Ураган Воли 2 (предыдущая глава) http://www.proza.ru/2013/01/09/641
ДГ13а Ураган Воли 3
«Я плыву по океану, огромному, охватывающему почти всю планету. Но океан не враждебен – он нежен и прекрасен, и я властвую им, и всем, что в нем есть, включая огромных зверей, плывущих где-то вдали.
Они в сто раз больше меня по размеру, но я проникаю в их сознание, и они –мои всецело для любых целей. Я живу так уже давно, мне неведомы болезни и смерть, я эволюционировал в течение четырех миллиардов лет, и теперь моя раса – одна из самых продвинутых во Вселенной.
Но последнее время меня мучают видения о планете, затерянной в отсталой, доисторической суматохе другой галактики. Она полна солнца, и информационных потоков на других частотах и в других спектрах. На этой планете живут существа потрясающей красоты – у них всего четыре конечности, а не двадцать, как у меня.
Притяжение этой планеты сделало мышцы их конечностей такими крепкими, что они могут бегать, представляете, бегать по поверхности планеты. В моих мечтах я сижу на спине одного из этих невыразимо сильных и восхитительных существ...
И мы бежим по цветущим полям неизведанных мне растений, и по мелким потокам информационно заряженного химического соединения под названием «вода», и он нежно держит мои щупальца своими верхними конечностями.
С некоторых пор эти видения не дают мне спокойно жить. Я влюбился в этого чудного зверя о четырех лапах, смешного, неразумного, но магически притягательного. В моем распоряжении космические корабли, способные отнести меня на его чудную планету, координаты которой жгут мое сознание болезненной тоской. Я мог бы сделать это сегодня.
Проблема в том, что это существо не сможет жить со мной в океане из жидкого азота. А я, прилетев, не смогу бегать с ним по его планете, как в тех наивных мечтах – его среда обитания наполнена кислородом и водой, смертельными ядами для меня.
Я плыву все ближе и ближе к поверхности моего океана, и выныриваю. В атмосфере моей планеты есть кислород, в бесконечно малых количествах по сравнению с тем, чем дышит мое возлюбленное существо, но даже эти крохи бомбардируют мою кожу, сжигая ее, туманя сознание болью, которую мне раньше не приходилось испытывать.
С силой я делаю последний рывок, и выползаю на твердую поверхность. И беспомощно лежу там, не в силах пошевелиться. Мои щупальца не приспособлены для ползания или хождения. Они – для жизни в океане.
Еще немного, и химическая реакция, начатая кислородом на моей коже, убъет меня. Долгую минуту я лежу на камнях в разочаровании от несвойственной мне слабости, прежде чем сползти назад в блаженную прохладу родной стихии, и унести с собой реальные ощущения о фантастических видениях. Я должен найти путь стать другим, если хочу, чтобы сбылась моя упоительная мечта любить существо с другой планеты.»
Видение выплевывает меня назад в реальность. Пошевелив ногами и руками, я понимаю, что вернулся в свое тело. Я был сианом. Вот оно, сообщение о том, как все началось. Подо мной доски, покрытые тканью.
Астангир сидит, и что-то пишет. Адаара нигде нет. Входит Ирис. И меня охватывает тяжелое чувство надвигающейся ссоры.
- Я пришел поблагодарить вас за выполненную операцию. Королю уже лучше, он в сознании. Но также я видел, как вы целовали Домиарна. Это мой парень, оставьте его в покое.
- А ты кто? Очередная шлюха Чернокнижника? – Астангир бросает на барона Лио взгляд, в котором не читается ничего хорошего. - Во что ты ввязался, глупый мальчик? Ты закончишь в его подземелье, где он замучает тебя до смерти!
- У нас все серьезно. Он предложил мне руку и сердце. – Голос Ириса дрожит. Он не был готов к такому агрессивному отпору.
- Жаль, что не какие-то другие части тела! Я с удовольствием взял бы у него почки для пересадки более достойным жизни людям. А он вообще неизвестно что. Ходячая химическая лаборатория, которая не в состоянии поддерживать стабильную температуру тела. Я его осматривал. Мало сказать, я был с ним близок. А ты думал, что ты у него один? У него таких как ты – целый гарем.
