18 июля 1918 года
Взорвался в бархате летней ночи удар двери. В ответ заметалось по убогой, крошечной комнатёнке скудное пламя свечи. Тень человека, перешагнувшего через порог, на миг показалась Марии устрашающей. Она невольно сложила пальцы в крёстное знамение, по многолетней привычке обернувшись к Красному углу, где, денно и нощно, освещаемые огоньками лампад, от самого дня ее рождения стояли иконы...
Но теперь это место пряталось во тьме. Новая власть, крепнувшая изо дня в день, веру в Бога не одобряла. И после того, как в местной церквушке большевики устроили конюшню, предварительно спалив и растащив храмовую утварь, Мария иконы со стен поснимала, бережно укутала расшитыми полотенцами и крепко-накрепно схоронила от постороннего глаза...
- Не пугайся, - сказала фигура. - Это я. Воды налей... А может чего и покрепче найдешь...
Женщина со страхом смотрит на мужа:
- Почему так поздно? Случилось что?
Он жадно пьёт воду из кружки, роняя крупные капли на пол:
- Я нынче у хозяина припозднился. Вышел уже стемнело. Иду скорым шагом. Луна полная - дорога, как на ладони. И тут ясно слышу шум какой-то нехороший у заброшенной шахты. Стоны, крики, брань матерную... Я и зашел туда по ближнему пути - через расщелину. Гляжу - там людей казнить собираются. А люди то, по всему видать, не простые. Стоят, за руки держатся - не плачут, о помиловании не просят. Только один, видать сильно избитый, от боли стонет. Среди них Жещина выделяется в монашеском одеянии. Платье на ней чёрного цвета, а сияние от него такое исходит, словно дорогими каменьями вышито. К ней к первой два солдата подошли было, да она как глянула - их точно сила какая от нее отбросила. Попадали на землю, криком кричат: "Ведьма она, точно ведьма..."
Командир орёт на них, наганом машет. А толку чуть. Вижу- его и самого потрясывет от страха. Потянул флягу из-за пояса - пахнуло сивухой - до дна выпил и остальным пить приказал.
После самогона осмелели товарищи. Подскочили к Женщине,чёрную повязку на глаза накинули и прикладами в шахту гонят. А они их крестит да так, точно всех видит, и у Господа прощения за них просит... Те со страху, видно, и вовсе ума лишились - остальных гуртом в ямину столкнули да бежать прочь от проклятого места кинулись. А вслед им из шахты, ровно хор ангелов запел..
- Неужели до сих пор поют? И подойти ближе никак не удалось? - заранее предвидя ответ, все-таки спросила Мария...
- Не сподобил Господь..., - Федот с силой рванул на груди рубаху. Затрещала рвущаяся ткань, посыпались на пол пуговицы... - Они совсем то не ушли. А встали лагерем у дороги - мышь не проскочит. На любой шорох винтовки вскидывают. Я обойти хотел, да углядели и сразу - на дыбки:
- Первое и последнее тебе предупреждение. Еще раз нос сюда сунешь - будешь в общей большой компании псалмы петь...
- А ты чего?, - сжимаясь в комок страшной, непоправимой беды, - спросила женщина.
- Я дураком прикинулся - мол, на голоса пришёл, поют красиво - далече слыхать. Может праздник какой..
Они как заржут в ответ:
И то - праздник! Для всего трудового народа праздник. Ужо теперь богатеям сладко поётся после того, как нашей кровушки вдосталь насосалися... Если б знал ты, мужик, кто там к Богу в рай просится - шайка царская во главе с самой Великой княгиней, сестрой императрицы...
- Да ну!
- Вот тебе и ну!
Бежал я оттуда - ног не чуял...
- Ох злодейство по нашей земле шагает - крестится Мария и
дрожащими руками наливает мужу стакан самогона до самого полного верха, "как на свадьбу" - откуда вдруг эта мысль взялась? Но память услужливо подсказывает - так батюшка Сергий о Союзе Церкви со Спасителем в воскресные дни вещал...
Верно, не смерть там, а свадьба, праздник и великий...
Она распахивает сени. Из темноты, еле слышное, расцветая и, благоухая лепестками ночных фиалок, доносится пение:
- Аллилуйя, аллилуйя, аллилуйя! Слава тебе, Боже!
- Господи, помилуй, Господи, помилуй, Господи, помилуууууууууууй!!!
