Предыдущая глава здесь: http://www.proza.ru/2013/01/11/41
На завтрак мы расположились на одном из камней на том углу площадки, который выдавался в пространство дальше всех прочих. Мне хотелось увидеть восход солнца, и я предпочла сесть лицом к заре, а не к потрясающему полярному сиянию. А Мио сидел напротив меня, и его фигура на фоне оранжевого неба изумляла своей фантастичностью. Безумно хотелось запечатлеть эту яркую картину на фото!
Мы разложили на салфетке провизию, и мой спутник взялся подогреть для меня оставшийся чай. А я себя чувствовала безумно голодной. Я взяла в одну руку большой кусок сыра и целый лаваш, а в другую – репку, и собралась всё это съесть... Но на середине площадки вдруг откуда-то появилась женщина...
Я не заметила, чтобы она взбиралась сюда по тропе... Просто, подняв глаза, я вдруг увидела её...
Облик женщины был настолько необычен, что я так и застыла с открытым ртом.
Её можно было бы одинаково назвать как юной, так и очень старой... То есть, выглядела она молодо, но в то же время в ней чувствовалась мудрость, присущая старикам.
Её можно было бы назвать фиоркой, потому что утончённым лицом она была похожа на Мио. Но у неё были очень короткие прямые волосы тёмно-пепельного цвета, а её гордая непокрытая голова была такой красивой формы, словно у лысой древнеегипетской царицы. А пронизывающие глаза женщины были опять же без белков, но не чёрные, и мне чудилось, что они буквально излучают ярко-белое фосфорическое сияние. А узкая контрастная полоска зрачка казалась такой нереальной глубины, словно чёрная дыра в космосе.
Женщина была от шеи до пяток закутана в блестящую накидку, очень похожую по виду на моё триединое полотно, только цвет её был небесно-голубой. А на голове у неё был тонкий обруч из белого металла, словно диадема, и середина высокого лба была прикрыта главной частью этой диадемы: ромбовидным расширением со вставленным в центр бесцветным, почти прозрачным камнем. И камень, переливаясь множеством граней, сверкал так сильно, что возникало ощущение, что это не камень, а третий глаз женщины.
Я поразилась, но не испытала страха. И тут же дружелюбным жестом протянула женщине руки с едой, мысленно предлагая ей позавтракать с нами. А краем глаза заметила, как Миораш, проследив за моим взглядом, на миг так и замер в шоке от видения, а потом соскочил с камня и поклонился нежданной гостье.
Женщина сделала несколько шагов в нашу сторону, ответив на почтительный поклон фиора едва заметным движением глаз. И переключила своё внимание на меня. А я вдруг ощутила, как она одним лишь только взглядом молниеносно «разобрала меня на части», словно конструктор «лего», и тут же сложила заново, успев понять и запомнить все мои составляющие: все мысли, поступки, чувства, всю мою прошлую жизнь...
Я же до этого успела только вдохнуть, а выдохнула уже после...
А женщина спокойненько взяла из моих рук угощение и положила предложенные мною продукты в свою сумку, висящую у неё за спиной. А потом она вдруг сняла свою диадему и дала её мне.
- Возьми! Потом отдашь... – услышала я у себя в голове её звонкий юный голос.
Я только успела заметить, что третьего глаза (по крайней мере – видимого) на лбу у женщины нет. Но не успела ни ответить ей, ни спросить, зачем она отдала мне своё украшение, как женщина подошла к краю площадки, где не было оградительных камней, и... вдруг исчезла...
Я вскочила, кинулась к тому месту и с осторожностью посмотрела вниз, в то же время понимая, что глупо искать на камнях труп этой необычной женщины. Там его не было, да и не могло быть. Иначе тогда кому бы я потом возвращала данное напрокат украшение?
- Кто это?! – оглянувшись, в изумлении спросила я у своего гуманоида.
- Это... – видно было, как сильно взволнован (даже ошарашен!) неожиданной встречей Миораш. – Это одна из племени эскулов... Не думаю, что она оказалась здесь случайно. Наверно она пришла специально, чтобы встретиться с тобой. Что она тебе сказала?
