По отношению к империализму политика сталинцев ни в коей мере не утратила антиимпериалистичность и правильный марксистский подход.
Именно этим объясняется переход империалистических государств к так называемой "холодной войне", которую Советский Союз принял не дрогнув и не поколебавшись.
Ещё в 1921 году в одной из сталинских статей в "Правде" прозвучала мысль (выражающая, конечно, общее мнение руководства партии) о необходимости в современную эпоху международной системы хозяйствования.
(Как видим, идея интернационального характера производительных сил была известна Сталину и без последующих поучений Троцкого.)
Сталин в этой статье пишет о конфликте "нынешних производительных сил с национально-империалистическими рамками их развития и с капиталистическими формами присвоения"; о том, что для современных производительных сил "единственный выход - организация мирового хозяйства"; но не такого, - говорится в статье, - когда передовые грабят отсталых, а мирового хозяйства, основаного "на началах хозяйственного сотрудничества", "для этого и нужна международная революция". "Без этого", - заключает Сталин, - "нечего и думать об организации и нормальном развитии мирового хозяйства".
Далее в статье указывается на отсутствие условий для создания в то время такого мирового механизма. Из необходимости мирового хозяйствования и из невозможности в империалистическом мире одной Россией "наладить правильное мировое хозяйство" Сталин выводит обоснование временной вынужденности для советской страны "кооперироваться с капиталистическими группами на хозяйственном поприще" (том 5).
В работе "Экономические проблемы социализма" (имеющей огромное значение и как следует ещё не оценённой) Сталин, как бы применяя эту мысль к новым условиям, пишет:
"Наиболее важным экономическим результатом второй мировой войны нужно считать распад единого всеохватывающего мирового рынка... Экономическим результатом существования двух противоположных лагерей явилось то, что единый всеохватывающий мировой рынок распался, в результате чего мы имеем теперь два параллельных мировых рынка, противостоящих друг другу".
(Здесь очень важно отметить слова, имеющие большое и принципиальное значение, - "противостоящих друг другу".)
Далее, предполагая "высокие темпы развития" в странах того параллельного рынка, который противостоит империалистическому (обратим внимание и на это, очень существенное, условие, - "высокие темпы развития"), Сталин пишет:
"Но из этого следует, что сфера приложения сил главных капиталистических стран к мировым ресурсам будет не расширяться, а сокращаться, что условия мирового рынка сбыта для этих стран будут ухудшаться".
Можно ли это опровергнуть? Мне кажется, что нельзя.
* * *
Но некоторые авторы указывают на такой резерв капитализма как меры государственного регулирования и расширение капиталистического рынка через научно-техническую революцию. Они утверждают, что этим капитализм компенсирует отрицательный фактор, указанный Сталиным. Некоторые глупцы даже зубоскалят над "необразованностью" Сталина в этом вопросе.
Многие современные авторы со злорадством указывают и на то, что, как мы видим сейчас, мировой империалистический рынок всё же победил противостоящий ему параллельный рынок и в конце концов включил его в себя.
Нетрудно видеть, что оба эти аргумента очень слабы.
Разумеется, Сталин не мог не знать о кейнсианстве, о мерах Рузвельта и т.п. Говоря о противостоянии рынков, о сужении империалистического рынка по причине расширения антиимпериалистического, он, без сомнения, имел в виду, что не только на стороне империалистического рынка, но и на стороне антиимпериалистического рынка будет надлежащее государственное регулирование и научно-техническая революция, и что эти меры в антиимпериалистической системе будут более эффективны, чем в системе империалистической.
Таким образом, критикующим авторам, чтобы доказать свою правоту, нужно бы показать, что империалистическая система осуществляет государственное регулирование и научно-технический прогресс обязательно эффективней, чем противостоящая ей система. Мне кажется, что с таким доказательством у них ничего не получится.
Империалистической системе будет противостоять союз хозяйств или с госкапиталистическим хозяйствованием революционно-демократического типа, или даже со значительными элементами социализма. По сравнению с ними империалистическая система имеет существенные пороки. Государственное регулирование в условиях нецентрализованной частной собственности не может не наталкиваться на противодействие отдельных частных интересов, а аппарат государственного регулирования при недемократическом капитализме, при характерном для империалистического общества отделении широких слоев от управления, неминуемо подвержен сильным бюрократическим порокам. Эти факторы вызывают торможение и диспропорции.
Вот почему новые меры по спасению империалистического хозяйства будут менее эффективны, чем подобные же мероприятия в антиимпериалистической системе, не имеющей таких пороков. Вот почему в схватке двух мировых рынков победить должен рынок антиимпериалистический.
