихний… Продырявить их, мерзавцев, и делу конец…»
- Что-то Чачи долго нет, - прошептал Томми, осторожно ощупывая стену рядом с собой.
- И не будет! – тут же весело откликнулся приятель. – Он до следующей «калитки» доберется и захлопнет ее с другой стороны. И оставит нас с носом! Бросит на произвол судьбы… Одна радость – мешок с нами. Мы еще ни один день продержимся! Глядишь, и выкарабкаемся как-то…
- Гном уж ни один раз мог нас бросить, - в раздумье произнес Томми. – Вот, что мы сделаем: подымайся, да тронемся потихоньку вдогонку за Чачей. Всё ж лучше, чем здесь торчать…
- В темени-то кромешной?
- Гном, поди, видит еще хуже, чем мы, - промолвил хоббит. – Так что, не дрейфь, прорвемся!
- А мешок? Ох, и весело будет с ним топать!
- Мешок оставим здесь, - сказал Томми. – Никуда он не денется… Впрочем, если хочешь его сторожить – милости прошу! Я тебя заставлять не собираюсь…
- Ты, что же, бросишь меня здесь одного?
- У тебя есть выбор…
С этими словами молодой человек неуверенно поднялся на ноги и на ощупь двинулся узким лазом, выставив вперед руки и старательно ощупывая влажный пол под ногами.
- А если мы заплутаем? – воскликнул Мерик.
- Не заплутаем, если будем идти вдвоем! – уверенно сказал Томми. – Я буду держаться рукой за правую стену, ты за левую, и будем запоминать повороты… У, черт!
- Что, что такое? – взвизгнул приятель.
- Ничего… Потолок, действительно, низкий…
Держась одной рукой за холодную стену и выставив вторую вперед и вверх, Томми, как слепой, преодолел пару десятков ярдов почти прямого прохода. За спиной он слышал только сопение своего друга, все прочие звуки поутихли. Воздух в проходе был затхлым и неподвижным…
- Стой! – внезапно воскликнул Мерик.
- Ну, что там такое?
- Здесь провал какой-то в стене… Похоже на еще один лаз! Куда нам идти-то?
- Будем идти прямо, - решительно промолвил молодой человек.
- Погоди! Я вот что подумал! Надо бы трубку раскурить… Всё-таки огонь! Глядишь, и дорогу как-то осветим…
- Верно! – согласился Томми. – Как же я сразу-то не сообразил? А где трубка?
- У меня!
- А табак, а огниво?
- В мешке… - растерянно произнес друг.
- Тьфу на тебя! Не возвращаться же назад! Я думаю, гном далеко уходить не собирался, - подумав немного, промолвил Томми. – В противном случае он бы нас не оставил…
- Ты так думаешь?
И приятели вновь на ощупь двинулись вперед. Однако, не пройдя и десятка футов, вновь остановились.
- Похоже, здесь коридор разветвляется, - сообщил Томми, осторожно ощупывая стены.
- И что делать?
- Помолчи! Дай подумать…
Мерик замолчал. Томми же внимательно прислушивался ко всем звукам, что доносились до его слуха. Вскоре он уловил впереди какой-то странный шум, что-то, отдаленно напоминающее перезвон металла о металл, и двинулся далее по среднему проходу. Приятель следовал за ним, ухватившись за куртку…
Так друзья преодолели около десяти ярдов почти прямого лаза, когда в глубине прохода замелькали сполохи огня.
- Похоже, добрались, - прошептал Мерик.
- Цыц! – шикнул Томми. – Мы не знаем, что там, впереди… Вдруг за поворотом нас поджидает тролль какой-нибудь…
- Тролль?
- Или еще хуже… Тихо! – И, извлекши из ножен меч, выставив его перед собой, и крепко сжимая двумя руками, приятель мелкими шажками двинулся вперед.
Вскоре проход в толще скал закончился низким, округлым чертогом не более двух десятков футов в диаметре и около восьми в высоту. В центре залы виднелись остатки очага, над ним, на потолке, красовалось темное пятно сажи. В расщелину меж камней очага был вертикально вставлен шипящий факел. Необычайно яркий свет на мгновение ослепил друзей и они, невольно, прикрыли глаза руками…
Чача сидел на голом полу спиной к лазу, широко расставив ноги. Меж его ногами покоился небольшой сундучок, наполовину заполненный золотыми монетами. Гном запустил свою лапищу внутрь сундучка и, захватив охапку монет, поднял их и поднес к глазам. Полюбовавшись этим богатством какое-то мгновение, он перевернул ладонь, и монеты со звоном посыпались вниз… Затем Чача вновь подхватил охапку монет, поглядел на них, и вновь золотой поток из его ладони заструился на дно сундучка…
Мерик только вытаращил глаза от удивления! Некоторое время он наблюдал за гномом, не в силах глаз отвести, потом перевел взгляд на Томми и остолбенел. Друг его так и застыл с мечом в руках, прижавшись спиной к стене залы. Глаза его были широко раскрыты и пылали огнем, а ноздри растопырились, как у рассерженного жеребца. Томми был разгневан и донельзя напуган! Редко Мерику доводилось видеть приятеля в таком состоянии! И потому он тоже потянулся за мечом…
- Ну, что уставились? – негромко произнес Чача, не оборачиваясь, и захлопнул крышку сундучка. Огромная секира гнома лежала на полу возле его правой руки…
- Я так и знал! – в отчаянье воскликнул Томми. – Я давно подозревал! Никакой ты не «соляной гном»! Ты обыкновенный бандит! Ворюга! Беглый каторжник! Грабитель с большой дороги!
