Дорогая Е.Н. цикл этих рассказов посвящен вам. Не знаю, ностальгия была или нет, но думаю, когда-нибудь ты прочтешь эти очерки о тебе. В память о нашей дружбе.
Маргарет Неве.
«…С Европой Райне я познакомился около года назад в Северной Америке, в славном городе Чикаго. У меня был контракт с штатами, и вот я оказался занесен в один из холлов стеклянной северо–американской культуры. Попарации не люблю, но я был загнан в угол и по стечению обстоятельств восседал рядом с этой «штучкой». Нас освещали ежеминутно вспышки фотокамер, задавались разные вопросы – сдержанные и не очень. Я то точно знал, зачем вся эта пресс-конференция. Мне четко дали понять – «диалог на двоих, в присутствии третьего (разумеется, журналистов) и вам «не отвертеться сэр джентльмен»
Журнал, с которым мне пришлось сотрудничать, имел широкие связи с более шестьюдесятью странами, имел оный бюджет и цепкую хватку, кстати, на моем горле. Вот зачем? Зачем им понадобился судовладелец? А? Журналу мод? Что бы мои мальчики перетрахали девочек из журнала, а на меня потом повесили дело? Я отбивался руками, но когда руки не помогли, стал помогать ногами…
Европа – хрупкая девица двадцати пяти лет. Рост далеко не модельный, значит выходец не из моделей. Лицо было другое дело – красивое, привлекательное в понимании женственная красота. Костюм ей не шел, но что-то в ней было от царицы и от лакея. Одновременно шикарное - движение тела, разговор с легким акцентом. С другой стороны она много курила, что отталкивало от нее человека. Все это сочеталось хамоватой прямолинейностью.
– Ну, что? Что тебе от меня надо? Ты банкрот? Я даю деньги, дело – ты предоставляешь мне свои корабли. Все довольны – что надо-то? – закуривая очередную сигарету, спрашивала Европа.
Нас осветили вспышки камер.
– Может, то, что во вне понимания сидящих здесь, - ответил я.
В зале прошелся смущенный смех.
–Хм? Хорошо, – ответила она и поднялась, давая понять, что пресс-конференция окончена…
Второй раз мы встретились на вечеринке. Было хорошо, но прохладно. Я увидел ее и подошел к ней первый, первым заговорил. Она была в духе, даже улыбалась. Не помню, кто предложил первым уйти подальше от любопытных взглядов. Мы покинули вечеринку. Нет, мы не переспали, если вас так волнует этот вопрос. Не знаю, так вышло. Может, в дальнейшем я пожалею, что упустил очередную юбку, но Европа не была очередной юбкой.
– Люблю такую погоду – ветер, – сказала Европа, кутаясь в мой теплый свитер.
– Когда выходишь в море, ветер другой – холоднее, думаю тебе понравиться.
– Нет, не хочу в море, – резко ответила она.
– Почему? – я был удивлен, женщины были готовы на все, чтобы попасть на «мою лодку».
– Мне здесь нравиться, – помолчав, она добавила, – ты доволен?
– Чем?
–Я дала тебе то, что вне понимания каждого, – мягкие губы опустились на мою не обритую щеку, – я позвоню. – С этими словами она ушла.
Больше мы никогда не встречались, но через час я знал о Европе все. У нее был сын, где-то в далеком Казахстане. Такой страны, честно я даже не знал. В Америке она прожила почти пять лет, работая на директора журнала секретарем. Директор женщина эксцентричная и быть у нее на службе приравнивалось к работе у дьявола. Я даже позавидовал выдержке этой молодой женщины. Пол года назад директора «прихватил» инсульт и многомиллионная компания оказалась в руках секретаря и дизайнера друга. Поэтому Европа стремилась заключить со мной контракт - это означало, сохранить «лайнер» на плаву. Я понимал ее, на кону стояли – большие деньги, репутация, в конце-концов все могло закончиться подсудным делом…
Как я говорил, мы больше не встречались. Она испарилась из моей жизни, но что-то шло не так. Я сам не знаю что. Однажды я открыл ноутбук и стал писать, вот так получилось. Я написал о ней, и обо мне, чтобы у нас могло быть. Все мечты и желания положил в роман, что тоже мечтаю завести персидского кота и назвать дога Мармадюк, потому что этот фильм тоже нравиться. Я писал, писал, и писал….
А знаете, что самое смешное?
Роман читают миллионы, тысячам на него плевать, поэты возносят его на экраны кино, а она никогда не прочтет роман. Потому что через час, после того как мы расстались, самолет Европы Райне рухнул в озеро…» – Знаменитый писатель, критик и миллиардер замолчал. В студии «повило» затяжное даже нудное молчание. Ведущий ерзал на стуле. Только старый писатель закурил «кэмэл», небрежно бросив пачку сигарет на стол.
«Кэмэл» курила Европа Райне…