- Ничего. Просто покопалась у меня в голове, а потом дала это и сказала вернуть ей после...
Мио подошёл и, взявшись не за подарок, а за мои руки, повертел диадему женщины, рассмотрел её с любопытством и вздохнул. Наверное, он впервые видел вблизи такой предмет, который наверняка был ещё одним магическим артефактом.
- А тебе она что сказала? – спросила я.
- Ничего. Только поздоровалась... – сказал Мио, поглядывая на меня с некоторым удивлением, словно на человека, одаренного милостью богов.
- А почему она отдала мне свой амулет? А как она сама без него сможет обходиться?
- Для эскулов амулеты не являются необходимостью. Это у нас магические способности проявляются как определённый дар, который можно при желании развить почти до совершенства, а с помощью амулетов – усилить. А их возможности, считай, безграничны, и не зависят от магических предметов. Им даже не надо, как нам, запрашивать информацию из разумной сферы. Они подключены к ней постоянно. Думаю, эскулы носят такие обручи как дополнительную защиту от посторонних глаз, чтобы никто невзначай не увидел их мысли, когда они, например, спят. Хотя никому ещё не удавалось застать врасплох ни одного эскула... Даже без амулетов.
- А зачем ей надо было копаться в моей голове? – досадовала я.
- Наверное, чтобы понять: кто ты.
- А почему ты не закрыл мои мысли от её взгляда? – с упрёком спросила я. – Ты ведь обещал!
- Я не смог! – виновато воскликнул Миораш. – Я не ожидал её появления, и ничего не успел сделать... Но тебе не нужно её бояться! – убеждённо заявил он.
- А как её зовут? Ты её знаешь? – спросила я, удивившись заверению, что мне нечего бояться.
- Нет, никогда не встречал. Да и никто не знает личных имён эскулов. Все так и называют их: Господин или Госпожа Эскул, то есть Господин Великий Маг.
- Эс Эскул? Эс Эс Кул! Прикольно! – позабавило меня такое тавтологическое выражение. – Значит, они – великие маги? – поборов улыбку, спросила я.
- Да. Они лучшие маги и целители. Зелья, приготовленные эскулами, или с их согласия по их рецептам, ценятся очень высоко. Эскулов считают хранителями мира. Они живут везде – и нигде. Эскулы странствуют по миру, появляясь в самых неожиданных местах. Они сажают деревья, восстанавливая уничтоженные леса, незримо регулируют численность змееголовых... Многие считают их детьми богов и думают, что они бессмертны. Кроме того, они – одиночки, не создающие семей. По крайней мере, никто не видел умерших эскулов, никто не видел двух эскулов вместе, и никто никогда не встречал эскулов-детей. Говорят, их осталось очень мало в нашем мире... – рассказывал мне Миораш.
Признаться, после такого описания я прониклась уважением к этим загадочным существам.
- А почему ты не сказал сразу, что она – целительница? Я бы попросила, чтобы она помогла Виговею восстановить силы. А Зуно и Хору – залечить раны...
Мио промолчал, но по его взгляду было понятно, что он подумал с иронией: «А я бы успел?». И он действительно вряд ли бы что успел, потому что встреча с этой женщиной длилась всего несколько мгновений.
- Значит, она оказалась здесь не случайно? – переспросила я. – Она знала, что мне нужен защитный экран, чтобы спрятать мои крамольные мысли от не совсем надёжных личностей?
- Видимо – да. Надень это! – посоветовал мне фиор.
- А разве можно пользоваться чужими артефактами? – я всё ещё нерешительно вертела диадему в руках.
- Но ведь она сама тебе его дала! – объяснил сын вождя очевидную для него вещь. – Надень! Это облегчит мне задачу, когда мы придём в многолюдный город.
- Ну и как? Слышно тебе мои мысли? – надев диадему, скептически «спросила» я.