- Что ты такое говоришь? – прошептал Мерик, толкнув приятеля под бок. – Что ты говоришь?
- Грабитель! Ворюга! Я его давно раскусил!
- Ну, и что из того? – с вызовом осведомился гном, глянув на приятелей через плечо.
- Грабитель… - голос Томми сорвался. – Зачем мы тебе нужны? Зачем ты нас сюда заманил?
- Заманил? – переспросил гном, удивленно приподняв кустистые брови, и бросив быстрый взгляд на Мерика.
- Именно – заманил… - чуть тише промолвил Томми. – Убить нас хочешь?
- Убить? – Брови гнома, казалось, скрылись в тени нечесаных волос. – Сдурел, что ли? Да, ежели бы я вас прикончить хотел, то давно уж прикончил… Стал бы я вас за собой в Морию тащить! Ишь, чего удумали!
- Погодите! Погодите, братцы! – воскликнул Мерик, примирительно воздев руки. – Похоже, судари, мы не совсем понимаем друг друга! О каком смертоубийстве-то речь идет?
- Ты вот его спроси, - буркнул гном, наградив приятеля недобрым взглядом.
- Ты что, не понял? – воскликнул Томми, глянув в глаза другу. – Я ведь тебя давно предупреждал! Помнишь, я просил тебя не приставать к гному? Помнишь? Я уж давно заподозрил, что не всё тут ладно… И Фридерик меня поддержал! Бандит обыкновенный этот Чача! Он людей убивал и грабил! Откуда, как ты думаешь, у него здесь золотишко-то припрятано?
- А вы, хоббиты, чем лучше? – вскочив на ноги, взревел гном. Секира, впрочем, так и осталась лежать у его ног. – Кто давеча по кладовкам да амбарам простых селян шарил?
- Па-апрашу! – с достоинством ответствовал Мерик. – Ни по каким кладовкам я не шарил! Всё было много проще… Я, действительно, хотел кое-чем разжиться на нашу общую пользу, не скрываю! Но дело пошло не так! Наберитесь терпения, господа. Сейчас расскажу!
- Расскажи-порасскажи… - проворчал Чача и вновь уселся у холодного очага.
- Дело так было, - промолвил приятель, подбоченясь. – Добрался я до ближайшего подворья, заглянул через невысокий забор – вроде никого. Точно, думаю, все в поле… Ну, я осторожненько к дому и направился. А тут открывается дверь, и появляется на пороге этакая малышка-замарашка. И смотрит на меня круглыми, испуганными глазенками, а сама палец посасывает. Пришлось представиться – не пугать же ребенка - да рассказать сказку, кто я такой и откуда. Даже песенку ей спел. Она в ладошки захлопала и спрашивает: «А моим братишкам и сестренкам сказочку расскажешь?» «Расскажу», отвечаю я. А что делать-то? Она куда-то посеменила и через минуту является с целой ватагой сорванцов. Пришлось мне битый час ребятишек развлекать сказочками да побасенками. Вот! А потом я им пожалобился, что, мол, голодный, бесприютный, несчастный я странник, никто меня не любит. Так они сами столько еды притащили! Если бы я захотел, мог еще один мешок набить. Так что, нигде я не шарил, никого не обворовывал…
Всё то время, пока Мерик нес эту галиматью, Томми, выставив перед собой меч, внимательно наблюдал за гномом, но так и не заметил и намека на какую-то агрессивность. Более того, в редких взглядах, что бросал Чача на приятелей, не было ни злобы, ни ненависти, одна только тоска да пристыженность. Постепенно молодой человек расслабился и опустил меч.
- Так вот дела надо делать – с умом! – завершил свой рассказ Мерик. – А тебе, гном, лишь бы секирой поразмахивать!
- Не вижу я особой разницы, - буркнул Чача, - топором махать или детей малых обманывать…
- Есть разница, есть, - весело сообщил приятель. – По крайней мере, никого убивать не надобно! А ты, поди, кучу народа положил ради золотишка этого жалкого!
- Никого я не убивал… - проворчал гном. – Ну, почти…
- Что значит – почти? – тут же осведомился Мерик. – Ну-ка, давай, выкладывай, как ты до жизни такой докатился! И где дружки твои окаянные?
- Ничего я вам выкладывать не буду, - вновь проворчал гном, поглядывая искоса на хоббитов. – Одно скажу: не приведи Аулэ вам дойти до такого! Думаете, в грабители идут от хорошей жизни?
- Ты нас не жалоби! – воскликнул приятель.
- Будет всё же лучше, - уже спокойным голосом произнес Томми, - если ты, Чача, расскажешь, как оно было. Должны же мы понимать, с кем дело имеем… И не ври более!