- Господи, помилуй их, -шепчет одними губами. Падает на колени и присоединяет свой, рвущийся от боли голос, к гласу святых новомучеников... Просит у Создателя помощи и... плачет, плачет, плачет... Сколько времени провела она в той молитве - не помнит.
...Прикорнул Федот возле печки... Кто же тогда добрыми заботливыми руками утирает ее горькие слезы, ласково гладит по голове? Кто?
Окна затворены. Дверь кем-то заперта на щеколду...
- Сестра, - звучит ласково, - согревает... - Сестра! Не печалься! Нам уже хорошо! Нам уже славно!"
Силясь осмыслить происходящее, Мария широко раскрывает глаза и прямо перед собой видит женщину в сияющих одеждах. Женщина улыбается. Нет, она светится!
- Кто ты? - непослушными губами шепчет Мария. Ты - Ангел?
- Нет, - доносится в ответ. - Я всего лишь твоя земная сестра, грешница Елизавета! Ты столько дней подряд молилась за нас. Твоя молитва согревала нас во льдах людских заблуждений! А теперь слушай внимательно и запоминай.
Над страной занесен Меч Революции! За грехи наши надолго накроет Россию тьма. Кара коснется всех - ни одна семья не выйдет от нового режима без ущерба! Судьба вашего дома уже предрешена нынешними властями. Вас признали неблагонадежными и приговорили к смерти. Но у Господа Свои Весы и Своя Чаша. Через час в левое оконце стукнет копытом Вороной конь. Пойдёте в ту сторону, куда он укажет. Чтобы не было погони, ничего с собой не берите. Они будут ждать здесь целую неделю - по их мнению люди не способны враз бросить, годами наживаемое добро! Захватишь с собой только это. Держи!
- Маня!, - трясет ее за плечо знакомая рука, - Маня! Уходить нам надобно отседова. Чёрный конь у окошка дорогу кажет... Розу только платком оберни...
- Какую розу? - хочет спросить Мария и замирает в изумлении - у нее в руках, источая нежнейшие ароматы, покоится огромный белый цветок!
Мария широко раскрывает глаза и опять видит перед собой Ту женщину...
- Кто Вы?, - спрашивает она. За что Вас сбросили в шахту?
- За Веру, - отвечает та, - за Любовь, за Любовь ко всем людям... А я... Я родилась далеко отсюда, в Германии в королевской семье. Однако, Богу было угодно, чтобы я разделила с Россией её испытания. Предстоял выбор. Моей руки и сердца добивались знатнейшие люди Европы. Я ответила взаимностью великому князю Сергею Романову. Этот Принц - мой русский Принц - был глубоко несчастлив. Я не смогла его утешить. Но я стала молиться за его Род - много столетий правившей Россией, за род Романовых... Поэтому я приняла его веру. Когда он погиб от рук заблудших - оставила Славу и Богатства. Приняла обет смирения. Я забыла все свои титулы, весь блеск своих бриллиантов, все восторженные взгляды поклонников... И награда от Господа не заставила долго ждать - я всем сердцем своим, всей душою своей, всеми мыслями своими возлюбила бедную Россию.
Прими эту Розу! Она никогда не выдаст тебя врагам - для них это будет, засушенный сентиментальной девицей, цветок. А для страждущих - благодать Божья, несущая исцеление. К тебе станут многократно обращаться за помощью.
Не подавай Надежды сразу! Сперва опусти Цветок в воду. Если оживет и запахнет - исцеляй. Если останется без перемен - не пускай просителей дальше порога и уверяй, что произошла ошибка...
Ещё. Ты родишь троих сыновей. Ты родишь их не для счастья. Ты родишь их для испытания. Твои потомки пройдут через три войны. Пройдя сквозь первую - они обретут иллюзию - Надежду. Пройдя сквозь вторую, они обретут сомнение в Чаше Победы - Веру! Пройдя сквозь третью Войну, они вернут России Честь! - Любовь! Но, где Честь, там и Боль - привыкай! И да хранит тебя Господь! О нас боле не пекись - будем погребены, как положено христианам...
Выслушав, Мария упала на колени и восславила имя Божье.
Спустя короткое время, они с мужем оставили дом, и отправились в Будущее, захватив с собой в лишь один белый засушенный цветок Розы...
Июль 2008 года. Рассказывают, что где-то в дальней, затерявшейся в густых лесах русской деревушке свершилось чудо! Распустилась, кем-то давно засушенная, Белая роза...