- Нет, нет... – Глаза Ириса наполняются слезами.
- Ты дурачок. Но так тебе и надо.
- Вы невероятно жестокий человек. Даром, что лекарь! – В дверях появляется Амаранта, и берет Ириса за руку.
- Забирай этого сопляка, пока я не наговорил ему еще чего похуже.
Мои друзья уходят, и тогда я сажусь на кровати. Астангир подходит ко мне грозно.
- Быстро же ты нашел кого-то другого!
- Ты отказался.
- Я отказался, потому что ты отказался открыть больницу в Дейкерене. Запомни раз и навсегда – я служу людям, и никогда не буду ничьей постельной принадлежностью! Ты не хочешь работать у Симарелиуса в Академии, и ты не захотел, чтобы я работал у тебя. В каком статусе я должен был ехать с тобой в Дейкерен?
- Много разговоров о статусе от невольника.
Астангир влепляет мне пощечину.
- Ты дерьмо, Домиарн. Ты такое огромное, внеземное дерьмо...
- Я все еще могу тебя выкупить. Но ты ставишь мне невыполнимые условия.
Он садится рядом на кровать, обхватывая голову руками.
- Нет. За пределами Академии я никто. – Астангир тяжело вздыхает, сочась тоской, но не по своей свободе, а по чему-то, до сих пор не достигнутому на профессиональном уровне. – Ты можешь просто покатать меня на этой штуке? Можно порыться у твоего деда по шкафам? Ты говорил, что у него есть инструменты для внутривенного введения лекарств.
- Извините, что прерываю вашу милую, добродушную беседу, совершенно без рукоприкладств! - Амаранта, видимо услышав мой голос, снова заглядывает комнату, не смущенная ничем. – Но мою тетю-то мы едем искать?
Меня просят замедлить полет, потому что у каждого на душе сумбур, и нужно разобраться, прежде чем снова смотреть миру в глаза. Король хочет лететь домой, но я знаю, что на самом деле ему нужно в маленькую, занесенную снегом деревню под названием Северный Мриталь. Там хранится тайна, к которой он не готов.
Адаар, сидит на полу, прислонившись спиной к стене, уставившись в один из экранов, на котором воздушные потоки уже не окрашены белизной чистой метели, и поэтому его душу занесло вопросами о том, как Притемир мог, и почему.
Притемир своими открытыми действиями отразил глубоко скрытые проблемы души Адаара – очень, очень старую обиду, и ненависть, струящуюся из нее. Открытая обида на вас – это всегда показатель вашей скрытой обиды на других. Такой глубоко скрытой, что вы даже себе боитесь в этом признаться.
У меня есть для него ответ что касаемо этого старого клубка. Ответ запутанный, странный, таинственный. Тяжелее всего знать ответы на вопросы других, и понимать, что гордыня не даст им тебя услышать. Я все равно отвезу его в Северный Мриталь. А там уже пусть сам решает, готов он узнать тайну, или нет, и облегчит ли это боль его столетней обиды.
Астангир стоит рядом со мной, отвернувшись, скрывая слезы, потому что его сознание наполнено разговором с Симарелиусом:
«Отпустите меня, пожалуйста. Я люблю его. Эти два года без него я не жил.»
«Опомнись. Домиарн только выглядит, как человек. В его жилах течет не кровь, а «лунная грязь» его предков не из нашего мира. Я просыпался среди ночи от криков ужаса его матери, когда она видела в кошмарах этих существ, всегда порабощавших все на своем пути. Мой сын – психопат, облеченный безграничной властью, достойный потомок твари под названием «сиан». Он сломает тебя, гениального врача, и заставит твою руку служить злу, а не добру.»
Обидно ли мне слышать это от моего биологического отца, человека, который пятнадцать лет спасал мою мать от холода и нелюбви Мевилда Гидеалиса? Еще как. Но болит не мое сердце, а гордыня в нем. Это просто программа.
И ее очень легко обмануть –когда тебя критикуют, нужно представить, что говорят не про тебя, а про кого-то другого. Гордыня в это поверит, и не будет щемить. А мы тем временем внимательно выслушаем говорящего, и запишем все, что он думает о нас, чтобы не забыть. Я – психопат?!Он прав.