С главарем бандитов по прозвищу Драч Чача познакомился случайно на одном из весенних базаров невдалеке отсюда. Было это лет пятнадцать назад… Гном околачивался среди разношерстного люда, предлагая всем подряд свои услуги, чтобы хоть какую-то копейку заработать на пропитание. Но селяне, как назло, воротили носы и обходили изголодавшегося просителя десятой дорогой. Поэтому, когда к нему подошел высокий, крепкий, веселый мужик со шрамом через лицо и предложил малость «попахать» на него и друзей (не бесплатно, конечно), Чача тут же согласился. О том, что он имеет дело с разбойниками, которые толклись на пыльной площади, приглядываясь и прикидывая, кого будет легче ограбить, Чача поначалу и не догадывался… Как и не догадывался, чем именно привлек внимание бандитов. Оказалось, грозным видом своей секиры.
Всего разбойников было шестеро, все при конях, и прибыли они издалека. Такая уж жизнь у них – подолгу на одном месте не засиживаться, но, сорвав приличный куш, залегать «на дно», а после объявляться уже в другом месте.
Устроились разбойнички на заброшенном хуторе у самых отрогов Мглистых гор, невдалеке от тракта. Место удобное, ничего не скажешь! Несколько дней Чача безвылазно провел, занимаясь сущей ерундой – то меч наточить, то кольчугу подлатать… Вечерами его теперешние дружки куда-то уезжали и возвращались под утро веселые и с увесистыми мешками. Тогда-то гном и сообразил, с кем связался, но, затаив обиду на местных жителей, предпочел закрыть глаза на проделки бандитов. К тому же его не покидала надежда, что с ним расплатятся хоть какой-то мелочью…
Но по прошествии недели Драч подозвал к себе гнома и заявил при всех: «Завтра пойдешь на дело со всеми! Нечего тут баклуши бить!» «Мы так не договаривались», - насупившись, промолвил Чача. «Э, нет дружок, - ответил предводитель, - у нас так не принято! Ты наш хлеб ел? Ел! Пиво наше хлебал? Хлебал! Табачком нашим общим баловался? Надо бы отработать… А чтобы тебе легче отрабатывать было, мы тебя в долю возьмем. Отныне всё, что мы совместно честным трудом заработаем, будем делить на семь частей. Так ты себе на пропитание и заработаешь… Никто не возражает?» Никто не возражал, но по кривым ухмылкам «дружков» гном догадался, что живым его не отпустят, если что. Впрочем, Чача был не из пугливых, но тут он подумал и решил, что если хочет добраться до своих северных сородичей (а он хотел), то должен на время усмирить свою гордыню. Тем более что местные жители сами виноваты – предлагал же он им честно побатрачить за гроши. Так нет же – никто с ним и разговаривать не стал…
«Я согласен, - сказал гном, - но убивать мирных граждан не хочу!» Главарь только рассмеялся и молвил: «Никто тебя убивать и не заставляет! Ты только своей секирой пару раз взмахни над их головами и прикрикни грозно. Большего от тебя и не требуется!»
«Вы меня не поняли, - сказал Чача. – Не хочу я участвовать в налетах на тихие поселения. Толку от этого никакого! Что с селян-то возьмешь? Только шуму не оберешься. Уж ежели грабить, то купцов и прочих зажиточных! У них и золотишком, и серебром разжиться можно… Месяц-два - набили торбы и смылись!»
«А ведь он дело говорит! - поддержали гнома «дружки». – Сколько можно грошами медными перебиваться?»
«Ничего вы не понимаете! – окрысился Драч. – Ночами богачи в постоялых дворах околачиваются! На тракт они носа не сунут! Или вы собираетесь средь бела дня дела обделывать?»
«Именно так», - кивнул Чача. И на его сторону стали все! Видно было, что главарю это не пришлось по душе, но и спорить со всей своей бандой он не решился: знать, не столь уж высок был его авторитет средь бывших каторжан…
Так на сонных просторах Остранны появилась банда, наводившая страх на всю округу. Возглавлял ее, если верить народной молве, некий гном, который преогромной секирой своей сносил головы направо и налево всем непокорным...
Позже Чача призадумался над этим неожиданным известием и решил, что Драч оказался не таким уж и несмышленым мужиком – вскоре все местные дружины занялись розысками жуткого гнома с топором, совершенно не обращая внимания на спокойно разгуливающих по базарам да ярмаркам бандитов.