- Только те, которые обращены именно ко мне! – выдержав паузу, сказал Мио. – Думаю, ты теперь сможешь контролировать свои мысли, адресовать их дозировано и целенаправленно. Это просто – так же, как речь! Хочешь – обращаешься мысленно, не хочешь – молчишь, и никто не узнает, о чём ты думаешь. А ты что же, думала, что этот амулет полностью изолирует тебя от общества? – усмехнулся он.
Но я не ответила на насмешку. Я, честно говоря, втайне надеялась, что подарок волшебницы позволит мне хоть изредка заглядывать в мысли фиора. Так, забавы ради! Ведь он же всё время гулял по моим мыслям!
Но такого не произошло. И мысли Мио остались для меня загадкой. Зато и он теперь реагировал только на те мысленные импульсы, которые я направляла конкретно ему. Ну, и на слова.
А я уже так привыкла к его постоянному невербальному присутствию! Я уже даже порой не различала: где мы общаемся мысленно, а где – при помощи слов. И теперь, в диадеме, мне стало как-то не по себе... Как-то очень одиноко! И я поторопилась её снять, хотя мягкий металл обнимал мою голову с таким теплом и нежностью, словно руки матери... И, сняв, испытала такое ощущение, будто после зимы распахнули наглухо закрытое окно, впустив всё буйство звуков и ароматов улицы.
- Зачем ты сняла обруч? – удивился Миораш.
- Скучно. И пресно. Я привыкла, что один юный гордый фиор постоянно блуждает по дебрям моих мыслей, не давая мне скучать! – с улыбкой ответила я. – Кроме того, я не знаю: вдруг этот амулет позволит вашим эскулам шпионить за мной и контролировать мои действия...
- Глупышка! – с добродушным ворчанием поругал меня Мио. – Тебе подарили возможность пользоваться редким амулетом... Так пользуйся им! Я не думаю, что тебе понравится, когда по твоим «дебрям» начнут блуждать десятки фиоров и эскулов!
- Но их нет здесь! – весело возразила я. – А прочесть чужие мысли на большом расстоянии может не каждый, и то – только с согласия. Ведь так? Иначе этой женщине не нужно было бы появляться здесь.
- В общем-то – ты права... – вынужден был согласиться мой спутник.
- И чего мне бояться, если эта волшебница изучила меня всю как под микроскопом? Для кого теперь мои мысли могут представлять интерес или тайну? – с иронией спрашивала я.
- А вот в этом ты ошибаешься! – жёстко заявил мне сын вождя. – Эскулы знают очень многое! Но они никогда и никому, ни словами, ни мысленно, не выдадут ни своих, ни чужих тайн. Даже под пытками!
- Под пытками? У вас распространены пытки? – поразилась я.
- Нет, что ты... – смягчился потомок ящериц. – Это я так, для эффектности сказал...
А я вдруг снова увидела Гордячку... Её-то как раз пытали! Её и ещё одного парня из её команды...
Змееголовым удалось поймать их, когда они прикрывали отход основной группы (ещё семерых отважных юных фиоров). И изуверы подвергли их пыткам, и один из мерзких запуганных венлов служил им переводчиком (хорошо, что венл не мог прочесть их мысли!). Парень умер молча, как и надлежало герою. А вот Фая...
Она неплохо махала мечом, но была убеждена, что их никогда не поймают. Попадание в плен, в лапы шипдизааков, стало для неё неожиданным потрясением. Казнь товарища ещё больше сломила её дух. И, не выдержав боли от пыток, она назвала имена своих соратников...
Эх, Мио, Мио... Похоже, что тебе самому нужен экран для мыслей! Что ж ты так небрежно относишься к своим горьким воспоминаниям, что даже несчастная чужеземка способна их увидеть?
Я была уверена, что фиор не транслировал мне эти воспоминания намеренно. Но почему-то я улавливала вспышки его горя. Почему? Не знаю. Может быть просто потому, что была настроена на него?
