Размышления о вере и не только, II

Эксклюзив
   
     РАЗМЫШЛЕНИЯ О ВЕРЕ И НЕ ТОЛЬКО
     Начало: (http://www.proza.ru/2013/01/07/653)
    
     II – НАШИ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ О ВЕРЕ
    
     Затрагивая тему “Вера”, следует отметить, что в обыденном сознании российского общества понятие веры носит весьма расплывчатый характер. Преимущественно под ним подразумевают религиозное верование. А на самом деле понятие “вера” отнюдь не ограничивается одной лишь этой сферой. Говоря о религиозной вере применительно к российскому социокультурному пространству, и сводя её к христианской, митрополит Сурожский Антоний в своём докладе “О ВЕРЕ” утверждает: “Постепенно, за столетия успокоенного христианства, у нас сложилось представление о вере, которое не соответствует её существу. Вера – не мировоззрение; есть мировоззрение, которое соответствует вере, но самое существо веры – это не система понятий”. [I]
     Забегая вперёд, отмечу: в вопросе “что такое вера?” не хватает главного – уточнения, о каком именно образе веры идёт речь. Говоря о соотношении веры (в плоскости вероисповедания) и разума, американский теолог Дик Штанио заявляет: Я намереваюсь наглядно показать, что я выступаю против любого представления о нерациональной вере. Затрагивая концепции “рациональной веры” в своей публикации “Вера и разум”, теолог предупреждает:
     Есть две крайности, которых следует избегать, будь то в изучении и представлении апологетики христианства или повседневной христианской жизни:
     1) использование только разума;
     2) использование только откровения. Говоря практическим языком, это не ситуация с союзами "либо" / "либо", но "как" / "так и".
     Должные отношения должны быть между разумом и откровением. Хотя некоторые деятели от религии постулируют некое подобие разделения веры и разума, я утверждаю, что это не так. Необходимо различать веру и разум, но никогда - не отделять одно от другого. В качестве примера, давайте рассмотрим соотношение мышления и тела. Тело не находится в мышлении, и мышление - не в теле. Тем не менее, они нераздельно связаны в этой нынешней форме существования. Следовательно, мышление и тело могут и должны различаться, но не отделяться. Подобным образом, вера и разум отличны друг от друга, но не изолированы. Для христианства важно и то, и другое, хотя каждый элемент должен действовать в своей должной сфере. Вера это в первую очередь действие как интеллекта, так и воли, в то время как разум это, в основном, действие интеллекта. – Заключает американский теолог [II]
     На интернет-сайте “Философия.ru. Библиотека философии и религии” 23.04.2009 г. впервые появилась публикация Фаршида Хакима – “Метаморфозы веры”, пролившая свет на эту тему совершенно по-новому. В этой публикации указанный автор поставил вопрос: “Что имеется в виду, когда речь идёт о вере, какую ассоциацию вызывает это слово у людей?” Далее, уточняя формат изучения феномена веры в своей публикации, упомянутый автор заявляет:
     “Задачу осмысления, как и дефиниции, веры в её универсально-духовном смысле мы считаем весьма актуальной, продиктованной академической, мировоззренческой, гносеологической и общественной необходимостью”. [III]
     ***
     Говоря о феномене “Вере”, как о философской категории, я исхожу из её нравственного начала. Вера с позиции философского критицизма представляет собой преломление внутреннего созерцания познающего сознания, и в соответствии с трансцендентным методом получает статус нравственно-достоверного знания. И будучи таковой, вера присуща исключительно субъекту веры – верующему индивидуума.
     Вероискание – свойственная черта мыслящего существа, стержень его умонастроения. Поэтому применение, как и хождение слова "неверующий" в нынешнем его значении мною не воспринимается. Такое применение этого слова с позиции логики – неверное и желательно воздержаться от него. Есть безбожники, но нет неверующих. Все верят во что-то. Скажу больше: я вообще предпочитаю избегать применения слова "верующий" в отношении набожных. Ведь мы все верующие – и религиозные, и атеисты.
     О реальном существовании феномена веры можно рассуждать весьма условно. Ибо вера как условная реальность (с точки зрения философии) фигурирует исключительно в плоскости метафизики. В этой плоскости, говоря философскими категориями, вера оказывается удостоверением метафизических сущностей. Иными словами, вера выступает одной из фундаментальных познавательных способностей, имеющей свою специфику и свои критерии достоверности в новой концепции метафизического знания. Такова суть этой концепции, выдвинутой Кантом как альтернатива всему тому, что в этом направлении было сделано философией Нового времени.
     Вера по своей метафизичной природе – явление несоциальное, а по характеру действия – сугубо индивидуальное. Однако, оказавшись в состоянии мистифицированной модификации – в виде конфессионального верования – обретает социальную природу. Оттого религия существует только в классово-дифференцированном социуме с чёткой социальной градацией (первобытные люди не были знакомы с религией) и базируется на коллективном начале. Именно при такой установке формируется религиозная традиция, которая со временем становится доминирующей составляющей в культурном пласте эпохи. Как ни странно, все основные монотеистические конфессии (иудаизм, христианство и ислам) хронологически объединены, и берут начало с рабовладельческой эпохи. На это указывает лексикон их сакральных текстов: священные писания этих религий (невзирая на разнобой в их взаимном признании, и взаимные претензии) отражают психологию этой эпохи, и соответствуют сознанию рабовладельческого строя.
     Вера расположена к уединению, религия же предполагает фактор массовости. Диалектически появление каждой религии (если говорить о религиях теистического направления) – это отрицание, либо замена предыдущей. Кажется, такова и позиция конфессиональной ортодоксии. Тогда о каком диалоге между ними может идти речь. Ведь религии приходят на смену друг другу, а не с целью сосуществования. Каждая религия – это духовный стержень соответствующей эпохи. Симбиоз религий в этом плане – свидетельство аномального явления в духовном мироздании человеческого сообщества. Потому и предполагает вынужденное взаимное терпение в межконфессиональных взаимоотношениях рода человеческого. Такая "политкорректность" выступает доминантой межрелигиозного общения. И только с такой оговоркой можно говорить о диалоге между религиями, придавая этой практике сугубо политический смысл.
     (Продолжение следует)
     -------------------
     [I] Выступление в Московской Духовной Академии 24 сентября 1971 г. (mitras.ru›besedy/besedy3.htm)
     [II] creationism.org›crimea/text/196.htm
     [III] http://filosofia.ru/76491/