Так у банды настали «золотые деньки». Лишь завидев посреди дороги кряжистого бородача с огромной секирой, обозная охрана бросалась наутек, а купцы и прочие «богатеи» падали ниц и молили о пощаде. Однако удача, как всегда, преследовала разбойников недолго: местные вояки обнаружили и подчистую сожгли заброшенный хуторок невдалеке от тракта. Но к тому времени гном убедил дружков своих перебраться в более надежное место – тайные чертоги Казад-Дума. Здесь бандиты отсыпались ночами, а поутру выходили на очередную охоту…
Прошло несколько месяцев и тракт, по которому тянулись торговые караваны с севера княжества на юг, заполонили воинские отряды. За головы «мерзавцев, посягнувших на мирный сон простых сограждан», назначили солидное вознаграждение, а более всего – за сведения, где может скрываться ненавистный гном! Признаться, известие это несколько потешило тщеславие Чачи, но он и первым понял, что пора «делать ноги»… Впрочем, дружки завозражали: «Как можно покинуть такое золотое дно?» После этого последовали пара неудачных налетов: возросшая численностью обозная охрана стояла насмерть, а подоспевшие дружинники обратили разбойников в бегство…
«Хорошо, - наконец, согласился Драч. – Но не можем же мы просто так уйти, а? Устроим последнее представление – хлопнем дверью, как говорится, чтоб запомнили нас на долгие годы! Никто не возражает?» Чача возражал, как мог, но оказался в меньшинстве. И, конечно же, банда попала в тщательно подстроенную ловушку! Тогда-то гному и пришлось обагрить свою секиру человеческой кровушкой… «А что поделаешь? Либо они меня, либо я их…» От погони Чача оторвался и, схоронившись в узких проходах Морийской Стены, еще целую неделю дожидался дружков. Потом, поняв, что никто в ближайшее время не воротится, прихватил свою (только свою!) долю золотыми монетами, набросил на плечи тяжелый мешок с инструментарием и отправился на север – подальше от прославивших его мест…
- Всё прочее, всё, что со мной произошло дальше – чистейшая правда, - закончил свой рассказ насупившийся гном.
- Веры тебе всё равно нет! – воскликнул Мерик. – Мы тебе и раньше не верили, а теперь – тем паче! Вот, значит, как выглядит твой «буйный возраст»! И куда же, скажи на милость, дружки твои разлюбезные подевались? А, Чача?
- Откуда я знаю… - проворчал тот. – Может быть, сгинули в той сече. А может, были повешены вдоль тракта другим в назидание, или доживают свои деньки на каторге… Откуда я знаю? Но сюда они не возвернулись – это точно…
- Ну-с, - подвел итог приятель. – И что нам с нашим гномом разлюбезным делать? Ты знаешь, дружище?
- Не знаю, - откровенно признался Томми, покачав головой. – Я уж никому, даже себе не верю… Не знаю я, что делать!
- Выспаться надо, - сказал гном. – Назад нам ходу нет. А вперед – путь неблизкий…
- Так день же еще, вроде! – удивился Мерик.
- Здесь, в Казад-Думе, ни ночи, ни дня нет…- промолвил Чача. - А где мешок-то?
- Вот тебе! – воскликнул приятель, скрутив кукиш. - Так мы тебе и скажем! А ну, открывай сундучок, бандюган! Поделим богатство по-честному, по-разбойничьи - всё равно, оно уже никому не пригодится. Тогда, может быть, и мешок с припасами сыщется!
- Берите хоть всё! – поморщившись, воскликнул гном и пихнул ногой сундук. Тот опрокинулся, и золотые монеты со звоном покатились по серому, пыльному полу чертога. – Мне это золото ни к чему. Никогда еще чужое добро до добра не доводило… Не за этим я в Морию возвращался, не за этим! Мне бы мешок с инструментарием собрать, куда я без него?
- Ничего-ничего, - пробормотал Мерик, подбирая рассыпавшиеся по полу монеты. – Нам-то золотишко в самый раз пригодится…
- Слушай, Чача, - промолвил Томми, нахмурившись. – Ответь мне буквально на пару вопросов. Уж очень они меня волнуют…
- Ну?
- Почему ты не убил тех стражников, которых мы повстречали на ступенях лестницы?
- А зачем мне их было убивать? – искренне удивился гном. – Что они мне плохого сделали? Пуганул малость, и хватит…
- Ну, хорошо, - кивнул молодой человек. – Скажи, а зачем мы с приятелем тебе понадобились? Только не рассказывай нам побасенок!
- Хм… Понимаете ли… - проворчал Чача и почесал затылок. – Не могу я в одиночку путешествовать. Поверьте, нет ничего хуже, чем одному коротать долгие, холодные ночи, когда и словом-то перемолвиться не с кем…
Первым по узкому, петляющему проходу в толще скал следовал гном с «инструментарием» за спиной. Поднять факел высоко над головой и осветить дорогу семенящим за ним путникам возможности не было никакой – уж слишком низким был лаз… Следующим, сопя и негромко поругиваясь, плелся Мерик с мешком на спине. Замыкал странную и удивительную процессию Томми с охапкой факелов – прихватили все до единого, что отыскались в разбойничьем логове. Свет шипящего пламени был где-то далеко впереди, и под ногами хоббита, и вокруг него, господствовала тьма. Он даже не видел, куда ступает, и ориентировался только по качающейся перед глазами тени от увесистого мешка. Густой, смрадный дым от факела, липший к потолку коридора, казалось, раздирал легкие…
- И долго нам еще так брести, согнувшись в три погибели? – спросил он, не выдержав.
- Долго… - отозвался гном. – Впрочем, можем передохнуть…
И путники уселись прямо на холодный, влажный пол.