Знаете, это как симбиоз... Однажды моя бабушка посадила в огуречные лунки кукурузу. И огурцы вольготно расплелись вверх по стеблям соседки. Но молодые огурчики почему-то приобрели аромат кукурузы, а незрелые, мягкие ещё початки кукурузы ничем не отличались по вкусу от зеленцов соседа по лунке...
Похоже, что так произошло и у нас. Миораш при помощи своих телепатических способностей глубоко проник в мой мозг, настроился со мной на одну волну «тонкой связи», но это не позволило ему сохранить свой мозг неприкосновенным... Некоторые его мысли стали мне видны, как свои собственные.
И, похоже, Мио сам ещё не догадался о том, как он уязвим в те минуты, когда думает о своей Фае... Но сказать ли ему об этом? Или промолчать?
И, подумав, я решила пока не говорить. Просто Миораш чуть расслабился, потому что рядом с нами нет никого, кто мог бы увидеть его воспоминания. А когда мы придём в город, где много народа, я уверена, он будет внимательней контролировать свои мысли...
Как-то после таких воспоминаний не думалось о еде. Тем более что солнце, восход которого я так мечтала увидеть, совсем не торопилось показываться из-за горизонта. Хотя продолжала пламенеть заря, а ей в противовес всё так же полыхали голубовато-зелёные «костры дьявола»...
- Давай не будем рассиживаться! Быстро перекусим – и в дорогу! – предложила я.
- Давай! – согласился мой юный спутник. – Мы и так потеряли немного времени...
И мы быстро, в хмуром молчании проглотили по пирожку, упаковали сумки, и продолжили путь.
К моему удивлению, Мио не стал обвязывать нас верёвками. Да и пошли мы не вверх, как я предполагала, а вдоль скалы на восток, по узкой, но сносной тропе. Только в одном месте тропа была шириной не больше полуметра. И нам пришлось несколько метров идти приставными шагами, лицом к скале. Было страшновато, учитывая, на какой высоте этот карниз... Но Миораш шёл рядом и крепко держал меня за локоть. А я старалась не смотреть вниз, чтобы не потерять равновесие. Так что мы благополучно миновали опасный участок.
А потом Мио повёл меня по тесной расщелине, ведущей поперёк хребта.
Здесь был жуткий сквозняк. Под ногами валялись кучи обломков скальной породы, зато с двух сторон были стены, за которые можно было в случае чего придержаться обеими руками. А в некоторых местах стены смыкались высоко над нашими головами, образуя узкие мрачные своды.
Когда я из любопытства посмотрела вверх и увидела там шевелящееся в полумраке «нечто», я старалась больше не поднимать голову и ускорила шаг. И я только втянула голову в плечи и с волнением думала, как бы эта мерзость не сверзилась мне на голову. Наверное, это и были те многоножки, которых прогнал фиор из пещеры. Хорошо, хоть я не видела их при дневном свете, иначе точно бы снова прыгала и визжала как бандерлог!
Но очень скоро расщелина закончилась, и мы оказались на противоположной стороне скалистого хребта. И вся наша «прогулка» заняла не больше часа по времени. Да, я назвала это прогулкой, потому что отрезок пути был невелик, да к тому же относительно лёгок. А нам ведь ещё предстояло спуститься вниз с этих скал!
Но, как ни странно, выйдя из созданного природой «тоннеля», мы пошли не вниз, а вверх, опять же в восточную сторону, направо. И это уже была не тропа, а целая дорога, шириной метра полтора, практически гладкая, уходящая вверх под углом градусов в двадцать-тридцать.
Мы шли, взявшись за руки, не разговаривая, быстрым шагом, на который я только была способна (Мио-то мог преодолеть этот путь гораздо быстрее!). Конечно, в нагрузке было тяжеловато дышать разреженным горным воздухом, но это было всё равно лучше, чем спёртый дух подземелий с крысами и тапанаками.
И вскоре мы взошли на открытую площадку (не на самом верху скал, а немного ниже), и я смогла отдышаться и оглядеться, подойдя к краю уступа. А Миораш в это время начал доставать из сумки верёвки.
