ПОЛНОЕ НАЗВАНИЕ - По Европе налегке, или мысли туриста,глядящего в автобусное окно.
Начало здесь http://www.proza.ru/2013/01/07/1322
Как-то на улицах Москвы в те же года моё внимание привлекла группа людей. Привлекла, прежде всего, своей раскрепощённостью, открытыми лицами, громкими, уверенными голосами и смехом, демократичной одеждой, свободным поведением. Они сразу бросались в глаза, так, как были совсем иными, отличными от текущей мимо их серой толпы чем-то занятых своими мыслями, малоулыбчивых людей.
По разговору этой группы я понял, что это, скорее всего американцы или англичане. На улице эта группа людей отличалась и по одежде – мы тогда одевались практически только в одежду и обувь своего производства, в основном, сероватых, не ярких оттенков, самого простого дизайна. Правда, она часто была качественна и долго носилась, но вид её был довольно неказист, какие уж тут модные изыски.
Самое лучшее, что мы могли надеть из одежды, обуви были вещи из Польши, ГДР, Чехословакии и других стран Народной демократии, как их тогда называли, но и они продавались только в Москве, в крупных универмагах, а то и в специализированных магазинах «Власта», «Ванда», Лейпциг», «Ядран», "Польская мода" и других. Но они всё равно очень уступали красивым и удобным моделям из западного мира.
Иностранцы иногда попадались и в закрытом Саратове. В начале 70-х годов прошлого века в СССР появилась сеть магазинов «Океан». Появилось два таких магазина и у нас – один в здании Сенного рынка, другой – на улице Чернышевского. В то время почти все саратовские магазины работали по принципу продаж через прилавок. А в «Океане» действовала система самообслуживания. В необозримом торговом зале были установлены во всю длину витрины холодильников, в которых лежала качественная, не как сейчас, в наших частных магазинах, замороженная рыба, непосредственно полученная «от производителя», Минрыбхоза. Стоила она копейки, меньше рубля за кг, при тогдашней зарплате в 120-140 рублей. В этой торговой точке всегда были в продаже «дефициты»: баночная сайра и печень трески, в отделе рыбной кулинарии – вкуснейшие деликатесы из рыбы и морепродуктов, а в кафетерии магазина – разнообразные салаты.
Естественно, морозильное оборудование было импортное, как я потом узнал, из ФРГ. Соответственно, и монтировали его, в порядке исключения, немецкие специалисты. Думаю, с ними я и встретился на железнодорожном вокзале, ещё старом, тесном, постройки 1899 года, до его перестройки в 1977 году. Эти люди совершенно так же, как и американцы, сразу выделялись из толпы пассажиров. Один из них был в яркой пуховой куртке, в цветовой гамме немецкого флага, чёрного, красного и жёлтого.
Помню статью в нашей советской прессе. Четыре улыбающихся во весь рот лица американских юношей лет восемнадцати, помещенных в популярнейшем тогда в США журнале «Look». Хвалебный рассказ об их уже преуспевающем бизнесе. Улыбка довольно стандартная, здесь я согласен с автором статьи. По мнению автора, она выражала одну мысль: «Я хочу больше, больше денег». Впрочем, сами юноши говорили приблизительно то же. С американцами не встречался, но думаю, что автор во многом угадал ситуацию. В США делать деньги – это основная национальная идея. Вокруг неё всё и крутится – и поведение, и улыбка, и внешняя любезность. Всё это больше на публику, нужно для профессионального успеха. Постепенно и наша молодёжь идёт к этому, ведь она живёт в «обществе потребления», где, как заявил недавно наш министр просвещения, нужны не творцы, а «квалифицированные» пользователи. Наше поколение выбирало свой жизненный путь, идеалы, в интересной и нужной народу деятельности, деньги никогда не стояли на первом месте.
Совсем другого рода были встречи с жителями стран Народной демократии. Мнение о них часто складывалось не в их пользу. Надо, конечно, учесть, что это были тоже встречи «вскользь», на выставках, в путешествиях по родной стране…Вот гид-венгр на выставке, проходившей на ВДНХ где-то в середине 70-х годов и посвящённой промышленным достижениям Венгрии, встречает какого-то высокопоставленного африканца, предполагаю, посла какой-то африканской страны в СССР. Тот заинтересовался какими-то большими напольными весами, которые выдавали информацию в цифровом виде, на экран. Тогда это было последним словом в цифровой технике. Надо было видеть, как он суетился возле посла, нашептывая ему что-то вполголоса прямо в ухо, в полупоклоне, с сладкой улыбкой, нежно поддерживал его за локоток, чтобы он, паче чаяния, не упал с платформы…Смотреть на это нам было непривычно. Такое поведение было совсем не характерно для нас тогда. У нас тогда была гордость за свою страну, её достижения; своё достоинство. Соответствовало этому и поведение.
Уже в начале 90-х пришлось побывать в столице Литвы, Вильнюсе. Тогда для нас Вильнюсский университет разрабатывал для нас специальное оборудование. Наш НИИ выступал заказчиком и финансировал разработку. Я принимал очередной этап этой работы. И наблюдал, живя тогда в наиболее современной гостинице Lietuva на берегу живописной реки Нерис, целые толпы потных, небритых поляков. У них в стране уже давно началась «шоковая терапия» в экономике, свирепствовала высокая инфляция, которая раньше, чем у нас очистила прилавки их магазинов. Они вывозили из СССР всё, что можно было ещё тогда у нас купить. И поместить в их необъятные, битком набитые сумки, которые они, толкаясь и поругивая нас, с трудом забивали в лифт, не пуская нас. Неприятное осталось впечатление.
Фото из
интернета.
Далее http://www.proza.ru/2013/01/19/695