- Трубку бы выкурить… - жалобно промолвил Мерик.
- Неужели, это и есть знаменитая на весь мир Мория? – поинтересовался хоббит.
- До Казад-Дума или Черной Бездны, как его называли эльфы, нам еще добираться и добираться, - промолвил Чача. – Мили три-четыре, я так думаю… Эх, если бы мы путешествовали по земле, то до Западных Ворот за час добрались бы! А так… Полдня потратим, не меньше…
- А это что же такое? – спросил Мерик, оглядывая низкие, темные своды тоннеля.
- Сторожевой лаз, - неохотно сообщил гном. – По нему, в случае чего, мы, гномы, могли бы зайти в тыл врагам, которые подобрались к Эльфийским вратам обители! И заметьте - это мы, жители подземных чертогов, первыми выдумали этакую воинскую хитрость! Люди лишь переняли этот нехитрый прием у нас со временем, и тоже стали ставить свои крепости с потайными ходами…
- И часто этим лазом пользовались?
- Это мне неизвестно…
- А что, другого пути к Мории нет? – поинтересовался Томми.
- О чем ты говоришь, дружище! – воскликнул приятель. – Ты же видел, всё видел! Нас уже давно поджидали! Даже засаду устроили! Что я вам говорил – нас и разыскивают!
- Угомонись, дружище! – проворчал гном. – Засаду негодники поставили на Главной дороге. А значит, не нас они там поджидали!
- Да какая нынче разница, - махнул рукой Томми. – Долго мы еще сидеть будем?
- Пока я трубку не докурю, - сообщил приятель.
- Так докуривай! Слушай, Чача, а раньше, в смысле до того, как повстречался с бандитами, ты здесь бывал?
- Нет, не доводилось…
- А откуда же тебе про «калитку» было известно?
- Про калитки всякий гном знает, - ухмыльнулся тот. – А вот отыскать их может далеко не каждый. Тут надо уметь читать тайные знаки на стенах, что еще с незапамятных времен наши предки уважаемые оставили.
- Я докурил, - сообщил Мерик.
И отряд вновь двинулся вперед. Лаз то становился узким и низким, хоть на колени вставай, то внезапно расширялся. И тогда странники могли некоторое время шествовать рядом. Время от времени на пути попадались журчащие, неширокие ручейки.
- Чистая вода из горных ледников просачивается внутрь через щели в скалах, - пояснил гном. – Оттого жители подземного царства никогда не страдали от отсутствия воды…
Разговоры, впрочем, были редки. Всё более путешественники следовали молча, поглядывая себе под ноги и держась руками за стены. Мешок с провизией перекочевывал с плеч одного приятеля на другие. В этом монотонном шествии Томми уж начал терять счет времени. Наконец, Чача остановился посреди небольшой залы. В стенах ее чернели провалы – проходы в разные стороны.
- Ну вот, и дошли, - произнес Чача каким-то странным голосом.
- Дошли – до чего? – спросил Мерик.
- Дальше этого места мне на восток ходить не доводилось, - пояснил гном.
- Приехали! – воскликнул приятель. – Сползай с телеги называется! И что нам дальше делать? Как ты собирался нас на другую сторону гор провести, если дальше пути не знаешь? Отвечай, бандюга!
- Успокойся, Мерик, - прикрикнул Томми.
Чача сверкнул глазами исподлобья, но огрызаться не стал, только указал рукой на темное пятно в стене справа от путников:
- Эта лестница ведет к Западным вратам. Они давно уж разрушены… Я туда спускался… Оттуда и начинаются подземелья, которые зовутся Казад-Думом. По ним можно выйти на другую сторону гор!
- Не хочется мне, что-то брести по древнему царству, - произнес Мерик. - И не спрашивайте, почему!
- Мне тоже, - согласился молодой человек и спросил: - А куда ведут прочие проходы? Это что, тоже сторожевые лазы?
- Это вентиляционные каналы, - сообщил гном. – Они проходят под самой поверхностью гор, а шахты от них уходят вглубь земной тверди на многие лиги…
- Зачем?
- Хм… - прокряхтел Чача, качая головой и удивляясь несообразительности хоббитов. – Жителям подземных чертогов тоже нужен был свежий воздух, а как вы думаете? Кроме того, в толще скал имеются многочисленные световые колодцы, по которым лучи солнца проникали в самые недра земли…
- Вы меня в подземные чертоги не заманите, - пробормотал Мерик. – Лучше я тут помру…
- Помолчи, Мерик! – в сердцах воскликнул приятель.
- Ну, хотите, пойдем вдоль этих каналов, - неуверенно предложил гном, почесывая затылок. – Оно, конечно, длиннее получится, но, думаю, безопаснее… Кто знает, какое лихо может поджидать нас в глубинах древнего царства! Ну, день или два потеряем…
- И куда же нам идти? – спросил Томми.
- Сюда, пожалуй, - пожав плечами, промолвил гном, подходя к одному из темных провалов.
- Почему ты так решил?
- Вот именно – почему? – воскликнул Мерик.
- Тут воздух свежее, - ответил Чача. – И холодным ветерком оттуда тянет… И ведет он на восток!