К моему разочарованию, я не увидела никакого города. Оказалось, что за багровыми скалами – ущелье, внизу которого текла бурная река с тёмными водами. Река мчалась на восток, где всё так же рдела заря. А на другом берегу реки возвышались новые скалы, правда, не такие высокие, и цветом они были больше похожи на скалы черноморского побережья, с редкими вкраплениями красноватой породы.
Я походила по краю площадки, пытаясь разглядеть путь, хоть отдалённо напоминающий тропу, по которой можно было бы спуститься вниз. Но такой путь мы оставили позади, он был почти возле расщелины. Зачем же мы взобрались выше? Только чтобы полюбоваться не слишком живописным видом? А зачем тогда Мио что-то сконструировал из верёвок, и теперь начал меня ими обвязывать?
- Мы спустимся очень быстро! Ты же не боишься летать? – в ответ на мой озадаченный взгляд с некоторым азартом пояснил фиор.
- Что ты задумал? – недоумённо воскликнула я, но почти сразу же поняла его замысел.
Я только теперь заметила, что в скалу над нашими головами был прикреплён мощным приспособлением толстый металлический трос. И второй конец троса круто уходил вниз, прямо на противоположный берег реки. Я была в шоке. Конечно, такой спуск позволит нам сократить путь и сэкономить время. Но ведь страшно!
- Скажи, что ты пошутил! – с ужасом и надеждой вглядываясь в глаза Мио, взмолилась я.
- Нет! – забавляясь, сверкнул глазами фиор, но всё-таки поспешил меня успокоить: – Не пугайся, лиго ома, всё будет хорошо! Мы спустимся вместе.
Мне ничего не оставалось делать, кроме как согласиться на эту авантюру. И, холодея от страха, я утешала себя тем, что Мио знает, что делает. Только бы трос выдержал нас двоих, чтобы мы не плюхнулись с высоты в реку! Но раз уж здесь есть этот трос – значит, им пользовались неоднократно. А, потом, до дна ущелья было всё же не так высоко, как до поверхности Снежной Пустыни от того места, с которого я чуть не спрыгнула...
Между тем мой спутник опутал меня и себя ремнями, и зацепился за трос металлическими крючками, которые когда-то служили мне страховкой при подъёме в отвесном колодце.
- Готова? Держись вот здесь. И подними ноги! – сказал он, подведя меня к самому краю площадки.
Я подогнула ноги, и получилось, что я сижу словно в «сумке-кенгуру», в которой люди носят младенцев, только вместо мамаши мне пришлось держаться за укороченную верёвку с крючком.
И не успела я ойкнуть, как Мио легко оттолкнулся от площадки и мы стремительно заскользили вниз по тросу.
Да, вот это был полёт! Я огласила ущелье воплем, но это был скорее крик восторга от острых ощущений, чем страха. Хотя такой экстрим всё же пощекотал мне нервы! Я никогда раньше так не переправлялась через реки и ущелья! Такой «полёт» был столь нов для меня, что я даже не обратила внимания, каким способом Мио сумел затормозить, чтобы мы не врезались в скалы левого берега реки.
Я ещё приходила в себя от полученных ярчайших впечатлений, а Миораш уже освободил нас от ремней, развязав минимум узлов, скрутил их, не распутывая, и спрятал в сумку.
- Ну, что – посидим, отдохнём? Или пойдём дальше? – спросил у меня Мио.
- Да ну, зачем зря сидеть? Пойдём! – с энтузиазмом воскликнула я, и спросила: – А долго нам ещё идти?
- Нет. Мы будем на месте примерно в середине дня. Может чуть позже... – сказал фиор. – А тропа, ведущая из Живого Ущелья к городу, будет приблизительно через час-полтора пути.
Я уже знала, что словом «день» Мио называет не весь полярный день, а только промежуток времени, равный обычному дню в другое время года. Так что путь обещал быть не очень долгим, хотя мне казалось, что на этой планете сутки немного длиннее, чем на Земле. И мы пошли по берегу реки, следуя за её течением...
Продолжение здесь: http://www.proza.ru/2013/01/12/165