Нынешнее воссоединение рынков двух систем (если даже не брать в расчёт намеренное движение к этому нынешних власть имущих) произошло не как результат поражения нашей системы на её правильном пути, а как результат сворачивания в 50 - 60-х годах с правильного пути на противоположный.
Именно путь, противоположный правильному, лишив нашу централизованную систему социалистических и революционно-демократических методов управления, ввергнул её в повальный бюрократизм и разнобой корыстных частных интересов, создал на пути её развития препятствия, даже превышающие препятствия в классической империалистической системе, оставил её без эффективного развития и высоких темпов, лишил её, таким образом, возможности противостоять мировой империалистической системе, - и по этой, и только по этой, причине никакого устойчивого сокращения империалистического рынка не произошло.
Следовательно, аргумент, которым размахивают критикующие авторы, не доказывает, что мировой империализм эффективней мирового антиимпериализма, а лишь ещё раз подтверждает ту известную нам истину, что запредельная государственно-бюрократическая форма капитализма гораздо менее эффективна классической его формы.
В схватке империалистического капитализма с госкапитализмом революционно-демократическим, а тем более - с социализмом, империалистический капитализм потерпел бы поражение. В схватке же рыночного и забюрократизированного капитализмов победил более динамичный из них.
* * *
Но приняв мысль Сталина о противостоянии двух мировых рынков, мы обязательно зададимся вопросом: а какое политическое следствие вытекает из этой экономической ситуации?
Неужели империализм будет спокойно смотреть, как "сфера приложения сил главных капиталистических стран к мировым ресурсам будет не расширяться, а сокращаться"?
Обратимся опять к той же работе Сталина и посмотрим: а какая глава идёт сразу за этой? Вслед за главой о распаде единого мирового рынка сразу, - и это не случайно, - идёт глава о неизбежности войн.
Хочется особенно указать на употреблённое слово: Сталин говорит не о сохраняющейся ещё возможности войн, а о неизбежности их. Это существенная разница.
Правда, Сталин рассматривает здесь вопрос о неизбежности только межимпериалистических войн. Возможно, из-за чисто политических соображений того времени он не мог во всеуслышание заявить о неминуемости военного столкновения в отношениях с империалистическими державами и поэтому, не делая этого, ограничивался только указанием на сохраняющуюся неизбежность войн вообще, исходящую из природы империализма. Но нетрудно понять, что если империализм несёт неизбежность войн внутри себя за имеющиеся рынки, то его войны против внешних сил, сокращающих эти рынки, тем более неизбежны.
В отчётном докладе 19-му съезду, зачитанном Маленковым, говорилось: "В капиталистическом мире сложился в лице США новый центр реакции и агрессии... Американский империализм выступает уже не только как агрессор, но и как мировой жандарм, старающийся задушить свободу везде, где только возможно, и насадить фашизм... Советский Союз не страшится угроз поджигателей войны. Наш народ имеет опыт борьбы с агрессорами, и ему не привыкать бить их."
Очень важно в связи с этим посмотреть, как Сталин характеризует борьбу за мир.
- "Говорят, что тезис Ленина о том, что империализм неизбежно порождает войны, нужно считать устаревшим, поскольку выросли мощные народные силы, выступающие в защиту мира. Это неверно.
Современное движение за мир не преследует цели свержения капитализма, оно ограничивается демократическими целями борьбы за сохранение мира... Движение за мир в случае успеха приведёт только к временной отсрочке войны, к временному сохранению данного мира... Этого недостаточно, чтобы уничтожить неизбежность войн. Чтобы устранить неизбежность войн, нужно уничтожить империализм." -
Как видим, считая очень нелишним использовать демократический пацифизм для затруднения действий империалистов и видя в этом одну из основ союза пролетариата с широкими массами, Сталин всё же не сходил с марксистской позиции.
Делал ли он какие-либо действия, уменьшающие это, роковое для империализма, разделение рынков ради "сохранения мира"? Не только не делал, но и подталкивал процессы,закрепляющие и увеличивающие такое разделение.
Так, в беседе с аргентинским послом (февраль, 1953) Сталин высказал мысль, что "латиноамериканским странам надо бы объединиться, что, может быть, следовало бы образовать что-нибудь вроде Соединенных Штатов Южной Америки,.. создать какой-нибудь союз латиноамериканских стран для позитивных целей, для целей экономического строительства, а не только для организации сопротивления."
Подобную идею решительно намеревались осуществить в Азии, опираясь на победу Китая, имевшую огромное значение для Востока.