- Ну, смотри нам! – И приятель погрозил гному кулаком. – Заведешь нас, куда не могу, я т-тя на кусочки порежу!
…Путешествие по «вентиляционным каналам», которые заметно подымались вверх и вверх, мало чем отличалось от шествия небольшого отряда по сторожевому лазу. Разве что достаточно часто на пути попадались темные колодцы, уходящие вверх и глубоко вниз, обходить которые приходилось по узким карнизным полочкам, прижавшись к стене, протягивая друг другу руки, предварительно перебросив мешки на ту сторону. Пару раз путники забредали в тупики и приходилось возвращаться. За несколько последних часов не было произнесено ни слова: друзья прилично подустали, и единственным желанием было улечься, свернуться калачиком и заснуть.
Наконец, они увидели нечто неожиданное: далеко впереди коридор казался освещенным неярким, естественным светом. Хоббиты даже глаза протерли – не мерещится ли им такое чудо? Вскоре они приблизились к очередному колодцу, который казался заметно шире предыдущих, а каменная полка, что огибала его по краю, была совсем узкой. Сверху, действительно, падал дневной свет!
- Световая шахта, - с гордостью пояснил Чача.
- Ух-ты! Как хочется хоть краешком глаз глянуть на голубое небо! – воскликнул приятель и, сбросив с плеч мешок, шагнул к самому краю колодца, задрав голову вверх. Всё остальное произошло в считанные мгновения…
- Мерик, осторожно! – запоздало крикнул Томми. И тут же камень, на который только что поставил ногу друг, накренился и хоббит, негромко вскрикнув, исчез из виду.
- Мерик!!! – завопил молодой человек и бросился к провалу.
- Проклятье! – воскликнул гном и, проворно плюхнувшись на брюхо, подполз к самому краю предательского отверстия и глянул вниз. – Тьфу, чёрт!
- Ах, Мерик, Мерик… - простонал Томми. – Как же ты нас напугал…
Из колодца показалась взлохмаченная голова приятеля.
- Я ударился… - шмыгнув носом, уныло сообщил он. – Шишку, похоже, набил вот тут… И коленок расшиб…
- Радуйся, что жив остался! – сказал гном, усаживаясь на полу. – Впредь неповадно будет совать свой нос, куда попало! Повезло тебе, дружище! А мог бы еще лететь да лететь, и гадать, когда же до самого дна долетишь… Вылазь оттуда!
- Погодите! А что это такое у меня под ногами?
Чача и Томми вновь свесили головы в колодец. Мерик разгреб ногами мелкую каменную крошку, и под ними блеснула граненная, стеклянная поверхность.
- Камень это… Алмаз… - неохотно сообщил гном. – Такие камни, особым образом отполированные, установлены нашими далекими предками во всех световых шахтах, чтобы направлять лучи дневного светила вглубь подземелий.
- Алмаз! – в один голос воскликнули изумленные хоббиты. – Такой огромный? Да ему же цены нет!
- А вытащить его отсюда как-то можно? – поинтересовался Мерик, присев на корточки и осторожно очищая руками многочисленные, отсвечивающие тонкими лучиками радуги грани.
- Дурень ты, - проворчал Чача. – Камни эти намертво вмурованы в гранитную твердь! Но даже, если и раздолбать тут всё кругом, поднять его смогут разве что с десяток гномов…
- Такое богатство в стены замуровали… - сокрушенно покачав головой, промолвил приятель. – Разве это по-хозяйски?
- Никакое это не богатство, - ответил гном. – Алмаз, сам по себе, немного стоит. Ценность, и немалую, составляют бриллианты, которые из них получаются после долгой и кропотливой огранки. Да уж, чего говорить, любят наши правители да купцы зажиточные на пальцах своих таскать золотые кольца с бриллиантами и прочими драгоценными камнями, а головы супруг своих украшать дивными диадемами и ожерелья изысканные на шею вешать… А эту каменюгу разве на шею повесишь?
- Но его же можно расколоть на множество частей? – неуверенно поинтересовался Томми.
- Нам, теперешним гномам, это не под силу… Вылазь оттуда! Вот, что мы сделаем… Посидите тут, отдохните. Толку от вас никакого – еле ноги волочите. А я прогуляюсь вперед налегке, дорогу разведаю… И без меня чтоб ни шагу в сторону!
Чача отсутствовал дольше часа (хоббиты и перекусить малость успели, и вздремнуть, и свет в шахте почти померк) и вернулся хмурым и озабоченным.
- Возвращаться надо, - сообщил он. – Проход впереди завален…
Друзья только настороженно переглянулись, но промолчали.
- Вот, как мы поступим, - продолжил гном через минуту. – Никуда сегодня более не пойдем. Мне тоже отдохнуть надо и подумать… Отужинаем, чем Аулэ послал, да заваливаемся спать. Утром примем решение…
- Отужинать? – откликнулись приятели. – Это мы с удовольствием!
Проснулись путники с первыми признаками зори, если таковым можно было считать неясные проблески света, проникнувшие в подземелье через шахту.
- Ну-с, и что ты, Чача, за ночь надумал? – спросили хоббиты.
- Ничего я не надумал, - буркнул тот. – Боюсь, придется нам таки спускаться в чертоги Казад-Дума… Здесь же, в этих проходах, мы можем вечность блукать. Тут тупик, здесь завал, а там, глядишь, и вовсе шахта какая-нибудь лаз перекроет… А вы что думаете?
Друзья переглянулись.
- А нам-то что? – промолвил насупившийся Томми. – Ты же взялся нас на ту сторону провести. Не хочется, конечно, в самые недра земли спускаться, но и здесь бродить без толку не хочется. Тебе решать…
- Как по мне уж, - сказал Мерик, - чем скорее мы из этой Мории проклятой выберемся, тем лучше! Меня от нее уже тошнит!
- Значит, решено, - подвел итог гном. И путники двинулись назад по узкому проходу. Впрочем, не прошли они и сотни ярдов, как Чача остановился возле узкой щели в стене.
- Здесь лестница, - сказал он. – Думаю, будет правильно, если мы по ней спустимся, а там уж разберемся…
Хоббиты пожали плечами и вслед за гномом принялись спускаться вниз по крутым, почти отвесным ступеням. В лицо Томми порывами дул сухой, горячий воздух. Спуск растянулся надолго: путники еле протискивались сами, грузные же мешки только мешали и замедляли движение отряда… Но не бросать же их! К тому же, факел в руках гнома, следовавшего впереди, никак не освещал ступени под ногами друзей – приходилось брести на ощупь. Поэтому, прошло никак не меньше часа, пока тяжелый спуск не закончился внутри небольшого, квадратного чертога. Здесь приятели без сил повалились на пол.
- Ну, и куда дальше? – спросил Мерик, оглядываясь по сторонам. - Что-то я ни одной двери не вижу… Мы, что, в ловушке?
- Здесь дыра какая-то в углу, - промолвил Чача. – Сейчас посмотрим…
Подняв факел над округлым отверстием, гном потрусил им и даже стукнул о ближайшую стену. Несколько горящих капель смолы сорвались и упали в колодец…
- Здесь неглубоко, - сообщил гном. – Футов двадцать; может быть, двадцать пять…
- Ты предлагаешь нам туда сигануть? Только после тебя, друг наш любезный!
- Погодите! – воскликнул Томми. – У нас же есть эльфийская веревка!
Порывшись в мешке, он извлек на свет связку серебристой бечевы и аккуратно завязал ее вокруг кольца, что отыскалось рядом с колодцем.
- Ну, и кто первый? – поинтересовался Мерик, нахально разглядывая гнома с ног до головы.
- Что ты на меня уставился-то? – окрысился Чача. – Если бы это была наша, гномья веревка, тогда – пожалуйста! А так – нечего на меня зыркать! Ишь, до чего додумались! Я по ней, конечно же, спущусь, но назад никак не залезу, если что…
- Что, опять мне за всех отдуваться? – возмущенно воскликнул приятель.
- Я пойду первым, - промолвил Томми. И хотя усталость еще не отпустила молодого человека, он крепко ухватился за веревку, пару раз дернул ее (для пущей уверенности) и, тяжело вздохнув, принялся спускаться вниз. Впрочем, почти сразу же он почувствовал, что силенок спокойно спуститься донизу ему не хватит. Сверху за ним внимательно наблюдали друзья по несчастью.
- Уберите факел! – воскликнул молодой человек. – Смола же на голову капает!
Факел исчез. Вместе с ним исчезли и малейшие проблески света. Хоббит повис на тонкой веревке посреди темени. А, будь, что будет, устало подумал он и слегка разжал пальцы. Веревка заструилась меж пальцами и резанула ладонь огнем, но ноги его уже уперлись в твердые плиты пола… Томми повалился на спину и некоторое время потирал ладоши и оглядывался по сторонам – его окружала сплошная темень. Лишь высоко над головой виднелось неясное пятно света…
- Ну, как ты там?
- Темно, - пожаловался хоббит. – Похоже, тоннель какой-то… Вы бы факел вниз бросили…
- Да хоть все сразу! – отозвался Мерик.
- Нет, все не надо…
- Держи!
В последний момент молодой человек таки успел отскочить в сторону: горящий факел упал в точности на то место, где только что он сидел, и выхватил из тьмы плоские плиты пола под ногами и грубо отесанные стены высокой галереи.
- Ну, что там? – опять донеслось сверху.
- Проход тут какой-то, - сообщил Томми. – Коридор… Широкий и высокий…
- Это, наверняка, тракт! – предположил гном. – Он-то нам и нужен!
- Ну, так спускайтесь!
Мерик не заставил себя ждать и легко соскользнул вниз по серебрящейся путеводной нити, обхватив ее ногами. Следом за ним вниз упала связка факелов, потом мешок с провизией (всё это хоббиты проворно оттащили в сторону). Затем с оглушающим звоном свалился мешок с инструментарием…
- Эй, Чача! – крикнул Мерик. – Ты не торопись спускаться-то! Надо еще кое-что сделать!
- Что? Что сделать?