В обращении Сталина к китайским товарищам (1949 год) говорится: "Вы должны установить тесную связь со странами Юго-Восточной Азии. Вы должны понять важность занимаемого вами положения и то, что возложенная на вас миссия имеет историческое, невиданное ранее значение... Занимая такое важное положение и обладая такой широкой ареной действия, вы должны стать учителями народов этих государств."
В беседе с Чжоу Энь-лаем (1952) Сталин говорил: "Китай растёт. Китай должен превратится в арсенал Азии. Он должен впоследствии снабжать специалистами другие страны... Целесообразно бы выступить с инициативой перед странами Азии о создании азиатской региональной ООН, не взамен ООН, а параллельно с ООН - отдельно по Азии, отдельно по Европе... ООН - американская организация, и эту ООН надо разрушить, но сохраняя вид, что мы не против ООН, проводить это под видом уважения к ООН, не говорить, что надо разрушить, а в действительности ослабить эту организацию..."
* * *
Видел ли Сталин, что такая линия ведёт к обострению мировой напряжённости, к росту остроты и опасности?
Разумеется, видел. Ну как же можно этого не видеть.
Одно из двух: или содействовать процессам, подрывающим экономическую базу империализма, - и тогда нести и политические последствия этого, или не содействовать им, отмежеваться от них - и тогда или обречь себя рано или поздно на экономическое подчинение империализму, или самим превратиться в империалистов.
Видел ли Сталин, что появляются признаки трусливого оппортунизма в этом вопросе, всегда, как сказано раньше, возрастающего параллельно революционизации? Да, видел, и по свидетельству многих гневно выступал против капитулянства перед империалистами.
Но если так, если правильная революционная позиция антиимпериалистического лагеря возбуждает неминуемую агрессивность империализма, то как это может быть совмещено с построением массового союза с демократическим пацифизмом? Не посчитают ли народы главным виновником угрозы войн именно революционеров? Не получится ли вместо союза с демократической массой, наоборот, - отделение от них?
Конечно что-то подобное будет иметь место, - и у некоторой части народа периферии, и (разумеется, в большей степени) в среде народа империалистического центра, и даже в самом советском обществе, в его обывательской части.
С похожей проблемой сталкиваются и революционеры при подготовке внутренних революций. С одной стороны - нужен союз с окружающей пролетариат мелкобуржуазной массой, с другой - в этой массе есть немалые утопические желания избежать насильственного пути, а значит - недовольство "поджигательской" позицией революционного пролетариата. Если во всей мелкобуржуазной массе будет царить такая обывательская тяга к реформизму, осуществить революцию, - силами одного сознательного пролетариата, - будет невозможно. Но во внутренних революциях такое состояние мелкой буржуазии характерно только для ситуаций, ещё далеко отстоящих от революции. Предреволюционное обострение обстановки возбуждает и в её среде радикальную часть и тем создаёт возможность революционного союза.
В международном же революционном процессе, когда политические действия интернационалистического органа борьбы вынужденно принимают глобальный характер, возникает необходимость антиимпериалистического союза с преобладающими в мире мелкобуржуазными массами разных стран независимо от того, имеется ли в конкретных обществах предреволюционная обстановка или до неё ещё далеко.
Вот почему, хотя союз антиимпериалистских активистов с народами бурлящей периферии осуществляется легче и прямее, чем с народами ещё недостаточно активизированного империалистического центра, но тем не менее в интересах глобальной политики и союз с ещё нереволюционизированными народами центра также необходим.
На какой же основе? Нет пока другой основы, кроме антиимпериалистического демократизма и пацифизма. Нет, следовательно, другого метода, кроме как подавать этой части народа империализм в качестве единственного виновника агрессий и гонки вооружений, себя же выставляя поборником мира, разоружения и смягчения напряжённости.
Рост напряжённости, проистекающий из объективного противостояния обеих сторон, вменяется в вину только империализму.
Лозунги мира и ослабления напряжённости сочетаются с действиями, которые не могут не вызывать агрессивную реакцию империализма. Но эта агрессивная реакция тактически используется как почва для привлечения к союзу демократических пацифистов.
Сущность этих тактических лозунгов не является оппортунистической, если главная линия действительно революционна. Их сущность определяется сущностью той цели, которой они служат как вспомогательное средство. Важно только не оказаться в плену у этих лозунгов, не забыть об их небуквальном и вспомогательном значении.
Таким образом, обвинения, например, Дойчера и некоторых других троцкистских авторов, что внешнеполитическая линия хрущёвцев имела начало ещё в сталинской политике "мира и сотрудничества", очень неумны.
(mvm88mvm@mail.ru)