- Ты веревку-то развяжи! Она нам еще понадобится…
- Что? – взревел наверху гном. – Ну, я тебе, стервецу окаянному, покажу еще! Дай только вниз спуститься…
Хоббиты только прыснули от смеха, но тут же бросились врассыпную, когда на их головы рухнула тяжелая тень.
- У-у… - взвыл гном, хлопнувшись на пол и вытаращив глаза, что карась на льду. – Убью, искалечу! Смерти моей хотите, мерзавцы? Остолопы! Кто это тут мне мешок с инструментарием под задницу подложил?
- Ну, уж извините, сударь, - галантно поклонившись, промолвил Мерик. – Сами его вниз изволили сбросить столь неосторожно… Кто ж мог подумать, что вы, уважаемый, соизволите в то же место приземлиться?
И хоббиты вновь залились звонким смехом.
- А ведь, вроде, предлагали кое-кому первым спускаться, - напомнил Томми. – Сам же не захотел!
- У-у, негодники… - незлобно проворчал Чача, кое-как подымаясь на ноги и потирая спину. – Отыграться решили? Ладно-ладно, я вам еще припомню… А пока квиты, как говорится… Только крики прекращайте! Мало ли кто нас услышит… - И он огляделся по сторонам. – Хотя…
- Что? – тут же осведомились приятели.
- Вопли ваши, думаю, разнеслись уж на многие лиги подземных ходов… Ну, ничего уж не поделаешь…
- И твои тоже! – огрызнулись друзья.
Высокий тоннель, в котором оказались путники, шел под уклон.
- Куда направимся? – осведомился Мерик.
- Признаться, я уж запутался окончательно, - промолвил Томми, вертя головой из стороны в сторону. – Где здесь север, где восток?
- Пойдем вниз по коридору, - предложил гном.
- Почему вниз? – тут же поинтересовались хоббиты.
- Оттуда горячим воздухом дует…
- А что с веревкой-то делать? – спросил Мерик, поглядывая на свисающую посреди коридора серебристую нить. – Жалко…
Томми подергал ее немного и вздохнул:
- Ничего мы с ней не сделаем…
- Погодите! – воскликнул гном. – Дайте мне попробовать! Если это, действительно, этакая древность, то узел сам должен распуститься, уж поверьте мне!
Он ухватился за веревку, но не стал ее дергать, а лишь потрусил из стороны в сторону, поглядывая вверх. Веревка в пламени факела заплясала змеей.
- Я ее надежно закрепил, - с сожалением сообщил Томми. Но тут бечева обмякла и, заструившись вниз, упала к ногам хоббита. Приятели только рты пораскрывали от неожиданности.
- Хм… - только и процедил Чача. – Действительно, странно… Откуда в наше время может взяться эльфийская веревка? Впрочем, нет у нас времени обдумывать всякие странности!
И он, набросив на плечи мешок с инструментарием, кряхтя и похрамывая, первым двинулся вперед. За ним, подобрав странную бечеву и недоверчиво поглядывая друг на друга, последовали и приятели. Впрочем, не пройдя и пары сотен ярдов, странники остановились на пороге высокого, округлого чертога.
Свет факела лишь обозначил в глубине залы три высокие арки, от которых (надо понимать), брали начало три тоннеля, ведущие хоть и в одном направлении, но, всё же, в разные стороны…
- Ничего не понимаю, - проворчал гном. – Не вижу никаких указаний на стенах. А должны были быть…
- Там, вроде, дверь какая-то, - сообщил Томми.
- Действительно! – воскликнул Мерик. – Только двери нет, одни обломки на полу валяются… - И друг проворно направился было вовнутрь темного провала.
- Стой! – крикнул хоббит. – Куда ты, олух? – И приятель застыл на пороге, виновато глянув на спутников.
- Хм… - произнес гном, осветив факелом небольшое помещение с низким потолком и темным отверстием посредине, и укоризненно покачал головой. – Вовремя тебя одернули-то, оболтус! А то, глядишь, почувствовал бы сейчас себя птицей… Нет, пожалуй, летучей мышью! Неужто, одного раза недостаточно, чтобы уразуметь простое правило: здесь, в Казад-Думе, не суй свой нос, куда ни попадя!
- Я ж не знал… - шмыгнул носом Мерик. – Клянусь, больше не буду! А что, что это за дыра такая?
- Кто знает… Похоже на колодец… - промолвил гном. – Именно, на колодец! Когда-то здесь была крышка. – И он потрогал рукой заржавевшую петлю у самого края отверстия. – Думаю, это какой-то караульный покой. Надо бы тут осмотреться, как следует…
- Отдохнуть бы малость не помешало, - взмолился Мерик. – Хоть часочек соснуть… Ноги совсем не несут…
- Сосните… - проворчал гном. – А я пойду, пожалуй, разведаю малость соседние коридоры. Странно мне, что никаких знаков на стенах нет. Непорядок это…
И, прихватив факел, он двинулся вглубь проходов. Вскоре звуки его шагов стихли вдали. Хоббиты же забрались в караульную комнату и, прижавшись к стенам (подальше от подозрительной дыры в полу), свернулись калачиками на холодном полу.